История: «На коленях любви»

(6 месяцев спустя)

Жизнь моя изменилась. Никаких клубов, никакого алкоголя, никаких ночных гулянок. Пробежки по утрам мне врач не рекомендовал, поэтому вместо бега я просто гуляла с Ронни по парку. Что касается работы - я не работала. Точнее не сидела в офисе с утра до вечера. У меня знакомая открыла свой журнал и предложила мне просто писать небольшие статьи на заданные темы,  и за каждую статью - я получала деньги. Я не была против. В деньгах не нуждалась, но и полностью зависеть от папы не хотела.
В свободное время я ходила в бассейн, на йогу и на разные курсы для беременных. Я хотела выглядеть хорошо и хотела, чтобы ребёнку было внутри меня ещё лучше. Я исключила все негативное из своей жизни, переставала общаться с людьми, которые наводили на меня депрессию. И о прошлом старалась не вспоминать. Мне в этом помогали мои друзья. Но самой близкой для меня, как была, так и осталась - Бейла.
А месяц назад прилетал папа, решал вопросы с продажей дома. Я присмотрела себе новый дом, находился он в том же районе, где и старый, но ближе к пляжу. Я договорилась с хозяином, и так как мы всегда были в добрых отношениях, он согласился придержать дом для меня, и убрал его со всех объявлений. Папе дом тоже понравился и он полностью поддержала мой выбор.
Прилетает он ко мне раз в 2 месяца. Остаётся у меня неделю и улетает обратно. Он единственный, с кем я общаюсь с тех краев. Не поддерживаю связь даже с Ясминой и Амиром. Ребят Аэлита тоже оповестила о произошедшем. Ясмина звонила мне, пыталась объяснить мне, что это некрасиво и очень плохо.  Будто я сама этого не понимала. В этот день я молча выслушала её, а после просто выключила телефон, выкинула симкарту. Купила себе новый номер и попросила папу не говорить со мной больше на тему девочек и их семей. Я не хотела знать ничего о них, не хотела нервничать и переживать, не хотела чувствовать напряжённость. Папа меня  понимал, поэтому когда он прилетал, разговаривали мы исключительно о нас и ни о ком больше. Мы с ним стали ещё ближе. Я легко могла делиться с ним всеми своими мыслями. Мы говорили часто о маме. Он рассказывал какой она была, что вытворяла и как он вечно влипал из-за неё в неприятности. Говорил он о ней всегда с исключительной нежностью, что заставляло меня улыбаться.

Этот день был обычным. Я с утра проснулась и вышла с Ронни на прогулку в центральный парк. Жила я на съёмной квартире, пока ожидала продажи дома.
Утром в парке немного народу, в основном те, кто идут на работу, спортсмены или же мамы с детьми, которые живут неподалёку. Мы прошли с Ронни к большому фонтану, я села на лавочку, а Ронни выпустила поиграть. Я уже за него абсолютно не переживала, так как он никогда далеко от меня не убегал. Поэтому я взяла телефон, зашла в Instagram и листала новые фотографии своих друзей. Я люблю этот сайт, можно найти столько интересных аккаунтов, где можно черпать вдохновение, чему-то учиться и даже помогать нуждающимся. Главное захотеть, конечно.
Я увлеклась просмотром ленты, а когда очнулась, то не увидела Ронни. Его не было в поле моего зрения. Я вскочила и стала искать его. Обошла фонтан, прошла по аллеи, стала кричать и звать его по имени.  Я уже ускорила шаг, и на панике обходила всю местность.
Спрашивала у прохожих, но никто не видел Ронни. Как вдруг, проходя мимо небольшой детской зоны я увидела, как ко мне бежит мой малыш.
- Ронни, мой мальчик - я подбежала к нему, подняла на руки и стала обнимать. - Ну куда ты без меня убежал?
- Малыш, малыш - вдруг раздался детский голосок и передо мной появилась девочка.

Такая милая, красивая и такая знакомая мне девочка.
- Ой, здравствуйте, - поздоровалась со мной Ариэль, - это твоя собачка? - она указывала на Ронни.
- Да, хочешь подержать? - я присела на корточки и протянула ей щенка.
- А я с ним сейчас игралась.
- Так это ты похитила моего Ронни? - широко улыбаясь, пошутила я.
- Он просто гулял один - она заулыбалась и слегка застеснялась.

Она взяла Ронни и стала его теребить, а мой пёс, как настоящий мужчина, терпел и молчал.
- Как ты, малышка? Рада тебя видеть - я прикоснулась его волос и погладила.
- Я тебя тоже, ты такая красивая.
- Спасибо, ты ещё красивей.
- А папа мне так и не купил туфельки, как у тебя - вдруг стала ябедничать девочка.
- Ариэль? Ариэль? - из детской площадки выбежал мужчина, а увидев дочь, остановился и вздохнул с облегчением.
- Пап, смотри кто тут - она указала на меня пальцем.

Но он без этого заметил меня, затаив на мне свой взгляд. Я встала, чтобы поприветствовать его. Но сначала ждала, пока он переживет маленькое удивление, увидев мой живот.
- Привет - улыбнулась я.
- Здравствуй - он перевёл взгляд на моё лицо и широко заулыбался.
- Ариэль тут говорит, что ты так и не купил ей туфли, как у меня.
- Успела нажаловаться? - рассмеялся он.

Ариэль уже бегала с Ронни и не обращала на нас никакого внимания.
- Да, ты пришёл вовремя. Думаю, она бы мне ещё много чего рассказала про тебя - я не могла сдерживать улыбки, я была так рада его видеть, что даже невозможно передать словами.
- Поздравляю тебя - он поменялся в лице, стал более мягким и нежным.
- Спасибо - я прикоснулась живота и смущённо улыбнулась.
- Мальчик, девочка?
- Мальчик - улыбнулась я шире.
- Какой срок?
- Полгода.
- Уже большие.
- Да, а пинаемся то как.
- Шустрый, как и мама - он рукой указал на скамейку и прошёл к ней.

Мы сели. Я наблюдала за Ариэль и Ронни, а голове представляла, как однажды мой сын будет бегать точно так же. Я не могла сдерживать улыбки, сердце окутывалось таким теплом и счастьем от таких мыслей.
- Как у тебя дела, рассказывай? Зейн сюда переехал?

От его слов стало не по себе. Захотелось даже обмануть и сказать, что да, Зейн переехал и мы живем счастливо. Но конечно это было лишь секундной глупостью.
- Нет. Мы не общаемся - улыбка с лица совсем исчезла. Так всегда было, когда я вспомнила о Зейне.
- Прости, не подумал.

Аврааму стало неловко, мне было ещё неудобней. Но он мгновенно сменил тему. Спросил, что я потеряла в этом парке с раннего утра. Я ему рассказала про свои планы про дом. Не вдавалась в подробности причин моего желания. Как оказалось, Авраам в этом парк ходит уже неделю, так как водит Ариэль в госпиталь. Проходят обследование перед поступлением в детский сад.
Мы с ним заговорились, как в старые добрые времена. Я так скучала, мне так этого не хватало. Такой атмосферы спокойствия, как Авраам, не умел создавать никто.
Чуть позже им пора было уже уходить, Авраам подозвал дочь к нам, и она подбежала. И вдруг стала залазить мне на ручки. Я ей сразу помогла и усадила её удобней на свои коленки.
- Дочь, поаккуратней. У Беи малыш в животике.
- Правда? - она посмотрела на меня своими большими глазками и заулыбалась.
- Правда - ласково ответила я ей.
- А он долго будет у тебя там?
- Нет. Ещё несколько месяцев.
- А мне можно будет с ним играться?
- Конечно. Сколько захочешь.

Я не могла прекратить улыбаться. Это так мило. До беременности я относилась к детям с неким с безразличием. Они мне нравились, но я не испытывала никаких сверх эмоций к ним. Но сейчас, когда я готовилась стать мамой, я сходила с ума по каждому ребеночку. Я готова разговаривать и играться с ними сутки напролёт. Честное слово, никогда не думала, что будет так.
Пока Ариэль мне что-то на прощание рассказывала, я аккуратно приподняла её ножку и взглянула на размер туфелек.
Когда Авраам с малышкой ушли, я взяла Ронни и пошла ещё немного прогуляться. Я была счастлива встретить их. И эта встреча задала настроение моему дню. Единственное, что ранило моё сердце - это осознание того, что я упала в глазах Авраама. И хоть он и был со мной вежлив, но чувствовалось небольшое напряжение.
Днём я поехала в бассейн. Поплавала, позанималась, а после поехала в магазин. За туфельками для Ариэль. Хотелось порадовать малышку, если не такой, как у меня обувью, ну хотя бы идентичной. Так и получилось. Я нашла чудесные туфельки для Ариэль и сразу же побежала их покупать. Они были очень похожи на мои, хоть и другие.
Я хотела написать Аврааму, передать ему их, но не могла решиться.  Был некий стыд писать первой человеку, в чьих глазах я казалось недостойным человеком.
Несколько дней я брала телефон, чтобы позвонить ему, а потом убирала. Несколько дней меня терзали сомнения, и я думала, как же передать малышке туфли. Надеялась их встретить в парке ещё раз, ну и этого не удавалось сделать.
В итоге на 5-ый день я решилась. Набрала номер Авраама. Гудки. Нервы. Говорил он со мной вполне адекватно. Не чувствовала агрессии или раздражения. Казалось, что ему просто безразлично. Сначала я хотела попросить, чтобы он приехал и забрал туфли, а потом просто поинтересовалась его домашним адресом. Он не любопытный. Спросил лишь один раз для чего мне и, не получив четкого ответа, все равно дал мне адрес. Узнает ведь рано или поздно зачем. Тогда смысл выпытывать? И я придерживаюсь всегда той  же позиции.
В этот же вечер я отправила курьера с туфлями к их дому. А вечером этого же дня, мне перезвонил Авраам. Ругал меня сначала за дорогой подарок. Видимо узнал бренд и понял, что дешевыми они быть не могут. Но честно, мне не было жалко ни одно цента для Ариэль. И мне искренне хотелось её порадовать. Когда Авраам перестал меня ругать, то принялся благодарить, а после передал телефон малышке.
- Беа, спасибо большое - радостно прокричала в телефон девочка.
- Носи на радость, принцесса.
- Они такие красивые. Я так рада. Ты очень хорошая.

Каждое её слово заставляло меня улыбаться. И такие эмоции ребёнка были для меня бесценны.
Мы ещё немного поговорили с Авраамом, а после попрощались, и я довольная тем, что ребёнок счастлив, пошла заниматься своими делами.

* Тем временем. Авраам *

Авраам улыбался, смотря на свою радостную дочь, которая шагала по дому в подаренных туфельках. Он смотрел на неё, на её счастливое состояние, и хотел взять её на руки и "задушить" своей любовью. Его всегда сводил с ума смех дочери. Это некая слабость, перед которой невозможно устоять, перед которой хочется стоять на коленях и молиться, чтобы так было всегда. Чтобы лицо его дочери всегда сияло от лучей её улыбки.
И он так же был признателен Беатрис за такую внимательность. Это было для него неожиданностью. Приятной неожиданностью.
В голове вдруг пронеслось воспоминания с парка, где Беа была так нежна и ласкова с его дочерью. Это шло изнутри неё, искренне и без капли лести. Это было сделано не для того, чтобы впечатлить его, как часто бывало в его жизни. Ведь в основном, чтобы сблизиться с ним, девушки и женщины старались подобраться к его детям. Но их фальшь и незаинтересованность в его детях чувствовалась за версту. И Авраама это  раздражало и выбивало из колеи. Поэтому со временем, он стал держать свою семью и своих детей, подальше от жизни, которая происходила за воротами его дома.
И даже Беатрис он не всегда позволял  приближаться к своим детям. Боялся разочароваться, увидев в ней ту наигранную заинтересованность ими. Но этого никогда не было. Она не всегда интересовалась ими, но когда делала это, Авраам знал, что ей и в самом деле это важно. Она не просила погулять с ними, не просила встреч с ними. Наоборот, иногда даже остерегалась этого. И его это не обижало, наоборот, он всегда был рад её искренности. И тому, как уважительно она всегда относилась к его зоне комфорта.
Он вспоминал Беатрис и понимал, что так скучал по ней. Ему не хватало тех встреч и того уюта, которым был пропитан каждый день с ней. Он скучал, да, но он был разочарован в ней. Разочарован в опрометчивости её поступков. В том, что она все таки позволила себе смелость рискнуть разрушить брак сестры. Не хотелось в это верить, но так и было. Ну в туже секунду он и сопереживал ей. Какой бы счастливой она не казалась внешне, глаза её были потухшими и полными грусти. А когда она дала ему понять, что она одна, и Зейн остался с семьёй, он и вовсе хотел обнять её и пригреть у своего сердца. Но что-то сдержало сделать это. Наверное достоинство, об которое Беатрис однажды вытерла ноги.
Он не хотел продолжать общение с ней, хоть и скучал. Не видел смысла. Понимал, что между ними не сможет воцарить та же атмосфера, что была раньше.
Он не хотел продолжать общение, но черт возьми, понимал, что не всегда будет следовать зову своего разума.

