16
— Сегодня у вас совместная реклама с одной молодой актрисой, — сказала новый менеджер Рена — Ойоме Сато, брюнетка, 30 лет. Президент недавно выделил актёру менеджера, когда убедился, что в Руто он больше не нуждается. — Её популярность на удивление быстро набирает обороты. Притом не только у нас, но и в Америке. Эта серия реклам привлечёт внимание людей.
— Пожалуй, вы правы — ослепительно, но фальшиво улыбнулся брюнет.
— Кёко, ты волнуешься? — спросил Яширо, пока они шли по коридору и приближались к месту съёмок.
— Немного, — актриса нервно улыбнулась в ответ.
«У меня в животе словно стадо слонов отбивает чечётку. И колени всё сильнее и сильнее трясутся, — Кёко с тревогой смотрела на закрытую дверь, к которой они подходили. — Зачем я согласилась?».
Они подходят к комнате ожидания. Кёко встает напротив двери и не решается её открыть.
— Кёко, не переживай. Всё будет хорошо, — менеджер положил ладонь на дверную ручку. — Давай я, — предложил мужчина. Кёко кивнула и отошла, позволяя Юкихито открыть дверь.
Они входят и видят Рена, который сидит на краю стола и женщину. Рен отрывается от сценария и поднимает взгляд на вошедших.
«А-а! Моё сердце. Оно так колотится, что вот-вот выпрыгнет, — барабанная дробь громко стучала в ушах и в груди у девушки. — Это всего лишь работа. Только работа, — уговаривала успокоиться своё тело Кёко. — Как бы проще жилось, если можно было бы избавиться от сердца. Вытащил, положил на полку и всё — больше никаких волнений».
— Здравствуй, Яширо, — спокойно сказал Рен.
— Здравствуй, Рен.
— Давно не виделись, Могами-сан.
— Здравствуйте, Тсуруга-сан.
— Хорошо выглядите.
— Спасибо.
Помощница Рена с удивлением смотрела на приветствие двух актёров, переводя взгляд то на него, то на неё.
«Они знакомы? Мне показалось? Или действительно между ними есть какое-то напряжение? Словно натянутая струна, которая вот-вот лопнет».
Кёко смотрит на Рена, его бархатный голос и его взгляд, обнажает душу актрисы.
«Меня будто живьём режут. Я так и не повзрослела за это время. Спокойно, Кёко, спокойно».
— Могами-сан приехала? — в комнату зашёл мужчина, лет 30, не больше. Взъерошенные волосы, и, непонятно по какому принципу подобранная одежда. Он создавал впечатление человека «не от мира сего». Настоящая творческая личность.
Кёко и Яширо поворачиваются к вошедшему.
— Здравствуйте, — поклонилась Кёко.
Задумчивым взглядом мужчина посмотрел на актрису, но не ответил ей. Он о чём-то усердно размышлял. — Сейчас позову гримёров, — наконец сказал он и вышел из комнаты, в таком же задумчивом состоянии.
***
— Всем спасибо. На сегодня всё.
Студийный свет погас. Съёмки окончились. Гримёры стали приводить Кёко в порядок.
«Наконец-то, — Кёко вздохнула с облегчением, когда Рен с помощницей попрощались и ушли. — Надо собраться. Нельзя выдавать своё волнение. У нас ещё несколько совместных съёмок. На эти дни нужно взять себя в руки», — актриса приложила руку к ноющей груди.
— До завтра Сато-сан, — попрощался Рен, когда они вышли из здания.
— Тсуруга-сан, я же просила называть меня по имени. Мне так неловко, — женщина, смущаясь и краснея, приложила ладони к щекам.
— Я постараюсь привыкнуть, — со своей обычной ослепительной улыбкой, валящей девушек с ног, сказал Рен.
— Тсуруга-сан, почему вы всё-таки отвергаете мою помощь и не хотите, чтобы я вас возила. Я хорошо вожу машину.
— Я и не сомневаюсь в ваших способностях, — всё так же улыбался Рен. — Вождение меня успокаивает. А вы, я уверен, прекрасный водитель, такой же как и менеджер. До свидания.
— До свидания, — женщина ещё больше раскраснелась. — «Я наверное никогда не привыкну к этой его манере ведения разговора, а ведь я - менеджер».
***
— Яширо-сан. Я потом хочу пойти прогуляться, не ждите меня.
— Может не стоит? Тебя могут узнать. Да и поздно уже.
— Популярны моё имя и сценический образ, а на улице меня редко узнают — вы же знаете. К тому же сейчас я буду даже без макияжа. Так что пока есть такая возможность, почему бы ей не воспользоваться, — игриво улыбнулась девушка. — Не переживайте. Я подышу воздухом и поймаю такси.
