Глава 3: Раскол
Оптимус вернулся на базу автоботов, подавленный и встревоженный. Он рассказал Рэтчету и Уилджеку о встрече с Мегатроном, о его странном поведении, о навязчивой идее подчинить себе Прайма.
-Он словно одержим, – закончил Оптимус свой рассказ, устало опустившись на ближайший контейнер. -Я не смог до него достучаться.
Рэтчет, нахмурившись, прошелся по отсеку.
-Его поведение… аномально. Возможно, Старскрим каким-то образом воздействует на него, используя связь искр.
-Но как? – спросил Уилджек, поднимая голову от консоли, где он изучал древние тексты. -Мы знаем, что связь может усиливать эмоции, передавать ощущения, но контролировать разум… это невозможно.
-Невозможно в обычных условиях, – пробормотал Рэтчет, задумчиво потирая манипулятором подбородок. -Но если Старскрим использует какую-то неизвестную нам технологию, или… артефакт…
В этот момент на базе раздался сигнал тревоги. Пронзительный вой сирены разрезал тишину, заставляя всех напрячься.
-Десептиконы атакуют! – крикнул один из автоботов, вбегая в отсек. -Они прорвали нашу оборону!
Оптимус вскочил на ноги.
-Это ловушка! Старскрим хотел выманить нас!
В то же время, на базе десептиконов, Старскрим, наблюдая за атакой на мониторах, самодовольно ухмыльнулся.
-Все идет по плану, – прошептал он. -Мегатрон слишком занят своими иллюзиями, чтобы заметить, что происходит на самом деле. Скоро вся власть будет моей.
Нокаут, стоявший рядом, нервно переминался с манипулятора на манипулятор. Он начал сомневаться в правильности своего решения сотрудничать со Старскримом. Амбиции сикера были слишком опасны, неконтролируемы. Но было уже поздно. Он зашел слишком далеко, и пути назад не было.
Саундвейв, молча наблюдавший за происходящим, отправил зашифрованное сообщение автоботам. Он не одобрял действий Старскрима, но оставался верен Мегатрону, даже если тот был ослеплен ложью.
Битва разгорелась с небывалой яростью. Десептиконы, подстрекаемые Старскримом, сражались с отчаянием обреченных. Автоботы, защищая свою базу, отвечали с не меньшей силой. Среди грохота взрывов, свиста лазеров и скрежета металла, Оптимус пытался найти Мегатрона, пробиться сквозь пелену лжи, которой его окутал Старскрим. Он знал, что если не сможет достучаться до искры Мегатрона, их связь, этот древний дар, может стать причиной их гибели.
Поле боя превратилось в вихрь из металла и энергии. Взрывы сотрясали землю, лазерные лучи рассекали воздух, оставляя после себя дымные следы. Автоботы и десептиконы сцепились в яростной схватке, каждый защищая свои идеалы, свою веру.
Бамблби, уворачиваясь от выстрелов Старскрима, пытался пробиться к командному пункту десептиконов. Он знал, что ключ к победе – отключить систему связи, лишить Старскрима контроля над армией.
Арси и Клиффджампер, спина к спине, отбивали атаки вехиконов, их движения были отточены и синхронны, словно танец смерти.
Тем временем, Саундвейв, скрытый в тени разрушенного здания, наблюдал за ходом битвы. Его оптика, словно два холодных, бесстрастных сенсора, фиксировала каждое движение, анализировала каждую ситуацию. Он знал, где находится Мегатрон – лидер десептиконов был в самом центре сражения, охваченный яростью и жаждой разрушения. Но цель Саундвейва была другой. Он выслеживал Оптимуса Прайма.
Саундвейв не доверял Старскриму. Он видел, как сикер манипулирует Мегатроном, используя связь искр в своих корыстных целях. И он хотел понять, какую роль в этой игре играет Оптимус Прайм. Его интриговала сама связь – древняя, загадочная, способная как на разрушение, так и на созидание. Он хотел изучить ее, понять ее природу, ее потенциал.