* * *

Дни шли. Все шло так, как шло и раньше. Изредка мне писал Авраам, спрашивал, как мои дела и как самочувствие. И в день звонка всегда отправлял  мне корзину с экзотическими фруктами или другими деликатесами.  И объяснил он мне это своим обещанием, которое было им дано в шуточной форме. Когда он обещал баловать меня едой вовремя моей беременности.
Так странно, один мужчина сдерживает обещания, данные в шутку  "сто лет тому назад", а другой мужчина не сдерживает даже тех, что были данны буквально день назад.
Сравнивать обещания двух мужчин нельзя, они были разными. Но я уверена, что если бы однажды Авраам пообещал мне быть всегда рядом - он бы сдержал своё слово, чего бы это ему не стоило. Я в этом была уверена, как и в том, что у меня две руки и две ноги. Просто, когда мужчина сдерживает каждое своё обещание. Отвечает за каждое своё слово. Это лишь значит то, что говорит и обещает он только тогда, когда в чем-то полностью уверен.
Звонил он мне раз в неделю, бывало и вовсе не звонил. Тогда звонила я или писала. Скучала, понимаете. Нет, не влюбилась, нет не заинтересовалась в нем, как в мужчине. Просто хотела вернуть наши прежние отношения. Но по тому, как Авраам всегда держал отстранённо от меня, мне казалось, что мне никогда не удасться это сделать.

Прошло ещё 3 месяца. Авраама я видела лишь раз, он приезжал навестить меня на последнем сроке беременности. И даже попросил разрешение прикоснуться к животу. И сынок хорошенько попинал его в руку. Точнее мой живот попинал. Но мы решили сделать вид, что он просто боксировал с рукой Авраама, а не маму бил. В этот день он меня даже обнял, так нежно-нежно, что мне аж не захотелось и его отпускать. Но отпустить пришлось.
За неделю до родов прилетел папа, как раз в это же время нашлись покупатели дома. Поэтому у папы не было и дня, чтобы спокойно отдохнуть и провести время со мной.
А я чувствовала себя слабо, шевелиться не могла, все тело ломилось уже. Бейла жила со мной, помогала мне все делать. Одевала, обувала, а иногда даже кормила. В общем последние дни я разленилась и превратилась в настоящий безвольный овощ. И плюс ко всему, с каждым новым днём, я начинала все больше бояться родов. Я не думала о них все 9 месяцев, не боялась их и мне казалось, что все пройдёт легко и быстро. Но чем ближе подходил этотдень, тем страшнее мне становилось. 
А в день, когда начались схватки, я и вовсе потеряла самоконтроль. Но врачи у меня были лучшие и привели меня в чувства и направили мою энергию в правильное русло. И вот, 7 ноября в 10:26 у меня родился мальчик с весом  3,791 грамм. Родился мамин богатырь, мамин принц. Назвала я его Адамом, ударение на первую А.
Когда мне дали его в руки, когда я прикоснулась его крохотных ручек и ножек, когда я увидела его глазки и его сладкие губки, я думала, что просто умру от передозировки любви. Это что-то необъятное, космическое, нереальное. Это такой шквал эмоций и любви, что невозможно и слова вымолвить. С глаз просто лились слезы счастья. В этот миг, когда в моих руках находился мой ребёнок, я вдруг поняла свою маму. Поняла, что значили её слова: «Все было не зря. Дали бы мне возможность пережить свою жизнь заново, я бы пережила бы её ещё сотни раз только так. Чтобы в конце своего пути я могла встретить тебя, моя родная и сердцем любимая дочь!».
Я была согласна с каждым её словом. Увидев его, я поняла, что все было не зря. И жизнь моя вновь расцвела с его появлением.
Через несколько дней, нас выписали. Встречали меня десятки людей просто сказочным образом: шарики, цветы, хлопушки и звонкие поздравления. Были все друзья, с которыми я продолжала поддерживать связь, был Вик и его новая девушка, которая пришлась мне по душе, была моя родная и самая любимая подруга Бейла и, конечно, был мой отец, которого я так полюбила, с которым мы так сблизились за эти месяцы. Он не выпускал Адама из рук, плакал от счастья, при виде внука. А я смотрела на них и душа моя обретала покой.
Не было только Авраама. Но этому я не была удивлена. Удивилась бы, если бы увидела. Тем более он был одним из первых кто меня поздравил, поэтому ему было простительно неявка на выписку.
Пару дней мы с папой и Бейлой носились, как сумасшедшие вокруг ребёнка. Не могли нарадоваться его появлению. Бейла провозгласила себя родной тётей и считала своей обязанностью помогать мне с утра до ночи с ним. И делала она все со своим привычным ей позитивом и весельем. Папа тоже помогал, но основную часть времени он тратил на продажу старого дома и покупку нового.
Прошло несколько дней, папа отлучился по делам, а мы с Бейлой нянчились с малышом. Зазвонил телефон. Авраам. Я была рада увидеть звонок от него, так как, после рождения ребёнка, он не звонил.
- Алло.
- Здравствуй, милая - после его слов на лице сразу засверкала улыбка.
- Привет-привет.
- Сильно отвлекаю?
- Нет, совсем не отвлекаешь. Как твои дела?
- Хорошо. Вот ехал и думал позвонить тебе и напроситься в гости.
- Хочешь приехать? - я обрадовалась в душе, но постаралась не выдавать радости в голосе.
- Очень.
- Приезжай конечно. Мы с Бейлой и Адамом ждём тебя.
- Думаю Адам ждёт меня больше всех.
- О да - рассмеялась я.
- Скоро буду.
- Жду.

Я сбросила и понеслась приводить себя  и квартиру в порядок. Бейла, с Адамом на руках, ходила за мной, как хвостик. А сынок спокойно кряхтел на её руках и не понимал совсем, что происходит.
Спустя полчаса в дверь позвонили. Я открыла дверь и расплылась в улыбке. Нет, скажу иначе, я пребывала в шоке и не могла скрыть улыбки. Передо мной стоял Авраам с огромным букетом цветов и с огромными пакетами из детского магазина, а сзади стоял неизвестный мне мужчина с ещё большим количеством подарочных пакетов и с шариками с поздравлениями.
- Привет - расплывшись в улыбки, вновь поприветствовала его я и пропустила в дом.

Он протянул мне цветы и поцеловал в щеку, вновь поздравив меня с рождением ребёнка. В дом вошёл мужчина, занося подарки.
- Авраам, ты с ума сошёл? - поинтересовалась я, смотря на мужчину, который заносил и заносил пакеты.
- Не каждый день девушки становятся мамами.

Когда мужчина все занёс в дом, он попрощался со всеми, Авраам его поблагодарил, и тот ушёл.
- Спасибо тебе, - еле вымолвила я, - Я в шоке.
- Надеюсь тебе все понравится.
- Мне в любом случае все понравится, - я посмотрела на него и улыбнулась. - Хочешь посмотреть на него? - прикусив нижнюю губу поинтересовалась я.
- Неужели ты думаешь, что я приехал для другого? - усмехнулся он.
- Ну да, думала по мне соскучился.
- Возможно это тоже, - невозмутимо ответил он и стал глазами осматривать квартиру. - Где ванная?
- Там - я указала ему куда идти, а сама пошла за вазой для цветов.

С моей комнаты вышла Бейла, тихо закрывая дверь.
- Уснул?
- Да, так сладко спит, еле сдержалась, чтобы не покусать.
- Я покусаю тебе - пригрозила я ей взглядом и рассмеялась.
- Признайся, что тоже хочешь этого, - она перевела взгляд на букет. - Ого-го, какие мы щедрые.
- Тихо, он в ванной.
- Очень красивые цветы. У этого мужчины явно есть вкус.
- Иди выгляни в прихожую.
- Что там? - и не дождавшись моего ответа, она прошла на выход.

Пока она направлялась в прихожую, я направилась на кухню.
Вернулась она, разинув рот, и в это же время вошёл и Авраам.
- Здравствуй, Бейла.
- Здравствуй, Авраам. Давно тебя не видела.

Они обняли слегка друг друга и поцеловали в щеку.
- Авраам, Адам уснул, поэтому жди теперь своего часа. А пока выбирай чай или кофе? - предложила ему я.
- Чай.
- Мне тоже - добавила Бейла.

Пока я накрывала на стол, Бейла с Авраамом удобно устроились за столом.
- Я хочу раскрыто подарочные пакеты - добавила моя беспардонная подруга.
- Бейла! - строго окликнула я подругу.
- Все правильно человек говорит - встал на её защиту Авраам.
- Вот-вот. Стоят там одиноко около двери, никто их не трогает. Им ведь грустно от этого - стала входить в роль Бейла и уже вставала изо стола.
- Бесполезно да тебе говорить, что можно и подождать с этим? - качая головой, разливала я чай по чашкам.
- Бесполезно.
- Ну подожди, не на кухне же ты это будешь делать?
- Естественно, я пойду в гостиную, а вы оставайтесь тут наедине.

И не дав мне ответить, она ушла.
Я накрыла сладкий стол Аврааму и села рядом с ним.
- Устаёшь? - поинтересовался он.
- Немного непривычно, и ночью почти не сплю. Но это все ерунда по сравнению с тем, какую радость мне дарит этот ребёнок.
- Ты и в правду выглядишь счастливой, - не отрывая взгляда от моего лица, вымолвил он. - И потрясающей.

Я лишь улыбнулась ему, прикусив нижнюю губу. Выглядела я обычно, была без макияжа, с собранными волосами и в обычном домашнем костюме. Поэтому мне показалось это некой лестью.
- Если вдруг нужна будет какая-то помощь, ты всегда можешь положиться на меня.
- Спасибо тебе за это.

Мы смотрели друг на друга и не отрывали взгляда. На кухню вошли, и я от неожиданности подскочила. Подумала это Бейла, но увидела там своего отца.
Авраам сразу встал и поприветствовал его. Папа казался спокойным, хоть и слегка удивлённым.
- Пап, это Авраам. Я тебе о нем рассказывала - встала и взволнованно представила их друг другу.
- Очень приятно - Авраам протянул ему руку.
- Взаимно. Асад - пожал отец ему руку.
- Пап, кушать будешь? - я прошла за барную стойку, чтобы сделать папе кофе.
- Нет, только кофе.

