Глава 28. Навстречу друг другу (18+)
... Казалось, таинственный полумрак скудно натопленного алтарного зала маленькой модерновой католической церквушки озарился лучами весеннего солнца: такой радостью светились глаза людей, явившихся на концерт "Collegium musicum"*. Их аплодисменты звучали как прекрасная музыка для оркестрантов, стоящих перед восторженной публикой.
«То, что отдашь, вернётся сторицей», – вспомнилось Оливеру Флэмингу, с любопытством разглядывающему лица слушателей.
– Неплохо сыграли, – раздался театральный шёпот Миры за его спиной.
Волшебник обернулся.
– С дебютом, – тихо проговорил он.
– Спасибо, – сияющая от счастья Мира кивнула; всколыхнулись дрэды, стянутые на макушке в пучок.
– Ади всё труднее, – привлеко внимание Оливера сделанное вполголоса замечание Регины, одной из первых скрипок.
– Да уж, – откликнулась Карин, её соседка по пульту, которую Джейн окрестила за глаза «тётушкой Мышью». – Боюсь, этот год станет для него последним на сцене.
Регина молча кивнула, качнулся светлый хвост, блеснули стразами серёжки в ушах и заколки. Большие голубые глаза были печальны.
«О нет, – мысленно возразил Оливер, глядя на пожилого дирижёра, невысокого и худощавого, с густой копной белоснежных волос, – Он ещё отпразднует свой юбилей музыканта.»
Вдруг странное, необъяснимое беспокойство овладело волшебником: словно незримая ледяная рука сдавила сердце; заныло левое плечо — как когда-то в прошлом, когда его враг был ещё жив. Пред мысленным взором возникло лицо дочери...
Аплодисменты показались ему затянувшимися. Но вот они стихли; насладившиеся прекрасной музыкой гости начали не спеша расходиться. Друг за другом, оркестранты спускались со сцены.
– Благодарю за наслаждение! – сказала Оливеру какая-то пожилая дама в строгом чёрном платье, столкнувшись с ним в дверях алтарной залы, где проходил концерт.
Улыбнувшись, Оливер почтительно поклонился. Дарить людям радость — что может быть лучше?
В комнатке, предоставленной Collegium Musicum для переодевания, было оживлённо и шумно, как и всегда после концерта.
«Напрасно волнуюсь», – мысленно уговаривал себя Оливер, укладывая скрипку вбагровое ложе футляра.
Он вдруг замер, глядя в окно, за которым неистово вальсировали снежинки.
«Ничего не может случиться...»
– Оливер!
Вздрогнув, он резко обернулся и удивлённо уставился на Марию, концертмайстера первых скрипок.
– А?..
– Уже второй раз окликаю, – сообщила та, глядя на мага с озабоченностью. Перешла на доверительный тон: – У тебя проблемы?
– Э-э... нет, – Оливер провёл ладонью по лицу. Вздохнул. – Сам не знаю, что со мной...
Мария смерила Оливера критическим взглядом. Хмыкнула. В этот момент её отвлёк звонок мобильника.
– Штайнхагер... – откликнулась она, прикладывая к уху Apple.
Облачившись в мантию, обмотав шею шарфом, Оливер набросил на плечи ремни футляра.
– Да. Конечно... надо будет встретить... Одну минуту! – Мария отвлеклась от телефоната. – До завтра, Оливер! Передавай привет Джейн. Жаль, что она не пришла. Может, тебя подвезти?
Оливер покачал головой. Выйдя в холодный сумеречный холл, он приметил господина Штрело, в задумчивости понурившегося на одном из деревянных стульев у полки с томиками псалтырей. Старенький дирижёр медленно поднял седую голову, выныривая из размышлений, когда волшебник окликнул его, и кротко улыбнулся.
– До завтра, Ади, – попрощался Оливер, вскидывая руку. – Благословенного второго Адвента!
И, запахнув полы мантии поплотнее, вышел в морозный и снежный декабрьский вечер.
На крыльце чародей приостановился и поднял взгляд к тёмному небу. Силуэт парящей птицы был чернее...
***********************************************************************************************
... Дрееш 3, окраина Шверина. Термин «спальный район» вполне оправдывал себя: ни одного прохожего на скудно освещённых улицах. Лучистые алые звёзды, рождественские пирамиды и разноцветные гирлянды, светившиеся в окнах домов-кубиков, наводили на размышление о домашнем уюте и приближающемся Рождестве...
«Как удивительно! – думала Прия, бредя мимо блочных пятиэтажек, чем-то напоминавших ей странных полусонных многоглазых монстров. – Когда мы жили здесь, я не задумывалась о том, какая это глушь.»
