Yeah, that's the spirit

PS. Заждались? А вот и глава! Мы очень долго отмечали конец сессии, а потом автор никак не мог угомонить Оли, но вот он - успех. :DDDDD

 Оли открыл ногой дверь спальни, занося туда девушку, и замер на месте. По всей комнате были раскиданы страницы, и он прекрасно знал, что это были за листы. Личная история Максин, которую так тщательно собирали по его заказу. Да, он был не просто богатеньким мальчиком. У него была еще и масса сомнительных связей, которые иногда пригождались вот таким вот образом. 

Не сказав ни слова, мужчина донес Максин до кровати и буквально бросил ее на покрывало. 

- Я смотрю, тебе было чем заняться, - ледяным тоном сказал мужчина. 

- В смысле? Вообще-то, это ТЫ копался в моей жизни, - возмутилась Максин, хватаясь за покрывало с лисицей и кутаясь в него. 

- Ну... я должен был знать, кого привел в свой дом. К тому же, - Оли сузил глаза. - Тебя не сильно это волновало минут 5 назад. 

- Отвали! - огрызнулась девушка. 

- Ох, Максин, а ты плохо усваиваешь уроки... - Оли не спеша подошел к своей жертве, окидывая ее взглядом, словно решая, что с ней делать. 

- Может, ты просто хреновый учитель, - тут же среагировала Максин, и с вызовом уставилась на Оли. 

Его выдержки хватило ненадолго. Максин быстро оказалась распластанной на кровати. Она не сопротивлялась, когда рука мужчины сжала ее шею и пригвоздила к кровати. Возбуждение снова волнами накрывало ее, и только слепой не увидел бы этого в ее темных расширенных зрачках. 

- Еще немного, и я подумаю, что ты намеренно провоцируешь меня, - с неожиданно серьезной интонацией сказал Оли, отпуская ее шею. И он действительно был готов в это поверить. Что она делает? Ей что - было мало? Неужели не понимает, чем все это для нее закончится? Или ей настолько нравится? Как же он ошибался, думая, что она похожа на Элис. О, нет, она совсем не Элис. Даже и близко не было. 

Максин густо покраснела, но не отвела взгляда. Глаза в глаза. Такие наглые и такие красивые каре-зеленые глаза с темными-темными ресницами. Ее взгляд опустился ниже - на правильной формы нос, а затем на розовые слегка приоткрытые губы. Он даже ни разу ее не поцеловал... Повинуясь порыву, она потянулась к его губам за поцелуем, но Оли лишь усмехнулся, и девушка вместо поцелуя была жестко перевернута на живот, а пальцы мужчины снова оказались на ее шее. 

- Я ведь правда хотел дать тебе передышку, - сказал Оли. - Ты ведь знаешь, что будет больно? 

- Так отпусти, - зашипела Максин, активно выкручиваясь, за что тут же получила вполне ощутимый шлепок по голым ягодицам. 

- После того, как ты ДВАЖДЫ выругалась, хотя я ясно дал понять, что не потерплю этого? Или тебе так понравилось стоять на коленях? 

- Нет! - она чуть не подавилась от возмущения. 

- Неужели? Ах да, еще и пощечина. И, Максин, мне правда надоела твоя ругань. Как думаешь, может, стоит вставить тебе кляп? 

Максин открыла было рот, чтобы сказать ему все, что она думает, но передумала. Он вполне может выполнить свою угрозу. Идея с кляпом ей совсем не понравилась. 

Его губы прошлись по ее лопаткам и плечам, и он снова не удержался от того, чтобы оставить пару засосов, хотя на ней уже, кажется, не осталось живого места. Его пальцы скользнули по ее спине и ягодицам, еще ниже, проверяя, что она готова. Она была все еще влажной от своей смазки и от его спермы. Девушка дернулась, когда он слегка приподнял ее бедра и медленно вошел в нее. С ее губ сорвался всхлип. Конечно, ей больно, чего он еще ожидал? Но она сама виновата. Он даже не насиловал ее. Она сама отдавалась ему. 