— Хорошо. Будь осторожна. И не выключай телефон.
— Слушаюсь, — актриса ещё раз улыбнулась настолько, насколько смогла это сделать в своём состоянии.
***
«Так тепло… и спокойно», — Кёко идёт по тротуару, вдоль дороги, рядом с розовыми деревьями. Весенняя ночь обнимает девушку. Ветерок играет с её волосами.
«Как приятно пахнет сакурой… Ммм, — Кёко сделала глубокий медленный вдох, прикрыв глаза от наслаждения. — Кажется весь Токио пропитался этим ароматом».
— Подвезти вас? — послышалось где-то рядом. Актриса поворачивает голову в сторону голоса. Из машины выглядывает брюнет.
— Опасно восходящей звезде гулять по ночам вот так, в одиночестве.
— Спасибо, всё нормально. Я хотела полюбоваться сакурой.
В небе раздаются раскаты грома. Порыв ветра срывает розовые лепестки, разнося их по улице. Девушка посмотрела на небо и слегка поёжилась.
— Значит не нужна помощь? Скоро дождь начнётся, — спокойно говорил Рен. — Не боитесь промокнуть?
На асфальте появились первые мокрые кляксы.
— Пожалуй, вы правы. Благодарю, — Кёко села в машину.
— Куда едем? — спросил Рен, ведя автомобиль.
— Тут недалеко. Я покажу куда сворачивать.
— В центре значит живёте?
— Да. Агентство сняло для меня квартиру. Она небольшая, зато очень уютная. Мне приятно возвращаться в неё, если есть съёмки в Японии. Сюда, пожалуйста, сверните, — Кёко показала рукой на поворот.
— Да, удивительно. Вроде бы вы не только в Америке снимаетесь, но и в Японии. И мы из одного агентства. Но мы с вами уже долгое время не пересекались. Слышал у вас много предложений и много работы, — сказал Рен, не поворачивая головы к актрисе. Он всё время смотрел на дорогу.
— Да. Так и есть. — Кёко с трудом заставляла себя отвечать.
— Так быстро взлетели. Скоро меня догоните по популярности. Хорошо постарались Могами-сан. Сейчас куда? Направо, налево или прямо? — спросил брюнет подъезжая к перекрёстку.
— Налево, — Кёко посмотрела на Рена. — Во многом это ваша заслуга. Вы дали мне толчок к раскрытию, и я смогла найти себя. Я очень благодарна вам за всё, что вы для меня сделали и за всё, чему вы меня научили.
Рен продолжал смотреть вперёд, оставив слова Кёко без ответа. На душе брюнета скребли кошки. Девушка отвернулась от Рена. По стёклам поползли ручейки дождя. Заработали лобовые дворники.
— Вот. То здание, — актриса указала на многоквартирный высокий дом цилиндрической формы.
Рен сворачивает, проезжает ещё немного, и, Порше останавливается возле высотки.
— Доброй ночи, — сказал брюнет, продолжая смотреть в лобовое стекло.
— Тсуруга Рен, — позвала его девушка. Актёр невольно повернулся в её сторону. — Спасибо вам, — Кёко высвободилась из ремня безопасности и дрожащими руками открыла дверь.
— Подождите, Могами-сан. У меня зонт есть, — Рен, погрязший в своих чувствах, вызванных тяжёлыми воспоминаниями, наконец очнулся и вышел из ступора. Брюнет осознал, что Кёко сейчас промокнет. Он взял его с заднего сиденья и протянул девушке.
— Что вы, не надо. Он вам тоже нужен.
— Тогда провожу вас. А то ещё заболеете, придется съёмки переносить. Буду себя винить.
Рен открывает дверь, высовывает зонт и раскрывает его. Он обходит машину с другой стороны и держит зонт над Кёко, пока девушка выходит из машины. Рен нажимает на брелок, запирая Порше.
В полном молчании они подходят к высотке, поднимаются по лестнице и заходят под крышу здания.
Запах мокрого асфальта, шум дождя, манящая близость — создавали особую атмосферу. И одного взгляда девушки на любимого мужчину оказалось достаточно, чтобы из уст актрисы, вместо слов «Доброй ночи», вырвалась совсем иная фраза.
— Не хотите чаю?
В глазах у Рена блеснуло любопытство.
«Аа-а. Зачем я это сказала? Кошмар! Что на меня нашло?», — актриса, в ужасе от своих слов, мысленно колотила себя по голове.
— А, уже поздно, совсем забыла, — девушка слегка стукнула себя по лбу, как бы в оправдание своей глупости. — Доброй ночи, Тсуруга-сан.
«А ведёт себя всё так же», — подумал Рен.
