Поцелованная тьмой

«Не бойтесь начать все сначала.
На этот раз вы не начинаете с нуля, вы начнаете с опыта»
Я снова задаюсь вопросом: может ли добро победить зло в самом человеке? Может ли человек существовать без зла? Не думаю. В каждом из нас есть две стихии, которые сосуществуют, поддерживая хрупкое равновесие. Иногда одна берет верх над другой. И только поэтому людей можно делить на добрых и злых.
В злых людях тоже есть частичка добра, спрятавшаяся под маской ожесточения. В таких сердцах царит хаос. Нарушается хрупкий механизм и гармония двух стихий.
Что способно восстановить это равновесие?
Я раньше не знала ответа. Но с приходом в мою жизнь Домиано — человека, в душе которого обитали лишь хаос и тьма — я обрела истину. Мы изменились. Отдали друг другу частицу своих стихий. Не знаю, что происходит в его душе, но моя наконец нашла гармонию. Теперь Лола бинт Асад — не просто добрая принцесса. Во мне поселилось и зло. Зло, которое не разрушает, если умеет сосуществовать с добром.
Изменился ли Домиано? Да. Раньше я боялась его, как и все прочие. Но теперь я уважаю его. Смотрю другими глазами. Его поступки — поступки истинного мужчины. Не знаю, был ли он таким с другими женщинами — чутким, внимательным... Мне достаточно того, что я вижу его таким перед собой.
Домиано Риччи — самый опасный Дон итальянской мафии. Да что там — Италия... Почти весь мир склонился перед ним. Пока мы ехали домой, он рассказывал о сотрудничестве с Каморрой, Якудзой и опасной мафиозной группировкой России. Ему подчинилась французская мафия, «Красная команда», опаснейшая преступная организация Бразилии. Ему подчинились все... кроме моей страны. Я восхищаюсь. Аравия останется непокорённой даже Домиано Риччи.
Мы приехали домой поздно ночью. Свет в особняке ещё горел — что было странно. К душе подкралась тревога.
Мы с Домиано вошли в дом и застали Керасима, прислонившегося к стене, Адэлину, которая с тревогой смотрела на нас, и Маттео с Адриано.
— Что происходит? — напряжённо спросила я. Все взгляды устремились на нас.
— Принцесса задала вопрос, — ровным голосом напомнил Домиано, разбудив Керасима.
— Мы вас ждали, — отойдя от стены, заговорил он, приближаясь к Адэлине. — Хотели сообщить новость.
Я изогнула бровь, уловив на губах Адэлины лёгкую улыбку.
— Мы решили пожениться, — с тёплой улыбкой произнесла она. Я закрыла ладонями губы.
— Поздравляю! — завизжала я, подбегая к ней. Адэлина со смехом обняла меня, а я посмотрела на Керасима.
— Что за спешка? — нахмурившись, спросил Адриано.
— Наша религия не дозволяет внебрачных отношений. Они не приносят ничего хорошего. Я хочу доказать свою верность и любовь к Адэлине, — с гордостью в голосе ответил Керасим. Его взгляд был полон решимости и любви.
— Я против, Адэлина, — жёстко отрезал Маттео, всё это время молчавший. Я нахмурилась.
— Почему? — с обидой в голосе произнесла Адэлина. Я почти физически ощутила боль её сердца: когда твой родной брат идёт против тебя...
Керасим что-то прошептал ей, и она успокоилась.
— Ты прекрасно знаешь, почему. Отец будет в ярости, когда узнает, что ты собралась выйти за евнуха при арабской принцессе. Он слуга! — выкрикнул Маттео, бросив на меня ледяной голубой взгляд.
Я вскипела.
— Думаешь, Керасим недостоин быть мужем Адэлины? Что ты себе позволяешь, Маттео? Как смеешь говорить о моём друге так? — взорвалась я. — Ещё хоть слово плохое про него скажешь — зарежу!
Я шагнула вперёд. Маттео закатил глаза, дерзко подняв подбородок.
Я бросилась к Домиано, который с каменным лицом наблюдал за сценой. Ловко выхватила нож из его пиджака. Ему явно интересно, что я сделаю дальше. Иначе бы я не успела даже приблизиться.