Максин никогда не думала, что это может быть ТАК больно. Но в такой позе было просто невыносимо, поэтому она не сопротивлялась, когда Оли потянул ее вверх, вынуждая встать на колени и на локти. Так было терпимо, но все равно намного больнее, чем до этого. Ей не хотелось думать, что он порвал ее, но похоже, что без микротравм не обошлось. Максин до крови закусила губу, когда он начал двигаться. Казалось, что боль от каждого его толчка отдается даже в грудной клетке. Но одновременно она чувствовала и наслаждение, потому что он задевал какую-то точку внутри нее, посылавшую электрические импульсы по всему телу. С каждым таким импульсом мышцы внутри расслаблялись еще больше, и боль стихала. Его слова о том, что все хорошее приходит через боль, внезапно обрели совсем другой смысл. Теперь она чувствовала только жар, а перед глазами периодически темнело от его сводящих с ума движений, и она боялась, что вот-вот отключится. 

Она была такой податливой, что Оли уже давно себя не контролировал. Особенно после того, как ее всхлипы сменились на стоны удовольствия. Она снова так легко сдалась ему. А если бы на его месте был кто-то еще? Например, Мэтт? Она так же отдалась бы едва знакомому мужчине? Эта мысль разозлила его, и он стал еще жестче вбиваться в ее тело, до синяков сжимая пальцами ее бедра. Никто не смеет трогать его собственность. Но ей похоже, это нравилось. Мужчина почувствовал, как ее мышцы начали сжиматься и пульсировать вокруг него. Он услышал, как она простонала "Оливер..." и почти сразу последовал за ней, снова кончая в нее. Сдержаться было невозможно. Она словно сама просила пометить ее всю как свою собственность. Нехотя, он, наконец, вышел из нее, и девушка обессилено упала на кровать. Даже пошевелиться не было сил. Оли вытащил из-под Максин одеяло и лег рядом с ней, накрывая их обоих и прижимая девушку спиной к себе, зарываясь носом в ее волосы. Сейчас ему было хорошо и спокойно. Демоны, наконец, угомонились и теперь требовали отдыха. Он уже начал засыпать, когда Максин вдруг проговорила: 

- Ты не предохранялся. 

- Максин... Я же сказал, что должен знать, кого привел в свой дом. Я видел твою медицинскую карту. Мы оба знаем, что ты не залетишь. 

- Как удобно для тебя, да? - съязвила она. - А вдруг я заразная? 

- Ты думаешь, я не проверил? - усмехнулся Оли ей в затылок. - Я тоже чист. Спи. 

Он еще крепче обвил ее талию руками, и через несколько минут она услышала его равномерное дыхание. 

Спи... Легко сказать. Попробуй, когда тебя так прижимают. К тому же, в отличие от Оливера, который не спал больше суток, Максин успела отлично выспаться, и теперь ей спать совершенно не хотелось. Она просто лежала в его объятьях, обдумывая, что только что произошло. У нее в голове до сих пор не укладывалось все это. Она никогда и никому еще не позволяла так с собой обращаться. Кажется, у нее стокгольмский синдром в последней стадии. Но внутри все переворачивалось, даже когда она просто думала о нем. К тому же, хотя она и не была девственницей, это был первый настоящий оргазм в ее жизни, хотя она думала, что в принципе не способна такое испытывать. Оливер совершенно вытеснил из ее головы все мысли о суициде и вообще о чем-либо подобном. И сейчас он был с ней, обнимал ее, прижимал к себе. Ей захотелось увидеть его лицо.