Оптимус, пробиваясь сквозь ряды десептиконов, чувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он ощущал присутствие Саундвейва, хотя не видел его. Это ощущение не вызывало страха, скорее… любопытство. Он знал, что Саундвейв – не просто солдат, он – хранитель информации, аналитик, стратег. И он надеялся, что Саундвейв сможет увидеть правду, которую Мегатрон отказывался признать.
Внезапно, из-за обломков здания появился Мегатрон. Его оптика пылала яростью, энергетический клинок в его манипуляторе гудел от переизбытка энергии. Он увидел Оптимуса и с рыком бросился на него.
-Наконец-то! – прогремел Мегатрон. -Теперь ты ответишь за свое предательство!
Оптимус, вздохнув, поднял свой клинок. Он знал, что сражения не избежать. Но он все еще верил, что сможет достучаться до искры Мегатрона, пробиться сквозь пелену лжи, которой его окружил Старскрим. Битва двух лидеров, связанных древним ритуалом, началась. А в тени, скрытый от посторонних глаз, Саундвейв продолжал свое наблюдение, записывая каждый момент, анализируя каждую деталь. Он искал ответы. И он надеялся, что эта битва даст ему ключ к разгадке тайны "Единства Искр".
Скрежет металла раздался, когда клинки Оптимуса и Мегатрона встретились. Но, вопреки ожиданиям, Мегатрон не стал продолжать атаку. Вместо этого, отбросив свой энергетический клинок, он с нечеловеческой скоростью бросился на Оптимуса, охваченный какой-то дикой, первобытной яростью. Его когтистые манипуляторы сомкнулись на шее Прайма, сдавливая с ужасающей силой.
Оптимус захрипел, чувствуя, как воздух покидает его системы. Он не ожидал такой атаки, такой… безумной. В глазах Мегатрона не было ни ненависти, ни гнева, только пустота и холодный, расчетливый блеск. Он действовал не как воин, а как хищник, загоняющий свою жертву.
Бамблби, увидев, что Оптимус в опасности, бросился на помощь. Но из тени вынырнул Саундвейв, перехватив его на лету. Мощный удар отбросил Бамблби в сторону, оглушив и дезориентировав его.
-Не вмешивайся,– беззвучно прошептали динамики Саундвейва. Его оптика была сосредоточена на схватке Мегатрона и Оптимуса. Он не собирался позволять никому прервать этот… эксперимент.
Арси, увидев, что Бамблби повержен, попыталась атаковать Мегатрона сзади. Но Саундвейв, словно предвидя ее движение, выпустил из манипулятора энергетический заряд, отбросивший ее назад.
-Мои исследования должны быть завершены,– вновь прошептали динамики Саундвейва. Он продолжал наблюдать за схваткой, словно ученый, изучающий редкий феномен.
Клиффджампер, видя отчаянное положение Оптимуса, ринулся в атаку, используя всю свою скорость и ловкость. Но и его Саундвейв без труда перехватил, прижав к земле мощным манипулятором.
Оптимус, задыхаясь, пытался освободиться от хватки Мегатрона, но силы покидали его. Он видел пустоту в оптике Мегатрона, и понимал, что тот находится за гранью разума, движимый лишь темными инстинктами, разбуженными Старскримом и усиленными связью искр.
-Мегатрон…– прохрипел Оптимус, собирая последние силы.
-Остановись… пожалуйста…
Но Мегатрон не слышал его. Он был поглощен своей навязчивой идеей, своей мечтой о власти, которая стала его проклятием. И в этом моменте, среди хаоса битвы, среди грохота взрывов и скрежета металла, судьба двух лидеров, связанных древним ритуалом, висела на волоске.
Хватка Мегатрона на шее Оптимуса усиливалась. Воздух с хрипом вырывался из системы Прайма, мир вокруг начал расплываться в тумане. Но даже в этом удушающем объятии, Оптимус видел не врага, а заблудшую душу, плененную ложью и манипуляциями. В глубине оптики Мегатрона, за пеленой безумия, он видел проблеск той искры, которая когда-то горела ярко и гордо, той искры, которая была связана с его собственной невидимой нитью.
