Часть 4
Примечание:
Здесь у меня добавлены современные технологии, несмотря на то, что действие происходит после 5 сезона Сейлор Мун 90-х.
***
Пятнадцать часов в воздухе — бесконечность, растянутая над облаками. Монотонное гудение двигателей, еда из пластиковых контейнеров, сон урывками и редкие разговоры. Когда самолёт наконец коснулся земли в аэропорту Шарль-де-Голль, все почувствовали одновременно усталость и облегчение.
— Добро пожаловать в Париж, — с лёгкой хрипотцой произнёс пилот на французском, а затем повторил на английском.
Харука потянулась, выпрямила спину и тут же повернулась к остальным:
— Заселяемся в отель. Отдых — главное. Дом будем искать завтра. Не спорьте.
— Я и не думала спорить, — мягко улыбнулась Мичиру, беря Харуку под руку. — Только не забудь, что я хочу ванну с видом.
— А я хочу шоколадный круассан, — зевнула Усаги, потирая глаза.
Артемис, сидевший у неё в сумке, тихо фыркнул:
— А я хочу спать. Без шума. Без паники. Без магических атак.
— Посмотрим, как тебе это удастся с Усаги в одной комнате, — пробормотала Хотару, уже доставая телефон, чтобы сделать первое фото в Париже.
— Ты точно не хочешь остаться, например, в комнате с Сецуной или с нами? — спросила Мичиру.
— Нет, я лучше останусь в комнате с принцессой и буду охранять её, — сказал белый кот.
***
Отель оказался уютным, с лепниной на потолках и винтажными лифтами. Просторный холл пах свежими булочками и кофе.
— У нас три номера, — деловито сказала Харука, протягивая карты на ресепшене. — Мы с Мичиру — вместе. Хотару и Усаги — тоже. Сецуна, ты хочешь быть одна?
Сецуна кивнула. Её голос был, как всегда, спокоен:
— Иногда тишина — лучший компаньон.
— И не надоело тебе быть всё время одной? Ты же всю жизнь охраняла врата времени, — сказала Усаги.
— Нет, мне нравится тишина. Я просто хочу расслабиться, — ответила Сецуна.
Когда двери за ними захлопнулись, все разошлись по своим номерам. В комнате Харуки и Мичиру царил мягкий свет старинной люстры. Мичиру открыла окно, вдохнула прохладный воздух Парижа и улыбнулась:
— Всё ещё кажется сном.
— Если это сон, я хочу проспать в нём всю жизнь, — прошептала Харука, целуя её в висок.
***
Следующее утро встретило их лёгкой дымкой над Сеной и шумом пробуждающегося города. Усаги выскочила из кровати первой — не по привычке, а от предвкушения круассанов. Хотару только покачала головой:
— Не думала, что ты способна просыпаться до десяти без угрозы уничтожения мира.
На завтрак они спустились всей командой. Харука уже листала что-то в телефоне, в её глазах мелькала деловая сосредоточенность.
— Я нашла риэлтора. Дом недалеко от Монмартра, старинный, с балконом. Я уже позвонила — нас ждут к полудню.
— Быстро ты, — удивился Артемис, облизывая лапку.
— Я же сказала: «Завтра — поиски дома». А сегодня уже завтра.
— Это философски, — тихо усмехнулась Сецуна.
***
Через полчаса пути по утреннему Парижу их минивэн плавно остановился у кованых ворот, за которыми скрывался двухэтажный дом в викторианском стиле. Мягкий свет пробивался сквозь пышные кроны каштанов, вырисовывая на брусчатке затейливые узоры.
— Это он, — уверенно сказала Харука, выходя из машины. Она прищурилась, рассматривая здание. — Похоже на наш старый дом в Токио.
— Он и правда как будто из прошлого, — прошептала Мичиру, поднимаясь за ней по ступеням. — Только здесь лаванда, а не сакура.
Риэлтор — элегантная женщина с ярким шарфом и папкой документов — встретила их с широкой, натренированной за годы улыбкой.
— Mesdames, bienvenue! Пожалуйста, проходите.
Внутри дом оказался ещё более знакомым. Просторная гостиная с камином, высокие окна, ведущие в сад, кухня в старинном стиле — всё словно отражало тот уют, который они однажды уже знали.
— Ну, это определённо наш стиль, — усмехнулась Сецуна, гладя рукой по резной деревянной мебели.
— Посмотри на эту лестницу! — восторженно воскликнула Хотару. — Даже поручень похож!
Харука не колебалась. Она оглянулась на всех, сделала шаг к риэлтору и уверенно произнесла:
— Я беру его.