Максин аккуратно выпуталась из объятий Оли, чтобы развернуться к нему. Он спал, и Максин могла безнаказанно разглядывать его. Она нежно провела указательным пальцем по татуировке рядом с его правым глазом. Три точки, которые, как она знала, он сделал по глупости и которые обозначали Mi Vida Loca, или "моя сумасшедшая жизнь" в переводе с испанского. Обычно такие накалывали члены преступных группировок в Мексике. Но для Максин это было еще и математическим символом для обозначения therefore ("следовательно"), и татуировка для нее читалась как "Вижу, следовательно, существую". Очень даже философски. Затем ее взгляд остановился на заживших дырочках от пирсинга под нижней губой. Ей невыносимо захотелось поцеловать его, почувствовать его губы на своих. Она придвинулась ближе и, зажмурив глаза, робко коснулась его губ своими. Ноль реакции. Немного осмелев, она попробовала захватить губами его верхнюю губу, но неожиданно почувствовала, как его руки отталкивают ее. Она распахнула глаза и тут же встретилась с его ледяным взглядом. Какого черта? 

- Почему? - только и смогла выговорить Максин. 

- Я не целуюсь с теми, кого не уважаю. А ты... Какой из твоих поступков, по-твоему, заслуживает моего уважения? 

Его слова как током ударили Максин. Что это вообще такое было? Глаза защипало от слез. Он просто попользовался ею в свое удовольствие, а она наивная дура - думала, что это что-то особенное для него. Сколько у него таких? Та девица, которую она видела в первый вечер? Ее он уважает? 

- Шшш, я знаю, что правду сложно признавать, - снисходительного сказал Оли, вытирая слезинку на щеке Максин большим пальцем. 

Ей было так больно, что она даже не могла ответить. Или хотя бы сделать вид, что ее это не задело. Она отпрянула от мужчины и села на кровати. Черта с два она останется с ним в одной постели после этого. 

- Если ты не собираешься спать, то я бы на твоем месте пошел готовиться к экзаменами, - сказал Оли, совершенно игнорируя ее истерику. 

- Это уж мне решать, что мне делать! - возмутилась Максин, вскакивая с кровати и утаскивая за собой лисье покрывало. 

Слезы душили ее, и сдерживать их было просто невозможно. Она рванулась к двери, и на этот раз никто не держал ее. Оли услышал, как она хлопнула дверью своей комнаты, и он, выругавшись про себя, тут же последовал за ней. Ключ все еще торчал снаружи и он, недолго думая, повернул его, уже привычно запирая девушку наедине с ее собственными демонами. Безумно хотелось спать. Но он сделал над собой еще одно усилие, надел джинсы и спустился вниз за ее вещами и учебниками. Когда он открыл дверь, Максин лежала у себя на кровати, свернувшись калачиком и, судя по ее содрогающимся плечам, плакала. Оли занес вещи в комнату и сложил учебники на столе, но даже не подошел к девушке. 

- Уважение - вещь изменчивая, Максин. Его можно потерять и его можно добиться, - сказал он, уже стоя в дверях. 

- Просто охренеть как мотивирует, - возмущенно пробурчала Максин, даже не соизволив повернуться к нему. - Значит, ты только что потерял мое уважение. 

- Вот только я не нуждаюсь в нем так отчаянно, - ухмыльнулся Оли. 

Дверь захлопнулась, и она снова оказалась в своей комнате-тюрьме. С учебниками. Да какого хрена. Он что - будет уважать ее, если она сдаст эти чертовы экзамены? Почему-то Максин в этом сомневалась. Она сейчас была безумно зла. Она ему еще покажет уважение. Она остервенело схватилась за учебник. 

Ярость прочистила ей сознание, и сейчас оно было ясным как хрусталь. Она начала выписывать в тетрадь самые важные теоремы. Нужно просто правильно все структурировать, создать в голове карту понятий, и тогда сдать это будет не так уж сложно. Уважение, черт возьми. Подонок. 

Оли тем временем вернулся в свою спальню и обессилено рухнул на кровать. Его порядком измотал этот сумасшедший день. Больше ничего не хотелось. Только поспать, наконец. Он уткнулся лицом в подушку, так сладко пахнущую сексом и ею, и практически сразу провалился в сон. 

