5. Однажды утром...
- Мадам Жири, подождите, где мы находимся? - еле поспевая за ней спрашиваю её я.
- Мы там где, быть балерине не очень то и желательно, - тихо отвечает она.
- Вы верите в легенду театра - Призрака Оперы? - задаю ей вопрос, который так давно меня интересует.
- Сейчас очень поздно для таких разговоров, ступай спать, - уходя от ответа Антуанетта махает рукой в сторону прохода что ведет к комнатам.
- Спасибо, матушка Жири, спокойной ночи!- покладисто говорю я, делаю реверанс и иду к нашим комнатам. В то время как балетмейстер проходит по холлу и скрывается в одном из проходов.
Я тихо крадусь по коридору, стараюсь тихо открыть скрипящую дверь и она не подводит меня. Иду по деревянному полу, что слегка скрипит от моих шагов и переодеваюсь готовясь к сну. Я подхожу к часам на которые падает лунный свет. На часах начало первого. Чем может быть занята Антуанетта в такое время. Что может быть не решено в столь поздний час? Я подхожу к своей кровати, снимаю покрывало, тихо взбиваю подушку под которой нахожу письмо. Я вспоминаю, что именно о нем говорил Ангел провожая меня из подвала. Я оставляю конверт до утра и кладу его во внутрь одного из моих тапочек.
Я стараюсь прокрутить в памяти все события дня, но быстро засыпаю.
***
Утро вторника началось как и у всех балерин в пол восьмого. Сегодня предстояло забрать из костюмерочной свои готовые костюмы. Все девушки в моей комнате собирались, заплетались и готовились к новому рабочему дню.
- Доброе утро, Кристин, - мягко говорит мне Мэг.
- Доброе, Мэг, - сонным голосом потягиваю я.
Остальные молча собираются и выходят. Первый раз за долгое время утро дается мне легким. И все вокруг настолько живым. Я быстро спускаюсь вниз, где все жители нашего театра начали свой завтрак. Я подхожу к столам на которых стоят разнообразные горячие блюда. Вкусный запах разных приготовлений манит мой нос. Я выбираю несколько тостов и горячий кофе, что поможет мне взбодриться.
Я беру свой завтрак и направляюсь кто столу, где сидит несколько хористок, Анабель, Мэг, куда в скором времени должна присоединиться старшая Жири.
- Приятного аппетита, - желаю я всем присутствующим за столом.
- Кристин, какая встреча, неужели ты соизволила присоединиться к нам. Я думала что общаться с нами это уже не на твоем уровне, ведь ты... - не успевает договорить она как ее перебивает мадам Жири.
- Хватит Анабель, сейчас не до этого. Девушки, напоминаю что генеральная репетиция в пол третьего и сегодня мы репетируем без солистки, а уже завтра...- переводит взгляд на меня, - Уже завтра мы делаем генеральный прогон с главной солисткой, - заканчивает она и уходит проч.
Утро началось так хорошо, но что произошло сейчас. Острые взгляды и языки везде следуют за мной. Я продолжаю свой завтрак, делая вид, что ничего не слышала из уст Анабель. Как только я заканчиваю и иду с тарелкой благодарить миссис Булон в буфетной - образовывается абсолютная тишина, только звук от хлопания ресницами царит вокруг.
- Благодарю Вас, миссис Булон, все как всегда очень вкусно - произношу и улыбаюсь я.
- Кристин, я рада как всегда. У тебя появился румянец, приятно видеть, что наша кучерявая красавица уже с легким румянцем, - мне кажется я покраснела.
Я ухожу из буфета под тщательными взорами других людей. Репетиция в пол третьего, а сейчас всего... всего пол одинадцатого. Нужно зайти в костюмерную и забрать свой наряд для премьеры, что будет собирать триумф в этот четверг на нашей сцене. Я как в тумане бреду на второй этаж, прокручивая в голове события вчерашнего вечера и сегодняшнего утра. Что могло произойти и ухудшить мое положение среди коллектива. Ничего не приходит в голову, я просто поднимаюсь по лестнице вверх уже ни о чем не думая.