Кудесница-метель стелила в воздухе плотный тюль, сотканный из ледяных звёздочек, искрящихся в лучах редких фонарей. И, ощутив покой на душе, Прия тихонько усмехнулась. Да, она любила снег и ночь.
«А может, и хорошо, что так вышло. Зайду к Катарине. Она ведь живёт неподалёку!»
Прия невольно улыбнулась, вообразив, как обрадуется давняя подруга: ведь они не виделись со школьных времён. Разумеется, девушки переписывались, а иногда даже общались по скайпу, или болтали в WhatsApp. Но разве это можно сравнить с живым общением?
Целых два года. Как незаметно они пролетели!..
«Надо позвонить маме, – подумала Прия, сворачивая за угол угрюмой высотки, – а то она будет волноваться. Как тогда...»
***
... В тот день Ката потащила Прию в гости. Но Прия так боялась, что Джейн не разрешит, и поэтому... сбежала. На то, что мать поднимет на ноги всю Консерваторию, и вдобавок обратится в полицию, юная авантюристка уж никак не рассчитывала. Пришлось пожертвовать репетицией в хоре и мамиными нервами, а заодно схлопотать психологический нагоняй...
Воспоминание не из приятных. Хорошо, что оно осталось далеко позади.
***
Миновав высокую прямоугольную подворотню между высотками, дабы сократить путь, Прия очутилась в широком дворе, посреди которого за низкой железной оградой темнело двухэтажное здание бывшего детского садика. Чуть замедлив шаг, Прия огляделась. На жестяной табличке, белевшей на столбе, стоявшем около, значилось название улицы:
Keplerstrasse
«Да, я не ошиблась: дорога правильная.»
Прия улыбнулась, и, спрятав замёрзший нос под краем чёрной клетчатой шали, направилась наискосок через пустынный двор, по которому ветер, вездесущий странствующий музыкант и проказник, натыкаясь на бетонные стены и путаясь в голых ветвях деревьев, с завыванием и присвистыванием гонял позёмку. И тихонько напевала в такт шагам:
Der Wind, der alte Musikant,
Spielt auf, wo's ihm gefällt,
Mal singt er hier, mal pfeift er dort,
Im gehört die ganze Welt...**
... Закованные в строительные леса, стены, кое-где размалёванные граффити. Из окон глядит Тьма. И крупная на широком белом пластиковом полотнище, закреплённом на уровне четвёртого этажа:
Die Bauarbeitendurchführung
Gebäudeabriss***
Так выглядел теперь дом, в котором когда-то жила подруга. Дом-мертвец.
– На снос? – пробормотала Прия, пребывая в полнейшей растерянности. – Но... как же так?!!
Забравшись под полотнище, ветер натянул его точно парус. Не спуская с него взгляд, Прия нашарила в кармане куртки смартфон.
«Позвоню, – решила она, «оживляя» тёмный экран, треснутый в уголке. «Пробежалась» кончиком пальца по контактам. – Возможно, она переехала... Вот он: Катарина Яу...»
– Набранный вами номер неверен. Пожалуйста, наберите правильно, – вежливо откликнулся приятный женский голос. Затем долгий гудок, зуммер...
– Не может быть! – восклицание прозвучало слишком громко; Прия быстро обернулась: будто кто-то мог её услышать.
Она набрала вновь. Приятный женский голос умолк на полуслове, экран мобильника, мигнув, погас.
– Мрак разбери! – процедила Прия сквозь зубы. – Разрядился. Именно сейчас!
Огромная чёрная птица пронеслась над самой её головой, слегка задев крылом по голове, сбила капюшон. Крик замер у Прии в горле, кожа вздыбилась от мурашек.
– Вот зараза! – вполголоса проговорила девушка. – И ведь так позно. Нет, это летучая мышь, наверное... Хотя... разве зимой они летают?
Разумеется, виновато было слишком бурное воображение, частенько преподносящее сюрпризы его обладательнице. Отчего-то снова вспомнился тот случай с футболкой.
«Дурочка! Нужно было дождаться второго трамвая и отправиться обратно, – размышляла Прия, идя прочь. – Благо, я знаю эти места достаточно хорошо...»
Однако, похоже, она ошибалась. Тёмная улица вела не к остановке. Лес, чёрный, пугающий возник словно по мановению волшебной палочки перед девушкой, когда она свернула за угол какого-то барака.
«Что за наваждение?! Или мне всё это снится?»
