Маска Неверленда

Что же мне сыграть? Если сейчас 1986 год, значит нужно назвать что-то до этого года. Что он ещё не написал? «Billie Jean» будет слишком банально. «Thriller» скорее всего тоже.

– Может быть She's out of my Life? Первое что пришло в голову. – произнесла я и провела ладонью по струнам подбирая аккорды.

Лирическая песня о любви юноши к девушке, которая ушла от него. В песне говорится о том, что герой воспринимал её как что-то обычное, должное, не ценил, что имел, когда она была рядом. Почему я подумала именно об этой песне? Я и сама не знаю, просто хочется немного погрустить. Хотя смысл песни вообще никак не пересекается с моей жизнью... У меня не было ничего подобного. Все мои отношения заканчивались можно сказать и не начавшись. Иногда хочется почувствовать хоть что-то от своего партнёра, но увы и ах такого ещё не было. Но если так подумать, то я всё-таки могу ассоциировать себя с девушкой из этой песни. Было такое, что я уходила из-за безразличия в мою сторону, просто не ждала так долго, чтобы это понять.
Глубоко вздохнув, я расправила плечи и подняла взгляд на Джексона. Мужчина свёл брови в неком удивлении.

– Не думал, что твой выбор падёт на эту песню. Скажу больше, я был уверен, что ты её не знаешь. Могу сделать вывод, что ты тоже являешься моей поклонницей... – он оборвал себя на фразе, когда его взору открылось моё немного порозовевшее лицо.

Я неловко опустила взгляд на гитару. Он считает меня своей фанаткой. Это слово разлетелось в моей голове эхом. Неважно, что он сказал «поклонница», те же самые фанаты. «Фанаты» – это слово почему-то ассоциируется с чем-то неприятным, или даже безумным. Сразу вспоминаются те, кто мог выслеживать звезду месяцами, и даже копаться в его мусоре. Не говоря уже о том, чтобы покупать например кровать, на которой спала та или иная селебрити. Хотя записи концертов Джексона, которые я смотрела в детстве были наполнены необъяснимым магнитизмом и неземной радостью, многие девушки падали в обморок, выбегали на сцену. Признаюсь честно, если бы у меня не было возможности вот так просто, как сейчас общаться с ним, я бы тоже грохнулась в обморок, странно, что это не произошло, когда я только открыла глаза в этом времени.
Но, сейчас мне совсем не хочется выглядеть как «безумная фанатка», по крайней мере это могло бы стать причиной моего увольнения в дальнейшем.
Я спокойно взглянула в его тёмные глаза и перебарывая от нахлынувших мыслей бешенный стук сердца пролепетала.

– Хах, можешь считать поклонницей, но я знаю совсем не много твоих песен, просто эту будет легче акомпанировать на гитаре, я думаю.

– Ах, вот как, понятно. Хотя, мне было бы приятно узнать, что в рядах моих поклонников есть такие талантливые люди. – сузив глаза, хитро ответил Майкл.

– Уверенна, что у тебя ещё много таких будет.

Закончив перебирать аккорды, я плавно начала играть. Услышав знакомую мелодию, Джексон подхватил ритм и по сцене разлетелись первые строки песни. Его приятный голос полностью окутал меня. Я то и дело прикрывала глаза наслаждаясь моментом. Хоть песня и звучала немного по-другому, нежели я слушала её в записи, но от этого становилось ещё более приятней, ведь только мысль о том, что лично для меня её исполняет Майкл Джексон, приводила моё сознание в, не побоюсь этого слова – экстаз. Некое упоение распылилось по моему телу и я невольно начала подпевать.

Джексон услышав мой голос, на мгновение перестал петь.

it's out my hands
it's out my hands
To think for two years she was hare
And I took her for granted I was so cavalier

Я выпустил её из рук,
Я выпустил её из рук...
Думать, что два года, когда она была со мной,
И я принимал её как должное, и был так безразличен.

