Глава 8. Инженер хаоса
Сынмин не испытывал эмоций. Он их регистрировал, классифицировал и использовал. Сейчас, глядя на четыре папки, разложенные на столе перед ним, он чувствовал лишь холодное, почти сексуальное удовлетворение от идеально составленного плана. Он не просто пиар-менеджер. Он был режиссером реальности. А реальность — грязная, податливая глина в его руках.
Он открыл первую папку. «ЛИ МИНХО. ОПЕРАЦИЯ «ОБЕЗЗВУЧИВАНИЕ».
Внутри лежала не распечатка, а планшет. Он включил его. На экране загрузилось видео. Качественное, снятое скрытой камерой. Кадр: та самая частная студия. Минхо стоит на коленях перед сидящим Джисоном. Расстояние между ними — сантиметры. На лицах — не ненависть, а что-то неуловимое, опасное. Что-то, что Сынмин с легкостью мог представить заголовком: «Журналист-разоблачитель и его жертва: что скрывается за враждой? Шантаж? Роман?»
Он не улыбнулся. Он просто констатировал факт. Козырь был у него на руках. Он пролистнул дальше. Фотографии разбитого телефона Минхо в его же квартире, сделанные скрытой камерой, которую он приказал установить в дымоходе во время «проверки вентиляции» неделю назад. Распечатка звонков между Минхо и Джисоном. Их встречи. Все было зафиксировано.
План:
1. Утечка видео в паблик анонимно. Под соусом «возмущенный сотрудник студии».
2. Параллельно — публикация заказной статьи о «нестабильном психическом состоянии Ли Минхо», с подтверждающими документами от анонимного психиатра (документы готовы, подпись подделана).
3. После дискредитации Минхо — официальный иск о клевете и домогательствах. Он будет уничтожен. Не юридически, нет. Медийно. Сожран толпой.
Он отложил планшет и взял вторую папку. «ХАН ДЖИСОН. ОПЕРАЦИЯ «КАМЕРА СОДЕРЖАНИЯ».
Джисон был слабым звеном. Эмоциональным сбоем в системе. Его нужно было изолировать и нейтрализовать.
План:
1. После утечки видео о встрече с Минхо, Джисон будет «добровольно» отправлен в частный реабилитационный центр за границу. Диагноз: «эмоциональное выгорание, тяжелая депрессия».
2. Все его коммуникации будут контролироваться. Доступ к музыке — ограничен.
3. Его сольный альбом, который он писал втайне, будет изъят и передан другим авторам. Его творчество должно служить группе, а не его личным демонам.
4. В случае сопротивления — напомнить ему о его семье. О тех долгах, которые Сынмин помог когда-то скрыть. Семья — всегда лучший рычаг.
Третья папка была тоньше. «БАНЧАН. ОПЕРАЦИЯ «СТАБИЛИЗАТОР».
Банчан был угрозой, потому что был совестью. Совесть — нестабильный элемент.
План:
1. Направить ему анонимное сообщение с напоминанием о его роли в сокрытии правды об увольнении Минхо. Приложить фотографии его младшей сестры, которая учится в США. Без угроз. Просто фотографии. Он все поймет.
2. Использовать его чувство вины. Дать ему роль «защитника» Джисона, отправив его с ним в «реабилитационный центр». Таким образом, он будет одновременно и надзирателем, и заложником.
Четвертая папка. «ОБЩИЙ ХАОС. ОПЕРАЦИЯ «ОЧИЩЕНИЕ».
Это была закулисная работа. Та, что скрепляла все вместе.
План:
1. Подбросить Феликсу компромат на Хёнджина — реальные доказательства его связей с «Аурой» до его «прозрения». Посмотреть, предаст ли он своего друга ради «справедливости». Расколоть их окончательно.
2. Устроить «утечку» нового трека Stray Kids — сырого, необработанного, с вокалом Джисона, где он фальшивит. Создать волну хейта, чтобы отвлечь внимание от настоящих проблем и сплотить фанатов вокруг образа «группы в борьбе».
3. Чонин... Чонин со своей камерой. Предложить ему эксклюзив. Стать официальным летописцем «кризиса и возрождения» Stray Kids. Дать ему ложную версию событий и сделать его рупором. Если откажется — найти его собственные скелеты в шкафу. У каждого они есть.
Сынмин откинулся на спинку кресла. План был идеален. Он не просто гасил пожар. Он контролируемо поджигал отдельные участки, чтобы потушить основной очаг. Он превращал живых, дышащих, страдающих людей в переменные в уравнении. И уравнение должно было сойтись.
Он взял свой личный, незарегистрированный телефон и набрал номер.
—Начинайте, — сказал он, и в его голосе впервые за весь день прозвучала едва уловимая нота — предвкушение хирурга, вскрывающего ткань. — Выпустите гончих.
Первой ласточкой стал твит от популярного паблика-сплетника. Всего одна строчка, прикрепленное видео без звука и подписи: «Опа... А что это у нашего грозного журналиста и плачущего айдола такое доверительное общение? Или это не доверие?»
Сынмин наблюдал, как в считанные минуты под постом разрастается ад из комментариев, догадок и хейта. Он видел, как первые блоги подхватывают вброс. Он видел, как начинает рушиться репутация Ли Минхо — не как журналиста, а как человека. А вместе с ней — и последние остатки доверия между участниками группы.
Он закрыл папки, поставил их в сейф. Рабочий день был окончен. Завтра он начнет фазу два. А пока... пока он позволит яду сделать свою работу. Он вышел из кабинета, оставив за собой идеальный порядок и начинающийся хаос, который он так мастерски создал. И впервые за долгое время, садясь в свой автомобиль, он позволил себе легкую, едва заметную улыбку. Все было под контролем. Абсолютно.