Маринка
Тётя Айгуль и Маринка бегали туда-сюда с тарелками, накрывая на стол. На моё предложение помочь, они отреагировали категоричным отказом. Вскоре ароматный ужин был накрыт, и вся семья собралась за круглым уличным столом. Я удивлённо обвела глазами всех людей, оказавшихся за столом. Напротив меня сидела тётя Айгуль с мужчиной в квадратных очках и недельной щетиной. Слева от меня расположились двое мальчишек: один мне уже был знаком, а второго, малыша лет 6, я видела впервые, справа от меня сидела Маринка. А причиной моего удивления было то, что я никогда не подозревала, что у Баб Марины есть братья. Почему она никогда даже не упоминала о них?
- Ада – обратилась ко мне Айгуль – Думаю, тебе нужно представить нашу большую семью. С моей дочерью Мариной ты уже знакома. Это – она указала рукой на мужчину с щетиной – Мой муж Александр. – Александр качнул головой, приветствуя меня и радушно улыбнулся. Затем Айгуль указала кивком головы в сторону темноволосого парня – Это наш сын Олег – услышав своё имя, Олег поднялся из-за стола, положил руку на сердце и низко покланялся. На что получил подзатыльник от отца.
- Не паясничай! – скомандовал Александр. Айгуль же, привыкшая к выходкам сына, не обратила на это внимание и продолжила.
- А это наш младшенький сынок Ванька.
Ванька тут же протянул мне руку для пожатия и улыбнулся во все молочные зубы. Он был копией своего отца: светло-русые кучерявые волосы и большие зелёные глаза, точно у миленького щеночка.
- Мне очень приятно с вами познакомиться. Хотелось бы ещё раз поблагодарить вас за то, что приютили меня у себя на какое-то время.
- Так поступил бы каждый советский человек честный перед собой и собственной совестью. – произнёс серьёзно Александр, а затем добавил более мягко – Мы будем рады помогать тебе и дальше, надеемся, что в скором времени ты поправишься и твоя память восстановится.
- Ну, приступим к ужину – воскликнула Айгуль, хлопнув в ладоши.
Ужин удался. Еда была сытная и вкусная. Этот вечер вызвал во мне приятную ностальгию по тем временам, когда я приходила в гости к Баб Марине и её внукам. Мы так же собирались по вечерам на улице в этой же самой беседке, кушали вкусную еду и разговаривали о всяких мелочах, произошедших за день. В те моменты я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Я всегда мечтала о такой большой и дружной семьи, какая была у Баб Марины. Но вот только это была не моя семья, хоть эти люди были добры ко мне и относились как к свой родной, они были чужие. Быстро наступила черная ночь. Айгуль поспешила укладывать Ваньку. Александр включил телевизор и устроился на диване. Маринка попрощалась со всеми, сказав, что очень устала и пошла спать. Мне выделили комнатку Ваньки, а его самого переселили в комнату к родителям. Но он не капельки не расстроился, а мужественно поделился со мной комнатой. Она была маленькой, но очень уютной. Малыш спал на обычной, железной, пружинистой кровати, на которой в ряд расположились плющевые игрушки. Здесь и синий заяц, и коричневый медведь, и кот с длинными усами. Но лишь одна игрушка вызвала во мне волну трепета. Я присела на край кровати, взяв в руки ушастого чебурашку. Сразу вспомнилось, как мы с дедом любили пересматривать этот мульт. Хотя, он больше любил «Ну погоди». Я сжала игрушку в объятья, рухнула на бок и тихо заплакала.