Замерев, Майкл внимал моему голосу. На его лице промелькнула лёгкая улыбка. Вдохнув поглубже воздух, он продолжил петь. И сейчас наши голоса слились в плавный танец и повествуют грустную историю лирического героя. Каждый из нас по-настоящему наслаждается моментом. Я взглянула на мужчину и наклонилась немного вперёд в такт музыке. Перед моим взором раскрылась другая сторона «Короля поп-музыки». Хрупкость, тоска и печаль этого человека. Он просто сидит напротив меня и поёт, вытягивая каждую ноту, получая наслаждение. Казалось, пением он открывает мне свою душу, но сколько ещё ему придётся пройти испытаний. Вспоминая все публичные моменты его жизни, сердце просто сжимается до ужасной боли. Дикое чувство несправедливости и злости окутывает меня. Я напрягаю мышцы, чтобы хоть как-то справиться с этими эмоциями. Но не прекращаю петь. На проигрыше я глубоко вздыхаю. Мою голову посещают мысли. Из-за неспособности им сопротивляться, я начинаю напевать мелодию без слов.
С какого момента его начали называть чудаковатым? Я помню это началось, когда на певца посыпались обвинения о растлении... Нет, сколько он сделал пластических операций? Его психика ещё больше пострадала после ситуации на съёмках рекламы газировки. Когда у него загорелись волосы. Боже, после этого и начался весь ужас. Он был так обеспокоен своим внешним видом. Ожоги и шрамы, на которые казалось бы обычный человек вообще не обращает внимание при общении с пострадавшим. Как называется эта болезнь? Дисморфия...?
Блядство! Этот инцидент уже произошёл! «Thriller» вроде бы вышел где-то в начале 80-х годов, через пару лет это и случилось. Получается сейчас Джексон уже впутан в пучины непринятия и отвращения к себе и внешнему виду. Это ужасно!

Не успев допеть буквально пару последних строчек песни я оступаюсь в аккорде и на мгновение зал наполняется отголосками гитары. Одёргивая себя от мыслей я вздрагиваю. Мой взгляд резко перемещается на Джексона. Схватив покрепче инструмент, я пытаюсь скрыть дрожь в руках.

– Всё в порядке? – спрашивает меня немного обеспокоенным голосом Майкл. В его взгляде проявляется некая забота и озабоченность моим резким движениям.

– Ой, да, просто увлеклась смыслом песни и нахлынули мысли, задумалась, извини. – мой голос предательски дрожал, от чего я отвела взгляд и прикусила губу.

– Ясно, да, песня довольно грустная, я писал её под впечатлением... в прочем неважно. Уже довольно поздно, думаю тебе нужно отдохнуть перед самолётом. – ответил певец, от его взгляда явно не ускользнула моя интонация.

Я отпустила из своей хватки инструмент и потянулась зевая. Это был довольно долгий и изнурительный день. Я правда устала. Но какое-то чувство мне не позволяло на такой ноте закончить беседу. Поэтому я размявшись вновь взглянула на мужчину и заговорила.

– Мне было приятно слышать твой голос и твоё исполнение. Спасибо, что провёл со мной время. – как можно расслабленней произнесла я.

Сейчас передо мной сидит человек с раненной душой и кровоточащими чувствами к самому себе, который пытается это скрывать или хоть как-то замаскировать. Он будет делать это до конца своей жизни. Что я могу с этим сделать? Могу ли я как-то помочь ему? Нет, не так. Способна ли я на это? Пока что для меня этот человек является загадкой, настоящую личность я не знаю. Есть ли возможность что узнаю?
По моему телу разлилось необъяснимая эмоция надежды. Жалкая, но надежда.

Джексон удивился, после чего встал со стула и отвернулся к зрительскому залу, сделал несколько шагов к краю сцены.

– Нет, это тебе спасибо, что провела со мной время. Давно я не чувствовал и толики такой непринуждённости.

Он стоит ко мне спиной, но я чувствую, что в такой момент он улыбается. Это приятно, что есть такие моменты, когда ты можешь просто пообщаться или даже просто помолчать с нужным человеком.

– Значит ты хочешь петь? Пробовала связываться с звукозаписывающими студиями? – неожиданно для меня спросил мужчина поворачиваясь ко мне лицом.

От внезапности такого вопроса я сначала растерялась. Вспомнились сразу моменты с моей последней попытки стать успешной исполнительницей. Кофе тот урод не забудет никогда. Поднимаюсь со стула и направляюсь ближе к Джексону, равняясь с ним.

– Да, эта моя мечта с раннего детства. Но к сожалению получить музыкальное образование у меня так и не получилось. Всему, что я умею сейчас, меня научила моя бабушка, она тоже писала песни и играла на нескольких музыкальных инструментах. – в горле образовался неприятный ком, воспоминания о бабушке всё ещё были болезненными, даже после стольких лет после её смерти.

