On the over side [h.s]

3 апреля 2023 год

Гарри Стайлс

Спустя столько времени я вновь оказываюсь в Денвере. В городе, который оставил неприятные воспоминания. Я никогда не забывал, что тут произошло и как это повлияло на дальнейшие события в моей жизни. Столько слез, печали, смертей невинных и близких для меня людей, которых я лишился и не сумел спасти. Я пытался забыть этот город и что меня связывает с ним, но не смог. Тут есть то, из-за чего мне каждый раз приходится возвращаться.

Меня тут не было полгода, но я прекрасно знаю, что происходило в течении шести месяцев. Я не оставил город без присмотра. Я не могу находиться в Денвере постоянно, у меня есть работа, требующая перемещение. Наша пятерка не может подолгу быть в одном месте, иначе возникнут подозрения и проблемы. Максимум - месяц, и то мы стараемся часто не видеться, чтобы никто ни о чем не догадался.

Ни у кого из нас нет выбора, нам приходится заниматься нелегальной работой, чтобы иметь кучу денег на капризы, которые не исполнились, если бы мы были честными и порядочными. Мир и так испорчен, и оттого что мы заполняем его еще большей гнилью он не станет хуже.

Мне давно плевать на правильность. Для меня не существует границ, и я делаю то, что я хочу. Почти.

Я, Найл и Паркер прилетели первее остальных. Мы все-таки семья, и можем быть вместе. Паркер должна устроиться на работу в национальный государственный банк Денвера, чтобы у нас появился к нему доступ. У нее сегодня собеседование, и мы ей поможем стать сотрудницей.

– Она скоро появится, – говорю я, стоя через дорогу от кафе, которое Гвен Миллер посещает каждое утро.

– Наконец-то я увижу эту штучку в живую, – стоит Найл возле меня в солнечных очках.

– Эта штучка не совсем проста. И нам нужно заполучить ее, – твердо говорю я, сосредоточено, не сводя глаз с одной точки.

– Почему именно она? Что в ней особенного? – до сих пор не может понять мой лучший друг, почему я выбрал эту сложную особу.

– Много чего, – неоднозначно отвечаю я.

– Это не аргумент, чувак.

– На то были причины.

– Кайл попросил тебя? – догадавшись, спрашивает Найл.

– Не совсем. Но ты близок.

– Черт, Гарри, это ведь она? Та самая девушка с тех фотографий, что ты регулярно получаешь от Луи? – доходит он до истины.

– Да, Найл. Заткнись уже блять, – бросаю я на него недовольный взгляд.

– Ебать, это очень хуево. Мы не можем пустить ее в нашу жизнь. Ты хоть понимаешь, чем это закончится? – Найл становится передо мной, ограждая взор.

–Отъебись, Найл. У меня нет другого выхода, – огрызаюсь я и рукой отталкиваю его в сторону, чтобы он не мешал.

– Ты должен обезопасить ее, а не приглашать в наш кружок говна, – быстро определяет он, снова встав перед моим лицом.

– Найл, – сурово смотрю я на него, сдвигая челюсть. – Кайл поставил условие, и я решил то, что должен был, – приближаюсь я к нему на шаг. – А теперь свали в сторону, если доверяешь мне, – предупреждаю я.

– Только потому что ты мой лучший друг, я не буду мешать тебе, – выговаривает он и отходит.

Я смотрю вперед и вижу ее.

Гвен одета в полицейскую униформу, которая идеально подходит под ее фигуру. Черные узкие штаны, черная облегающая майка и расстегнутый пиджак с различными эмблемами и значками. Но я не вижу нигде пистолета и, судя по всему он у нее во внутреннем кармане, чтобы никто другой не смог добраться до него. Умная девочка.

Ее огненно-рыжие волосы подпрыгивают под ее быстрый темп шагов. Они настолько густые и длинные, что доходят ей до тазовой части.

Гвен определенно не остается незамеченной в толпе. Благодаря яркому весеннему солнце ее волосы блестят и привлекают внимание. Очевидно, она ухаживает за ними, раз они выглядят практически идеально.

Губы Гвен выкрашены в натуральный оттенок и даже на таком расстоянии я вижу насколько ее желто-зеленые глаза насыщенные и большие. Они не смотрят по сторонам, лишь только вперед.

Гвен уверенно направляется в кафе и, открыв дверь, заходит внутрь, подойдя к стойке и, начав говорить с официанткой. Благодаря панорамным окнам и идеальному зрению я вижу все. То как она мило улыбается, как протягивает деньги и как любезно общается с девушкой, очевидно являясь друг другу хорошими знакомыми.