Вскоре дом погрузился в абсолютную тишину. Луна за окном мерцала, привлекая своим светом. Я встала с кровати и выглянула в окно. Нога больше не болела, поэтому я могла спокойно выскользнуть из дома. Пришлось приложить усилий, чтобы отодвинуть оконную раму и открыть проход к бегству. Перекинув туловище, я выглянула вниз, расстояние до земли оказалось приличным, ко всему этому опасности добавляли ещё и груда камне прямо перед окном. Прыгнуть даже с моим крепким телосложением было бы опасно. Тем более тело было физически не подготовлено из-за недавних событий. Сев на подоконник, я свесила ноги вниз. Сделав упор на руки, аккуратно спустили ноги. Когда те достали носочками земли, я спрыгнула. А затем, согнувшись, я тихо прошла вдоль окон и вышла за забор.
Вся деревня тихо спала. Ни в одном доме не горел свет. Я заметила, что те дома, которые в моём времени стояли брошенные и избитые одиночеством, в этом времени были свежи и полны жизни. За ними ухаживают, заботятся, любят и берегут. Вот только потом бросят, забудут и оставят догнивать никому ненужными.
- А ведь дом деда тоже – сами прошептали мои губы. И они были правы. У меня не будет возможности часто приезжать в деревню, да это будет и ненужно. Что мне делать в том месте, где каждый угол напоминает об утрате? Он будет стоят один, никому не нужный, разбитый и потрёпанный, а потом и вовсе развалиться. А если продать, то у дома начнётся новая жизнь. Он обретёт новых хозяев, которые поселятся в нём, наполнят своим уютом и своей историей. Возможно, я поспешила, решив, что не буду продавать дом. - Думала только о себе и своих чувствах. Эгоистка. – с этими размышлениями я дошла до озера.
Увидев воду, я не думая сбросила с себя одежду и поспешила окунуться.
- Ну же! Должно получится! Я обязана попасть назад. Домой. – я стояла в холодной воде по самую шею и причитала эти слова, дрожащими от холода губами. Но ничего не выходило. – Вот же я глупая! В прошлый раз я была с головой в воде. – задержав дыхание, я нырнула. В нос ударил холод воды. Я попыталась открыть глаза. Но вокруг была сплошная темнота. Подняв голову наверх, я увидела едва заметные проблески луны. Я продолжала молиться, чтобы все получилось. Но ничего не получалось. Воздуха стало не хватать, легкие прожигало, словно огнём. Стало невозможно больно. Голова начала кружиться. Продолжать не имело смысла, я бы попросту умерла. Я всплыла быстрее, чем моё тело навеки бы погрязло в этих водах.
Кашляя, я вышла на берег. Зубы дрожали. Как же невыносимо холодно. Я села на мерзлую траву, прижав ноги к груди. На небе не мерцало и звезды. Всё было скрыто туманным полотном, лишь кусочек проглядывающей луны отражался в водной глади. Ветра не было вовсе, чему я была благодарна. Туманную тишину нарушал лишь рокот светлячков. « Не вышло» - промелькнуло в голове. Выходит, что я зря брела сюда и морозила себе все приличные и не совсем места.
Я сидела, пытаясь высохнуть. Идти мокрой обратно мне не хотелось. Вглядываясь в водную даль, я снова вспомнила деда. Через года маленькая я и дедушка будут сидеть на этом самом месте. Его ласковый, старческий голос будет рассказывать об удивительных приключения буратино, Гулливера и Алисы из Изумрудного города. А я буду внимательно слушать и с восхищением удивляться каждому событию его рассказов, время от времени ловя на себе заботливый взгляд васильковых глаз и теплую улыбку. Слёзы образовались сами собой. Мне не верилось, что это человек был способен на те вещи, о которых я прочитала в его раскаяние. Казалось, узнав о таком, я должна была поменять о нём мнение, перестать вспоминать его в теплых воспоминаниях. Но я не могу. Это невозможно. Во мне нет ни капли ненависти к нему. Я люблю его безусловной любовью. Это всё равно, что любит мать своего младенца. Пусть он будет кричать, биться ночами в истерике, крушить и ломать, но она всё равно будет его любит. Не смотря ни на что. Потому что он – её кровь.
Но мне осталось любить лишь воспоминания. Деда больше нет, как нет его заботы и теплоты, которыми он укрывал меня. Круглая сирота. И некому согреть меня от студёных вод. И озеро молчит, не спеша с утешениями.