И в этот момент отчаяния, вместо гнева и страха, Оптимус почувствовал… сострадание. Слабеющей рукой он коснулся лица Мегатрона, пытаясь достучаться до него, до той части его, которая все еще помнила о дружбе, о долге, о чести.
Это прикосновение, слабое, почти неощутимое, словно электрический разряд, прошло сквозь безумие Мегатрона. Он замер, его хватка ослабла. В его оптике промелькнул проблеск осознания, словно он увидел себя со стороны, увидел, во что он превратился.
Саундвейв, наблюдавший за этой сценой, зарегистрировал изменение в энергетической сигнатуре связи искр. Она пульсировала, вибрировала, словно эхо, отражающееся от стен каньона. Он не понимал, что происходит, но чувствовал, что свидетельствует чему-то… важному.
Внезапно, раздался оглушительный взрыв. Старскрим, видя, что Мегатрон выходит из-под контроля, решил вмешаться. Выстрел пробил броню Мегатрона, отбросив его от Оптимуса.
Мегатрон застонал, схватившись за раненый бок. Его оптика потускнела, безумие отступило, сменяясь болью и замешательством. Он посмотрел на Оптимуса, лежащего на земле, и в его глазах промелькнуло что-то… похожее на раскаяние.
Оптимус, хватая ртом воздух, поднялся на ноги. Он видел, что Мегатрон пришел в себя, и почувствовал слабую надежду. Возможно, еще не все потеряно. Возможно, еще есть шанс пробиться сквозь тьму и вернуть его к свету.
Старскрим, увидев, что его выстрел достиг цели, злорадно рассмеялся.
-Вот и всё, Мегатрон!– прокричал он, приближаясь к поверженному лидеру. -Твое время истекло!
Но прежде чем Старскрим успел нанести последний удар, между ним и Мегатроном встал Оптимус. Его клинок, все еще дрожащий в руке, был направлен на сикера.
-Не трогай его, — прохрипел Оптимус, его голос был слаб, но полон решимости.
Старскрим опешил. Он не ожидал, что Прайм будет защищать своего заклятого врага.
-Ты что, спятил, Прайм?! – воскликнул он. -Он же пытался тебя убить!
-Я знаю, – ответил Оптимус, не отводя взгляда от Старскрима. -Но он не враг. Он… жертва.
Мегатрон, прислонившись к обломку стены, наблюдал за этой сценой с нескрываемым удивлением. Слова Оптимуса, его неожиданная защита, вызвали в его искре странное, незнакомое чувство.
Саундвейв, все еще скрытый в тени, анализировал происходящее. Он видел колебания в энергетической сигнатуре связи искр, видел, как она меняется, становится… гармоничнее. Он не понимал причину этих изменений, но чувствовал, что они имеют огромное значение.
Бамблби, Арси и Клиффджампер, придя в себя, присоединились к Оптимусу, окружив Мегатрона защитным кольцом. Они не доверяли лидеру десептиконов, но понимали, что сейчас он не представляет угрозы. Главная опасность исходила от Старскрима.
Старскрим, видя, что автоботы готовы защищать Мегатрона, скрипнул дэнтами.
-Вы пожалеете об этом! – прошипел он, отступая назад. -Я еще вернусь!- И, взмахнув крыльями, он взмыл в небо, исчезая в клубах дыма.
На поле боя воцарилась тишина, нарушаемая лишь стонами раненых. Оптимус подошел к Мегатрону и протянул ему руку.
-Вставай, — сказал он. —Нам нужно уходить отсюда.
Мегатрон, нерешительно, принял помощь Оптимуса. Он все еще чувствовал слабость и путаница, но слова Старскрима о предательстве теперь казались ему… ложью. Он посмотрел на Оптимуса, и в его взгляде, впервые за долгое время, промелькнул проблеск… надежды. Хрупкой, как осколки стекла, но все же… надежды.