В моменте я вижу, как официантка помимо кофе протягивает ей пакет с эмблемой кафе и что-то говорит, отчего лицо Гвен становится слишком серьезным. Она кивает и забирает пакет, быстро спрятав его у себя в кармане пиджака. Девушки прощаются и, попивая кофе, Гвен выходит, быстрыми шагами направляясь в сторону своего отделения.

Я смотрю ей в след и размышляю над тем, что может находиться в том пакете. Очевидно там не круассан и не кекс, а что-то другое. Гвен чересчур быстро убрала пакет, словно там что-то запрещенное. Неужели она  могла подсесть на наркоту и стать зависимой? Этого не должно произойти ни в коем случае, потому что иначе я не смогу спасти ее.

– Ух ты, она просто красотка, – восхищается ею Найл.

– Ненавижу рыжих, – выговариваю я, разворачиваясь к нему, когда Гвен исчезает за углом.

Мы не можем пойти за ней. Вокруг отделения полно камер, которые прекрасно зафиксируют каждый пиксель, как мы с Найлом преследуем сотрудницу правоохранительных органов в своих целях. Дальше остается дело за Луи.

– Ты не можешь ненавидеть рыжих только из-за своей бывшей.

– Не надо напоминать мне об этой дряни, – я терпеть не могу, когда кто-то говорит о ней.

– Ты сам вспомнил Мирабель, когда сказал, что ненавидишь рыжих, – утверждает Найл, потянув очки вверх, используя их вместо ободка для челки.

– Насрать, пошли, – холодно отвечаю я и двигаюсь в противоположную сторону от кафе.

– Признайся тебе понравилась Гвен. Она выглядит в живую очень горячо, – не унимается Хоран, выводя меня.

– Зачем обсуждать вещи, которые сейчас абсолютно не важны? – говорю я, даже не поворачиваясь к нему.

– Значит понравилась, – протягивает он, догоняя меня и шагая в один темп.

– Найл, угомонись, – я резко останавливаюсь и гляжу в его глаза, громко дыша.

– Хорошо, прости, – быстро переключается он, видя, что лучше не стоит об этом говорить. – Что мы будем делать дальше?

– Следить за Гвен.

– Сколько?

– Я дал Луи месяц на подготовку. Если он не справится, я сам лично подойду к ней, – продолжаю я движение.

– Месяц?! – восклицает Найл. – Ты с ума сошел. Это слишком много.

– Так надо, – быстро отвечаю я.

– Зачем? Чтобы наши задницы оказались за решетками?

– Найл, ты...

Я открываю рот, собираясь снова заткнуть его, но мой телефон звенит. Мне не нужно даже смотреть на экран, чтобы догадаться, кто это. Я вынимаю айфон, прижимая его к уху.

– Как же в Денвере хорошо, – слышу я его веселый голос, отчего сжимаю свободную руку в кулак.

– Что ты тут делаешь, Кайл? – сквозь стиснутые зубы проговариваю я и внимательно оглядываюсь, зная, что он где-то поблизости.

– Тоже что и ты — слежу за рыжей принцессой, – издает усмешку он, и я слышу посторонние женские звуки.

– Где ты? – спрашиваю я, чувствуя, как мое дыхание становится чаще, и неприятная боль в центре грудной клетки снова просыпается.

– О, я с одной привлекательной девушкой, – говорит он и из трубки доносится оглашенный крик с плачем.

Я ускоряю свой шаг и выискиваю его за каждым углом, глотая непрерывно воздух.

– Гарри, в чем дело? – волнуется Найл.

– Боишься, что в моих руках Гвен? – я чувствую, как он злорадно ухмыляется.

– Я найду тебя, и ты об этом пожалеешь, – я снова сворачиваю, будто слыша его голос поблизости.

Кайл играет со мной во взрослые игры, зная, как сильно я завишу от нее. Но он также является тем, из-за кого мне приходится влезать в жизнь Гвен и испортить ее окончательно.

– Найди, – с забавой говорит он. – Я как раз собираюсь приукрасить рыженькую.

Во мне просыпается ярость, и я отключаю телефон, проходя в переулок из-за которого слышатся жалостные женские стоны. Я предупреждаю Найла, чтобы он шел за мной и был наготове. Я вынимаю из ветровки пистолет, хотя знаю, что не могу им пользоваться против него. Но Кайл специально провоцирует меня, потому что ему нравится наблюдать за тем, как я не могу ничего сделать.