Внезапно меня одолела злость на саму себя.
« Взрослая тётка сидит тут ревёт и жалеет саму себя. Баб Марина верно сказала. Потери будут всегда. Если я продолжу убиваться, то ничего не оставлю от самой себя. Дед умер. Его нет рядом со мной физически, и я не могу его обнять. Но он всё равно всегда рядом со мной в моей памяти и в моём сердце. И я всегда смогу с ним поговорить, просто прислушиваясь к себе. Потому что я – это частица его самого.» - я ещё раз подошла к озеру, вглядываясь в отражение в воде: «Вот он – мой дед. У меня его глаза, такие же голубые, словно васильки. Его милый приподнятый к верху кончик носа. Его тонкая верхняя губа. Пусть папины итальянские корни подарили мне темно-русые кучерявые волосы, смуглую кожу и крупное телосложение, я всё равно копия деда.» - я оглянулась, осматривая дома вдалеке: «И если я попала сюда, значит, так было нужно. Мне не стоит убегать из этого времени, а принять судьбу и посмотреть, к чему меня это всё приведёт. Быть может, это путешествие что-то изменит.»
Я подобрала одежду с земли, отряхнула и оделась, а затем неторопливо поплелась обратно к моему новому дому.
*****
На ступени крыльца сидела Маринка, склонив голову на колени.
- Маринка?
Девушка, испуганно встрепенулась. Она подняла голову, смотря на меня большими от страха глазами. Видимо, она не желала быть замеченной бодрствующей в такое время. Но ещё больше, видимо её удивило именно моё появление, с мокрой от ночных купаний головой.
- Ада, что с тобой? Ты вся мокрая. И почему ты не спишь в такой час?
- А ты? – я присела рядом на ступеньку. Маринка стушевалась, не зная, что ответить. – Мне было неспокойно. Решила прогуляться, дошла до озера. Надеялась, что вспомню что-нибудь.
- Ты плавала?! – Маринка задала этот вопрос намного резче, чем планировала.
- Немного. Не говори никому, ладно?
- Хорошо, но пообщай, что это было в последний раз, договорились? - я кивнула - Конец августа, уже довольно холодно. К тому же ты недавно чуть не утонула.
- Знаю. А с тобой что? Выглядишь поникшей.
- Нет, что ты, со мной всё в порядке. – она специально натянула улыбку, что еще больше выдало её притворство.
- Не хочешь говорить. Понимаю.
- Нет же просто. – она замялась, опустив голову. Её губы сжали в тонкую нитку, а правая рука теребила кольцо на указательном пальце. – Я просто не понимаю! Почему в нашем мире существуют эти условности? Эти установки! Кто их вообще придумал и почему все должны им следовать!? И почему если ты вдруг как-то не вписываешься в эти установки, то все сразу начинают говорить, что это неправильно. Почему все вокруг считают, что им нужно решать, что правильно, а что нет? Это моя жизнь и мои чувства! —она говорила это громко, расхлестывая руками. А закончив говорить, снова закрылась головой в колени. Словно все эти слова слишком долго копились в ней, а выплеснув их, в душе образовалась пустота.
Её плечи задрожали. Я неуверенно приобняла её, стараясь успокоить. Слова сейчас быди лишними, и мы молчали. Она подняла голову, заглядывая мне в глаза. Её ресницы были мокрыми от слёз, серо-голубые глаза стали ярко-голубыми, а по щекам текли слёз.
- Она и сама шла против установок. Сама нарушала все эти чертовы правила. И её бунтарство было куда болльше моего. Посмотри на моего отца – он русский. А она? А она мусульманка! Так пройдя через всё это самой, неужели она не может понять меня? Её родную дочь...