– У тебя должно быть замечательная бабушка, раз она столькому тебя научила. Где она сейчас? – непринуждённо задал вопрос Майкл, как краем глаза заметил моё лицо, выражающие сдерживаемую грусть. – Извини за вопрос, можешь не отвечать.

– Да нет, всё хорошо. Моя бабушка к сожалению скончалась, когда мне было 16. Так что довольно давно я веду самостоятельную жизнь, если её можно назвать таковой. А что насчёт студий, нет, я никуда не обращалась, пока что не представилась возможность. – вздыхая, я всё-таки проглатываю злосчастный ком в горле и уже спокойно отвечаю.

– Вот оно как. Ну, я думаю у тебя есть все шансы покорить сцены Америки. Или может больше. – произносит Джексон и заговорщически легонько пихает меня локтем. От чего я немного отшатываюсь в противоположную сторону.

– Ну скажешь тоже, или больше. У меня вообще-то были планы ещё и на Марсе концерты давать. – уже смеясь проговариваю я.

Услышав мой ответ Майкл прыскает от смеха и смотрит на меня с радостной улыбкой. Я перевожу взгляд на него и на мгновенье замираю. Какой же всё-таки прекрасный, его тёмные глаза так и притягивают в себе, его обаяние и нежность. Это всё привлекает.

– А там и до Юпитера недалеко. – добавляет он.

– Точно! – возгласаю я и на пятках разворачиваюсь спиной к «зрителям» и направляюсь за своей сумочкой, которую благополучно оставила и чуть опять не забыла.

– Что ж, время уже довольно позднее, отправляйся в отель отдыхать. – Майкл прослеживает за моими движениями и следует за мной.

Я на мгновенье останавливаюсь и поворачиваюсь к нему. Сейчас примерно третий час ночи. Думаю, машина посланная Эрикой, уже давно уехала, придётся ловить такси. Надеюсь у меня есть в сумочке хотя бы 20 баксов. Стоп, неужели Майкл собирается ночевать здесь?

– Ты собираешься остаться на ночь здесь? – я смотрю на мужчину и он вздыхает, вспоминая почему вообще он вернулся в концертный зал.

– Скорее всего, хотя время поздняя ночь, но я уверен что возле отеля кто-то да остался. Хм, если подъехать к чёрному входу, то думаю проскочить успеем. Пошли. Нужно зайти в гримёрку, если мы хотим без происшествий добраться до отеля. – на лице Джексона появляется озорная улыбка и я безоговорочно следую за ним.

Быстро преодолев коридор, я открываю гримёрку и мы быстро захлопываем за собой дверь.

– Итак, что ты хочешь сделать? – спрашиваю я и вижу, как Джексон бегло осматривает одежду, которая покоится на вешалках.

Я сразу понимаю что он задумал и направляюсь к стеллажам с тканью. Беру большое тёмное пальто и всучиваю звезде с ухмылкой. Джексон принимает одежду и сразу же его надевает. Дальше в дело пошёл шёлковый платок, нужно скрыть его волосы, с чем я справилась довольно успешно. И завершающий штрих – тёмные очки. Закончив я окидываю его взглядом оценивая свою работу.

– Одет с иголочки. Только маски не хватает, тогда точно не узнаваемым был бы.

– Ты пытаешься меня замаскировать или просто решила пошутить надо мой. – Майкл смотрит в зеркало и сдерживает смех. В нём проснулось детское озорство, а в прочем оно и не спало, скорее было поставлено в угол, как нашкодивший ребёнок.

– Одно другому не мешает. – шучу я и всё-таки использую вместо маски другой платок. – Вот и готово, теперь точно никто не узнает... В общем будем надеяться на ночную темноту и невнимательность водителя такси.

Я ещё раз смотрю на Джексона. Даже в таком нелепом виде он выглядит довольно стильно и притягательно. Это первый раз, когда я пожалела, что у меня нет современного телефона, чтобы запечатлеть этот момент.

– Ну-с, готов выдвигаться? Пошли. – я закрываю гримёрную и мы направляемся к выходу.