Я мог его прикончить несколько лет назад, за то, что он наделал. Такие вещи не прощаются и не подлежат оправданиям, даже несмотря на то, что он является полнейшим социопатом. Я практически потерял контроль, если бы вовремя не пришел в себя. Я почти его убил, и я был готов к этому, вопреки тому, что нас связывает и кем мы являемся друг другу. Но я не сделал этого лишь по одной причине: нам всем пришел бы конец.

Его нельзя убивать, он не прикосновенен. Я всегда себе об этом напоминаю. Если с ним что-нибудь произойдет из-за пятерки – нас либо убьют, либо сделают так, что мы окажемся до конца своих дней за решетками. Ни тот, ни другой вариант меня не устраивают, хотя мне плевать на свою дальнейшую судьбу. Но мне не все равно на своих друзей, я не могу испортить им жизнь, они из-за меня вляпались во все это дерьмо.

В его руках не может быть Гвен, мы с Найлом отчетливо видели, как она пошла в противоположную сторону в свой департамент. И, чтобы убедиться в этом я достаю телефон и звоню Луи, ведь он сейчас тоже находится на работе.

– Алло, Луи, Гвен уже пришла? – сходу спрашиваю я, приближаясь к переулку, откуда слышны стоны.

– Да, только что, – отвечает он.

– Не упускай ее из виду. Кайл тоже тут.

– Я прослежу за ней.

– Я позвоню позже, – осведомляю я и сбрасываю, засунув телефон обратно в карман ветровки.

– Гарри, – хлопает меня Найл по плечу и подбородком кивает в сторону.

Я разворачиваюсь в направлении, куда он указал, поднимая пистолет. Мои глаза опускаются и видят то, как этот ублюдок сидит на корточках перед рыжеволосой девушкой, у которой связаны руки и ноги. Она едва шевелится, пытаясь освободиться, но не может выбраться. Девушка поворачивает голову видя нас, и ее полные слез глаза умоляют помочь. Я вижу в них надежду и огромный страх, они дрожат и уже выглядят безжизненными. Одежда на ней разорвана, кожа покрыта синяками и собственной кровью, наводя меня на самые неприятные мысли.

– Твою мать, – шепчет Найл за моей спиной, видя тоже самое, что и я.

– Отойди от нее, – я снимаю пистолет с предохранителя и направляю дуло на его голову.

– Ух ты, рад вас видеть, ребята, – Кайл поворачивает голову в нашу сторону, улыбаясь во все тридцать два зуба.

Я узнаю эту неадекватную улыбку, которая появляется лишь тогда, когда он собирается делать что-то выходящее за пределы разумного. Я хочу подойти, чтобы помочь девушке освободиться и отвезти ее в больницу. Но, как только я совершаю первый шаг, он вынимает из кармана куртки нож и на наших глазах резко перерезает ей горло.

– Господи! – Найл жмурит глаза и отворачивает голову в сторону, отказываясь смотреть на это зрелище.

Я по-прежнему остаюсь с пистолетом в воздухе и с жатой челюстью, наблюдая за тем, как из шеи невинной девушки сочится кровь. Она быстро растекается по ней, превращая одежду в красное месиво. Ее глаза медленно закрываются и тело окончательно перестает двигаться, падая назад на кирпичную стену.

Кровь попадает на лицо Кайла, который продолжает улыбаться и с азартным трепетом смотреть на мертвое тело рыжеволосой девушки. Мой приступ вновь просыпается, из-за чего я снова часто дышу, не имея возможности управлять легкими. Оттого, что вижу я любому человеку может стать плохо. Удивительно, что Найл не выблевал остатки завтрака и выдержал такое зрелище. Я уже привык, я виделся с этим человеком на протяжении долгого времени и наблюдал за тем, что он творит с рыжеволосыми девушками. И я много раз пытался их спасти, но у меня никогда это не получалось.

– Прекрасно, – склоняет Кайл голову набок в улыбке и заправляет пряди волос мертвой девушки за уши.

Он с восторгом и нездоровым обожанием смотрит на бездыханное тело и наслаждается проделанной работой. Я знаю, что он с ней делал, пока нас не было, и я не могу не представить это. Меня разрывает, но я абсолютно бессилен, ведь полностью завишу не от себя, а от него и в особенности его папаши.

– Она была хороша. Жаль только слишком много кричала, – размышляет он вслух, доставая из кармана платок и вытирая лезвие ножа от крови.