Маринка склонила голову на моё плечо. Она глубоко дышала, стараясь успокоиться, но то и дело на её глазах вновь появлялись слезы, которые она тут же вытирала рукавом свитера. Позже мне стояло ясно о какой несправедливости говорила Маринка. Как только эмоции стихли и слезы высохли, она рассказала, что послужило причиной её переживаний.
Не так давно Марина познакомилась с парнем, хотя знакома она была с ним давно, но только этим летом он удостоился её внимания. Раньше она его вовсе не замечала и не воспринимала серьезно, всё потому, что парнишка был совсем мал и, как ей казалось, глуп. Их разница в возрасте составляла 3 года. Поэтому ещё прошлым летом он не казался Марине каким-то привлекательным. Но всем известно, как быстро вырастают парни. Поэтому увидев его в начале этого лета, Маринка сразу влюбилась. Он был высок, широкоплеч, весьма миловиден, весел и остроумен. И звали его Алексей. Алексей, заметив симпатию девушки, на следующий день начал за ней ухаживать: дарил цветы и шоколад, водил в кино и даже читал стихотворения собственного сочинения. И Марина тянуть не стала и мигом приняла ухаживания парня. И всё было хорошо, пока однажды старушка-соседка не заметила их, гуляющих по вечерам вдвоём и не разболтала тёте Айгуль. И возможно, Айгуль не стала бы так злиться, если бы не знала Алексея и тот факт, что он младше её совершеннолетней дочери. Айгуль желала для дочери обеспеченного и серьёзного кавалера, который бы в дальнейшем смог бы стать её мужем. А Алексей, по мнению Айгуль, точно не подходит на роль будущего супруга Марины, так как слишком ветреннен и глуп и дело было вовсе не в возрасте.
За разговорами мы просидели почти всю ночь и просидели бы дольше, если бы день не забрал все силы. Поэтому где-то в третьем часу мы, будучи уже сонными, отправились спать.
Это чудесное, ясно утро я мечтала провести в уютной кровати, но увы... Меня разбудил громкие удары барабанных тарелок и быстрая, тяжелая мелодия электрогитары. А затем звонкий голос мужчины стал подпевать в такт этой преисподней музыки. Ошарашенная и упавшая с кровати, я вскочила к окну. На гамаке прямо под моим окном лежал Олежа, а на земле возле него стоял магнитофон. Я пыталась его докричаться, но музыка была настолько громкая, что заглушала мои крики. Тогда я вооружилась первой попавшей под руки вещью и запустила прямо в непутевого парнишку. Нечто небольшое и круглое прилетела ему в руки. Он невозмутимо повернулся ко мне, вздернув бровь и убавил музыку.
- Люди спят ещё. – сквозь зубы пробормотала я.
- Спишь только ты, остальные уже давно бодрствуют. – Олежа невозмутимо потянулся обратно к магнитофону, ему совсем было чихать на мои слова.
- Всё равно это не повод включать эту дьявольскую музыку с утра!
- Сама ты дьявол! – от злости Олежка прямо-таки подскочил на гамаке, едва не выпав - Это heavy metal! Классика вообще-то.
Я вышла на кухню, подальше от этого хулигана. Тётя Айгуль готовила блины. Поприветствовав хозяйку, я присела за стол. Через несколько минут в комнату, протирая глаза, вошла Маринка. Зевнув, она села за стол рядом со мной. Увидев дочь, Айгуль тут же развернулась. Её брови были нахмурены и в глазах читалось недовольство.
- Марина, это что такое!?
- Что случилось, мам? - сонно спросила она, всё ещё зевая через каждое слово.
- Как что? Ты мне во сколько обещала встать? Утренний автобус уже давно умчался. Пока тебя дождешься, вся жизнь пролетит! - она отвернулась, чтобы снять блин со сковороды, но продолжила отчитывать Марину. - Это не мне надо было, а тебе! Твои вещи в ателье уже третий день лежат, ждут, когда ты их заберёшь! А ты всё в облаках летаешь, никакой самостоятельности! Я специально не стала говорить, думаю, вспомнит или нет. Не вспомнила!