Я улыбнулась тому, как хорошо я смогла его выучить за столь короткое время.
Они оба сели за стол. Авраам не казался смущенным, наоборот, был спокоен и даже доволен встречей. Они быстро нашли общий язык, от чего было очень приятно на душе.
Сделав кофе, я присоединилась к ним.
- Пап, что там с домом?
- Все хорошо, завтра оформляем документы.
- Ура - я захлопала в ладоши. - Как же я соскучилась по тому району.
- Сразу переедешь или хочешь сделать ремонт?
- Если позволишь, то я бы хотела сделать ремонт - я с надеждой посмотрела на него.
- Я могу не позволить? - он расплылся в улыбки.
- Спасибо, папочка - я вновь захлопала в ладоши от радости.
- Тогда ещё месяц-два придётся тебе жить здесь.
- Ну ничего. Потерплю ещё немного - я расстроено вздохнула, так как не очень любила жизнь в квартире.
- Если вдруг что, ты можешь эти месяцы, пока будет идти ремонт, пожить в моем доме, - добавил Авраам. - У нас и детская есть и няня есть и бабушки с дедушками тоже есть. Так что помощь у тебя будет со всех сторон.
- Спасибо, Авраам. Но в вашем доме и без меня забот хватает. Я потерплю немного, тем более это того стоит.
- Хорошо, но моё предложение всегда в силе, - Авраам перевел взгляд на отца. - С вашего позволения, конечно.
- Моя дочь уже взрослая девушка, я полностью доверяю её решениям.

Я благодарна посмотрела на папу, но переезжать к Аврааму не планировала. Для меня даже было неким шоком такое приглашение.
Чуть позже проснулся Адам, и я провела Авраама в свою комнату. Он попросил разрешение взять его на руки, и сразу получил утвердительный ответ.
Увидев с какой нежностью обращался Авраам к моему ребёнку, как был аккуратен и внимателен, мне вдруг стало так плохо и больно.
Больно от того, что на этом месте мог быть отец Адама. Больно от осознания, что у моего ребёнка могла быть полноценная семья. Но в итоге, его семья будет состоять из мамы и дедушки, который будет прилетать к нему на пару недель.
- У него твои глаза - привёл меня в чувства Авраам.
- Правда? - обрадовалась я.
- Да, это неоспоримо.
- Мне приятно.
- Не грусти, Беатрис - тише произнес он.
- Какая грусть, о чем ты?
- Я все таки тебя не первый день знаю.
- Тогда не буду врать и объясняться, ладно? - выдавила я из себя улыбку.
- Зейн знает вообще?
- Нет - покачала я головой. - Не хотела привязывать его к себе ребёнком.
- Вновь сняла с него всю ответственность? - с грустью усмехнулся он.
- Он сам сделал свой выбор. Знал бы ты всё, что произошло, Авраам - глаза наполнились слезами и я подошла к нему, чтобы посмотреть на сына и успокоиться поскорее, и в этот миг, Авраам прикоснулся губами моего виска.
- Если тебе нужно будет об этом поговорить, я всегда готов тебя выслушать - прошептал он.

Я отошла на шаг назад, с глаз покатилась слеза и я мгновенно вытерла её пальцем.
- Прости меня, пожалуйста, за то, что разрушило наше общение - наконец-то вырывалось с моих уст, и я почувствовала некое облегчение.
- Я уже давно не держу на тебя зла. А сейчас, кажется, тебе придётся менять кое-кому памперс - он сморщил лицо и рассмеялся.

И до меня, в следующие секунды, тоже дошёл запашок от моего сыночка.
- Не хочешь показать мне свои отцовские навыки? - рассмеялась я и подошла забрать Адама.
- В чем угодно, только не в этом.

В этот день Авраам пробыл недолго у меня. Он уехал, а Бейла стала демонстрировать мне, что же он подарил мне. А подарил он мне абсолютно все: начиная от разных детских принадлежностей и заканчивая подарками для меня.
Папе Авраам понравился, он отметил его воспитанность. А так же отметил и то, что относится он ко мне с крайне бережной заботой. Слышать об этом было очень приятно, хоть и с трудом верилось.

Через неделю папа улетел, так как уже оставался у меня около месяца. Но каждый пять минут просил меня прислать ему фото Адама. Девочкам он ничего не рассказывал, как и не рассказывал мне о их жизни. Можете представить, что я даже не знаю, что происходит в жизни моих сестёр? Не знаю где они, чем дышат и как живут. И если папа пытался что-то рассказать, я просто прерывала его. И взяла с него клятву, что обо мне он тоже ничего не будет рассказывать. А если спросят, то он просто должен сказать, что все у меня хорошо.

Шли дни. Адам рос не по дням, а по часам. Здоровье у него, слава Богу, было крепким. Его ничего не беспокоило. Я уставала, но это была приятная усталость. Он не был слишком капризным. Требовал от меня только то, что нужно, по ночам просыпался через каждые часа полтора, а днём спокойно засыпал. Бейле пришлось переехать обратно домой, так как её мама уехала и все хозяйство перешло на плечи подруге. Но она всегда старалась все своё свободное время посвятить нам. И для меня это бесценно. Бесценно, что она отказалась от того, от чего отказалась я. Отказалась от каждодневных вечеринок и гулянок, ради меня и Адама. И делала это она по своей воле, всегда летела  к нам, сломя голову, счастливая. И давала мне возможность отдохнуть морально и физически.
Но она не одна стала для меня большой опорой. В моей жизни вновь полноценно появился Авраам. Каждый день он писал и интересовался, как поживает малыш, как моё самочувствие. Спрашивал нуждаемся ли мы в чем-то, и если у меня не было времени сходить за продуктами, он всегда их мне привозил. Он стал часто приходить в гости, чтобы просто поиграть с Адамом.
Так прошло несколько месяцев. Папа пару раз прилетал на две недели, они с Авраамом помогли мне переехать в новый дом. Вернуться на район, который я так люблю - это как вернуться в родной дом. Дом был ближе к океану, поэтому каждое утро я гуляла с Адамом туда и обратно. Ронни Адама боялся, а точнее боялся к нему подходить, всегда стоял рядом и просто внимательно наблюдал за ним, виляя хвостиком.
Однажды, когда папа улетел обратно на Родину, Адам заболел, у него поднялась температура, он плакал и капризничал. Причин я не понимала, ведь все было хорошо. Я позвонила Аврааму, и он примчался ко мне и отвез нас в больницу. Там малышу сбили температуру и прописали небольшой уход ему, сказали, что давать, если температура вновь поднимется. И успокоили, что ничего серьёзного не произошло, простое следствие борьбы организма с микробами.
Мы ехали обратно домой, Адам спокойно спал на моих руках. А я старалась перестать нервничать, ведь все прошло, и мой ребёнок чувствует себя вновь хорошо.
Прервал наше молчание Авраам, предложив поехать на пару дней остаться у него.
- Нет, спасибо. Все ведь хорошо - улыбнулась я.
- Мало ли вновь поднимется. Тем более после сегодняшнего стресса тебе нужно выспаться. А Марта(няня Даниэля и Ариэль) тебе поможет.
- Может тебе остаться у меня? - я посмотрела на него и нежно улыбнулась.
- Нет, поехали ко мне.
- Мне неудобно перед твоей семьей, Авраам. Что они подумают?

Он молча взял телефон, что-то пролистал, открыл и протянул телефон мне. Я увидела сообщение от Марты: «Авраам, ваша мама передала, чтобы вы привезли Беатрис с ребёнком к нам».
- Твоя мама знает про меня? - улыбаясь, я протянула телефон ему обратно.
- Все про тебя знают.
- Приятно - ещё шире улыбнулась я.
- Едем?
- А ты хочешь, чтобы я поехала?
- Очень этого хочу - он посмотрел на меня серьёзней, но тепло взгляда никуда не делось.
- Заедем тогда, я возьму что-нибудь для нас с Адамом. И Можно Ронни взять с собой?
- Конечно. Дети поиграют с ним.

Когда мы оказались у его ворот, сердце стало биться чаще. Я так запереживала, что захотелось уехать обратно. Но ворота открылись, и Авраам заехал во внутрь. Я вышла с машины и стала осматривать большой двор, по которому сразу было ясно, что в нем живут дети: качели, батуты, коляски игрушечные, мячики и много других детских развлечений.
На крыльцо вышла женщина, я её прежде не видела. Она улыбаясь, спускалась к нам.
- Здравствуй, милая. Беатрис, правильно?
- Да, здравствуйте - я разглядела в её янтарных глазах Авраама и не нуждалась уже в представлении. -Вы Аманда?
- Да.
- Очень приятно познакомиться.
- Взаимно.

Авраам достал с машины пакеты и подошёл к нам. А Аманда смотрела на Адама и улыбалась.
- Какой красивый. Все хорошо уже? - посмотрела она на меня.
- Да, спасибо вам.
- Ну пройдемте домой. Мы с Белиндой вас заждались.

Гостеприимности этим женщинам может позавидовать любовная хозяйка. С самого порога меня окутали заботой и вниманием. Марты с детьми не было, они гуляли на площадке, недалёко от дома. Меня провели в комнату, где уже стояла детская кроватка. Как оказалось это была кроватка Даниэля. Я уложила сына в кровать, включила  радио-няню, чтобы услышать, когда он проснётся и прошла в гостиную, где все сидели у камина.
Позже вернулись дети. Увидев меня, Ариэль обрадовалась и бросилась ко мне на руки. Я её была не менее рада увидеть её. Даниэль же был более сдержан, поздоровался со мной серьезно и ушёл к себе в комнату. Он всегда старался держаться от меня подальше. Думаю я ему просто не понравилась, а возможно он просто ревнует, что рядом с его папой другая женщина.
Ариэль весь вечер мне что-то рассказывала, потом пригласила меня посмотреть на её комнату. У неё был настоящий замок принцессы. Вот честно, не преувеличиваю. Отдельный дом для ребёнка, пропитанный духом её любимых сказок. А когда проснулся Адам, то она нянчилась с ним. Расцеловывала его вовсю и пыталась заставить его хоть что-нибудь сказать. Смеялись всем домом над ней. Даниэль к игре с Адамом тоже присоединился.
- Пап, Ариэль такая же была, помнишь? - смеясь спросил сын отца и сел к нему на руки.
- Конечно, а когда-то и ты таким был.
- Пап, а ты таким был? - поинтересовалась Ариэль.
- Все были.
- Все, даже бабули? - она удивлённо посмотрела на Белинду с Амандой, а те сразу рассмеялись.
- Да, дочь.

Она очень любопытная. Задаёт вопросы абсолютно на любую тему. Иногда она спрашивает то, на что знает ответы. Но ей хочется, чтобы ей рассказали, ответили, объяснили. Так она любит привлекать всех внимание, а так же хочет показать всем, что она умная девочка, которая все хочет знать.
Вечер прошёл лучшим образом. Не было никаких вопросов лишних со стороны мам Авраама. Мы говорили абсолютно легко и абсолютно на разные темы. Они мне очень понравились. Красивые, умные и добрые женщины, которые знают ценность всему и знают, что является главным, а что второстепенным. И я этому не было этому удивлена. Не могла быть другой женщина, которая воспитала Авраама. И не могла быть плохой мама той, кого Авраам полюбил. Уверена, Стефания, была замечательной девушкой.

Ночью мне и в правду помогала Марта. У малыша вновь поднялась температура. Но она почти сразу сбила её и уложила его спать.
- Марта, это ужас, какая я паникёрша.
- Это потому, что впервые такое происходит с тобой. Ничего, привыкнешь.
- Надеюсь.
- Поверь мне, ты уже отличная мать.
- Для меня теперь это лучший комплимент.

Марта стала вставать уходить. Но я её остановила.
- Марта, постойте. А вы можете рассказать мне про Стефанию? - я смущённо улыбнулась.
- Думаю я не тот человек, который должен рассказывать.
- Авраам не позволяет о ней говорить. А мне так интересно какой она была. Пожалуйста.
- Ладно.