Решив немного повыделываться, мужчина почти перед самым выходом демонстрирует лунную походку, которая не осталась без моего внимания и тёплой улыбки. Я открываю дверь и осматриваюсь. Никого нет, это нам и нужно. Сама не замечаю как беру Джексона за руку и аккуратно веду ближе к проезжей части. Машин мало и сложилось такое впечатление, что нам всё-таки придётся вернуться обратно в здание и ждать утреннего водителя. Как вдруг рядом с нами притормозила довольно не новая машина с шашками на крыше. Молниеносно поместившись в такси, я называю адрес по памяти и мы в тишине мчим в отель. Как нам всё-таки повезло, что таксист оказался неразговорчивым. Он просто сделал радио погромче и уставился на дорогу. Машину наполнила знакомая мелодия и зазвучал голос Джексона, песня «Billie Jean». Меня рассмешила вся эта ситуация. Дёргая плечами в такт, я взглянула на Майкла и улыбнулась. Вы можете себе представить? Я переодела Майкла Джексона в забавный образ, мы поймали такси и едем в отель. Так ещё к тому же в машине заиграла его песня. Ох, знал бы ты, дядя-таксист, что у тебя в машине находится тот самый исполнитель, которого ты сделал погромче на радио.

Почти доехав до точки назначения, я опомнившись полезла в сумку. Нужно же заплатить. И какое счастье, я у меня были деньги.

– Можете пожалуйста подъехать к служебному входу, пожалуйста. – обращаюсь к таксисту, на что тот переводит взгляд на зеркало заднего вида, из-за чего наши взгляды встречаются.

– Да я так и хотел, возле главного входа целая толпа стоит. – его взгляд перекидывается на Майкла, от чего тот неловко съёживается, но таксист лишь хмыкает и бурчит себе под нос что-то типо «ну и молодёжь пошла, ещё бы пуховик надел летом». Из-за этой фразы я прикрываю рот рукой, скрывая смех.

Наконец доехав я быстро расплачиваясь и мы выходим из машины. Преодолев порог оказываемся в здании отеля. На нашем пути оказывается пожилая женщина в костюме, видимо это управляющая. Завидев Джексона она направляется в нашу сторону.

– Мистер Джексон, это вы? Нам доложили, что вы сегодня не придете. Возле здания столько папарацци, но как было сказано, никого внутрь не пускали. – суетясь пролепетала она.

– Отлично, спасибо за Вашу работу, могу я вас попросить провести нас до номера? – уставшим голосом высказал мужчина.

– Ах, да, конечно, проходите за мной.

Через мгновение мы оказались на моём этаже. Я уже довольно часто зевала. Мне кажется, что усну прямо в коридоре. Женщина пожелала спокойной ночи и отправилась восвояси. Сейчас мы опять одни, немая пауза, казалось она длится вечность, хотя прошло от силы пять секунд.

– Что ж, Дайана, это было весело, сладких снов. – проговорил Майкл тоже зевая. Чувствую у нас завтра будут уставшие лица с синяками под глазами.

– Да, приятных снов.

На последних силах произнесла я и вывалилась в свой номер. Эрика уже видела десятый сон. Я же в полутьме стянула одежду, натянула белую растянутую футболку и направилась в постель. Душ может подождать до утра. Да я даже волосы не распустила. Моя голова мягко легла на подушку и я ощутила приятную прохладу свежего белья. Тело заныло, наконец-то напряжённые мышцы расслабляются. Завтра нужно будет хорошенько изучить мои вещи, да и в документы заглянуть не помешало бы, зовут меня конечно Дайана, а вот что насчёт фамилии и возраста. В каком году я родилась вообще? Странно звучит, да? Абсурд. Поворочавшишь немного в постели, я всё-таки решаю распустить эти косы. Никогда их не носила. Видимо модно. Завтра мы возвращаемся домой. Но вот что ждёт меня в этом «доме»? Опять появились пробегающие воспоминания об этом Джеймсе, который ждёт меня. Я уже представляю как захожу и сразу в коридоре в меня прилетает какая-нибудь столовая утварь или пепельница. Фу, этот мерзкий запах дешёвых сигарет навсегда отпечатался в памяти, хотя настоящая я его ещё ни разу не ощущала. Почему Джеймс так обозлился на меня? Что я ему сделала? Устроилась на работу? Так блять мог бы ко мне нормально относится и не обрекать на нищенскую жизнь в побоях. Мерзкий человек. От одной мысли пересыхает горло и всё тело сжимается. Не хочу больше про это думать, сейчас мне нужен только спокойный сон и отдых.

...