Маринка закатила глаза, обиженно выдохнув.
- Зачем кричать сразу? Ну забыла я, да! Сегодня съезжу в город.
- Когда? Автобусы уже все ушли!
- Я слышала, что Толя сегодня в город едет, запчасти какие-то продает. Я вот с ним и напрошусь. И Аду с собой возьму. Поедешь? - обратилась она ко мне с мольбой в глазах.
- Да, хорошо.
- Вот, видишь! Ада со мной съездит, всё нормально будет, не переживай, заберу я свои вещи.
Я ждала Марину уже около часа. С детства я была весьма нетерпелива. Но пришлось бороться с этим качеством, без терпения ничего не выйдет. Но здесь ситуация выходила за рамки моего максимума. Не выдержав, я пошла поторапливать её. Она вытирала полотенцем нечто белое с лица.
- Что на твоём лице? - поинтересовалась моя любопытная натура. Моё неожиданное появление, напугало её. Подпрыгнув на месте, она суетливо осмотрелась.
- Ой, Ада это ты. - выдохнула Марина - Ты меня напугала.
- Что это такое? - не унималась я.
- Цинк. - шепотом произнесла Марина.
- Цинк? Марина, ты с ума сошла? Он же может сжечь всю твою кожу.
- Да тише ты! Я в журнале вычитала, что он помогает от воспалений. Мажешь каждый день и никаких прыщей! И кстати, работает. Я сколько уже мажу и ничего он не сжег. Так что глупости это всё - вздохнув, она продолжила, поменяв тон голоса. — Я почти всё. Только подкрашусь.
Прошло еще некоторое количество времени. Я пролистала все журналы, которые нашла в её комнате. А у нее их было много. Желание куда-либо ехать медленно, но верно улетучивалось. Наконец-то Марина повернулась ко мне и взволнованно спросила.
- Ну как я?
- Идеально
- Ты правда, так считаешь? - она покрутилась у зеркала, осмотрев себя со всех сторон. - Ну, вроде да, неплохо. Спасибо, пойдем.
Выйдя из дома, нас ждал жигули синего цвета. Мне сразу вспомнилась точно такая же машина деда, которая стояла без дела у него в гараже. Интересно, почему он никогда не использовал машину по назначению.
Водитель был уже в машине. Мы сели на заднее сиденья.
- Толька, прости, я снова задержалась. - весело проговорила Маринка, теребя парня за волосы. На её извинения, он сдержано кивнул. - Кстати, Толька, познакомься это Ада. - Толька перевел на меня взгляд, снова кивнул, и принялся заводить жигули. Машина издала свирепый рев и с бешенной скоростью помчалась по проезжей дороге. Маринка ликующе наблюдала за дорогой, показывая мне что-то, что на её взгляд было невероятным и интересным. Я же не отрывала взгляда от зеркала, рассматривая в нём водителя. Уж больно знакомым был его равнодушный взгляд и молчаливая манера. А ещё его звали Анатолий. Я приблизилась к Маринки и прошептала ей на ухо.
- Марин, а кто этот Толя? Расскажи что-нибудь про него.
- Он наш сосед через 3 дома. – также шёпотом ответила она - Парень неплохой, но молчит всё время. Человек просто такой. Молчаливый. Что у него на уме, никто кроме его самого не знает. Даже его брат, хотя они близки.
Я отвернулась к окну, переваривая информацию. Сомнений, что это был тот самый Анатолий-мой загадочный и любимый двоюродный дедушка, не было. Забавно, что он и в юности такой же отстранённый. Я всегда думала, что это с возрастом пришло, а нет. Интересно на него что-то повлияло или действительно просто такая личность?
Тут же в голову пришло очень дельное понимание. Я в прошлом. В том времени, когда моя бабушка была жива...
Вскоре мы въехали в город. Мимо мелькали хрущевки, заводы и парки. Мимо нас проезжали десятки жигулей различных цветов.
- Вам куда? --- произнес Толька, вглядываясь в салонное зеркало на нас.