Прия прислушалась: где-то звучал реп, ритмичный и нудный... хрипло забрехала собака... вдалеке взвыла сирена Ambulance... Простучал колёсами трамвай...
Прия повернулась спиной к лесу и, поправив за плечами рюкзак, решительно зашагала в обратную сторону, надеясь, что вскоре выберется из этого лабиринта. На память пришла цитата из «Алисы в Зазеркалье»:
« – У нас, – сказала Алиса, с трудом переводя дух, – когда долго бежишь со всех ног, непременно попадаешь в другое место.
– Какая медлительная страна! – сказала Королева. – Ну, а здесь, знаешь ли, приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте! Если же хочешь попасть в другое место, тогда нужно бежать по меньшей мере вдвое быстрее!»
«Ну нет, – подумала Прия, – «вдвое быстрее» свыше моих сил. Так странно... – она то и дело посматривала по сторонам: взгляд натыкался лишь на безликие стены с тёмными провалами окон. – Я уже должна была бы выйти к супермаркету, за которым остановка, но будто чья-то воля направляет меня в другую сторону.»
Девушка свернула наобум в подворотню между одиннадцатиэтажками, но, не пройдя и пары шагов, замерла как вкопанная: навстречу ей вышли несколько мужчин.
Тело пробрала дрожь.
– Об-ба! А кого ми тут видим? – растягивая слова, словно жвачку, с акцентом проговорил бородатый курчавый здоровяк, похожий на борова, в куртке на распашку, из-под которой несло потом и деодорантом "Sport". – Ах, какой цветочек!
Со вскриком отшатнувшись, Прия невольно попятилась назад, и едва не натолкнулась на парней, подошедших сзади.
– Красотка, – его долговязый тощий приятель в красном анораке с капюшоном, отороченным мехом, поверх худи смерил девушку сальным взглядом тёмных глубоко посаженных глаз. И растянул губы в улыбке.– Очень кистати!
«Это всего лишь тупой, навязчивый сон! А значит...»
Набрав полную грудь воздуха, Прия рванулась вперёд, метя проскочить сбоку от «борова». Не тут-то было!
– Ай, куда так сбешишь? – ласково вымолвил «боров», ловко перехватывая её за предплечье и рывком привлекая к себе.
Прия дёрнулась, попытавшись высвободиться. Безрезультатно. Один из парней что-то сказал на арабском, все, кроме «борова», расхохотались.
– Отпустите... пожалуйста! – взмолилась Прия, слёзы брызнули из глаз.
– Какие брэкрасние... – проговорил «жердь», протягивая руку и дотрагиваясь до длинного каштанового локона.
– Прочь! – взвизгнула девушка, безуспешнопопытавшись вырваться.
– Брочь? – поторил «боров», беря её за подбородок большим и указательным пальцами. – Шьто эта за слово такое, а? Бачэму нэ знаю?
Изловчившись, Прия укусила «борова», и немедленно заработала пощёчину.
– Можишь арать, как захочишь, – процедил негодяй, намотав прядь на кулак и оттягивая назад; изо рта его разило чесноком, – да тхолька эта зря. Здесь наше сафари. Так что, козочка, постарайся бить басгаворчивее. Целее будищь.
– Пожалуйста!!! – взмолилась несчастная; слёзы промыли блестящие дорожки на бледных щеках. – Отпустите меня.
– О, кханэшна атбустим, – прогнусавил один из тех, кто её держал сзади, грубо толкая в спину, так что, не удержавшись, девушка упала на колени, – и очэнь скора. Нэ бойся, хабиби, тэбэ банравица...
– Не-е-ет!!!..
Прия закрыла лицо ладонями и приготовилась к худшему. Она боялась сопротивляться. Только сжала колени, когла насильники повалили её наземь; рюкзак больно упёрся в спину. И отчего-то подумала о человеке из снов.
Её крепко держали. Один из насильников задрал куртку, потрогал грудь, усмехнулся; затрещала молния на джинсах...
– Прекратите! Прочь!!!
Окрик был таким неожиданным и громким, что негодяи замерли, так и не успев начать отвратительное действо.
Неизвестный возник внезапно, словно по волшебству. Облачённый в широкую чёрную мантию, с длинными серебристыми волосами, развевающимися на ветру, и глазами, призрачно светящимися на бледном измождённом лице, окружённый туманным ореолом, он походил на духа могущественного тёмного мага из страшной сказки о фэйри...
***********************************************************************************************
*Название оркестра
**Ветер, старый музыкант, творит, что хочет. То свиснет здесь, то взвоет там, ему принадлежит весь мир.
***Проведение строительных работ. Дом на снос