— Повтори. Повтори то, что сказал про него, — угрожающе произнесла я, приближаясь.
Керасим хотел меня остановить, но Домиано поднял руку, приказывая молчать.
— Этот евнух — трус, и не станет мужем моей сестры, — с усмешкой бросил Маттео.
Сознание отключилось. В следующую секунду я метнула нож. Всё произошло молниеносно. Я вздрогнула от выстрела.
Мои глаза расширились, когда нож вонзился в стену, оставив в полотне след от пули. Я медленно подняла взгляд на Домиано. Он устало убрал пистолет в кобуру.
— Сегодня никто не умрёт. По крайней мере от твоей руки, Лола, — предупредил он. — Адриано, свяжись с Винцессо, пусть срочно прилетает.
Адриано кивнул и исчез в дверях. Мы остались вчетвером. Адэлина рыдала, Керасим пытался её успокоить, сам весь на нервах. Маттео не отводил от меня взгляда.
— Керасим — самый добрый человек, которого я знаю, Маттео. Он рос со мной, знает пять языков, отличный стратег и умеет обращаться с оружием. Он идеальный. Адэлина не пожалеет, — твёрдо сказала я, оглядев всех по очереди.
— Он не сможет заняться с ней любовью, не сможет дать ей детей. У них не будет нормальной семьи! — крикнул Маттео.
Я заметила, как Домиано встал и одним движением вцепился Маттео в горло, прижав к стене.
— Ещё хоть раз посмеешь повысить на неё голос — и я забуду, что ты мой брат, — прорычал он. — И ты знаешь, я не лгу.
Он отпустил его.
Маттео судорожно втянул воздух.
— Маттео, мне не нужен секс. Это не главное. Мы не в средневековье, есть способы решить любые проблемы, — заговорила Адэлина, всхлипывая. — Я люблю Керасима, Маттео. Он — тот, кто мне нужен. Прошу тебя, дай согласие.
Она подошла и помогла ему подняться. Маттео прожёг Керасима яростным взглядом.
— Босс, Винцессо уже в самолёте, — сообщил в дверях Адриано.
— Его отец решит их судьбу, — бросил Домиано и ушёл в кабинет. Маттео поспешил за ним. Мы остались втроём.
— Вы будете вместе. Обещаю, — обняла я Адэлину. — Отдохни немного, папа скоро будет. Надо быть сильной.
Она кивнула и ушла наверх.
— Лола, они унизили меня, — прошипел Керасим. — Не считают мужчиной. Прокляты те, кто сделали со мной это!
Он с силой разбил вазу.
— Ты настоящий мужчина, Керасим. Ты вырос, стал сильнее, мужественнее. И ты должен бороться за ваше счастье, — я взяла его за руки.
— Я люблю её, Лола. Моя душа дрожит от одного её взгляда. Мурашки по коже, когда она говорит со мной. Она — то, что я искал всю жизнь, — горячо прошептал он.
Любовь... Вот она, настоящая.
— Вы будете вместе. Ты больше не слуга. Я освобождаю тебя. Навсегда. Я вырезаю это клеймо вместе с болью. Ты будешь счастлив, мой друг.
Слёзы подступили к его глазам.
— Я свободен? Больше не слуга? — выдохнул он, не веря. — Но как... как жить без тебя? Где мне быть?
Он судорожно сжал мои плечи.
— Я куплю вам дом, там, где пожелаете. Найдём работу. Всё у вас будет. А я буду навещать вас каждый месяц, — прошептала я, поглаживая его волосы. Мы оба упали на колени, обнявшись.
— Лола... спасибо тебе. Пусть Всевышний благословит тебя. Я буду счастлив! Если Винцессо позволит — я стану для неё лучшим, — из моих глаз потекли слёзы.
Я искренне радовалась за Керасима и надеялась, что Винцессо не будет против их брака.
Два часа мы сидели в напряжении. Иногда я вздрагивала от криков Маттео в кабинете Домиано. Он был зол, и с одной стороны, я его понимала. Он не знает Керасима, но если бы только захотел — понял бы, какой мой друг хороший.
Входная дверь открылась, и я поднялась с места. Винцессо улыбнулся мне, кивнув.