- Выброси нас на Новокузнецкой.
Через пару минут мы вышли из машины. Высадив нас, Толька тут же уехал.
- Вух, ну и жара. Лимонадик с мороженным будешь? – Марина смахнула воображаемый пот со лба.
- Было бы здорово.
Заметив недалеко палатку с мороженым, мы прямиком направились к ней.
- Здравствуйте, девчонки, какое вам мороженое? - добродушным голосом произнесла полноватая женщина с биозавивкой и ярко-бирюзовыми тенями.
- Я буду клубничное, Ада, ты какое хочешь?
- Я буду с шоколадной крошкой. - нам подали рожок с двумя шариками мороженого. И признаюсь честно, вкуснее я в жизни ничего не пробовала. Теперь я понимаю, вечное бурчание деда по поводу мороженого из нашего магазинчика. Съев мороженое, мы подошли к автомату с лимонадом. Ярко красный коробок с вывеской «газированная вода». Марина вставила в приёмник 3 копейки. И в стаканчик стал наливаться ароматный напиток. Марина подала стакан мне. Я сделала глоток. Это было очень похоже на мой напиток с детства Лимонад Буратино, но здесь вкус был ярче, насыщеннее. Марина купила себе тоже. Мы присели на скамейку.
- Где находиться ателье?
- Здесь недалеко. Дождемся троллейбуса, проедим пару остановок, и мы на месте.
Вскоре подъехал синий троллейбус. Со скрипом открылись двери, из которых вывалилась кучка людей. А затем зашли мы. Внутри было очень душно и тесно. Места катастрофически не хватало. К счастью, какой-то парень добродушно уступил место Марине, но не мне. Мне место не хватило, и пришлось стоять. Пока мы ехали, я разглядывала людей. Тот парень, что уступил Марине место выглядел очень опрятно: белая, выглаженная рубашка, черные брюки, коричневые туфли, очки и идеально уложенные волосы. Вдалеке сидела группа моднявой молодёжи. Они были одеты ярко, даже чересчур. И шумно себя вели. Бабульки, которых здесь было очень много, ворчали, косясь на шумную компанию. Здесь все были погружены в разговоры или чтение книг, а кто-то умудрялся даже дремать. Сразу вспомнилась моя современность, где каждый человек ни на минуту не переставал потреблять свою дозу гаджетной зависимости. Да и дело было не только в этом. Сами люди были другие. Хотя разница всего в каких-то 30-40 лет. И по сути это те же обыкновенные люди, спешащие куда-то по своим делам, точно такие же окружают и меня в моём городе. Но вот не «такие же». И дело здесь не только в другом внешнем виде. Загляни каждому человеку в этом троллейбусе в лицо и ни в одном ты не увидишь грусти, отчаяния или усталости. Даже у самых старых, которые пожили и через много прошли. В их глазах сияет уверенность, преданность, гордость и счастье. Уверенность в светлом будущем и мирном небе. Преданность стране. Гордость за себя и предков. И счастье. Просто людское счастье. Они рады находится здесь и проживать этот момент. Хотя это самый ужасный транспорт, на котором я когда-либо ездила. Так что радоваться тут было нечему.
- Там было нечем дышать. - пояснила я Марине, что удивлённо смотрела на меня.
- Не знаю, всё как обычно.
Мы забежали в ателье, забрали одежду и шли к договорённому ранее месту, чтобы Толя нас забрал. Я обратила внимание, как прохожие парни и девушки, провожают Марину взглядом. Глаза каждого были устремлены на неё. Поэтому, было ожидаемо, когда нам подбежал парень. Но как оказалось позже, это был бывший одноклассник Марины.
- Марина, привет! Как дела? – радостно воскликнул тот, подбегая. Маринка заметила его не сразу, но как узнала, улыбнулась широкой улыбкой и побежала в объятья.
- Привет, так давно не виделись. - парень был низок, с янтарно-рыжими волосами и веснушками. С каблуками Марина была выше его чуть ли не на голову.
