Глава 5.
Мои руки и ноги задрожали сильнее, табун мурашек пробежал по коже. Я вся побледнела, хотелось закричать и убежать, но я не могла сдвинуться с места.
Маньяк ужасающе вздохнул и начал ко мне приближаться, а с его левой руки на пол капала кровь. Наконец, собравшись с духом, я выкинула:
— Не подходи ближе. Остановись. Стой там. — Я понимала, что говорю бред, но мой инстинкт самосохранения не предложил ничего лучше. — Тогда я гарантирую, что дам тебе уйти и не скажу полицейским, которые сейчас едут сюда, что ты был тут. — С таким «талантом» переговоров я точно могла бы стать дипломатом. Или, по крайней мере, плохим шантажистом.
Он на долю секунды остановился, усмехнулся и зашагал еще быстрее. Через секунды две он был уже на расстоянии вытянутой руки.
— Я... если не остановишься, я ударю тебя этой битой, — я замахнулась со всей силы и...
— Девочка, ты кого пытаешься сдать полиции? — вдруг заговорил он. Стоя прямо перед моим лицом, я механически сделала шаг назад и уперлась в стену, эти холодные стены...
— Это я сдам тебя полиции, — он отвел взгляд от моих глаз на мою руку с битой, — за то, что ты покушалась на мою жизнь. Я уже даже не учитываю незаконное проникновение в мою собственность. — Одной рукой он упирался в стену, а другой держал биту, видимо, чтобы я не ударила его.
На миг в моей голове пролетела мысль:
А у него глаза тёмно-карие, зрачков не видно...
Боже, о чем я думаю?
Он сказал, что это здание его собственность?!
— Твоя собственность?! Какого черта, это здание твоя собственность?! И какое еще проникновение? Это здание принадлежит мне, у меня есть все документы на него! А насчет покушения... какое еще покушение? Это самооборона от маньяка! — Его слова о собственности взбесили меня до чертиков, и тот самый омут увидел белый свет.
Я наступила ему на ногу, укусила за руку и оттолкнула еще дальше. Затем продолжила колотить его битой, насколько хватало моих сил.
— Ого, да ты и правда умеешь пользоваться битой. Мне даже больно, — проговорил он и начал лыбиться, глядя прямо мне в глаза. В тот момент я поняла, что мне нужно бежать.
Но уже было поздно.
Пока я мешкалась, он встал на ноги и начал отряхивать грязь со своей одежды. Я была в шоке от своей силы, ведь у меня получилось эту громилу повалить и даже несколько раз ударить.
Мой страх исчез, когда он заявил о правах на мое здание, и ко мне прильнула уверенность. В этой эйфории я все и сделала, а дальше...
— Еще один шаг — и я ударю! — Я взмахнула битой, но уже не так уверенно.
— Да, я не буду подходить, я понял уже. Давай закинь своих чертят обратно в омут. Поговорим. — Он неуверенно протянул руку и монотонным голосом сказал: — Я не причиню тебе вреда. Я не маньяк и не убийца, уж точно.
— Как мне тебе верить? Ты же сам по телефону угрожал убийством. И только что пытался меня убить. Да, еще ты лыбился, когда я тебя била. — Пока я тараторила, он подходил все ближе. Еле слышно на улице начинал капать дождь.
— Для начала, если бы я хотел тебя убить, разве стал бы я с тобой разговаривать? — Он хромал, но приближался все ближе и медленно. — А дальше... Я не пытался тебе навредить, смотри, ты даже покалечила меня. — Он указал на ногу, потом на запястье, которое я укусила. — По телефону я говорил не о тебе. Поверь, у меня были причины для злости. Но убивать кого-то? Это не мой стиль.
— Ладно, а что ты тут делаешь? — На улице дождь усилился. Я начала дрожать — то ли от холода, то ли эйфория уверенности прошла.
— Это место — мое уединение. Здесь был только я, мои мысли, мое личное пространство. По крайней мере, до этого дня... — Он замолчал. Теперь я поняла: у него, как и у этих стен, одно одиночество...
Тишина повисла в воздухе.
Мы стояли просто глядя друг другу в глаза, я тонула в его темноте. А он, тонул ли он в моих?
Он начал тянуть руку к моему лицу... и тут сирены разрезали нашу тишину.
Я вздрогнула. Он замер, его губы дрогнули — то ли усмешка, то ли разочарование.