Жестокий романс

Макар Стрелецкий

— Семь секунд, Царевский! Хотел бы я на это посмотреть! — говорю я, в очередной раз стараясь побить свой рекорд времени при разборке пистолета.

Время далеко за полночь, я сижу в своём любимом баре, где даже в праздники бывают всего несколько человек.

В будние дни и за полночь здесь вообще тишина и покой.

Я разбираю свой пистолет за четырнадцать секунд. Конечно, полковник Царевский ас абсолютно во всём, но семь секунд для разбора пистолета — это что-то фантастическое.

В одинокие холодные ночи мне хочется посмотреть фоточки с нашим полковником. Но к всеобщему сожалению, Клим не имеет соцсетей, у него есть только почта и мессенджер, где он отвечает только на деловые вопросы и то далеко не всем.

Вот, например, мне он никогда не отвечает. Я горестно вздыхаю.

Такая тоска заела, хоть волком вой.

Царевский — самодостаточная и закрытая личность. Соцсети он откровенно презирает, называя всё это показухой и дешёвыми понтами.

После этих его слов мне даже самому захотелось удалить свою соцсеть, но там столько фоточек с моими друзьями, и как я качаюсь в спортзале, и как жарю шашлыки на даче, а ещё, как загораю на Сочинском пляже в компании моих дорогих друзей.
Всё это памятные и дорогие мне фотографии.

Неужели, у Царевского нет таких фотографий или он хранит их в сейфе?

С кем он вообще дружит? Кто его семья? Полковник живёт на Рублёвке в огромном мрачном особняке один. Поговаривают, что в своих подвалах, которые похожи на подвалы средневековых замков, он пытает провинившихся преступников, которые настолько закоренели во зле, что ничем их не возьмёшь.

Размышляя таким образом о товарище полковнике, я снова разбираю и собираю свой пистолет.

В деле об убитых братьях Шелестах мы не продвинулись не на дюйм за последние сутки.
Царевский приказал вскрыть полы и стены мужской комнаты ресторана, где убили Шелестов. Мы даже всю сантехнику отодрали, проверили туалетные бачки, отделку и даже простучали потолок.

Пистолет, из которого застрелили братьев Шелестов, канул в неизвестность.

Его вдова Наиль закатывала театральные истерики, обзывала всех ментами проклятыми, которые виновны в кончине ее ненаглядного Ванечки, и никак не помогала следствию.

Телохранители и менеджер твердили, что они не видели убийцу. Хотя, кто же им поверит, если убийство произошло у них под носом.

Таких загадок я ещё не встречал, пока работал в полиции.

— Добрый молодец не весел, что-то голову повесил, — раздаётся приятный баритон совсем рядом.

Подняв глаза, вижу перед собой красивого мужчину с длинными чёрными волосами. Он сидит напротив меня с очаровательной улыбкой, а его тёмные глаза словно затягивают в себя, как в бездонную пропасть.
Удивлённо вздёрнув бровь, я узнаю в посетителе Дрого Цепеша. Он же Дрого Барон собственной персоной.

Элегантные чёрные с позолотой одежды и аристократические манеры совершенно не вяжутся с его родословной.

Дрого Цепеш по кличке Барон из древнего рода цыган, которые кочевали, кочевали да и тормознули в угодьях графа Дракулы когда-то очень давно. По словам сплетников, не имеющим под собой никакого исторического обоснования, прародители Барона породнились с господарем Валахии Владом и этот эффектный мужчина, передо мной, ведёт свой род именно от легендарного румынского воителя.

— Ты же вроде умер, — говорю я и возвращаюсь к своему пистолету, который остался собранным наполовину.

— Могу себе позволить, — улыбается Барон.

— Чем обязан?

— Я пришёл, сделать тебе предложение от которого ты не сможешь отказаться.

У нас в отделе говорят, если появился Дрого, значит быть беде. Он, как чёрная кошка, которая перебегает дорогу.

Криминальный авторитет Санкт-Петербурга, который до этого момента числился мёртвым, внезапно воскрес и сидит прямо передо мной.

— Слушаю, — с интересом отвечаю я, хотя не собираюсь принимать его предложения.

— Я знаю, что у вас есть загвоздка с расследованием дела об убийстве братьев Шелестов, — вкрадчиво начинает Барон.

— О, ты отлично осведомлён. Но дело в том, что никакой загвоздки нет, а есть просто небольшая заминка.

Я гордо выпячиваю челюсть, грудь и принимаю позу человека, у которого всё под контролем, который управляет ситуацией и совершенно уверен в своих силах.

Цепеш улыбается и смотрит на меня снисходительно.