- Ого, ты вымахала, такая огромная стала! Я был очень рад тебя увидеть, но я спешу, до скорого! - парень попрощался и убежал. Марина перевела невеселый взгляд на меня.
- Ты слышала, что он сказал?
- О чем ты?
- «Ого, ты огромная стала!» - изобразила его она, специально искажая голос. А затем потускневшим голосом добавила. - Я так и знала, что набрала в последнее время.
- У тебя талия меньше моей ляжки, честное слово. Ты очень худая, Марин. Не переживай из-за глупых фраз.
- Неправда! И вообще ноги у тебя красивые, ровные. А у меня коленки какие-то ужасные. Не люблю их, как и свои бедра. Мне кажется, они слишком толстые.
- Не ищи в себе недостатки. Каждая частичка твоего тела правильна и красива. Без своих коленок ты будешь уже не ты.
Марина ничего не ответила, а хмурая и расстроенная побрела вперёд. Мы встретили Тольку, и он домчал нас до дома. Дома нас встретили вкуснейшим ужином, к которому Марина даже не притронулась. И я стала переживать, что это могло быть связанно с ситуацией, что произошла в городе
*****
Семён Анатольевич с омерзением снял с себя силиконовые перчатки, выбросив их в раковину. А затем тщательно с мылом вымол руки по локоть.
- Ну что, Анатолич? Не томи. – с нетерпением проговорил Юрий Петрович, стоявший всё время чуть ли не над душой старика.
Семён Анатольевич развернулся к товарищу следователю и взглянул на него затуманенным взглядом. Его алкогольным шлейфом пропиталась вся комната. Пошатываясь, он подошёл к телу, разрезанного им же мужчины, и накрыл его когда-то белой простынёй.
- Ну, что могу сказать – начал Анатолич, плюхаясь на стул. – Нужно отправить извлёкшие субстанции в лабораторию, и когда результаты придут, я тогда смогу более детально разъясниться. – он говорил шепелявя и сглатывая окончания слов. Нужно было напрягать слух, чтобы понять его речь. - Но и сейчас мне ясно, что это отравление.
- Уверен?
- Можете посмотреть сами – Анотолич нехотя поднялся со стула, вновь подойдя к трупу и сдернул простынь - Вот, взгляните на цвет его пятен. Серо-коричневый. Особенно ярко видно это на фоне желтушной кожи. Кровь у него густая и имеет красно-коричневый цвет. – он небрежно накрыл тело и тяжелой медвежьей походкой побрёл к стулу - Ну и самое явное – запах. Пахнет горьким миндалём. Если лабораторная экспертиза установит, что в крови вещества свыше 80 процентов, в отравление можно не сомневаться.
- И чем он отравился то?
- Метгесоглобинобразующим ядом
- Анатолич, ты можешь по-человечески излагаться.
- Нитробензол – вздохнул тот
- Это ещё что такое?
- Вещество такое. Применяется для производства анилина.
- Анатолич, не мучай мой мозг!
- Ну, взрывчатые вещества. Там топливо ракетное.
- Тьфу ты – прыснул Юрий Петрович, разразив воздух рукой. – Ну откуда ему у нас в Марьяне взяться? Кто здесь ракеты строит?!
- Его ещё часто в парфюмерии используют. Чтобы запах ярче был.
- В парфюмерии – полуголосом повторил товарищ следователь, запустив руку в волосы. Тяжело вздохнув, он сел на стул, напротив Антолича и уставился на него долгим взглядом. Тот в непонимании, оглянулся по сторонам и выгнул бровь. Тарасов поджал губы и кивнул пару раз, будто соглашаясь с внутренним голосом. – Это получается права была барышня, а я на неё так...
- Как? – поддался чуть вперёд Анатолич
- Пренебрежительно. Делать то теперь что?
- Извинятся, Юрий Петрович.
- Прав. Извиниться бы надо.