– Больной ублюдок, – рычу я и опускаю руки, обезвреживая оружие.

– До скорой встречи, Гарри. Помни о фотографиях, иначе уговор будет разрушен, и я доберусь до рыжей принцессы, – поднимается  он, убирая нож и оставляет нас двоих с трупом девушке в жилых квартирах.

17 июля 2023

Гвен Миллер

Мы находимся на заправочной остановке, ожидая, когда за нами приедут машины и заберут в сторону леса, откуда мы улетим из Чикаго в Европу. А именно в город Рим - столицу Италии. Перелет займет одиннадцать часов, половину из которых я проведу в сонном положении в отличие от остальных, которые большую часть времени будут развлекаться в покер и курить травку.

Я сижу на своем чемодане, который уложила на цементированный асфальт и ем сэндвич с тунцом. Его мне купил Гарри на заправке, а также вишневую колу, хотя я даже не просила. Сам он вместе с остальными парнями находятся в нескольких метрах от нас девочек и играют с американским мячом для футбола, бросая его друг другу.

Найл выкупил его у мальчишки, который остановился вместе с семьей на трейлере, чтобы заправиться. Хоран отдал ребенку пятьдесятку и в добавок Луи купил ему мороженое и мармеладки, как обычно, не устояв перед ребенком.

Мальчик сидит неподалеку и ест свое мороженое, пока парни меряются силами и пытаются определить, кто сможет дальше кинуть мяч. Они позвали нас девочек присоединиться, но мы втроем предпочли посидеть на своих чемоданах.

– Делаем ставки, девочки,  – говорит Паркер.

– На что играем? – спрашивает Чарли, поедая маршмелоу.

– На пачку чипсов, – предлагаю я, потому что мне захотелось их.

– Идет, – соглашаются в один голос девочки.

– Луи мой парень, поэтому я за него, хотя знаю, что он проиграет, – пожимает плечами Чарли, и мы переглядываемся между собой, засмеявшись.

– Я за Найла. Он мой муж, а я верю в своего мужа, – осведомляет Паркер.

– Я, наверное, за Лиама. Он все-таки самый сильный, – немного подумав, отвечаю я и девочки подозрительно смотрят на меня.

– А как же Гарри? – спрашивает Паркер, очевидно что-то зная.

– А что с ним не так? – я смотрю на Гарри в моменте, когда мяч попадает в его большие руки.

Он крепко держит его между пальцами и размахнувшись, бросает в сторону Луи. Гарри одет как всегда во все черное, помимо коричневых ботинков и коричневой банданы. Только на этот раз черная футболка объемнее, чем предыдущие и свисает. Из-за того, что рукава на ней большие – он закатал их до плеч. Джинсы обычные, узкие, с порванными коленями. На шее болтается серебряный крестик, который вылез из-под футболки в моменте броска и в дополнении черные солнечные очки.

На улице ярко светит солнце, ослепляя глаза, из-за чего мы все предпочли надеть защиту. На мне все те же брендовые очки, доставшиеся от отца. На остальных обычные аксессуары, которые стоят не больше двадцати долларов. Но зато на их пальцах и запястьях красуются дорогие кольца и часы, которые сразу же бросаются на глаза.

Гарри идет бандана. Ткань идеально комбинирует с его объемным количеством волос и не позволяет им лезть в лицо во время игры. Он нацепил бандану утром, чтобы перекрыть оставшиеся светлые пряди на челке. Паркер и Чарли регулярно подстригают парней, разбираясь во всех тонкостях бьюти сферы, но они не срезали Гарри всю челку, ведь так бы он выглядел нелепо.

Луи девочки вернули естественный цвет волос, но он отказался бриться, ведь не сильная щетина придает ему зрелости и совершенно другой вид. С Найлом изменений никаких не произошло, разве что он избавился от линз и снял накладную бороду.

– Ну, он сохнет по тебе, – как ни в чем не бывало говорит Паркер.

– Вы говорили обо мне? – не прожевав кусок, я от неожиданности глотаю его, чувствуя в гортани боль.

– Мы с ним однояйцевые и хорошо чувствуем друг друга, – объясняет она, но звучит очень сомнительно.

– Серьезно, Хоран? – со вскинутыми бровями смотрит на нее Чарли.

– Ладно, мы с ним говорили. Я его сестра, конечно, он поделился своими чувствами со мной, – цокает она языком.