Наша костюмерная находится в центральной части театра на втором этаже, напротив кабинета директоров. Как только я захожу на этаж, напротив двери стоят два директора, Рауль и наш дирижер. Они что-то обсуждают между собой, как только я подхожу к двери все четверо обращают на меня внимание. Я подхожу ближе и слышу:
- Виконт, мы надеемся вы решите проблему до этого четверга. Ведь на сцене должны блестать, тем более этот спектакль сделает хорошую репутацию нашему театру. Карлотта - наша единственная звезда и дива, нет я конечно не хочу обижать других солистов, но она одна в нашем театре, по этому ... - не успевает закончить месье Фирмен, как - Доброе утро, мадемуазель Дае, - вежливо улыбается он мне и остальные тоже присоединяются к нему.
-Доброе утро, Кристин, - с холодной улыбкой говорит месье Ришар.
- Кристина, я надеюсь Вы готова к сегодняшнему генеральному прогону? - спрашивает меня дирижер.
Я смотрю на него в недоумении, когда дирижер зависил от балета. Все так запутано этим утром, что я делаю вид что ничего не поняла и не услышала, просто кивнула всем четверым мужчинам и продолжила свой путь к костюмерной. Как меня ловит чья-то холодная рука мягкой хваткой и поворачивает. Я поднимаю глаза вверх и вижу нахмуреного Рауля.
- Мы поговорим с тобой, как только я обсужу с директорами письма что получили накануне. Тебе ничего не приходило?
- Нет, ничего, - говорю я, и вспоминаю о вчерашнем письме, что я оставила в одном из моих тапочек.
- Рауль, прости мне нужно срочно уйти.
Я отстраняюсь от виконта и решительно ухожу быстрым шагом. Я шагаю так быстро, что чуть не срываюсь на бег и совсем скоро достигаю своей цели. Врываюсь в комнату, где у окна стоит Антуанетта. Я успокаиваюсь сразу не давая виду, что что-то произошло. Молча подхожу к тапочкам, что стоят под моей кроватью и ищу вложенный конверт вчера. Странно, но не нахожу ничего. Я еще раз проверяю мою обувь, заглядываю под подушку, поднимаю матрац, но не нахожу ничего. От разочарования я сажусь на кровать и закрываю ладонями глаза, вспоминая все вчерашнее. Ну почему я не прочитала его вчера. Жири - неподвижно стоит у окна выглядывая что-то.
- Кристина, просили передать, - она подходит ко мне и отдает письмо.
Такой же конверт, такая же печать как и вчерашнее письмо. Возможно балетмейстер нашла его с утра? Я ничего не отвечаю ей, а всего лишь быстро раскрываю конверт. В котором идет речь:
"Мадемуазель Дае,
Настаиваю Вам читать письма сразу, как только Вы получили их. Не удивляйтесь поведению своих подруг. Им Вас не понять.
Вы нуждаетесь в репетиции некоторых партий в арии One Day I'll Fly Away.
Приходите, как только сможете и помните, что где бы Вы ни были я всегда рядом и духом, и телом. В моих письмах Вы найдете подсказки, чтобы заветная мечта была ближе. Не игнорируйте их.
И продолжайте верить в свою мечту и она будет исполнена.
Ваш учитель и слуга
Ангел Музыки."
Таковым было послание мне. Когда я его прочитала, в комнате я была одна. "Мои подсказки..." не выходило у меня из головы. Я сложила бумагу в конверт и положила в свою прикроватную тумбочку. И просто вышла из нашей комнаты. Иду медленным шагом, а точнее бреду... я не знаю куда мне идти, ведь труппа ведет себя странно и не хочется лишний раз становится главной темой обсуждения. Некоторые (как Карлотта) питаются такими ситуациями, и её абсолютно не обходит, что о ней говорят. В таком случае мне нравится только одно - её хладнокровие. Она хорошо знает, кто и что говорит. Но со всего это, она лишь смеется. Сама она говорит, что это забавит её. А что насчет меня? То мне противны такие ситуации, я просто не выношу их.
Я спустилась в главный холл и стою у главного входа. Наблюдаю за тем, что происходит каждый день. Все моют и натирают до блеска. Например, те подсвечники так блестят, что при попадании на них яркого, утреннего парижского луча солнца, могли бы запросто ослепить толпу людей.
Я оборачиваюсь к двери, что служит нашей оборонной ото шумного города. Именно она не впускает весь шум города в наш тихий театр. Смотрю в кристально чистое стекло и вижу как на улице: прибывают и отъезжают разные экипажи, мальчишка с новыми газетами старается дать газету каждому прохожему, так много людей спешат куда-то, создавая суматоху. Невероятное зрелище, стоять здесь, в полной тишине и наблюдать за огромным миром из стекла в двери, что огрождает меня от всего этого.