Мы вышли с ней с комнаты, чтобы не разбудить ребенка, прошли в гостиную. Я села у камина, а она принесла мне фотографию Стефании. Она была такой, какой я себе её и представляла. Нежная, светлая с голубыми глазами. Ариэль была очень на неё похожа. А у Даниэля были её глаза.
- Она была добрейшим человеком. Очень веселым. Заряжала энергией всех окружающих. Она любила жизнь, жизнь любила её. Я тогда работала у Аманды домработницей, когда Авраам привёл Стефанию в дом. Стеснительная, милая и очень красивая. Родителям она сразу понравилась. Авраам в ней души не чаял. Осыпал её подарками, возил в разные страны, выполнял все её желания и мечты. Когда она родила Даниэля, Авраам и вовсе стал склонять к её ногам весь мир. А она, она постоянно смеялась, обнимала его и не забывала твердить как любит его и как верит в него. Не поверишься Беатрис, но у них не было ни одного скандала за столько лет. Раньше он был более эмоциональным, вспыльчивым, но она своей мягкостью научила его терпению. Он приходил злой, срывался на всех, а она за считанные минуты успокаивала его и смиряла. Когда начиналась ссора, она просто останавливалась и уходила, согласившись с Авраамом. А в итоге? В итоге он делал так, как говорила она. За все время никто так и не услышал её повышенного тона. А то, как она любила Даниэля - это даже словами сложно передать. Умирала по нему. Все своё свободное время посвящала ему. Гуляла, игралась, учила, кормила, поила. Да все делала сама. Только по ночам в я нянчилась с ним. Так как она была настоящей соней, - Марта рассмеялась, - таких сонь свет не видывал. А как она готовила, у-у-у, это был ужас. Но она делала это так старательно. Пыталась удивить Авраама новым блюдом, а в итоге удивляла его тем, что умудрялась  соль с сахаром перепутать, - мы рассмеялись в голос. - Я не шучу, Беатрис. Сколько раз такое было. Но мы её за это ещё больше любили. За то, что не переставала учиться-учиться и учиться. В итоге научилась печь пироги, делать салаты и варить макароны. Правда, она потрясающе варила макароны. Так не умел никто. В общем, она была чудеснейшей девушкой. Жаль, что ее так рано не стало.
- Да, мне кажется, она была сказочной. Авраам до сих пор о ней вспоминает с такой любовью. И радует, что на свете есть такая любовь мужчины к женщине.
- Да. Он очень её любил.
- Думаю до сих пор любит. И боюсь даже представить, что с ним происходило после её смерти.
- Ой, милая. Лучше этого не вспоминать никому. Это были самые тяжёлые дни для всех. Мне пришлось забрать Даниэля и маленькую Ариэль к себе, потому что нельзя было детям находиться в этом доме и видеть, что с собой творил их папа.
- Он что-то говорил про алкоголь...
- Наркотики, алкоголь, быстрая езда. Два раза попадал в аварию. Больше года вытаскивали его из депрессии. Объясняли, что дети не могут лишиться и отца. И однажды к нему пришло осознания. За пару месяцев взял себя в руки и изменился. Неизвестно, что точно повлияло на него, но думаю просто смирился с смертью Стефании.
- Думаете отпустил её? Мне кажется, он до сих пор держит её здесь.
- Смирился с смертью. Но не отпустил её. Но надеемся, что и это произойдёт.
- Может встретит однажды достойную девушку, которая вдохнёт в него новую жизни - улыбнулась я, но вдруг почувствовала от данной мысли, ничто иное, как ревность.
- Возможно он уже её встретил - улыбнулась она мне в ответ, от чего мне стала ещё дурнее.
- У него кто-то есть? - сдержано поинтересовалась я.
- Пора спать, Беатрис - улыбнулась она.

Мы попрощались с ней, и она вышла с гостиной. А я продолжала наблюдать за огнём, пылающем в камине.
Почему я заревновала? Откуда такое чувство к Аврааму? Никогда раньше такого не было. Или может никогда раньше я не задумывалась, что у него кто-то может быть?
В гостиную вошли.
- Насплетничались? - услышала я позади себя голос Авраама.

Я вздрогнула от неожиданности. Неужели слышал, о чем мы говорили?
Он сел рядом.
- Настолько было важно услышать про Стефанию? - поинтересовался он, смотря на камин.
- Прости, - чувствовала я себя неловко. - Хотелось просто узнать про неё хоть что-то.
- Ну и как?
- А ты не услышал?
- Думаешь я подслушивал? Услышал твой вопрос, услышал начала ответа Марты и пошёл прочь.
- Да, мне было приятно слышать о ней. Хотелось проникнуться к ней чувствами и понять, что каким человеком она была. Прости, что вторглась туда, куда ты запрещал. Но я не жалею, что немного посплетничала за твоей спиной - улыбнувшись ответила я.

Он ничего не ответил. Просто потянул меня к себе и заключил в объятия.
- Можно в кое-чем признаться? - вновь вымолвила я.
- Конечно.
- Я до сих пор сожалею о том, что произошло тогда. Что разочаровала тебя и что все испортила. В моей жизни мало достойных людей, поэтому мне очень жаль, что я подорвала твоё уважение к себе.
- Беатрис, я давно не думаю о тех временах. Ты сейчас другая и моё отношение к тебе тоже другое. Я тебя уважаю. И ты мне дорога.
- Ты мне тоже очень дорог - я свернулась клубочком и прижалась ближе к нему.

Мы просидели так очень долго. Чувствовала я себя вновь живой рядом с ним. И я так боялась что-то испортить в наших взаимоотношениях.
Последующие два дня я продолжала оставаться у них. По утрам мы с Мартой, детьми и Ронни ходили на прогулку, чуть позже, я вместе с ней отвозили детей в садик и в школу, а после ехали домой, садились в женский круг и много-много разговаривали, пока не возвращались мужчины. По ночам мы встречались с Авраамом в гостиной и шептались. Он касался моего лица, смотрел на меня чувственно и не говорил не слова, но моё сердце наполнялось такими странными и смешанными чувствами.
После Селима я долгое время боялась близости с мужчинами, после Зейна я стала бояться мужчин априори. Боялась вновь ослабеть перед кем-то, а потом оказаться брошенной. Я ни с кем не знакомилась и не общалась. Но Авраам... ему я всецело доверяла. Я знала, что он не причинит мне боли.
Когда я вернулась домой, я чувствовала прилив новых эмоций. Чувствовала себя окрылённой и вдохновлённой.

Каждый день мне писала то Белинда, то Аманда, а потом одна из них просто решила создать чат, где собрала весь женский коллектив, добавив туда и Марту. Эти женщины сводили мой мозг с ума. С утра до ночи они что-то писали, обсуждали, смеялись и издевались. А когда дело доходило до фото, то Я скидывала им фото Адама, они фото детей. И лишь Аманда добавляла в этот детский омут свои фото в зеркале. Осваивала новые технологии, скажем так. Мы с Авраамом смеялись с этих фото по несколько дней.
А сам Авраам  с каждым днём все чаще и чаще начинал появляться у нас. Что-то привозил для Адама, про меня тоже не забывал. Гулял с ним, пока я убиралась. Игрался и даже научился укладывать его спать. А когда ему  не удавалось приехать, он просил отправить новые фото и видео ребенка. Я чувствовала, как Авраам привязался к ребёнку и знала, что это взаимно. Сынок при виде него уже начинал улыбаться и тянуться к нему ручками, а делал это он не с каждым. Бейла конечно тоже не отставала от Авраама, приезжая через день ко мне. Я была счастлива! Счастлива, что мой ребёнок окружён заботой и любовью с разных сторон.
Адаму исполнилось полгода. Представляете. Прошло 6 месяцев, как я родила смысл своей жизни. Уже целых 6! Он у меня уже взрослый и сообразительный. Узнает и признает близких, сразу им улыбается и тянется на ручки. С чужими он более серьёзен. Но все равно идёт на руки абсолютно ко всем, ведь знает, что его кто-то, в тайне от мамы, чем-нибудь угостит вкусненьким. Потом маме приходиться приводить его хрупкий желудок в порядок, но маленькому мужчине все равно. Главное - еда. Вкусная еда.
Прилетел папа. Видеть его я была крайне счастлива, так как он не прилетал ко мне очень давно. Привёз с собой тысячу и одну игрушку. Мне казалось, что скоро придётся покупать ещё один дом для Адама, чтобы уместить все его развивающие  коврики, книжки, игрушки и просто безделушки, в одном месте.
Но меня не оставил без подарка. Вручил мне письмо. Странный такой подарок. Но увидев, что оно от Ясмины, я изменилась во мнении. И сразу его открыла:
«Беатрис! Это Ясмина, твоя старшая родная сестра, которая очень любит тебя и сильно скучает! Папа ничего не рассказывает мне о твоей жизни, сколько бы я не просила.
Мне тебя не хватает. Очень не хватает.
Знаешь, я беременна. Срок 1 месяц. Не представляешь, какой счастливой я себя чувствую. И узнав, что папа летит к тебе, решила поделиться с тобой своим счастьем.
Прошу. Позвони мне, поговори со мной, расскажи как ты? Я очень скучаю и надеюсь, что ты скучаешь тоже.»

От этого письма ком в горле образовался. Я была так счастлива за неё. За них. И я поняла, что тоже очень скучаю по ней и по нашему с ней общения.
Папа с Авраамом посоветовали не отталкивать её, а поговорить и даже возможно объясниться.
И вот когда вечер подошёл к концу, и все разъехались.
Я набрала Ясмине. Гудок. Второй. И вот я слышу голос сестры.
- Алло - прошептала я.
- Беатрис? - радостно прокричала Ясмина. - Боже, как я рада тебя слышать!
- Не отвлекаю? - спокойно продолжала говорить я, чувствуя себя неловко.
- Отвлекаешь? Ты с ума сошла?
- Мало ли, на работе или на встрече.
- Нет, я лежу в постели и кушаю шоколад. Отвлекаешь лишь от чавканья.
- Ну ладно, - рассмеялась я. - Поздравляю тебя с таким событием. Это настоящее счастье, правда.
- Спасибо. Как я рада, что ты мне позвонила. У тебя есть Skype? Давай поговорим по нему?
- Давай.

Она позвонила мне по Skype. Она стала что-то судорожно рассказать про них с Амиром, про их отпуск. А потом как-то её занесло начать рассказывать про Аэлиту с Зейном.
- Стоп - остановила её я. - Я хочу слышать только то, что касается твоей жизни. Другие меня не интересуют.
- Прости. Думала, ты уже остыла - виновато посмотрела она на меня.  

Я проигнорировала её слова и сменила тему. Спустя какое-то время вдруг раздался плач с радио-няни. Я встала, хотела попрощаться с Ясминой, но вышел папа, показав, что сам разберётся. Я выключила звук, но смотрела на мини-экран за происходящим в детской комнате.
- Беатрис - привлекла вновь моё внимание Ясмина.
- Да?
- Это был плач ребёнка?
- Да - улыбнулась я ей, а в голове придумывала ложь.
- Чей? Вы не одни живёте?

С комнаты вышел папа с Адамом на руках, тот весь красненький после слез смотрит на меня и улыбается.
- Ясмин, я перезвоню.
- Не хочешь показать ей? - спросил папа.

Я посмотрела на папу злобным взглядом и отключила видеозвонок от сестры.
- Пап, нет. Ты вообще представляешь её шок? Да она всем всё расскажет.
- Мы сейчас о Ясмине говорим? Она правда перецеживает за тебя. Думаю она тот человек, который должен знать правду. Но в любом случае, решать тебе.

Он отдал мне ребенка, а сам вышел с гостиной. Я обняла сына, который уже во всю смеялся.
- Ну ещё бы ты сегодня хорошо спал, после такой то бурной вечеринки. Да? - улыбнулась я ему.

Он естественно игнорировал все на мои слова. Игрался лишь моими волосами и что-то кряхтел. Я села на диван, положила Адама к себе на живот, и пока он игрался с моей кофтой, я обдумывала папины слова.
И в итоге пришла к решению сначала просто представить ей своего сына. А дальше пусть все идёт, как идёт.
Я набрала ей по Skype. Она приняла звонок. А увидев, лежащего на мне, ребенка, улыбнулась.
- Это что за пупс?
- Ясмин, ты главное сейчас без резких криков ладно? Динамик у меня громкий, ребёнок испугается.
- Э-э-э, хорошо - она подозрительно посмотрела на меня.
- Это мой сын. Адам - сказала я тише.
- Очень смешно - рассмеялась она.
- Я серьёзно, Ясмин. Сегодня ему исполнилось полгода.