— Если ты так убеждён, что полковник Царевский разрулит эту ситуацию, то я могу тебя уверить, что у него ничего не выйдет. Чтобы расследовать дело нужны улики, факты, информация, но у вас нет никакой информации и не будет. А вот я могу сказать, кто убил братьев Шелестов и по какой причине. Понимаешь, Макар? Более того, я могу предоставить все улики, и даже видеозапись. Но взамен мне нужна твоя помощь.

Недоверчиво посмотрев на Барона, я делаю глоток горького кофе и чувствую, как настроение портится ещё сильнее.

Кожей ощущаю и нутром, как надо мной сгущается грозовая туча, из которой несётся гром и молния.

— Уж не твоих ли это дело рук, Дрого?

Барон загадочно улыбается.

— Так ты хочешь раскрыть это дело или ты хочешь, чтобы оно лежало в архивах вашего убойного отдела веки вечные?

Разумом я понимаю, что мы никогда не раскроем это дело. Улик нет, орудия убийства нет, и свидетелей тоже не имеется. Будь Царевский сверхразумом и божеством сыска, он ничего не сможет сделать в данной ситуации.

Мы не можем повесить убийство на кого-то из присутствовавших в мужской комнате, но, вполне возможно, сделаем это, чтобы закрыть дело и получить звёзды на погоны.

— Знаешь, Макар, в этом мире есть два способа добиться желаемого от другого человека. Первый способ: предложить ему что-то очень ему необходимое. Второй способ: пригрозить, что отнимешь у него это самое необходимое. Я могу, как и дать тебе что-то хорошее, так и отнять. Выбирай, Макар. А я пока закажу кофе и торт.

С этими словами Барон подзывает менеджера кафе и делает заказ.

Оказывается, этот красавец любит шоколадный Брауни с вишнёвой начинкой.

— Ладно, Цепеш. Что тебе от меня нужно? — тяжело вздыхаю я, отлично понимая, что всё это добром не кончится.

Барон внезапно становится мрачным. На его красивое лицо набегает чёрная туча, он становится суровым и дьявольски злым.

— Мой дорогой друг детства должен быть убит со дня на день. Его убьют. И мы не можем это предотвратить. Я хочу, чтобы ты расследовал его убийство и нашёл преступника.

— Так, подожди-ка. Откуда ты знаешь, что он должен быть убит?

— Ты помнишь, как Яромир Штормовецкий сделал тебе предсказание? Он предсказал, что ты поймаешь Черткова. Даже время и место предсказал.

Я давлюсь глотком кофе, который застревает в горле горьким комком.

О, да. До этого случая я думал, что слухи о даре предсказания Штормовецкого — это пустые сплетни. Этот лидер мафиозного клана был свидетелем в деле Черткова. Серийный маньяк убил тридцать женщин, предварительно надругавшись над ними.

Царевский до сих пор считает, что моё содействие в поимке Черткова, это всего лишь удачный случай. Я так не думаю, но спорить с Климом бесполезно. У него комплекс Бога и он непоколебимв своей уверенности, что все знает лучше.

— Что ты хочешь этим сказать, Дрого?

— Яромир предсказал моему другу скорую смерть. Будущее невозможно изменить. Ты можешь знать его в мельчайших подробностях, но никак не можешь на это повлиять. Можешь называть меня фаталистом, Макар, но, сколько бы я не пытался изменить будущее, которое мне предсказывали, у меня ничего не выходило. Сейчас мой друг под усиленной охраной, его охраняют проверенные люди. Но если он умрёт, я хочу, чтобы ты расследовал его убийство.

— Но его убийством, если оно произойдёт, будут заниматься другие оперативники. Я не имею права вмешиваться в их работу. Кроме всего прочего, я занят расследованием убийства братьев Шелестов.

— О, Царевский, наверняка спит и видит, чтобы тебя отстранить от этого расследования. Если он сделает это, ты можешь заняться другим расследованием. Конечно, не официально.

— Но, чтобы меня отстранили, я должен сделать нечто, что очень разгневает Клима!

— Так сделай! Я тебе даже помогу!

— Цепеш, ты понимаешь, на что ты меня толкаешь?

— Конечно, понимаю. Ты тоже отлично понимаешь, что я заставлю тебя сделать это в любом случае. Знаешь, как у маркетологов: выбор без выбора, да или да.

Я слышу своё рычание загнанного в капкан зверя.

— Слушай, Дрого, ну почему тебе не лежалось в твоём родовом склепе в Румынии?

— Скучновато. Даже великий господарь Владислав Цепеш не мог долго лежать в могиле. Его всё время тянуло на приключения! — со смехом отвечает Барон.