Чья-то рука внезапно ложится на мое плечо. А я слегка подпрыгнув сразу поворачиваюсь, чтобы посмотреть, кто же прервал мои размышления и наблюдения. За моей спиной стоял граф де Шаньи.
- Ты собиралась погулять? - с улыбкой спрашивает он.
- Нет, всего лишь смотрю за этим суматошным миром, -отвечаю я, - Но прогулка - тоже хороший вариант. Сегодняшний день - слишком странный, я не знаю почему все так обрушилось на меня, - со вздохом добавляю я.
- Во сколько у тебя репетиция? - с некой мыслью спрашивает Рауль.
- В пол третьего, а что?
- Есть время прогуляться, как насчет прогуляться к Елисейским полям? - с улыбкой спрашивает меня молодой человек.
- Это прекрасно, сейчас только переооденусь, - говорю я.
- Я провожу тебя, - договаривает он и предланает мне, а я соглашаясь вкладываю свою лодонь в его руку.
Мы проходим весь театр держась за руки, весь персонал, что встречается на нашем пути, приветствует графа младшего, улыбаются и делают реверансы. Как только мы подходим к коридору с балетными комнатами, то встречаем Анабель и Аврору, что разговаривают вместе. И уже подходя ближе к ним, я:
- Здравствуй Аврора, - с легкой улыбкой произношу я.
На что молодая девушка быстро выпрямляется, разглаживает одежду, поправляет свою пышную юбку и натянуто улыбается мне. А когда рядом проходит Рауль, она делает реверанс и кивает уже с новой и чистой искренней улыбкой.
Наблюдая за своей подругой, Анабель возмущенно фыркает и тоже решает небрежно сделать реверанс. Как только мы заходим в коридор я слышу их рвзговор, я знаю что они обсуждают, но не придаю значения.
- Подождешь меня здесь? - серьезно спрашиваю я.
- Я бы с удовольствием зашел, но увы дела. Поэтому, я подожду тебя тут, с эхидной детской улыбкой отвечаю он.
Я быстро захожу в комнату уже зная, что одену на нашу прогулку. Бордовое бархатное платье. Не очень пышное и тяжелое, что удивительно. К нему отлично подойдет та легкая меховая накидка, что Рауль выбрал для меня. Я хорошо справлялась, уложила свои не послушные волосы, но только одно помешало мне закончить все так быстро. Корсет. Это то, что я не могу сделать сама, как бы не пыталась. И помощи попросить нет у кого. Обычно мне всегда помогает Мэг, Антуанетта, Анабель, Адель. Но сейчас я одна. Мысль возникает сразу, но еще больше возникает отговорок, но все же решаю, что это стоит. Я подскакиваю к двери и:
- Рауль, помоги мне, - тихо произношу я.
Держу одной рукой платье, а другой тяну за собой друга, что и станет моим спасением из ситуации. Затягиваю его в комнату и говорю:
- Прости, но просить больше некого, а сама я буду управляться очень долго.
- Неожиданно, Крошка Лотти, -смеется он и принимается за работу.
Я чувствую как корсет медленно втягивает меня и через несколько мгновений виконт начинает завязывать узел.
- Граф де Шаньи, затяните больше, если Вы не хотите, чтобы я потеряла это платье на нашей прогулке, - чуть ли не смеюсь я.
- Мадемуазель Дае, я всего лишь не хочу, чтобы вовремя нашей прогулки, Вы потеряли сознание от недостатка воздуха, - не так весело отвечает он и даже не думает о том, чтобы затянуть сильнее.
Как только я набрасываю на свои плечи меховую накидку, мы выходим из комнаты, как перед нами, как столб стоит Анабель.
- Я не удивлена, виконт де Шаньи и мадемуазель Дае, - неким недовольством говорит она.
Я собираюсь ей ответить, но рука Рауля сильно сжимает мою ладонь и он ускоряет шаг, отчего я чуть ли не бегу. Мы выходим из коридора и я только осмеливаюсь что-то сказать:
- Вот так все утро, я ничего не понимаю... - с непониманием говорю я.
- Не бери в голову, - несбавляя темпа, ведет меня мужчина.