Сначала она закрыла рот рукой, потом выключила динамик и  что-то эмоционально говорила, но я не слышала, а потом она включила динамик,собралась с мыслями и продолжила:
- Твой сын? Ты замужем или как? Что? Боже, Беатрис, о таком так резко не сообщают - она казалась растерянной.
- Я не замужем. И я не собиралась и вовсе кому-то сообщать из вас об этом, но папа убедил меня, что тебе стоит знать.
- Стоит? Да мне нужно было сказать как только ты узнала, что беременна, Беатрис. Неужели ты думала, что я не порадуюсь за тебя?
- Порадуешься конечно.
- Покажи мне его нормально. Пожалуйста.

Я направила телефон в сторону лица Адама.
- Сынок, поздоровайся с тётей Ясминой.
- Привет, мой сладкий. Какой же ты красивый, а какие у тебя пухлые щеки, которые так и хочется покусать.

Адаму было все равно на слова тёти. Его волновал мамин телефон из которого исходили звуки. Он попытался его у меня отобрать, но я лишь над ним посмеялась, подняв руку вверх.
- Не получилось да? - я потянула его к себе и стала расцеловывать.

А он обожал это, обожал когда я его всего расцеловывала. Он начинал заливаться смехом.
В этот момент, Ясмина смеялась вместе с ним. Минут 40 я просто показывала ей его, его комнату, его игрушки, которые он пока не понимал. Позже он сам уснул на моих руках, и я его уложила в его кроватку.
Я вышла с комнаты, и Ясмина задала вопрос, который её волновал: «Кто отец?». Я тогда сбросила видеозвонок и позвонила просто по номеру, так как не понимала, хочу ли я ей говорить правду или не стоит её ею обременять.
- Связь плохо работает. Давай по телефону просто поговорим.
- Хорошо, конечно.
- Ну в общем так и живём мы с Адамом.
- А отец?
- У его отца своя жизнь - я напряглась.
- Он не уделяет ребёнку внимание?
- Он не знает о нем.
- То есть не знает? Почему? Ты обязана ему сообщить, Беатрис.
- Нет, не обязана.
- Как не обязана? Это ведь и его ребёнок тоже. Это эгоистично с твоей стороны.
- Эгоистично будет, если я ему сообщу об этом.
- Я не понимаю тебя.
- Я знаю, что не понимаешь. Просто знай, что я поступаю правильно.
- Это Вик?
- Вик? - рассмеялась я в голос.
- Авраам? - вскрикнула она.
- Будь это так, мой ребёнок не рос бы без отца.
- Блин, а кто у тебя был тогда?
- Ясмин, какая разница?
- 15 месяцев назад, правильно?
- Правильно.

Она что-то стала считать.
- Это ведь получается не мою свадьбу ты была беременна.
- Да, так и есть.
- Но ведь тогда ты была влюблена... - она замолчала.
- Думаешь, мне помешало бы это общаться с другими мужчинами?
- Только не говори, что ты не знаешь отца ребёнка.
- Ясмина - я закатила глаза, - слишком плохого мнения ты обо мне.
- Ну блин.
- Ясмин. Просто я не хочу, чтобы ты знала правду. Это не принесёт никакой радости ни тебе, ни мне.
- Я его знаю, что ли?
- Ну я ведь прошу тебя. Давай сменим тему.
- Зейн?

Услышав его имя, меня будто молнией ударило. Я замерла и даже сказать ничего не могла. Хотя хотела поскорее опровергнуть её слова. Или не хотела?
- А я ведь пошутила, назвав его имя -произносила она медленно каждое слово.
- Это не он, Ясмин - еле вымолвила я
- Тогда кто?
- Ты права, я не знаю от кого...
- Беатрис, а что если я скажу, что хочу знать правду и готова держать её в тайне?
- У тебя другого выхода и не будет -сдалась я.
- Потому что отцом твоего ребёнка является мужем нашей сестры?

Я набралась сил, тяжело вздохнула и выдохнула, а после ответила:
- Да.
- Боже мой...
- Клянись мне теперь, что никто, кроме тебя и Амира не узнает об этом. Ни мама, ни тем более Аэлита с Зейном!
- Я клянусь. Даже Амиру не буду рассказывать.
- Ему расскажешь, - усмехнулась я, - с таким шоком, с кем-то, да нужно поделиться.
- Если даже и расскажу, он будет молчать.
- Я ему больше доверяю, чем тебе, если честно.
- С ума сошла? Мой рот могила. Господи, объясни мне как? Как вы у умудрились переспать?
- Ясмин - это долгая история...
- А у меня впереди целый вечер и ещё несколько упаковок шоколада. Я слушаю.

Я ей все рассказала. Так же, как и папе. И уже понимала, что устала об этом рассказывать. Понимала, что это мой последний раз, когда я откровенно рассказываю о мужчине, о котором я думать и вовсе не хотела.
Когда я закончила свой рассказ, я с опаской слушала, что же она скажет.
- Я в шоке, Беатрис. Нет, я в ужасе настоящем.
- Да. И это моя жизнь.
- Вы с ним больше не общались после того случая?
- Он приезжал ко мне в ночь после произошедшего. Мы попрощались, и я больше не слышала и не видела его. И менять что-то не собираюсь.
- И какого тебе сейчас? Скучаешь?
- Скучаю? - усмехнулась я - Нет, Ясь. Иногда, конечно, вспоминаю его. Наши встречи, его слова, его прикосновения. Но что толку, если все оказалось ложью?
- Мне кое-что надо тебе сказать. Хоть ты просила про них ничего не говорить, но я скажу.
- Что?
- У них до сих пор нет детей. И Аэлита поделилась  только со мной причиной этого. Оказывается, Зейну сложно стать отцом. Поэтому то, что случилось между вами и то, что у тебя сын от него - это чудо.
- Тогда я ещё раз убедилась, что сделала все правильно. Ведь представь, что было бы, если бы я сообщила ему о ребёнке?
- Он бы больше не смог жить с Аэлитой - согласилась со мной сестра.
- А я не смогу жить с этим.
- Если Зейн любил тебя, то он совершил самую большую ошибку в своей жизни.
- Нет, Ясмин. Люби он меня, он бы сейчас был рядом со мной. Он сделал все правильно.
- А ты? У тебя сейчас кто-нибудь есть?
- Нет. Но рядом Авраам.
- Тот Авраам?
- Да. Я вот говорю о нем, а по телу мурашки бегут. Нет, не скажу, что люблю его или влюблена. Но я чувствую настоящее умиротворение, когда он с нами. А когда он заботится о Адаме, я и вовсе готова плакать от счастья.
- А как он к тебе относиться?
- Аккуратно. Не торопит и не торопится сам. У него ведь в сердце тоже другая. К детям меня боится подпустить. Он этого не говорит, но я чувствую, как ему страшно от того, что младшенькая привязывается ко мне.
- Почему боится? Как ты вообще к его детям относишься?
- Ясмина, я так люблю этих детей. Я так счастлива, когда мне удаётся погулять с Ариэль. Она чудеснейшая девочка. А как Адама любит, просто слов не найти, чтобы описать. Со старшим сыном пока сложнее, держится от меня на расстоянии. Ревнует.
- Козни не строит?
- Ты фильмов пересмотрела, дорогая - рассмеялась я.
- Ну мало ли. Бывают же дети, которые пакости делают.
- Нет. Он вежлив со мной, с Адамом даже порой помогает мне. Но все равно, когда папа находится рядом со мной, он просто уходит. Авраам это тоже чувствует, поэтому старается держаться подальше от меня, когда он рядом.
- Ну главное, что вежлив.
- Конечно. Он потрясающий. А какой умный, Ясмина, это просто уму не постижимо.
- Я очень хочу, чтобы у вас с Авраамом все получилось.
- Надеюсь наши сердца откроются друг для друга. Я сейчас панически боюсь влюбиться и стараюсь отсекать от себя все чувства.
- Боишься, что Авраам причинит боль?
- Боюсь, что у нас просто не получится.

Мы проболтали с ней очень много. Попрощались только тогда, когда я уже засыпала прям с телефоном в руках. Она умоляла не исчезать и пообещала держать в секрете даже то, что общается со мной.
Папа был счастлив этому. Ему конечно хотел, чтобы я и с Аэлитой общалась, но это уже куда более нереально.

Время летело с незаметной скоростью. День за днём, неделя за неделей. Папа вновь улетел от нас. Всегда грустно оставаться дома одной на ночь. Хоть и Бейла часто остаётся, но в дни когда я одна, мной овладевает грусть.
Вот был один из таких вечеров.
Мне позвонил Авраам.
- Привет, родная.
- Привет.
- Собирай Адама, сегодня едем ко мне.
- В смысле?
- В прямом. Останетесь у меня.
- Ты так спокойно об этом говоришь.
- Будешь много говорить, Адам будет спать со мной.
- Да конечно - рассмеялась я. - Мой мальчик уже взрослый, чтобы спать с родителями - сказала я, не подумав.

Мы замолчали, поняв, что я назвала сейчас нас с ним родителями Адама.
- Я имела ввиду - попыталась я перефразировать себя же.
- Я понял, Беа, ты чего, - сквозь улыбку, произнес он. - В общем, я буду скоро.
- Ладно, жду.

На самом деле я была счастлива, что еду к нему. После того случая, я больше не оставалась у него. Хотя иногда приезжала в гости по приглашению мам. Но то, что пригласил сам Авраам, было куда приятнее.
Он приехал, вышел с машины, помог все загрузить в машину, а потом забрал Адама с моих рук и стал играться с ним.
- Как же я по нему соскучился - прижимая ребенка, вымолвил он.
- Ты его только вчера не видел.
- И пол сегодняшнего дня.
- Ах, как же ты выжил - улыбаясь, я подошла к нему, забрала Адама и  идя к машине вымолвила, - А мне такого удовольствия ты не предоставляешь.
- Ты о чем?
- О встречи с твоими детьми.

Он замолчал. Подошёл ко мне, прислонив к машине.
- Или ты думаешь, что я плохо повлияю на них? - я приподняла бровь и ехидно улыбнулась.
- Ты ведь знаешь почему.
- Я от тебя услышать хочу. Или ты думаешь, что если что-то случится, то моему ребёнку не будет сложно лишиться твоего присутствия?
- Я так не думаю.
- Тогда почему уделяешь ему столько внимания?
- Потому что.
- Потому что что?
- Беатрис, я прошу, не заставляй говорить больше, чем я хочу сказать.
- Но ведь я хочу знать.
- И ты все знаешь - он открыл дверь машины. - Садись, поедем.

Он захлопнул за мной дверь, сел на своё место и поехал.
- Бейле подарили билеты в цирк. Ты позволишь оставить мне Адама под твоим присмотром, а с собой взять Ариэль и Даниэля?
- Без Марты?
- Да, только со мной. Доверишь мне своих детей?
- Это сейчас проверка или твоё желание сводить детей в цирк?
- Авраам, -  сквозь зубы, прошипела я и ударила его пару раз по плечу. - Ты за кого меня принимаешь?
- Я спросил, так как сложилось впечатление, что ты проверку мне решила устроить.
- Нет. Я очень хочу сводить их цирк, тем более он здесь будет всего неделю.
- Хорошо.
- Хорошо? - удивилась я.
- Да.
- То есть ты отпустишь их со мной без Марты?
- Да, отпущу - он посмотрел на меня и улыбнулся.
- Спасибо - вымолвила я, не поверив своему счастью.