– Ты долго ещё спать будешь, гулёна? Вернулась ни свет ни заря. Скоро самолёт.

Это Эрика. Как же я хочу спать. Будто только что глаза закрыла.
Приоткрыв один глаз я осматриваюсь. Уже довольно светло. Не торопясь я скидываю с себя одеяло и принимаю сидячее положение. Мышцы предательски ноют, потягиваюсь и шумно зеваю. В уголках глаз образовались капельки слёз.

– Доброе утро, Эрика. – протягиваю монотонно я и откидываюсь обратно на кровать прикрывая глаза.

– Доброе, ты чего так поздно вернулась? Машина, которую я отправила не приехала? Ты что пешком шла? – произнесла Эрика приводя волосы в порядок.

Можно ли мне рассказывать, что я этой ночью пробралась на сцену, да ещё и с Джексоном песни пела? Думаю не стоит.

– Нет, я просто немного задержалась, не могла найти сумочку и водитель, которого ты послала уехал. Пришлось голосовать. Но добралась без происшествий, всё хорошо, не волнуйся. – непринуждённо ответила я.

По сути просто не договорила, я же правда ловила такси.

– Всё понятно. Ладно, ты давай вставай, сходи в душ, я пока что схожу узнаю про завтрак. Только не затягивай, самолёт через три часа.

Женщина ещё раз взглянула на меня и немного удивилась. Я непонимающе посмотрела на неё.

– Девочка, это где ты так стукнулась, вон синячище какой на ноге. – обеспокоено сказала Эрика.

Я проследила за её взглядом. На моём бедре сияла огромная гематома. По её зеленоватому оттенку видно, что она довольно несвежая, уже заживает, но если дотронуться болит. Я резко одёргиваю футболку прикрывая синяк. Странное чувство стыда окутало меня. Видимо во мне такую реакцию вызывают чувства меня из этого времени. Я уверенна, что этот синяк мне поставил Джеймс. Этот грёбанный ублюдок. Руки похолодели и на ладонях выступил холодный пот. Я не хочу говорить откуда сие «украшение». Мне неловко признаваться в том, что меня колотит какой-то там мужик.

– Ой, да это я в поворот не зашла. Иногда моя неуклюжесть дарит мне вот такие «подарки». Не беспокойся. – пытаюсь как можно обыденней сказать я и добавляю к своему вранью неловкую улыбку.

– Как ты ещё с такой удачей до своих лет то дожила? Непоседа какая. Ладно, я ухожу. Занимайся, не забудь проверить все вещи, а то опять что-нибудь забудешь. – скептично возгласила Эрика.

– Да, хорошо, всё проверю, ты уже собралась?

– Да, почти все вещи я упаковала. – Эрика вышла.

Услышав звук закрывшейся двери я резко встала с кровати и задрала футболку на уровне талии. Мда, синяк так синяк. И за какие такие заслуги я такое заслужила? Направляюсь к зеркалу с комодом и снимаю с себя футболку. Вот урод! Под ключицей сияет подобная гематоме на ноге метка. Да и на плече можно было заметить едва видимые следы от пальцев. Почти неприкасаемо я провожу по травмам. В голове проносятся вспышки воспоминаний. Нет! Я не хочу вспоминать это! Руки легли на поверхность комода и ладони сжались в кулаки с такой силой, что ногти впились в кожу причиняя глухую боль отвлекая от морального давления. Прикрываю глаза. Мои ноздри жадно втягивают воздух, а губы дрожат от напряжения. Я в гневе. Но вместе с ним меня пронизывает жгущий душащий страх.

– Нет! Хватит!

Кулаки сильно ударяются по дереву, а частота дыхания достигла своего пика. Снова смотрю на себя и прикусываю губу. Нужно собираться. Сейчас не время для вспышек эмоций. Отхожу от зеркала и прикрываюсь футболкой, которая секунды назад покоилась на полу. Окинув взглядом номер в глаза бросается чемодан. Это мои вещи. Расстегнув его, я осматриваю содержимое. Аккуратно сложенную одежду и предметы личной гигиены. Не так уж много вещей, но чемодан довольно тяжёлый на вид. Нужно принять душ и сходить позавтракать.

...

Приятная прохладная вода стекала по моему телу отрезвляя разум. Что мне делать, когда мы вернёмся? Я не хочу возвращаться в тот ужас, в котором жила прошлая я. Закидываю голову назад, чтобы полностью окунуться в под струи.

