Глава 5. Какого лысого лешего?
Какого лысого лешего тут происходит?!
Лада лежала, боясь пошевелиться и разбудить рыжего. Нет, надо же было заснуть прямо у него на пороге! И как так вышло? Почему она прибежала прямо к его дому? Запах...- кошка вдохнула ставший за ночь почти привычным незнакомый аромат. - это за этим запахом она шла? Получается, она шла по следу рыжего?
Но зачем?! Какого лешего это тело делает? Оно ведь теперь, - Лада пошевелила лапой для проверки. - оно ведь теперь её! Или это инстинкты так сработали?
Так. - кошка раздраженно прижала уши. - с этим разберемся попозже. Для начала надо как-то обратиться обратно. И выяснить у Рыжего, чем он её накормил. Зараза. "Только ни во что не превратись..." Знал же, зараза, что может! И даже предупредил!
Только вот она не поверила.
Тогда получается, - Лада медленно начинала осознавать шокирующую для неё новость, - он врал! Он соврал, заставил её поверить что он, зараза, просто заигравшийся актёр! И ушёл, в то время как она рыдала!
Вот гнида... Рыжая.
Но зачем ему так с ней поступать?
Если рассуждать логически, - Лада размышляла, невольно любуясь растрепанной рыжей шевелюрой, в которую хотелось запустить лапы, - если существует он, то могут существовать и другие. Собственно, он и сам об этом обмолвился мимоходом, и даже сказал опасаться их, но она не придала тогда этому значения. Значит ли это, что остальные... оборотни опасны? И просто так её не отпустили бы?
Так. А что бы они с ней сделали, в таком случае?
Он пытался её уберечь?
Слишком много вопросов, - Лада вздохнула. - для начала ему надо поспать, действительно. А то вон как кричал. Что же ему такое снилось, интересно... И кто эта Лина?
Его лицо во время сна... Как человек может так страдать? Что же осталось у него в прошлом?
Посмотрев на спящего Лиса поверх руки, прижавшей её, она легко высвободилась и забралась под одеяло. Поддаваясь неясному порыву(или всё тем же кошачьим инстинктам?), прижалась к нему.
С ним было очень тепло. Поддавшись окутавшему её теплу, она медленно провалилась в сон.
Снилось ей что-то непонятное. Лис, какая-то мертвая женщина, лежащая в луже крови... Что за дичь? Некоторое время она растерянно смотрела, как Рыжий беснуется над мертвым телом. Но вскоре оба - и Лис, и женщина - растворились во мраке, оставив её одну.
После этого сна картинка резко сменилась. Высокий худощавый человек с бесконечно добрым уставшим лицом смотрел на неё печальным взглядом серых глаз. Таких же, как у неё.
- Папа! - шепнула она.
Вокруг них, застывших в немой скорби, не было ничего, кроме сияющего света. Свет был в этом странном месте везде, казалось, не не было ничего, кроме сверкающей - и будто неприязненной к Ладе пустоты. Ей казалось, пустота постоянно пыталась вытолкнуть её обратно. В реальный мир. И вот черты отца стали истончаться, растворяться...
"Ну уж нет! - не сказала - подумала Лада, обращаясь к противному пространству, - Я хочу увидеть моего кровного отца! И ты меня пустишь!" - и подкрепила слова всей силой своего желания и воли, превращая свои слова в приказ.
Откуда-то знала, что именно так и надо с этой пустотой. Без приказа надолго вредное пространство её сюда не пустит.
Отец снова проявился. В глазах его сияла гордость за свою дочь.
- Ты у меня уже совсем большая, девочка, - тихо проговорил он. - Пустым миром вон командуешь на раз-два. И ведь он тебя слушается.
Странное название резало слух, вызывая ассоциации. Что-то ей отец рассказывал в детстве... Но что?
Вдруг она поняла.
- Ты заставил меня всё забыть? Ты стер мне память? - шокированно произнесла она. - Я ведь точно помню, что ты рассказывал мне обо всём, о чем-то очень важном! Но я не могу вспомнить! Это ты сделал, да?! Но зачем, папа?
- Так было нужно, Эллед, - развёл руками отец. - Прости. Я хотел тебя защитить. Кто же знал, что ты натолкнешься в кофейне на этого... - он помрачнел и не закончил фразу. -Я думал что оградил тебя от всего.
- Эллед? - в недоумении нахмурилась девушка. Всё её существо как-то неожиданно откликнулось на незнакомое имя. Или... Знакомое?
- Эллед. Твоё истинное имя, - вздохнул отец. - Имя, которое получаешь после первого оборота.
- Оборот... Это всё на самом деле? Я не сплю? И мы с тобой на самом деле говорим сейчас?
- Как тебе угодно, девочка, - усмехнулся мужчина. - Я же всегда тебе говорил : ты сама создаёшь свой мир. Ты так хотела хоть когда-нибудь увидеть оборотней, вампиров, хоть Карлсона на крыше - так почему же ты так пугаешься, когда сама оказываешься не совсем человеком? Твоё желание наконец сбылось. Мир такой, каким ты хочешь его видеть. Правда, ты всегда можешь решить, что все это сон - и я исчезну, - он горько улыбнулся. - и никогда уже больше не приду.
Но штука в том, что ты сама решаешь, что - сон, а что - явь. А что - где-то посередине. Каждый из нас по-своему всесилен в этом смысле. И каждый создаёт свой мир. Тысячи разных миров каждый день соприкасаются на городских улицах, сталкиваются в троллейбусах, в унылых стенах супермаркетов.
Каждый живёт в той вселенной, в которую он верит.
И одновременно, косвенно - в тысячах и тысячах других, о которых знать не знает. И не узнает никогда.
И одновременно - в Едином Мире, бесконечном, общем для всех.
Решай, где ты хочешь жить, девочка. В придуманном тобой же чудесном мире, ставшем твоей реальностью и свободой?
Или в навязанной тебе узкой, ограниченной реальности, давным-давно ставшей тебе тюрьмой? Где ты, моя дочь, хотела умереть? Где всё можно купить за деньги, чудес не бывает, а у тебя нет ни настоящей дружбы, ни настоящей любви? Где из этих двух миров ты хочешь жить?
Образ отца отдалялся и таял, но в ушах у Лады долго ещё звучал его мрачный, немного ироничный, такой родной голос.
Проснулась она в слезах и с облегчением, что сон наконец-то закончился. И сразу же натолкнулась на ошалелый взгляд рыжего, который пялился на неё с отвисшей челюстью. Кажется, лишившись дара речи.
До неё только дошло, что её одежда, которая была на ней до оборота, осталась лежать на полу в кофейне.
Невозмутимо прикрылась одеялом и уставилась на Лиса в ответ. Который наконец справился с отвисшей челюстью и ошалело вопросил :
- Какого, собственно, лысого лешего в моем доме происходит?