Риэлтор заморгала, поражённая решительностью:
— Но… вы даже не посмотрели остальные комнаты…
— Не нужно. Я знаю, что это он, — с улыбкой сказала Харука, доставая карту и подписывая бумаги. — К тому же, сумма вас устроит.
Цена была бы высокой для обычного покупателя, но для Харуки — миллионерши с солидными гонорарами за победы в международных гонках, щедрыми спонсорами и фанатской базой по всему миру — это была мелочь. Более того, владелец дома оказался поклонником её карьеры и предложил щедрую скидку «для знаменитости».
— Всё слишком просто, — заметила Мичиру, когда они выходили обратно на улицу. — Подозрительно.
— Вот сейчас станет веселее, — пробормотал Артемис, глядя на приближающуюся группу девушек с телефонами и плакатами.
— Haruka Tenoh?! — воскликнула одна из них на чистом французском. — C’est elle! C’est vraiment elle!
— О нет, — выдохнула Харука. — Только не сейчас…
Толпа моментально окружила её: вспышки камер, крики, просьбы о селфи, автографах, лайвах. Харука делала всё возможное, чтобы держать лицо и не сдаться.
— Мадам, пожалуйста, подпишите мотоциклетный шлем!
— Вы будете участвовать в гонке в Ле-Мане?
— Это правда, что вы встречаетесь с…
— Ладно! — отрезала Харука, пробираясь сквозь толпу. — Простите, дамы, дом зовёт!
Смех её друзей эхом раздался за спиной. Усаги едва могла дышать от смеха:
— Харука, у тебя лицо, как будто ты снова сражаешься с монстром в юбке!
— И монстр говорит: «Сделай со мной селфи!» — добавила Хотару, прячась за Мичиру.
— Это был селфи-аттак, — с серьёзным лицом пробормотал Артемис.
Харука, немного покраснев, махнула рукой и повернулась к друзьям:
— Надеюсь, внутри этого дома нет ни фанаток, ни камер. Только мы и тишина.
Сецуна загадочно улыбнулась:
— Иногда то, что кажется воспоминанием, оборачивается предчувствием. Посмотрим, что будет внутри.
И они шагнули внутрь своего нового дома.
***
Первый день в новом доме начинался удивительно спокойно. Сквозь старинные окна лился мягкий свет, пылинки кружились в воздухе, а в саду лениво шумел ветер, перебирая ветви старого платана.
Артемис, потянувшись на подоконнике, довольно зевнул:
— Мяу… Здесь просто прекрасно. Тихо, солнечно… И, главное, ни одного воина тьмы в радиусе километра.
Он лениво перекатился на спину, вытянув лапки.
— Да, я определённо одобряю этот дом.
— Всё отлично, — откликнулась Харука, выходя из кухни с чашкой кофе. — Идеальное место. Я уже проверила — в округе проводится несколько международных мотогонок: «Circuit de Paris», «Tour de l’Est» и даже мини-турнир на улицах старого города. Я уже подала заявки.
Она сделала глоток, глаза её сверкнули.
— Я выйду на трассу, и они поймут, что Харука Тено — не просто имя. Я приеду первой. Как всегда.
— У тебя даже под домом двигатель ревёт, — усмехнулась Мичиру, спускаясь по лестнице в шёлковом халате. — Но знаешь, я тоже не собираюсь сидеть без дела.
Она остановилась у рояля, стоящего у окна, провела пальцами по клавишам — и нежный аккорд заполнил комнату.
— Париж — город искусства. Я хочу играть здесь, на сцене: в театрах, на фестивалях, в уличных галереях. Пусть услышат мою музыку.
— Тогда тебе стоит начать с оперы Гарнье, — посоветовала Сецуна, появившись в дверях с рулоном ткани под мышкой. — Они любят талантливых и загадочных женщин.
— А ты что задумала? — спросила Хотару, удивлённо глядя на ткань.
Сецуна прошла в гостиную и развернула на столе выкройки:
— Я собираюсь устроиться в ателье. Париж — столица моды, и мне давно хотелось вернуться к этому хобби. Я шила с детства, ещё до того как стала хранительницей врат времени.
— Представляю: «Коллекция Сецуны Мэйо. Чёрное кружево и вечность», — пошутил Артемис.
Сецуна лишь загадочно усмехнулась.
***
Тем временем Усаги отправилась в школу — аккуратную частную академию с резными воротами и современными классами. Там её уже ждали. Бумаги, анкеты, фотографии — всё было оформлено заранее, благодаря стараниям Харуки и дипломатическим связям Мичиру.