Это больше похоже на правду. Но меня нисколько не смущает, тем более не волнует, что Гарри рассказал Паркер о своих чувствах ко мне. Я не против того, чтобы люди вокруг знали, потому что не вижу в этом ничего постыдного, тем более плохого. Если ему жизненно необходимо поделиться своими переживаниями, он имеет на это полное право.

– Я думала он больше никогда не влюбиться снова, – парирует Чарли, доедая маршмелоу.

– Я тоже. Но я рада, что он забыл о Мирабель, которая разрушила его, – узнаю я имя бывшей Гарри, отчего прекращаю есть.

– Красивое имя, – бормочу я, снова взглянув на Гарри.

– Черт, я думала он уже рассказал тебе о ней, – ударяет себя Паркер ладонью по лбу. – Пожалуйста, не говори ему, – просит она.

– Не скажу, – уверяю ее, доедая сэндвич и не сводя свои глаза с него.

Гарри бросает мяч с большим усилием Найлу, а затем поправляет очки и смотрит на меня, помахав. На его щеках выступают слабые ямочки, а на губах появляется небольшая улыбка, заставляя меня улыбнуться ему в ответ. Я слабо машу ему, но в следующую секунду дергаюсь, когда футбольный мяч отскакивает от ноги Найла и попадает ему по лицу.

– Сука! – кричит он и хватается за разбитый нос, откуда сочится кровь.

– О боже, Найл! – Паркер вскакивает и бежит на помощь к мужу.

– Найл, блять, ты испортил игру, – ворчит на него Луи, вместо того, чтобы посочувствовать.

– Томлинсон, какая же ты сволочь, – ругается на него Паркер, вынимая сухую салфетку и сжимает нос Найла, чтобы остановить кровь.

– Ладно, простите меня, вот, – Луи достает из кармана пластырь, протягивая его ребятам.

– Убери эту хрень! Она ничем не поможет! – отбрасывает его руку Найл с откинутой головой. – Мне нужна помощь Аманды! Где блять черти носят Тедди и Элиота?!– злится он, отбирая салфетку у жены.

– Это твои братья. Ты должен лучше знать, – усмехается Лиам и вытирается с помощью майки, оголяя свой излишне накаченный торс.

– Милая, позвони им.

***

Большую часть полета я сплю, оставшись в отдельной кабине. Гарри позаботился, чтобы мне никто не мешал, пока я буду высыпаться. Я не укрывала себя пледом, но судя по всему Гарри заходил сюда. После того откровенного разговора между нами практически ничего не изменилось, только с моей стороны происходит молчание, а с его небольшие старания.

Я не знаю, что должна говорить и как себя вести. Почему-то я испытываю вину, ведь у него есть ко мне чувства, а у меня нет. Мне неловко, хотя прошла неделя и стоило бы привыкнуть.

Я тру кулаками глаза и потягиваюсь, прежде чем принимаю сидячие положение и оглядываюсь. Мы вылетели в девять часов утра из Чикаго, в то время как в Риме было четыре часа дня. Разница во временном поясе составляет семь часов и соответственно в два часа утра мы прибудем в нужный пункт назначения.

Я без понятия, который сейчас час, поэтому достаю телефон и перевожу время под часовой пояс Италии. Сейчас полночь и нам остается лететь еще два часа, что значительно поднимает мне настроение. Мой желудок урчит, напоминая, что пора подкрепиться, поэтому я поднимаюсь и иду к Аманде, чтобы попросить ее принести поесть.

– Аманда, – зову я девушку, открывая дверь и вижу, как она сидит на сиденье с ребенком в руках.

– Да? – она поворачивается ко мне.

– Прости, я не знала, что ты со своим малышом, – гляжу я на маленькую девочку со светлыми волосами, которая уставилась на меня.

– Ой, она всегда с нами. Гарри поэтому позволяет мне самой первой уезжать, как только мы прибываем куда-либо, – поднимается она, оставляя своего ребенка на сиденье с игрушками.

Самое странное то, что я прежде не видела малышку. Она ни разу не попадалась мне на глаза и теперь я понимаю почему. Гарри в первую очередь думает о безопасности ребенка, отправляя их в отель, как только мы оказываемся в другом месте.

– Как ее зовут? – спрашиваю я, зайдя в рабочий отсек.

– Сьюзи, – глядя на малышку, отвечает Аманда.

– Она похоже на тебя, – улыбаюсь я и присаживаюсь возле ребенка. – Привет, – шепотом протягиваю я и усаживаю ее лицом к себе на колени.

– Любишь детей? – спрашивает Аманда.

– Не особо, – отвечаю я, крепко придерживая Сьюзи за спину, чтобы она не упала.