— Здравствуйте. Простите, что Домиано отвлёк вас от дел, — ответила я нервной улыбкой.
— О, не переживайте, принцесса. Важнее приказа Дона нет ничего, — он подошёл ближе к дивану и устроился на нём. — Кстати, где он?
Дверь кабинета открылась, и из неё вышел Домиано, а за ним Маттео и Адриано. Домиано был хмурым, под глазами залегли синяки, взгляд потускнел. Бедный.
— Винцессо, — чёрные глаза на мгновение встретились с моими. Домиано сел в кресло, широко расставив ноги.
— Доброй ночи, Домиано. Что за срочность? — Винцессо сложил руки в замок.
— Твоя дочь хочет замуж, — серьёзно заговорил Домиано, откинув голову на спинку кресла.
Винцессо замер, затем оглядел всех нас.
— За кого? — насторожённо спросил он. Я услышала шаги с лестницы. Все разом взглянули на Керасима, который, слегка касаясь ладонью плеча Адэлины, шёл к нам.
— Здравствуйте, Винцессо Веласко, — твёрдо произнёс он. — Я хочу попросить у вас руки Адэлины, — мой взгляд метнулся на лицо девушки, исказившееся от адского волнения.
Винцессо молчал, нагнетая обстановку. Он резко встал, заставив Адэлину вздрогнуть.
Медленно двинулся в их сторону, останавливаясь в двух шагах от Керасима.
Я ахнула, когда Веласко с размаху ударил кулаком по лицу моего друга. Я бросилась было к ним, но Домиано крепко схватил меня за плечо. Его взгляд предупреждающе впился в мой. Я зажмурилась. Глаза наполнились слезами.
— Адэлина! Ты захотела выйти замуж за прислугу принцессы? За евнуха, чтоб тебя! — взревел он, надвигаясь на испуганную девушку.
Керасим рывком притянул её к себе, заслонив собой.
— Я свободен. Принцесса дала мне вольную два часа назад. Я больше не прислуга и не буду им! — прорычал он, сверля Винцессо яростным взглядом. Тот посмотрел на меня — и я, гордо подняв подбородок, кивнула.
— Папа, пожалуйста, разреши нам быть вместе... я люблю его... — Адэлина всхлипывала, слёзы лились ручьями.
— Как ты посмела, Ади? Он не сделает тебя счастливой! Он не сможет! — Винцессо не желал слушать.
— Керасим уже делает меня счастливой, папа! — выкрикнула она, вцепившись в руку Керасима.
— Я сделаю вашу дочь самой счастливой, Винцессо. Она ни в чём не будет нуждаться. Я буду жить ради того, чтобы она улыбалась каждую секунду своей жизни, — Керасим говорил искренне, но Веласко даже не собирался вникать в его слова.
Я отчаянно глянула на Маттео. Тот пристально следил за Керасимом. Домиано сидел, закрыв глаза пальцами правой ладони. Адриано стоял в дверях, с сожалением глядя на Адэлину.
— Керасим не евнух, — тихо проговорила я. В комнате воцарилась мёртвая тишина. Домиано хмуро взглянул мне в глаза, медленно поднимаясь.
— Что ты сказала? — прошептал Винцессо. Я опустила глаза, набираясь смелости.
— Керасим не евнух. Он не евнух! — выкрикнула я уже громче. Послышался звон разбившейся вазы — на этот раз от рук Домиано. Долорес будет в ужасе.
Он стремительно подскочил ко мне и сжал горло, прижимая к стене.
— Ты... чёрт бы тебя побрал... обманывала меня всё это время? Этот мальчишка был с тобой наедине ни один раз... Хочешь сказать, ты оставалась с мужчиной, который мог тебя трахнуть, в одной комнате?! — заорал он, сдавливая шею. Я заплакала от страха.
— Отпусти... — попыталась я вырваться.
— Отпусти её, Дон, — зло процедил Керасим, делая шаг вперёд.
Домиано отпустил меня и тут же с разворота ударил моего друга в челюсть. Тот упал, схватившись за нос.
— Керасим! — Адэлина кинулась к нему, пытаясь поднять.