Правда. Мне было очень важно, чтобы Авраам доверял мне и позволял проводить больше времени с его детьми. Между нами ведь хоть и не было романтических отношений, но я чувствовала, что теперь мы оба идём на сближение к друг другу. Медленными шагами, но уверенными. И это сближение не дружеской пары.

Подъехав к дому, нас уже встречали все домашние. Ронни сразу помчался в объятия к Ариэль, а Белинда с Амандой потянулись к Адаму, чтобы помучать его щеки, которые он с каждым днём объедал все больше.
Мы так и остались сидеть во дворе. Вернулись Марта с Даниэлем. Даниэль был чем-то недоволен, поздоровался со всеми и убежал в дом.
- Марта, что с ним? - встревожится Авраам.
- Получил сегодня плохую оценку.
- Почему?
- Не написал сочинение.
- А почему он его не написал? - недовольно отреагировал Авраам.
- Тема про маму - развела руками Марта и тяжело вздохнула.

В любой момент, как только дело касалось Даниэля и его отношения к маме, Авраам начинал теряться.
Он прошёл в дом за сыном, чтобы поговорить с ним. А мне стало так больно за них двоих. Я нервно смотрела на дом, желая поскорее увидеть, как Авраам выйдет вместе с Даниэлем, и они оба будут улыбаться.
- Не переживай, доченька - вымолвила Аманда, будто чувствуя моё состояние.
- А можно мне пройти к ним? - я смущённо поинтересовалась у неё, так как боялась переступить границу.
- Если хочешь, то без спроса вставай и иди - твёрдо настояла Аманда.
- Его не отдадим - улыбнулась Белинда, держа на руках Адама.
- Главное держите его подальше от еды - рассмеялась я.
- Думаю он прячет в своих щеках запасы печений.
- Я уже даже проверяла - я наигранно закатила глаза и стала собираться уходить в дом.

Пока мы смеялись над моим пупсом, он спокойно ползал по Белинде. Я не сдержалась и подбежала к нему, чтобы вновь расцеловать. И только потом я прошла в дом, к комнате Даниэля.
Постучала и вошла. На кровати сидел Даниэль, а Авраам сидел перед ним на коленях и пыталась что-то объяснить.
- Авраам, можно?
- Да, проходи.

Даниэль недоверчиво посмотрел на меня, а я смотрела на то, как Авраам поник за эти минуты.
- Оставишь нас двоих? - тихо поинтересовалась я.
- Ты мне? - удивился Авраам.
- Да, - он сморщил лоб, - Пожалуйста, Авраам.

Он встал и вышел с комнаты. Я подошла к Даниэлю.
- Не хочешь писать о маме?
- Не хочу об этом говорить. Зачем ты пришла? Мы ведь с папой говорили.
- Кажется разговора у вас не вышло.
- С тобой тоже не выйдет.
- Ты помнишь маму?
- Да - сухо и резко ответил он мне.
- Повезло то как, а я свою маму совсем не помню - сказала я, сев рядом с ним.
- У тебя тоже нет мамы?
- Есть, она со мной, - рукой я прикоснулась своей левой груди, - в сердце. Понимаешь?
- Ты ведь её не помнишь - подозрительно посмотрел он на меня.
- Но у меня есть её фото и письмо, где она говорит, что любит меня. И мне этого достаточно, чтобы знать, что она рядом.
- А мне мама письмо не написала. Просто ушла. Как говорит папа, она на небесах, почему он боится сказать, что она умерла? Я однажды подслушивал их разговор.
- Он боится сделать тебе больней.
- Я ведь не маленький.
- Согласна, ты взрослый и смышлёный мальчик. Но тебе ведь больно было, когда ты узнал, что случилось с твоей мамой?
- Я плакал.
- А папа не хотел, чтобы ты плакал, поэтому и старался уберечь тебя.
- Даже, когда я не знал, все равно плакал. Без мамы очень плохо.
- Я тебя понимаю. Порой хочется прибежать к ней, чтобы она обняла тебя крепко-крепко и говорила с тобой долго-долго - я убрала взгляд к окну и посмотрела на небо.

Мне ведь этого, и в правду, очень хотелось...
- Да, хочется - он будто проникся ко мне, осознав, что я понимаю его боль.
- Знаешь, когда мне хочется этого, я иду к папе. Он ведь меня тоже любит. А вы же мальчишки, вам всегда будет, о чем поговорить.
- Я папу стесняюсь.
- Почему?
- Он серьёзный, не такой весёлый, как мама.
- Ну ты ведь тоже серьёзный, не такой весёлый, как например, Ариэль. Ведь так? - он заулыбался, - А папа тебя очень любит, и если вдруг тебе захочется с ним поговорить, ты можешь сделать это в любое время, и он бросит все, чтобы уделить тебе внимание.
- А если скажет, что занят? Он часто бабушкам так говорит.
- Спросишь, когда он освободится. Или попросишь его, чтобы он сам к тебе пришёл. Это ведь неплохое решение?
- Наверное. Мама никогда не бывала занята...
- Папа ведь работает и деньги зарабатывает, чтобы вы с Ариэль получали всегда все, что вам угодно.
- Жалко, что маму нам не может вернуть.
- Будь у него такая возможность, он бы отдал все для этого.
- Ложь. Он ведь тебя хочет сделать нашей мамой - говорил он с обидой в голосе.
- Какие глупости, Даниэль. Кто тебе такое сказал?
- А зачем тогда он с тобой общается и приводит в гости?
- Точно не для того, чтобы заменить вам вашу маму. Не думай так, пожалуйста. Это обижает и меня и твоего папу.

Он с грустью посмотреть на меня, а потом опустил глаза вниз.
- Хочешь я помогу тебе написать сочинение?
- Я не хочу, мне нечего написать...
- Как нечего? Ты же говоришь, что мама была весёлой, наверняка, она придумывала много интересного для вас двоих?
- Это ведь было давно - продолжал сомневаться он.
- Ничего страшного. Это было и ты это хранишь в своём сердце, а значит это вечно.

Он задумался. Стал что-то высматривать в своей комнате, потом встал и начал искать. Он достал из шкафа большой сундук. Я встала, чтобы помочь ему. Мы поднесли его к кровати, он открыл его и оттуда он стал доставать рисунки, оригами и разные фигурки из пластилина.
- Это мы все с мамой делали.
- Ой, какие вы молодцы. А можно мне посмотреть? - я присела рядом с ним на пол.
- Да.

Я смотрела на каждый из рисунков и ясно видела, где рисовала Стефания, а где Даниэль. Но рисунков было так много, и один был лучше другого. В какой-то момент я просто не смогла отличить кто это нарисовал: мать или сын? И это было прекрасно. Прекрасно, что она с такой верой подходила к воспитанию своего ребёнка.
- Мама у тебя просто замечательная, научила тебя так красиво рисовать.
- А смотри, какого льва я сделал из пластилина? Это тоже она научила - он протянул мне фигурку.
- Это ты сам сделал?
- Да. Первые львы у меня были такими, - он показал мне более неудачные варианты, - но в итоге я смог сделать это.
- А знаешь почему?
- Почему?
- Потому что мама в тебя всегда верила. И сейчас верит. Будь в этом уверен.
- Думаешь она видит меня сейчас?
- Мне очень хочется, чтобы так было. Поэтому давай мы напишем сочинение о ней, чтобы она увидела его и поняла, как сильно ты её любишья.
- А ты мне поможешь?
- Конечно - я прикоснулась его лица и нежно улыбнулась.

Мы сели за его учебный столик. Он взял черновик и стал писать. Я посоветовала ему рассказать на листе, как она учила его рисовать, лепить и собирать. Предложила рассказать, как весело им вместе гулять и играться.
Я понимала, что с каждым годом из его памяти будет что-то ускользать, поэтому пока она свежа и полна воспоминаний и эмоций, пусть он их опишет на листе. А потом перечитывает раз за разом и никогда не забывает о тех мгновениях, когда была рядом с ним была его мама. Не забывает ни через день, ни через множество лет.
Что-то мы исправляли, меняли, зачеркивали. Но в итоге у нас получилось объемное, насыщенное событиями сочинение. А главное, наполненное любовью и реалией.
Даниэль перечитал все сочинение, посмотрел на меня довольными глазами и обнял. В этот момент, я готова была от счастья прокричать на весь мир. Это объятие тронуло меня до глубины души.
- Спасибо, Беатрис. Получилось очень красивое сочинение!  Можно сейчас я пойду и покажу его всем?
- Конечно. Беги, показывай.

Мы вышли с комнаты и прошли вниз, во двор. Авраам  укачивал Адама в коляске, Ариэль с Ронни рушили все песочные замки в песочнице, а Марта, Аманда и Белинда сидели и беседовали между собой.
Когда мы вышли, все были крайне удивлены веселому настроению Даниэля. Он подбежала к папе и протянул черновик с сочинением. Авраам читал его, не сдерживая улыбки, а глаза наполнялись слезами. Дочитав он обнял сына и поцеловав его, сказал, что он настоящий молодец.
- Мне Беатрис помогала.
- Спасибо - Авраам посмотрел на меня с такой нежной благодарностью, что я поняла и почувствовала, что сделала что-то очень значимое.

Сочинение прочитали все и все его похвалили. Он был доволен и не забывал отметить, что я ему во всем помогала. Мне не было важно узнают о моей помощи все или нет. Важней было то, что Даниэль хотел это и делал это с искренним душевным порывом.
Как только все похвалили мальчика. Авраам сообщил детям, что они пойдут со мной в цирк. Даниэль обрадовался, а Ариэль примчалась ко мне, забралась на руки и стала расспрашивать обо всем: когда мы пойдём, с кем пойдём, что там будет и кто там будет. А я с радостью отвечала этой любопытной малышке на все её вопросы.
И боковым зрением чувствовала, как Авраам прожигает меня своим тёплым взглядом.
«Интересно, он сейчас злится, что я переступаю через все его опасения и страхи и иду на сближение с детьми, которых так полюбила? Или же в его голове проносятся сейчас совсем иные мысли?» - подумала я и улыбнулась самой себе.

Весь этот день был наполнен уютом. У меня никогда раньше не было такого, чтобы вся семья собиралась в кругу, чтобы кто-то что-то увлекательно рассказывал, а остальные внимательно слушали рассказчика. Не было добрых слов и любви в мой адрес. А сейчас, находясь в кругу, хоть и чужой, семьи, я обрела все это. И возможно обрела лишь на день, но мне и воспоминаний об этом дне хватит на всю оставшуюся жизнь.
Ночью, когда все разошлись по своим комнатам. Я сидела и наблюдала за своим спящим сыном. Он был так спокоен, слегка улыбался, видимо сны хорошие снились. Я смотрела на него и благодарила Бога за такой подарок. Он мой. Родной, любимый и такой невероятный. За какие такие деяния мне было дано свыше такое вот чудо? Мне неизвестно. Но я сделаю все, чтобы стать достойной мамой и воспитать его настоящим мужчиной.
В комнату постучали, прервав мои мысли. Я последний раз взглянула на сыночка и побежала открывать дверь. Передо мной стоят Авраам.
- Не разбудил?
- Нет, Адам так сладко спит, не могу оторвать глаз. Проходи - я пропустила его в комнату и закрыла за ним дверь.

Авраам прошёл к кроватке, взглянул на спящего малыша и заулыбался.
- Настоящее сокровище - тише вымолвил он.
- Я так счастлива, что он у меня есть - я подошла и встала рядом с ним.
- А я счастлив наблюдать за тем, как ты меняешься.
- В лучшую сторону? - я подняла взгляд на него.

Он повернулся ко мне. Мы смотрели друг на друга и каждый слегка улыбался. Я почувствовала, как мужская рука коснулась моего лица и стала аккуратно поглаживать пальцем щеку.
- А ты как считаешь? - тише вымолвил он.
- Сложно думать, когда ты так близко - откровенно призналась.