— Цукино Усаги? — учительница в очках встретила её у входа. — Bienvenue! Мы очень рады видеть вас. Вы официально зачислены как ученица по обмену. Вам будет выделена тьюторская помощь, и у вас уже есть расписание.
Усаги сияла от гордости, несмотря на лёгкую тревогу. Это был не Токио. Это был Париж. Новый язык, новые лица, новые… завтраки.
— Простите, а где ближайшая булочная? — с искренней заботой спросила она.
— Ах, вы быстро освоитесь, — засмеялась учительница. — Bienvenue à Paris, Усаги.
***
Дом к вечеру наполнился уютом и запахами ужина. На кухне тихо тикали часы, в камине потрескивали дрова, а за окнами мерцал вечерний Париж, окутанный золотыми огнями.
Все собрались в гостиной, каждый с кружкой чего-то горячего в руках — у кого чай, у кого какао, у кого кофе по-парижски. На мягком диване раскинулись пледы, и свет от настольной лампы делал комнату особенно домашней.
— Ну что, — первой начала Харука, откидываясь на спинку кресла, — обещала рассказать — рассказываю. Меня официально приняли на участие в серии мотогонок. Через неделю — первая квалификация на парижском кольце. Представляете, трасса проходит мимо Сены! Будет красиво, когда я в первый поворот войду с ревом мотора.
— А ты уже ревёшь, даже не начав, — поддразнила её Мичиру, но с нежной улыбкой.
— Главное — не разбудить весь район, — фыркнул Артемис, но тут же добавил: — Ладно-ладно, ты большая молодец, Харука. Мы за тебя болеем.
— Спасибо, — кивнула Харука. — А теперь твоя очередь, Мичиру.
Мичиру, как всегда грациозно, склонила голову:
— Я провела встречу с представителем музыкального фонда. Они заинтересовались моими композициями и пригласили выступить на благотворительном вечере в Национальной филармонии. Репетиции начнутся уже на днях. Акустика там… потрясающая.
— Вау, — прошептала Хотару. — Ты так быстро всё устроила.
— Я ведь не одна, — тихо ответила Мичиру, глядя на Харуку. — У нас всё получается, когда мы вместе.
Сецуна неторопливо отставила чашку на блюдце:
— Меня приняли в небольшое, но перспективное ателье в самом центре города. Модный квартал, улица Монторгей. Руководительница была в восторге от моих набросков. Завтра я уже начинаю. Знаете, — она позволила себе лёгкую улыбку, — приятно снова работать руками, а не только с вратами времени.
— Ты будешь создавать время… в платьях, — заметила Усаги, хихикнув.
— Ты — тоже молодец, Сецуна, — серьёзно добавила Мичиру. — Это прекрасно.
Хотару подняла взгляд:
— Меня тоже сегодня зачислили в школу. В ту же, что и Усаги. И, как оказалось, знание французского, которым с детства мучил меня папа, наконец-то пригодилось. А ещё они были поражены, что я знаю китайский. Сказали, я смогу помогать на международных мероприятиях. Я даже не думала, что мои языки пригодятся.
— Вот видишь, — сказал Артемис, запрыгнув на спинку дивана, — вы все просто невероятные. Каждая! Вы только подумайте: за один день — новая страна, новая жизнь, и уже такие успехи. Я вами горжусь.
Усаги согласно закивала:
— Да, вы все такие крутые… Я сегодня тоже справилась, хоть и волновалась. Учителя были добры, и даже еда в школьной столовой вкусная! Завтра будет ещё лучше!
— Мы гордимся тобой тоже, Усаги, — сказала Хотару. — Ты всегда остаёшься собой — и это самое важное.
— Да, — подхватила Харука. — Мы все большие молодцы. И неважно — на сцене, на трассе или в классе — главное, что мы не боимся быть собой. И двигаться вперёд.
Они переглянулись, и в тишине, наполненной светом и доверием, почувствовали нечто большее, чем просто дружбу. Это была семья.
— Ну что, дамы, — зевнул Артемис, — предлагаю перейти к самому важному пункту повестки дня…
— Сон? — спросила Мичиру.
— Сон, — подтвердил он торжественно. — И желательно без приключений сегодня ночью.
Они засмеялись, встали с мест, потянулись, пожелали друг другу спокойной ночи. Один за другим разошлись по комнатам, и вскоре в доме воцарилась приятная тишина.
Париж за окнами не спал, но внутри этих стен царило настоящее спокойствие — и предвкушение завтрашнего дня.
Продолжение следует…