— Я не верю принцессе, Домиано! Король Асад не подпустил бы его к ней, если бы он не был евнухом! — проговорил Винцессо, заставляя моё сердце биться отчаянно.
— Тогда пусть Маттео проверит, есть ли у него то, что он мог всунуть в неё, — холодно бросил Домиано. Боль от его слов резанула меня по-живому.
Маттео кивнул. Керасим первым направился в кабинет, за ним последовал голубоглазый.
Я помогла Адэлине сесть, вытирая её слёзы. Мое тело прожигало от жёсткого взгляда Домиано. Сердце грохотало, как барабан. Теперь их судьба — в руках Маттео.
Мы все обернулись на звук шагов. Вошёл Керасим, лицо его оставалось каменным. За ним — тот, от чьего ответа зависело будущее двух влюблённых.
— Ну? Каков твой ответ, сын? — спросил Винцессо, подходя к Маттео. Тот молчал, взгляд его сначала скользнул к Адэлине, затем к моим глазам.
— Отец. Принцесса оказалась права. Керасим действительно не евнух, — пустым голосом отозвался он. Я облегчённо выдохнула.
— Боже, — Винцессо вытер пот со лба салфеткой. — Почему ты сразу не сказал, Керасим?
— Я не хотел потерять принцессу. Она дорога мне, как сестра, — после паузы ответил он.
Винцессо подошёл к нему и похлопал по плечу.
— Прости за удар. Если Домиано благословит вас — брак состоится. Я даю добро, моя дочь, — он кивнул, и Адэлина, вскрикнув, обняла отца. Я счастливо улыбнулась, смахивая слёзы.
О Всевышний, прости меня. Я согрешила.
Адэлина и Керасим подошли к Домиано. Тот, не меняя выражения лица, всё так же впивался в меня взглядом, от чего мне становилось жутко.
— Я благословляю этот брак, Винцессо. Пусть тьма всегда будет с вами, — холодно произнёс он и, развернувшись, пошёл наверх. Я проводила его взглядом. Он остановился, посмотрел на меня и кивнул, приказывая следовать.
Пока все радовались и поздравляли друг друга, я медленно поднялась наверх, боясь того, что ждёт впереди. Я видела, как он зашёл в мою комнату. Сглотнув, направилась туда же.
Как только дверь за мной захлопнулась, я заметила его фигуру у кровати. Лунный свет обрисовывал каждую линию тела. Чёрные глаза сияли.
— Подойди ко мне, — его низкий голос пробежался холодком по моей спине. Я подошла.
— Встань на кровать, — удивлённо вскинув брови, я всё же подчинилась.
Горячее дыхание обдало лицо, когда он приблизился.
— Чертовски болит шея, когда пытаюсь добраться до твоего лица, — томно прошептал он. Я будто вышла из собственного тела. — Я не сильно тебя обидел?
— Я солгала ради их счастья, — я встретилась с его глазами, в которых пылало странное для меня желание.
— Я знаю. Думаешь, я настолько глуп, моя принцесса? Если бы я не устроил этот спектакль — Винцессо не поверил бы. — Домиано усмехнулся. — А без Маттео никто бы не подтвердил твою ложь.
Я открыла рот от изумления. Он всё знал. Какая же я наивная... конечно, он знал.
Я опустила глаза, молча.
— Я так хочу... — моё сердце колотилось, — обними меня, Лола. Я так хочу, чтобы ты обняла меня, — прошептал он, притягивая меня за платье. Его нос коснулся края моего платка. Ещё немного — и коснётся щеки.
— Домиано... — выдохнула я его имя, чувствуя, как сильнее сжалась ткань в его руке.
— Ещё... скажи моё имя ещё раз... — его дыхание участилось.
— Домиано, — он судорожно втянул воздух, коснувшись губами моей щеки. Тело заполыхало.
О Всевышний, прости...
— Лола... — прошептал он, страстно притягивая меня к себе, по-прежнему сжимая в кулаке платье. Оно обтянуло тело. — Я так жажду тебя. Жажду, чтобы ты разделась передо мной, станцевала для меня. Я жажду твоей души, Лола... — его голос дурманил сознание. Тело перестало слушаться, голова закружилась. — Подчинись мне, принцесса. Стань моей, — зарычал он, хватая моё лицо ладонью. Я застонала, когда его приоткрытые губы коснулись щеки.