— Почему бы и нет. Заодно посмотрю как устроилась моя кохай.
«Что-о-о? Согласился? Аа-а-а-а. Что же делать? Просто напою его чаем и он уйдёт».
Рен открывает тяжёлую дверь, пропуская Кёко вперед.
— Могами-сан, вы забыли на каком этаже живёте? — спросил брюнет, когда девушка, стоя в лифте, смотрела на панель с кнопками, но не нажимала на номер этажа.
— Нет. Не забыла, — пришла в себя актриса и надавила на кнопку. Через несколько этажей, они были на месте.
— Проходите. Я сейчас чайник поставлю. Или вам кофе? — поинтересовалась Кёко, снимая верхнюю одежду.
— Кофе, если можно.
Кёко вешает куртку в шкаф и устремляется на кухню.
Рен тихо прохаживается по квартире, осматривая обстановку.
В просторной прихожей стоит большой шкаф. Справа дверь в уборную и душ. Напротив входной двери гостиная с небольшим диваном и кухней. За спинкой дивана стена, а рядом вход в спальню.
— Ой простите. Ванна тут. Можете помыть руки.
— Хорошо.
Кёко мечется по квартире как зверь, загнанный в клетку, куда пустили свирепого хищника, который, в свою очередь, остаётся спокоен, чувствуя себя хозяином положения.
— Тсуруга-сан, всё готово, — сказала девушка и налетела на мужчину, выставив перед собой ладонь. Рен заходил в комнату и придержал Кёко за плечо.
Актриса поднимает голову и смотрит на Рена. Во взгляде появляется растерянность, переходящая в прострацию. Она словно забывает как говорить и как двигаться, продолжая стоять вплотную к мужчине.
Рен заинтресованно ждёт её реакции, не предпринимая попыток отойти.
От волнения Кёко сжимает рубашку Рена в руке, продолжая смотреть на мужчину как завороженная.
«Его запах…», — тело девушки накрыла горячая волна. Ладошки стали мокрыми.
— Могами-сан, что вы делаете?
Кёко не ответила. Мужчина занял все её мысли, поэтому она не слышала его. Она думала только о нём.
«Его губы…».
Рен замечает, что взгляд девушки сияет странным интересом: «Чего же ты хочешь, Кёко. О чём ты думаешь?», — он немного склоняется над рыжеволосой, чтобы отвлечь её от мыслей.
— Могами-сан?!
«Так близко… Впервые я так желаю прикоснуться к нему», — непреодолимое желание поцеловать мужчину наполнило её тело. Не осознавая последствий, девушка пристав на носочки, тянется к губам Рена и касается их. От волнения рука ещё сильнее сжимает его рубашку.
«Серьёзно? — Рен продолжал стоять и не собирался поддаваться девушке. После её отказа, такое её поведение, да ещё и в первый же день, вызывало в мужчине странные эмоции. — И? Что же теперь будешь делать, если я не отвечу?».
Кёко опускается на полную стопу и видит стальные, полные холода глаза.
По сердцу словно полоснули ножом.
«Что я натворила?! — из невидимой раны закапала кровь, окрашивая душу в алый цвет. — Идиотка!».
— Неправильно делаешь. Порвёшь рубашку, а нужно расстёгивать, — надменно сказал Рен, отрезвляя девушку. Он по прежнему её любил, только поэтому ему было неприятно её поведение.
Актриса посмотрела на свою ладонь. Она по прежнему сжимала одежду актёра в кулаке. Кёко отдернула руку и в ужасе отпрыгнула назад, окончательно осознав, что она делает.
Мужчина придвинулся к девушке и наклонился. — Не дразни меня, Кёко, — сказал он ей на ухо, отодвинув пряди волос.
По телу актрисы прошёлся ток.
Рен слегка согнул ноги в коленях и ещё ближе наклонился к ней. Тыльная сторона его ладони прошлась по шее Кёко. На её коже запылал невесомый, легкий, но властный поцелуй. Он хотел, чтобы Кёко поняла к чему могут привести её действия. Девушка оцепенела.
«Он… Этот мужчина заставляет меня терять рассудок. Мои чувства уже зашкаливают. Я так больше не могу. Что я вообще делаю? — Кеко положила руку на живот. Её словно пожирало пламя. — Нельзя, нельзя. Он сын Куу-сана. Нужно его выпроводить, пока я ещё в состоянии думать».
Брюнет пальцем прошёлся вверх вдоль позвоночника по молнии платья.
Кёко слегка прогнулась от прикосновения. Тело актрисы полностью охватило жаром.
«Продолжает стоять? Она же понимает к чему всё идёт? Я хочу тебя, но ты… Неужели не остановишь меня, Кёко? Почему так ведёшь себя? Что с тобой произошло за этот год?».