Приняв душ даже как-то легче стало. Быстро натягиваю на себя чистую одежду и с новыми силами занимаюсь волосами. Не хочу ждать пока они высохнут. Да и заплетать волосы я точно не собираюсь. Косы дурацкие.
Выхожу из ванной комнаты и ещё раз окидываю комнату взглядом. Не очень маленький, но и не очень большой. Нужно заправить кровать. Что я и делаю.
Где моя сумка, вчера, когда я искала деньги, я заметила там документы. Сумочка спокойно покоилась на стареньком кресле в углу помещения. Разворачиваю документы и вижу своё фото и... Что? Дайана Лили Пратт. Дата рождения 1963 год. 5 января. В моём времени у меня было имя просто Дайана Пратт, почему же здесь Лили? Мою бабушку звали Лилиана. Ясно. 1963, значит мне как и было 23 года. Хотя бы число то же самое. С этим разобралась. Что ж, вещи почти собраны, думаю хороший завтрак мне сейчас точно не помешает. Складывая документы обратно, из сумки выпадает старый бланк от из которого торчит пожухлый кусок бумаги. Раскрываю маленькую книжку и вижу, что на вся исписана. Это же текста песен. Пробегаюсь по строчкам. Почти все я знаю. Это я их писала, только в другом времени. Мы всё-таки один человек, что в это время, что в будущем. Но на первых страницах душевные четверостишия писала другая рука. Видимо это бабушка. Беря в руки потёртый листок я вижу маленькую девочку со светлыми волосами и пожилую женщину. Наше семейное фото. От него веет чем-то родным и тёплым. На душе сразу становится приятно. Протяжно вздыхаю и отправляю всё обратно в сумку.

Слышу щелчок дверной ручки и в номер заходит Эрика. В её руках я наблюдаю бумажный пакет и стаканчик с горячим напитком.

– О, уже справилась, молодец. Я сходила в кофейню и взяла для тебя завтрак. Вот, поешь, а то вон какая худая. – уже более бодро говорит женщина. Да, кофе с утреца действительно меняет людей.

Я улыбаюсь ей и откладываю вещь на кресло.

– Не такая я уж и худая. Спасибо за завтрак. – оживлённо произношу я.

Тянусь к пакету и вынимаю ещё тёплый сэндвич с ветчиной и сыром. Так приятно и аппетитно пахнет. Либо я такая голодная. Конечно, со вчерашнего утра ничего не ела. Принимаю напиток и наслаждаюсь едой.

– Приятного аппетита, девочка. У нас есть ещё немного времени на сборы и мы выдвигаемся в аэропорт. Джексон как час улетел и нам пора. Хочу приехать домой и набрать ванную. Уже недели две мечтаю понежится в горячей воде. Эх. – дискутирует Эрика направляя взгляд на настенные часы.

Майкл уже улетел? Совсем не выспался, я в этом уверенна. Если вспомнить его биографию, то там говорилось, что у него были удачные проблемы со сном, что и стало одной из основополагающих причин его смерти. Ввели слишком большую дозу препарата, который вообще нельзя использовать в домашних условиях. От этих мыслей сердце вновь пропустило удар, что я чуть ли не подавилась.

– Да, я бы тоже полежала в ванной, и выспалась бы. – между глотками кофе отвечаю я.

Хотя какой нормальный сон может быть в том доме, куда я собираюсь вернуться.

– Ну, через несколько часов мы будем дома. ЭмДжей закончил тур, а это значит, что пока что у нас будут выходные, следующее интервью у него запланировано через две недели. Так что отдыхаем. – доводит до сведения Эрика.

Женщина присаживается на кровать и смотрит на собранные вещи. Видимо вспоминает, всё ли она взяла. Я же быстро съев последний кусочек допиваю кофе. Последняя капля напитка приятно обжигает язык, а по телу разливается тепло жидкости. Хоть сейчас и жгущее лето, но от горячего кофе я не откажусь никогда. Выкидываю обёртку и принимаюсь собирать оставшуюся одежду.

– Я всё собрала, выходим через 20 минут.

...

Сейчас я сижу в самолёте и смотрю на облака. Голубое небо приятно слепит глаза своими красками. Через пару часов я буду дома. Не хочу думать об этом, и о том, что я буду делать. Прикрываю глаза и окунаюсь в сон.