– А хотела бы иметь своего ребенка? – задает она следующее.

– Ни за что. Дети - это не мое. Я не буду хорошей мамой и вообще не рассматриваю себя в данной роли, – качаю я головой, наблюдая за тем, как Сьюзи трогает мои волосы.

– Не знаю, какая из тебя выйдет мамочка, но ты ей нравишься, – утверждает Аманда и выходит из кабины к ребятам, когда Найл громко ее зовет.

Я остаюсь с ребенком наедине и наблюдаю за ней, чувствуя, как от нее исходит грудной запах, который есть лишь у малышей. Она очень спокойно принимает меня, несмотря на то, что я чужой человек. Сьюзи поднимает свои огромные голубые глаза и смотрит на мое лицо так, словно пытается проникнуть в душу.

– Что? – спрашиваю я, хотя она не сможет мне ответить. – Ты милая, но я все равно не буду иметь детей, – суживаю я глаза, а затем улыбаюсь и дергаю ее указательным пальцем за маленький носик.

Мой желудок снова урчит, и я осматриваю помещение в поисках еды, увидев стол с различными блюдами. Я беру малышку на руки и подхожу к столу, схватив пачку сырных чипсов, которые так и не удалось выиграть.

Я открываю ее с помощью одной руки и зубов и начинаю их кушать. Сьюзи смотрит на меня, словно прося дать ей попробовать, но она слишком мала для вредной еды. Наверняка Аманда кормит ее своим молоком и различными пюре-кашами, но не более.

– Я все равно не дам их тебе, – закидываю я в рот чипсину.

– Рыжик, – Гарри заходит в кабину, и я поворачиваюсь к нему, продолжая есть чипсы и держать ребенка на руках.

– Я проголодалась и пришла сюда, – говорю я, шурша пачкой.

– Значит ты познакомилась со Сьюзи, – Гарри подходит ко мне и берет малышку за ее маленькую ручку. – Ну привет, – улыбается он, когда она трогает своими пальчиками его лицо.

– Я смотрю, вы здорово с ней ладите, – хрущу я чипсами.

– Не совсем. Я не очень с детьми, – смотрит он на меня, пока Сьюзи исследует его лицо, которое слишком близко к моему.

– Я тоже, – перевожу я глаза с ребенка на него.

– Ты бы хотела иметь детей в будущем? – вдруг спрашивает он то, что не должен совсем и забирает из моих рук малышку.

– Нет, – отворачиваюсь я от него, ведь данная тема неприятна мне.

– Не любишь детей? – усмехается он за моей спиной.

– И это тоже, – сглатываю я, сжимая в руке пачку чипсов.

– Я спросил что-то не то? – Гарри обходит меня и становится перед мои лицом, сразу догадавшись.

– Да, я не могу иметь детей. Но мне и сильно не хотелось, – впервые с кем-то делюсь я частью своего прошлого, но я не могу смотреть ему в глаза.

– Мне очень жаль, – с искренней печалью говорит он, придерживая ребенка огромной ладонью за поясницу.

– Не стоит, – не принимаю я его сожаления.

– Почему?

– Дети меня бесят, особенно их крики и постоянные полные подгузники. Я была бы плохой мамой.

– Если тебя это утешит - я тоже не планирую иметь детей, – отвечает он так, словно собирается всю жизнь быть рядом со мной.

Учитывая то, как Гарри с улыбкой смотрит на Сьюзи, я бы не сказала, что он не хочет иметь детей. Ему в удовольствие держать малышку на руках, и он нисколько не противится от нее. Может он так же, как и я не относится плохо к детям, но сам лично не желает их иметь. Люди разные бывают и не все созданы для того, чтобы продолжать свой род. За меня с этим прекрасно справится Джулс, а за Гарри Паркер, которая может забеременеть в любую секунду.

– Но тебе нравятся дети.

– Да, но мой образ жизни не позволяет стать отцом. У меня слишком опасная работа и ребенку нет места быть.

– То есть ты бы хотел завести ребенка, но из-за своих преступностей не можешь?

– Верно, – кивает он и уделяет свое внимание малышке, скорчив рожицу, из-за чего она улыбается.

Я смотрю на них со стороны и умиляюсь. Гарри сейчас совершенно не похож на преступника, который способен убивать и красть незаконно деньги. Он напоминает обычного молодого отца, который счастливо проводит время со своей малышкой. Гарри был бы хорошим отцом. Но я никогда бы не была хорошей матерью.