Уже сильно позже, ближе к вечеру, его разбудил звонок. Прокляв звонящего до седьмого колена включительно, Оли добрался до оставленного в коридоре телефона. 

- Оли, мать твою, ты что творишь? - раздался в трубке вопль Мэтта. 

- Что? Какого хрена? Я сплю, - непонимающе ответил Оли. 

- А в инстаграм ты давно заходил? Или вообще в соцесети? 

- Вообще не заглядывал дня два, а что? - "Оливер Сайкс быстро нашел замену своей умершей подружке" - как тебе такой заголовок? 

- Что? Откуда? 

- Наверное, после охренительных фоток, где ты трахаешь свою новую подружку прямо у окна в студии? Как тебе в голову пришло так подставиться? Надеюсь, ты ее хотя бы не изнасиловал? 

- Иди нахер, Мэтт. 

- Нет, это ты иди. Вот что теперь делать? 

- Я что-нибудь придумаю, - стараясь сохранять спокойствие, сказал Оли. - Репетиция все еще в силе. 

- Ты серьезно? 

- Да, - так же спокойно ответил Оли. Что бы ни случилось, музыка всегда была на первом месте. Именно так они смогли подняться. 

- Тогда тебе стоит поторопиться, потому что сейчас уже 5 вечера. 

- Ок-ок, я понял, давай сместим на полчаса. Я хотя бы в душ схожу. 

- Я бы на твоем месте сейчас активно думал, что нам делать с этими новостями. Ты выглядишь в них подонком. И да, будь осторожнее. Я почти уверен, что сейчас рядом с твоим домом полно папарацци. 

- Спасибо, Мэтт, я понял. До встречи. 

Оли нажал на отбой и положил телефон в карман. Все шло совсем не по плану, и ему это не нравилось. Но он что-нибудь придумает. Собравшись с мыслями, он постучал в комнату Максин. Ответа не последовало. 

- Максин, я уйду на вечер. Ты хочешь есть? - спросил он как можно нейтральнее. 

- Нет, - тут же последовал ответ. 

- Нет потому, что ты зла на меня, или потому, что действительно не хочешь? 

Ответа не было. 

- У тебя последний шанс. Я могу сейчас заказать тебе пиццу или суши или что ты там любишь, но если откажешься, то рискуешь снова сидеть без еды. 

- Как насчет отпустить меня домой? 

- Итак, пицца или суши? - проигнорировал он ее вопрос. 

- Роллы. Вегетарианские. 

- Супер, - коротко ответил Оли, уже выбирая заказ в приложении. Две порции. На удивление, их вкусы в еде совпадали. 

Заказ привезли через 20 минут. За это время он успел сходить в душ, побриться и одеться. Открывая дверь в комнату Максин, Оли ожидал увидеть ее разбитой и плачущей, но его взгляду предстала совершенно другая картинка. На полу были разложены исписанные формулами листы, а посреди этого хаоса сидела Максин, свежая и в чистой одежде, и что-то вычерчивала в тетради. Когда он вошел, держа в руках пакет с едой, она встретила его яростным взглядом, буквально мечущим молнии. Оли поразила такая резкая перемена. Неужели ее нужно было всего лишь разозлить, чтобы она, наконец, взяла себя в руки. 

Он поставил еду на тумбу и собрался было уходить, но голос Максин остановил его. 

- Мне нужны еще тетради и маркеры, - будничным тоном сообщила она ему. 

- Любые? - недоверчиво переспросил Оли. 

- Нет, тетради А4 в клетку. Маркеры любые. 

Отлично, теперь он ее личный дворецкий. Какая внезапная смена ролей. Но он не смог сдержать улыбку при виде такой другой Максин. Его игрушка продолжала радовать его. А он уже было решил, что она безнадежна. 

- Что-то еще? 

- Да, гори в аду, - добродушно пожелала ему удачи Максин. 

- До вечера, Максин, - только и сказал Оли, закрывая дверь ее комнаты.