— Мне продолжать? — спросил брюнет, властным, магнетическим тоном. Пальцы, руки, ноги — всё тело девушки изнутри словно завибрировало, поддавшись голосу мужчины.
Рен выпрямился.
«Нет, я не должна… Нельзя! Я дала себе слово!», — рыжеволосая уговаривала себя оттолкнуть мужчину. Кёко поставила ладонь на его грудь, чтобы отодвинуться. Но совершила роковую ошибку посмотрев на неё. Актриса вспомнила его соблазнительное тело, когда она в образе Сецу раздевала и ласкала своего семпая.
«И что ты собралась делать? — подумал Рен, видя руку девушки на своей груди. Кёко стояла, пребывая в своих воспоминаниях. — А если так?».
Мужская ладонь утонула в волосах актрисы. Тёплые губы, коснулись её уха.
Каждой клеточкой Кёко почувствовала спазм в теле. Её пальчики зацепили и расстегнули пуговицу на мужской рубашке.
«Неужели, ты действительно стала такой? Хорошо. Поиграем в твою игру. Только по моим правилам».
Он тянет бегунок на замке вниз, расстёгивая платье. Руки скользят по девичьим плечами, и одежда падает на пол.
Рен подхватывает Кёко на руки, относит её в спальню и небрежно бросает на постель. Мужская рука, начиная от икры, властно прихватывая, гладит девичью ногу, доходя до внутренней части бедра. Губы страстно впиваются в шею актрисы.
Кёко вспыхивает как спичка — телом овладевает похоть, в голове туман.
— Тсуруга-сан, — застонала, кареглазая произнося имя любимого мужчины.
Руки Кёко скользят вниз по накаченной груди, расстёгивая одну пуговицу за другой, проходят по кубикам пресса, оголяя мощный торс мужчины.
— Не называй меня так уважительно. Сейчас это извращение какое-то, — раздражённо сказал брюнет.
Рен садится на кровать, расстёгивает манжеты, скидывает рубашку и притягивает Кёко за руку к себе. Целуя девушку в плечо, он одновременно расстёгивает бюстгальтер.
Действия мужчины не остаются без ответа. Кёко тонет в своих желаниях. Кровь закипает в жилах.
Рен толкает девушку назад на кровать и медленными жаркими поцелуями проходится от шеи до груди. Он покусывает соски и немного всасывает кожу вокруг них. Его рука спускается по её животику.
— А-а-а, — из горла Кёко вырвался хриплый стон, когда мужчина скользнул рукой вверх и вниз между её ног.
— Тсуру…
Рен закрыл Кёко рот ладонью, продолжая свои ласки.
— Я же сказал, — грубо ответил Рен на её слова и убрал руку с её губ.
Кёко тянется за поцелуем, но Рен не позволяет ей этой вольности. Он чуть-чуть отворачивает её голову в сторону и спускается губами ниже по её телу, обжигая кожу властными, жёсткими поцелуями.
«Я больше не могу. Хочу… Хочу поцеловать его», — Кёко погрязла в пожаре чувств, эмоций и желаний.
Она снова и снова пыталась дотянуться до губ мужчины, но Рен каждый раз избегал этого.
— Поцелуй меня, — умоляюще попросила Кёко и снова потянулась к губам брюнета, обхватив его за шею.
— Не хочу. Не стану тебя целовать, — Рен помнил как она оттолкнула его. Как кричала, что бы не притрагивался к ней. А теперь сама тянется за поцелуем. Это его сейчас выводило больше всего. Поэтому он на грани своих чувств, с трудом боролся между желанием и злостью.
— Пожалуйста, поцелуй меня — молила Кёко. Сгорая в руках зверя.
— Хочешь что бы поцеловал? — с пренебрежением спросил он, посмотрев ей в глаза.
— Да-а-а. — Кёко вытянула шею, приподняв голову.
— Я не стану тебя целовать. Не хочу. Хочу только тебя, — сказал Рен и снял оставшееся нижнее белье с девушки.
От предвкушения и страха Кёко пробил сильный озноб, тело задрожало.
— Уверена, что хочешь того же? — спросил Рен, лаская рукой интимную часть её тела, словно издеваясь над ней и одновременно давая шанс передумать.
Кёко не отвечала, она извивалась и кусала губу, слегка постанывая.
— Так мне уйти?
— Н-н-е-ет, — сдавленным голосом простонала девушка.
— Ну что ж. Будь по твоему.
***
Рен стоит возле кровати и смотрит на спящую девушку, с которой провел ночь. Ревность, злость и обида завладела его мыслями, перекрывая чувство любви.