И вот уже мы выходим из театра, где нас поджидает экипаж де Шаньи. Дверь открывается и я с легкостью забираюсь во внутрь, а виконт только помогает мне приземлится мягко. Через пару секунд мы начинаем наш путь. Пусть это будет длится не так долго, но я успеваю рассматривать улочки, людей, мир вокруг меня, что погружает меня в разные помыслы.
- О чем задумалась, Лотти? - сбивает меня с мыслей Рауль.
- Все о том же, все о том же, Рауль. Я не понимаю, что могло произойти всего за одну ночь и один вечер, - рассеянно говорю я.
- Многое случается, но неужели ты не знаешь почему весь театр взъелся на тебя? - удивленно спрашивает мужчина.
Я только отрицательно мотаю головой и пожимаю плечами.
- Хорошо, я расскажу, но сейчас мне кажется, что мы уже приехали.
Экипаж останавливается, я выхожу и вижу вокруг себя почти голые деревья, немного травы с белым проблеском иния. Легкий ветер пронизывает меня и заставляет вздрогнуть. Осень. Она постепенно уносит краски лета в белую, холодную зиму.
- Так вот... -продолжает Рауль, - Вчера, примадонна нашего театра получила письмо, от некого П. О. в котором шла речь о том, что ты, Мадемуазель Дае, заменишь её, в день триумфальной премьеры Ill Muto. Исполнив главную роль, в то время когда, она будет сидеть дома с больным горлом. Так же там было приведено несколько указаний, почему ей следует остаться дома, в день триумфа. Её поразило это письмо и она подумала, что автором всего этого спектакля стал я, так как о нас слогают легенды из-за того, что часто видят нас вместе. Это произошло именно тогда, когда мы возвращались с тобой с нашей прогулки. Я сразу решил разобраться. Как только мы успокоили Карлотту и удостоверились в её здоровом состоянии, мы отправили диву домой и успокоили в том, что это скорее глупая шутка. На что она заявила, что глупые шутки в этом театре не прекращаются уже на протяжении четырех лет. Но все таки это списали на розыгрыш, - выкладывает всю информацию молодой человек и я просто не верю своим ушам, сопоставляя его письмо с письмом которое я получила недавно, где указывалось о тщательных репетициях над некоторыми главными партиями и все же я решаю промолчать об этом.
- И это еще не все. Сегодня с утра, директора получили письма с дальнейшими указаниями по поводу театра и его работы. А также последствиями, что будет, если на сцену все же выйдет Карлотта. Об этом мы не стали ей сообщать. Везде только писалось, что Если Вы ослушаетесь, случится непоправимая беда. Директора решили сразу обсудить с дирижером, балетмейстером и мной твое участие в спектакле. Ришар и Фирмен были в ужасе, когда в письме следовало, что балерина должна исполнить роль примадонны. Дирижер сказал, что тебя могут взять в хористки, если ты пожелаешь, но выступить вместо Карлотты, если ты только обладаешь неизведанными способностями в которые он не очень верит. Только мадам Жири сказала, что все мы зря волнуемся, что во всем театре, найдется как минимум не одна, а даже несколько сильных дублеров для Джудичелли. И крайне рекомендовала нам придерживатся всего, что указано в письме. Директора были в ужасе, но решили делать все как сказано в послании, а Карлотте приказали репетировать дома и явится только на генеральную репетицию в среду к полудню, - все его слова не укладываются в моей голове. Кто и зачем за этим стоит.
- Я действительно не знала ничего, Рауль. И даже не предполагаю кому все это нужно. Я не отрицаю, что хотела бы петь, но идти таким способом. Вовлекая сюда тебя и наши отношения. Прости, но это низко для меня... - с жалостью и некой скорбью говорю я.
- Я помню как ты пела в детстве... как сладкий ангелочек, - нежно говорит он и целует меня в макушку.
Столько новой информации, новых предположений. Мы продолжаем гулять дальше. Виконт встречает своих знакомых и друзей даря каждому улыбку и рукопожатие, я только улыбаюсь, пропускаю мимо ушей их разговоры, а те только приглашают посетить виконта разные ужины и приемы. Меня же не отпускают мысли о том, кто за всем стоит. Мы продолжаем гулять, пока мелкие капли не превращаются в холодный ливень от чего мы вынуждены возвращаться к экипажу и ехать домой.