Он улыбнулся краем губ и медленно, наблюдая за моей реакцией, стал тянутся ко мне.
А я просто судорожно стояла и смотрела на него. Хотела и боялась одновременно. Казалось, что не готова, что вновь все пойдёт под откос. Я не могла вымолвить и слова. Стояла и металась в своих эмоциях. Не хотелось больше совершать ошибок.
Наши носы соприкоснулись, я уже ждала, что он поцелует меня в губы, но он, неожиданно для меня, прикоснулся лишь губами моего лба. А я вздохнула с облегчением и сразу обвила его талию руками, уткнувшись лицом в его грудь.
- Спасибо - беззвучно вымолвила я.

Он пригласил меня пройти в гостиную, чтобы ненароком не разбудить ребёнка. Я согласилась.
Всю ночь мы провели у камины, лишь изредка я отлучалась к Адаму, чтобы накормить. А возвращаясь, вновь оказывалась в объятиях Авраама.
- Авраам.
- Слушаю?
- Как ты думаешь, ты бы смог полюбить?
- К чему такой вопрос? - спокойно поинтересовался он, продолжая наблюдать за огнём.
- Просто мне страшно.
- Что тебя страшит?
- А что если вот так всю жизнь? Жить с чувствами к тем, кого нет рядом? Думать, гадать, мечтать. Что если упустить, таким образом, своё счастье? Мне страшно от этих мыслей.
- Мне сложно ответить на твой вопросы - задумчиво ответил он.
- Я ведь все правильно сделала?
- Ты о чем?
- О том, что не сказала Зейну о ребенке? Он ведь бросил бы Аэлиту тогда.
- Ты поступила благородно по отношению к сестре. Что касается его, я уже давно все сказал тебе. И то, что ты несёшь ответственность за вас двоих меня крайне удручает.
- Я понимаю, что должна сказать, но не решусь на это.
- Ответь мне сейчас только честно. Если он сейчас придёт к тебе, ты примешь его обратно? - он, наконец, посмотрел на меня.
- Я не знаю - прошептала я искренне.

Он напрягся и слегка отстранился.
- Что? - я потянулась обратно к нему и приложила руку к его груди.
- По-твоему мне приятно слышать это?
- Но ведь... - хотела я продолжить, но он перебил.
- Не хочу даже говорить об этом - с брезгливостью в голосе, произнёс он.
- Авраам, - усмехнулась я, - если тебе сейчас скажут, что ты можешь вернуть в свою жизнь Стефанию, я уверена, что ты, и глазом не моргнув, вернёшь её и обо мне даже не вспомнишь.

Он замолчал. Ничего не ответил. А мне вдруг стало так больно от этой мысли. Вдруг поняла, как больно осознание того, что человек, которого ты хочешь видеть в своей дальнейшей жизни, готов бы уйти к тому, кого любит, но только обстоятельства не позволяют. Я не задумывалась об этом.
Было неприятно осознавать, что существуй такая возможность, меня бы вновь оставили одну. Вновь мужчина остался бы с другой, бросив меня за борт.
Неужели я настолько ничтожна, что нет такого мужчины, который бы при любых обстоятельствах хотел бы быть только со мной?
- Вот видишь - трясущимся голосом вымолвила я и убрала взгляд.

Я отстранилась от него, взяла подушку и удобно устроилась на углу дивана, свернувшись в клубок и слушая, как горит огонь, а за окном стрекочут сверчки. Хотелось плакать. Толи от мыслей, что нет на свете мужчины, который любил бы меня по-настоящему, либо от понимания, что Авраам бы вернул Стефанию прямо сейчас, будь у него возможность. Эгоистично с моей стороны, особенно, когда я не знаю, что бы сама сделала, если бы у моего порога появился Зейн. Ведь, как бы я не была в нем разочарованна и каким бы подлым не считала его поступок, но порой я все равно начинаю думать о нем и представлять, как бы я жила, если бы он тогда выбрал меня. Каким бы счастливым я могла бы сделать его, вместе с нашим сыном Адамом. Иногда представляла нас полноценной семьёй, но сразу же старалась избавить себя от таких мыслей.
И это не значило, что я совсем ничего не чувствую к Аврааму. Порой, из-за таких вот порывов ревности, мне кажется, что я и вовсе не знаю, какими чувствами обладаю по отношению к нему.
Я почувствовала, как его рука коснулась моего лица, открыла глаза и увидела, как он сидит у дивана и смотри на меня.
- Ты ошибаешься, если думаешь, что, как ты выразилась, я глазом не моргну, выбрав её. Я мало говорю и ещё меньше показываю, но это не значит, что ничего нет.
- Но ведь ты бы выбрал её?
- Не отрицаю.
- Мне больно слышать это почему-то - очень тихо вымолвила я, так тихо, что сама еле слышала собственные слова.
- Но знай, что если я и смогу кого-то полюбить в этой жизни, то только тебя.

Его слова казались мне нереальными. Точнее казалось нереальным то, что он сказал мне об этом. От услышанного, моё лицо залилось румянцем, которого отроду не было, но даже смущение не могло оторвать моего взгляда от его глаз.
- Я хочу, чтобы ты меня сейчас обнял - прошептала я и приподнялась немного, чтобы позволить ему сделать это.

Он встал, сел рядом и укрыл меня своими объятиями. Улетучил все мои грустные мысли и преклонил к сну.
Я чувствовала, как засыпаю прям на его руках, но не хотела шевелиться и портить ту атмосферу, в которой я засыпала. Поэтому в какой-то момент, я просто уснула.

* Тем временем. Авраам *

Он смотрел на спящую Беатрис, которая уже сладко устроилась на его коленях, и поражался, как такая молоденькая хрупкая девушка умудрилась настолько запасть ему в душу. Когда он подпустил её так близко к себе, к своей семьёй и тем более к своим детям? Когда дал ту слабину? Возможно тогда, когда увидел, какой матерью она является для своего сына,  или может, когда почувствовал, как изменилось её отношение к его детям? Он не понимал, что точно послужило этому. Но понимал, что изо дня в день все больше привязывается к ней и к её сыну, которого он полюбил всем своим сердцем.
Он смотрел на спящую Беатрис и удивлялся тому, как сильно она изменилась. Она стала ещё большей загадкой для него, стала ещё притягательней и обворожительней. И притяжение было не только душевным, но и физическим. Порой она была настолько обольстительна и  сексуальна, что ему приходилось и вовсе уходить, чтобы держать себя в руках. Он понимал, нет, он чувствовал, как страшно ей при сближении с ним. И поэтому не хотел ломать её ещё больше, давя на неё.
Он аккуратно встал, пошёл открыл дверь в её комнату, вернулся, взял её на руки и отнёс в комнату. Касаться её одежды он не стал, положил её на кровать, укрыл одеялом, поцеловал в висок и отошёл от неё. И взглянув в последний раз на неё, а после и на Адама, он счастливый вышел с комнаты. 
Он прошёл к комнатам своих детей, открыл дверь к дочери, взглянул на её сладкий сон, улыбнулся и закрыл за собой дверь. А потом прошёл к двери сына. Открыл её. И был удивлен, увиденной картине, как его сын сидел за учебным столом и что-то усердно делал.
- Сынок? - Авраам вошёл в комнату и любопытно смотрел на Даниэля.

Даниэль вздрогнул от испуга.
- Прости, не хотел тебя пугать. Ты почему не спишь? - мужчина подошёл к столу и увидел, как Даниэль пишет что-то очень важное, так как каждая его буква была аккуратно выведена.
- Не спиться. Приходил к тебе, но тебя не было в комнате. Где ты был?
- Мы были в гостиной с Беатрис.

Даниэль улыбнулся, сжав губы и убрал взгляд от отца.
- Что ты пишешь?
- Письмо маме. Ты не подумай, я не глупый, знаю, что мы не сможем ей его передать. Её ведь нет. Я просто сохраню его в ящичке.
- Я тебя считаю очень разумным,  даже слишком. Мы с мамой тобой гордимся, - он прикоснулся губами к его лбу и поцеловал. - А письмо мы можем отвезти вместе к маме на памятник, оставить ей его так. Как ты на это смотришь?
- Отнесёшь ты, хорошо?
- Может сходим вместе, хотя бы разок?
- Не хочу - покачал отрицательно головой мальчишка.
- Ну хорошо, ты напиши письмо, и я обязательно его отвезу маме - улыбнулся мужчина.

Даниэль смотрел на папу и хотел попросить его остаться. Но так стеснялся. Так боялся, что откажет. Поэтому он убрал взгляд к листу бумаги и стал думать, о чем бы ещё написать маме.
- Пап, а стоит маме рассказать про Беатрис? - поинтересовался мальчик, уткнувшись в листок бумаги.
- А что ты ей хочешь рассказать? - Аврааму стало не по себе от слов сына.
- Ну про то, что мы в цирк должны с ней пойти. И то, что она приходит к нам у гости.
- Если ты считаешь, что это важно, конечно напиши.
- Она ведь не обидится на нас? - Даниэль поднял взгляд на папу.
- Нет, сынок.
- Я бы спросил у неё, нравится ли ей Беатрис, но, к сожалению, она нам не ответит.
- А тебе она нравится?
- Да. Хорошая. И о маме хорошо говорит.
- Разве могло быть иначе?
- Ну она ведь почти мачеха, а мачехи во всех сказках злые - улыбнулся мальчик.
- Ну во-первых мы не в сказке, - вырвался смешок с уст Авраама, -  а во-вторых, если однажды Беатрис станет вдруг вашей мачехой, то уверен, что она будет добра к вам.
- А ты хочешь сделать её нашей мачехой?
- Скажи, когда ты успел стать таким смышлёным? - широко улыбаясь, Авраам смотрел в глаза сыну, которые так напоминали ему его жену.
- Всегда - без всякой скромности ответил Даниэль. - Ну так что?
- Хочу ли я сделать Беатрис вашей мачехой?
- Да.
- Пока нет.
- Пока?
- Да. Пока мы просто дружим, а время покажет.
- А если нам с Ариэль она не будет нравится, ты будешь с ней дружить?
- А она вам не нравится? - взволновался мужчина.
- Нет, говорю же, хорошая. Ну, а вдруг она сделает что-то плохое нам?
- Если она сделает что-то плохое вам, я перестану с ней общаться.
- Честно?
- Конечно, зачем мне человек, который будет плохо относиться к моим любимым детям? - Авраам трудно верил, что Беатрис на такое способна, но если такое произойдёт, то он незамедлительно оборвёт с ней связи, в этом он был уверен.

Даниэль был удовлетворён ответом папы. Ему было приятно и важно слышать именно такой ответ. Знать, что они для него важней всего.
И он вдруг осмелился попросить то, о чем боялся просить раньше:
- Пап, а можно мне сегодня с тобой поспать?
- Конечно! Я только буду рад этому. Давай допишем письмо маме и пойдём спать, хорошо? Уже ведь поздно.
- Я так подумал, я лучше попрошу Беатрис завтра помощи, а сейчас можем пойти спать - невозмутимо сказал Даниэль и встал изо стола.
- У Беатрис? - удивился Авраам.
- Да, возможно и она захочет написать письмо своей маме - пожал плечами Даниэль.

Авраам удивлённо посмотрел на сына. Для него было загадкой, как же все таки относится его сын к Беатрис? Нравится она ему или же нет? Возможно сын и сам пока не понимает. И просто следует тем эмоциям, которые просыпаются в нем.
Он встал с корточек, и они вместе вышли с комнаты.

* * *

Утро было чудесным. Будили меня теперь не только лучи солнца, но и агукание моего ребёнка. Он никогда по утрам без нужды не плакал и не капризничал, спокойно игрался со своими ножками и соской. Просто чудеснейший, вот правда. Каждый раз, просыпаясь, мы встречались взглядами и начинали улыбаться. Он, конечно, сразу просился ко мне, а я с радостью переносила его к себе и начинала мучать. И как же он любил мои "пытки" в виде поцелуев. А я любила его заливной смех, который просачивался каждый уголочек дома.
А это утро было ещё приятней тем, что к нам забежала Ариэль и присоединилась к нашим играм. Попозже мы с Мартой собрали детей и поехали провожать Даниэля в школу, а Ариэль в садик.
Авраама я так и не встретила с утра, уехал он очень рано по работе. Ну ничего, я решила дождаться, пока он приедет, и только потом поехать домой. Тем более Даниэль попросил меня тоже дождаться его со школы.