Остановись, Лола. Прошу тебя... остановись.
— Домиано, я не могу, — жарко выдыхаю я, когда он с силой дергает меня, заставляя шлепнуться о его мускулистую грудь.
— Не своди меня с ума, принцесса. Ты разве не видишь, как убиваешь меня? — его глаза находят мои. Блестящие, черные и такие глубокие. Он впервые открыл мне все свои эмоции в одном лишь взгляде. Жажда, желание, злость, счастье, отчаяние. Я утопала.
— Домиано, остановись, это неправильно, — вдруг его взгляд становится таким же холодным и пустым, как и всегда.
— Ты хочешь к семье? Ты так сильно хочешь уйти от меня? — злость окатывает его, я даже не успеваю ответить. Мы замираем, когда в дверь стучат.
— Лола, идём вниз. Долорес приехала, — счастливо произносит Адэлина, заставляя меня шумно выдохнуть. Домиано отпускает мое платье, и я плюхаюсь на кровать.
— Я скоро приду, — осипшим голосом отвечаю и слышу отдаляющиеся шаги.
Смотрю на Домиано, который проводит ладонью по лицу. Ничего не ответив, он быстро выходит из комнаты, и я остаюсь одна. Жар еще не спал. Забегаю в ванную и умываюсь холодной водой. Что со мной происходит? Что он делает со мной?
Я всё же слегка утихомирила свой пыл и спустилась по лестнице. Увидев загорелую Долорес, мой шаг сменился на бег. Я с разбегу схватила её в объятия, прижимая крепче. Слышу её звонкий смех — и тепло разливается по телу.
— Моя дорогая, как же я скучала, — счастливо произносит она.
— Ты не представляешь, как сильно мы по тебе соскучились, Долорес, — я целую её в обе щёки.
— Пока меня не было, столько всего произошло. Керасим, Адэлина — я так за вас рада. Пусть Бог осчастливит вас, — с нескрываемой радостью говорит она.
— Аминь, — Керасим и я кивнули. Они такие счастливые, желанные друг другу. Наконец-то мой милый Керасим обрел своё счастье. Наконец-то он будет жить своей лучшей жизнью.
— К счастью, я не умру, не побывав на свадьбе своих любимых детей, — она будто укоризненно поглядывает на Домиано, который смотрит на неё каменным взглядом.
— Мы через два дня уезжаем с принцессой в Париж, — холодно произносит он, и в душе зарождается паника.
— Через два дня Рождество! — Адэлина визжит. — Мы успеем украсить дом и отпраздновать! — мы с Керасимом непонимающе смотрим друг на друга.
— А что такое Рождество? — спрашиваю я, чувствуя себя неловко. — В Исламе всего два праздника, остальные мы не отмечаем.
— Вам не обязательно праздновать, просто насладитесь атмосферой в кругу семьи, — Долорес воодушевлённо кивает.
— Это будет последнее наслаждение в кругу нашей семьи для принцессы, — проговорил Домиано, и его слова раздались, как гром среди ясного неба. — Я встречаюсь с Асадом в Париже. Принцессу передадут отцу, — все замерли. Я облизала губы, опуская голову.
— Тогда мы должны сделать этот праздник незабываемым, — с ухмылкой отозвался Маттео, облизывая пирсинг.
Все разошлись по комнатам, но я словила его на пути в кухню.
— Маттео, почему ты сделал это? — спросила я, вставая рядом с ним.
— Я понял, что Керасим действительно её любит. Моя сестра будет счастлива с ним, — с улыбкой произнёс он. Я счастливо закивала.
— Спасибо, Маттео. Ты лучший брат, — прошептала я, ловя его потеплевший взгляд. — Спокойной ночи, — я помахала ему рукой, когда он кивнул мне с яркой улыбкой.
Зайдя в комнату, я быстро разделась и плюхнулась на кровать.
Домиано. Человек, чьё зло превзошло добро.
И Лола, чьё добро превзошло зло.
В начале я задала вопрос:
«Что может восстановить равновесие между двумя главными составляющими человеческой натуры?»
Домиано дал мне ответ.
И это — любовь.