Весь день я была, как на курортном отдыхе, мне отдавали Авраама только для того, чтобы я его накормила, все остальное время с ним нянчились весёлые бабушки по имени Аманда и Белинда. Честное слово, смотря на них, возникало одно лишь желание - быть такой же в их возрасте. Аманда продолжала осваивать новый iPhone, подаренный сыном, и продолжала его ненавидеть. Но фото стали чётче, да и селфи лучше. Мы все это отмечали. Но это уже ерунда, ведь она накачала себе тысячи программ с мордочками и теперь увлеклась ими. Белинда однажды в шутку заблокировала её везде и целый день так и продержала её в чёрном списке. За это ей пришлось много возмущений выслушать. Аманда даже взяла её телефон и попыталась снять себя сама с блокировки, но говорю же, она пока не полностью подружилась с данным телефоном.
Они с Белиндой  включили караоке, спели дуэтом, а на десерт оставили игру Твистер. Ох мы насмеялись за время этой игры. Белинда пару раз упала на меня, думала сломает мне пару рёбер, но я в итоге выжила.  Играть никто толком не умел, мы лишь позабавили Адама, который смотрел на нас и, кажется, не понимал совсем ничего. Смеялся только тогда, когда на его маму падала другая тётя. Забавно ведь. А я ведь думала, он в этот миг ходить начнёт и прибежит меня спасать. Но куда там. Сидел, кушал свое любимое печенье и изредка смеялся над странными женщинами.

Когда вернулся со школы Даниэль, то почти сразу обратился ко мне с просьбой. Он попросил помочь написать ему письмо маме. Мне казалось, что я сплю. Клянусь, у моей души был переизбыток счастья в этот момент. Я, конечно, согласилась помочь ему.
И мы написали душераздирающее письмо. Он рассказал, как скучает по ней, как ему её не хватает и как он хочет, чтобы она была рядом. Представлял, чтобы они делали, если бы она продолжала быть рядом. Рассказал про своих друзей. Про Ариэль написал очень много, объясняя это тем, что мама её так и не успела узнать. Рассказал, как поживают бабушки и дедушки. Не забыл и про папу и то, как он много для них делает. И даже обо мне написал пару строк, от чего было шок и радость - одновременно. Когда мы закончили, он сложил письмо аккуратно в конверт, закрыл его и отложил в сторонку.
- Не хочешь написать своей маме тоже письмо?
- Нет - грустно ответила я.
- Почему?
- Потому что хочется рассказать ей всю правду, а правда немного грустная.
- Расскажи про Адама и про папу. Можешь даже про нас с Ариэль. Думаю, ей понравится.
- Думаю я сделаю это. Только чуточку позже. Хорошо?
- Хорошо.
- Обещаешь помогать мне?
- Конечно! - он собрал правую руку в кулак и поднял мизинец, это был некий его знак, означающий обещание.

Мы с ним немного поговорили о его школе и друзьях, а потом прошли в гостиную, где все сидели и смотри мультики с Ариэль.
Вечером приехал Авраам. Не знаю, что произошло, но я впервые была так рада его видеть. Будто прошло лет сто, после последней нашей встречи. Хотелось кинуться к нему в объятия, но я лишь сдержанно улыбалась, а он аккуратно прикоснулся моей щеки, в знак приветствия и успел тихо-тихо прошептать на ухо: «Безумно скучал». Ох, от этих слов захотелось обнять его ещё сильней...
И попозже мне удалось это сделать.
Только поздно ночью он отвёз меня домой. Ронни я оставила у них, так как впереди были выходные, и Ариэль хотела играться с ним. И я подумала, что так даже будет лучше для Ронни и для детей тоже.
Выходные я посвятила только лишь своей подруге Бейле. Авраам приезжал, но буквально на полчаса. Наигрывался с ребёнком, целовал меня в висок и уезжал, желая нам отличного  времяпрепровождения. Бейла была восхищена им и твердила мне, что у него ко мне большие чувства. Ну, а я? А я просто улыбалась, как дура. Было приятно, что со стороны у людей складывается такое впечатление.
Два выходных дня с Бейлой были наполнены весельем и безумством. И пролетели они с неимоверной скоростью.

Билеты в цирк у нас были на понедельник. В этот день мы с Бейлой отвезли Адама к Аврааму домой. Я очень нервничала, так как впервые уходила куда-то без него на долгое время. Поэтому умоляла звонить и писать мне о каждом его шаге. Авраам тоже остался дома, так как я хотела, чтобы основное время с ребёнком был именно он. Не потому что я не доверяю взрослым, а просто знаю, что Адам не будет капризничать, когда рядом будет находиться Авраам.
И как только дети вернулись с садика и школы, мы уехали. До цирка мы планировали с Бейлой сводить их в кафе, где готовят очень вкусные сладости. Я знала, что они их любят, поэтому решила слегка побаловать. Авраам разрешил мне, но сказал, чтобы я сделала вид, что это делается в тайне от него. Мол, чтобы не переставали думать, что папа доволен тем, что они употребляют слишком много сладостей.
Дети были довольны. А так же слушались меня во всем, не заставляли переживать, наоборот вели себя очень хорошо. 
Когда мы оказались в цирке, дети просто с восторгом наблюдали за каждым выступлением. Особенно впечатлительной была младшенькая, вскрикивала хлопала в ладоши, а Даниэль хоть и был более сдержан, но по его широкой улыбке было понятно, что ему тоже все нравится. Представление длилось пару часов, после него, убедившись, что у Адама все хорошо, мы решили с Бейлой сводить детей ещё в луна-парк. Авраам позволил, сказав, что я могу делать все, что посчитаю нужным в этот день.
Даниэль и Ариэль были просто без пребывали в радости от того, что день не заканчивался и их ждала впереди ещё прогулка и веселье. Не сказать, что эти дети изолированы от мира, нетМ тут даже наоборот. Но их смогли, со столькими возможностями, воспитать правильно и не забрать у них того счастливого детства, которое должно быть у каждого ребёнка. Они всегда радуются каждой прогулке так, будто она у них первая. Нет, ни как дикари, а как воспитанные дети. И не забывают поблагодарить взрослого, с кем они гуляют. И я сейчас говорю не только об этом дне, но и о всех остальных днях тоже.
В них смогли вложить любовь ко всему. Да, эти дети не знают слов: "дорого", "пока нет возможности купить". Согласна, что им даётся любая вещь, которую они захотят. Но они обязательно должны это заслужить. Хочешь новое платье - расскажи новый стишок. Хочешь новый велосипед - принеси хорошие оценки.
И так всегда. Авраам считает, что таким образом он даёт им понять, что каждая вещь - имеет свою ценность. И просто так ничего в жизни не даётся.
Мы прокатились на всех аттракционах, на которых только им было позволена, наелись мороженным и сладкой ватой, накупили шариков и выиграли множество маленьких плюшевых игрушек и брелков. И только, когда стемнело, мы наконец стали возвращаться домой. Поехали мы ко мне, так как Бейле нужно было забрать ключи от дома. Я написала Аврааму, чтобы он забрал детей от меня и привёз Адама. Так он и сделал.
Но пока он приехал, Бейла уже уехала, а дети уснули. Я аккуратно уложила их в себя в комнаты и укрыла одеялом. Когда Авраам приехал, Адам тоже спал на его руках.
- Привет - прошептал он и поцеловал меня в щеку.
- Привет. Дети уснули.
- Давно?
- Полчаса назад, так сладко спят. Может оставишь их, жалко будить - поинтересовалась я, проходя в детскую комнату

Я взяла сына на руки и положила в кроватку. Взяла радио няню и вышла в зал, где сидел, на просторном диване, Авраам.
- Ну так что? - я села рядом с ним.
- Ну если спят крепко, то конечно не буду их будить.
- Отлично.
- Я тогда поеду, ты наверное тоже устала - он начал вставать.
- Может останешься тоже? - поинтересовалась я, встав за ним.

Он улыбнулся и любопытно взглянул на меня.
- Я бы очень этого хотела - добавила я.
- Хорошо, дорогая.

Я захлопала в ладоши и побежала доставать новый домашний спортивный костюм для него. Потом постелила ему, в комнате для гостей, кровать и прошла к нему.
- Держи, - протянула я ему костюм.
- Люблю я твоё гостеприимство - приняв одежду, улыбнулся он.

Он вышел, чтобы переодеться. А когда вернулся, то на нем были только штаны и голый торс. Я аж вздрогнула при виде такой картины. И отметила, что он продолжает чертовски привлекательно выглядеть, как в рубашке, так и без неё. Пора бы с ним сходить на пляж. И побольше наслаждаться данным зрелищем.
- У тебя жарко - решил оправдать себя Авраам.
- Согласна, - он уже подходил ко мне,  пока я выговаривала одно слово с замедлением.
- Как прошёл день? - он положил руку мне на талию.
- Великолепно, а у вас? - я улыбнулась ехидно и маняще посмотрела на него.
- Мы тоже не отставали - он притянул меня к себе так, что наши тела соприкоснулись.
- Я в вас не сомневалась - положила одну руку ему на плечо.

Я вдруг поняла, что хочу, чтобы он поцеловал меня. Мне показалось, что за эти дни мы стали друг другу ещё ближе, хоть и виделись совсем мало. Возможно это от того, что он доверил мне самое дорогое в своей жизни? Думаю не возможно, а наверняка.
Он мне так ничего и не ответил. Взял моё лицо одно рукой и потянулся к моим губам. Когда я почувствовала на себе прикосновение его губ, с уст моих вырвался стон в виде тяжёлого дыхания. Блаженство. Единственное слово, которое могло описать моё чувство.
Поцелуй его был нежным, аккуратным, не граничащим ни с чем непристойным. Я была погружена в нирвану. Мой разум витал где-то за пределами облаков. Что-то невероятное происходило со мной. С моей душой...
Я не жалела об этом поцелуе, я не думала ни о ком в это мгновение, я знала, кого я целую. И другого мужчины, на месте него я не хотела бы видеть.
Отпустив мои губы, он закрепил все маленьким поцелуем в шею. Я открыла глаза и не могла оторвать от него взгляда. Мои руки аккуратно лежали на его плечах, я аккуратно обвила ими его шею и прикоснулась вновь его губ. Замерла. Насладилась. А после отпустила.
На этот раз я не осмелилась поднять взгляд на него, лишь довольна улыбнулась, прикусов нижнюю губу.
- Я тебя сегодня никуда не отпущу - прошептал он.

Нет, между нами ничего не было. Он не переступал никаких границ, даже тех, которые ему позволено было переходить. Мы просто лежали в его комнате для гостей, включили телевизор для фона, а после просто наслаждались друг другом. Простыми объятиями и простыми поцелуями, но эта простота и доводила до дрожи. Все внутри вновь запорхало и запело.
Мы улыбались все время, о чем-то говорили. О чем? Я не знаю, я правда говоря, не слышала его. Наблюдала за его губами, и в какой-то момент просто, не сдерживаясь, касалась их. Авраам делал тоже самое. Перебивал меня поцелуем посередине слова. Отрывал нас друг от друга только Адам, и то буквально ненадолго.
Я не знаю, как обьяснить эти чувства. Не знаю, как несколько дней я боялась всего этого, а сегодня  была готова к этому? Неужели я возвращаюсь к той слабости, от которой так сильно настрадалась? Но почему тогда  на этот раз меня не пугает эта слабость? Почему я в ней чувствую силу? Может все таки это не она?
Я запуталась. Но это нестрашно. Главное, что даже с переплетенными эмоциями, я парю где-то в облаках. И разум мой находится в гармонии с сердцем.