Конец солнечных дней

Когда Феликс кое-как разлепляет глаза после недолгого сна, Хана рядом уже нет. Ликс со вздохом укладывает тёплую ладонь на лоб, ероша отросшую чёлку, что щекотала лицо. Он перекатывается на бок, скидывая ноги на пол, и касается прохладного паркета босыми ступнями. Из-за утренней свежести пробирает на мурашки, и парень невольно вздрагивает всем телом.

Ужасно хочется пить.

Ли добирается до столовой, в которой уже сидят несколько людей. Чан болтает с какой-то темноволосой девушкой, в основном, слушая её пересказ вчерашних событий. Парень заливисто смеётся, прикрывая лицо рукой. Феликс легко машет ему рукой, Бан замечает это и с весёлой улыбкой кивает в знак приветствия.

Ли обыскивает всю комнату на наличие хоть какого напитка, ибо сухость во рту уже изрядно достала. Он топает в сторону кухни, отдельной от столовой, и замечает Хана. Друг с кем-то разговаривает, слегка смущённо и в какой-то мере гордо, видимо, этот человек припомнил ему ночные выходки.

Джисон почти никогда не стеснялся своих приколов и только считал их чем-то крутым. Из разряда «будет что вспомнить».

В собеседнике друга, Ликс узнаёт Минхо. На трезвую голову Ли удивлённо отмечает количество татуировок на руках шатена. Точнее его забитые рукава.

— Ну перебрал, а Ликс под руку подвернулся. Бывает. — хохотал Сон, пока в ответ ему мягко улыбались. — О, вспомнишь солнце — вот и лучик. Утречко, Феликс.

— Ага, утро. — хрипит парень, пробираясь к кулеру, стоящему в углу. — Ты не представляешь, сколько пиздеца я после тебя разгрёб.

— Да будто впервые.

Минхо посмеивается, наблюдая за дружеской потасовкой и легко треплет Хана по взъерошенным волосам. Джисон прекращает истерический гогот, благоговейно глядя на парня. Феликс закатывает глаза, смотря на происходящее.

Кто-то тарахтит в коридоре, в стеклянной раме двери стремительно проявляется силуэт. Дорогой материал вновь подвергается нападкам, некто наваливается на него, выталкивая собой дверь. В проёме оказывается заспанный Хёнджин. Его короткие высветленные волосы торчат в разные стороны, он сонно осматривает находящихся в комнате и топает к рукомойнику. Он наклоняется к узенькому крану с фильтрованной водой, провернув регулятор на смесителе и начинает пить воду, как какая-то псина. Блондин отрывается от этого занятия и угрюмо спрашивает:

— У кого есть сиги?

Минхо роется в карманах, а после грустно смотрит на Хвана готового заплакать. Шатен пожимает плечами, мол, «сорян, ничем помочь не могу». Джисон отмахивается, говоря, что не курит — наглая ложь. Теперь блондин с тоской и умирающей надеждой смотрит на Ликса. Феликс залазит в карман джинсов и достаёт пачку, протягивая одну заранее высунутую.

— Ой спаси-и-и-бо! — Хёнджин потягивается, зажмуривая глаза, уже с сигаретой в губах.

Он подходит к конфоркам, поджигает одну, прикуривая от огня, и включает гудящую вытяжку. Парень с облегчением затягивается, закатывая глаза от удовольствия.

Снова слышатся приближающиеся шаги.

— Кто-то готовит? — улыбается входящий Чан.

Хёнджин замирает в страхе двинуться, продолжая самый жёсткий зрительный контакт с Баном.

— Я же тебе говорил...

Кучерявый делает шаг навстречу.

Хван делает шаг назад.

— Не курить в доме.

Он плавным движением стягивает нож со стола, приближаясь к Хвану.

— Стоять! — басит парень, налетая на блондина.

Парень высоко визжит, носясь по небольшому пространству кухни. А когда наконец добирается до выхода, удерживая тлеющую сигарету в зубах, с поднятыми руками и душераздирающими криками, убегает. Оставшиеся провожают парочку смехом.

Феликс слышит назойливый стук в дверь вперемешку с дряхлым звонком, не прекращающиеся уже минут пять. Видимо, незваный гость отказывается понимать намёки и продолжает упрямо стоять на своём.

Ликс кое-как доходит к входной двери, приоткрывая её, удерживаемую толстой цепочкой, и злостно смотрит на весёлого Хана. Он закатывает глаза, снимая цепь, и пропускает парня внутрь.

Джисон, не здороваясь, бежит по квартире, по пути спотыкается об табурет, стоящий посередине комнатки, и громко матерится на жильца.

— Дурачина, ты за коим её сюда умостил? — шипит парень, потирая пострадавшее колено.

— Ноги на неё кладу. — невозмутимо отвечает Ли.

— Тебе дивана не хватает? Пиздец. — сетует парень, скрываясь в другой комнате.

Ликс вспоминает про телефон, заходит в ВК, дабы продолжить слушать музыку, но его взгляд приковывает новое уведомление. Точно.

Он заходит на чужой аккаунт, просматривая несколько выложенных фотографий. Ли принимает заявку, неуверенно нажимая на сообщения.

Феликс Ли 12:23

Ты тот самый кислотный диджей?

Парень, бывший в сети пять минут назад, сразу заходит и просматривает сообщение. Несколько секунд не отвечает, и Феликс уже жалеет, что написал это. Появляется строчка «печатает...» и Ли чуть расслабляется.

Хван Хёнджин 12:24

Что?

Вновь тишина.

А

Ахахахв, ну типа)

Феликс сонно потирает глаза, развалившись на стареньком диване, и бездумно пялит в телефон. Из кухни доносится грохот, совсем недавно туда ушёл Хан, чтобы в очередной раз разорить Ликса и обчистить холодильник. Но сейчас там происходит разгром. Ли даже не хочет узнавать из-за чего.

В основную комнату бежит Джисон, чуть ли не повизгивая.

— Блять, Ликс, там вот такая оса залетела! — русый расставляет руки, вроде показывая размер насекомого, но больше смахивает на щуку.

— И что? Она тебя сожрёт? — Ли прикрывает веки, устраиваясь поудобнее затылком на подлокотнике.

— Да! А потом и тебя сожрёт. И, если ты мне не поможешь, то сожру тебя я! — всплескивает ладонями парень, пытаясь привлечь внимание.

— Я буду рад любому исходу. — светловолосый поворачивается к другу спиной, показательно громко зевая.

— Предатель! — Хан подхватывает тапок Ли и вновь уносится.

— Дебил. — шепчет Ликс, на что Хан показывает фак из-за стены.

По квартире разносится невыносимый шум, что-то падает, Джисон верещит, слышится серия убийственных ударов домашней обувью. Через секунду Хан лежит на Феликсе, тяжело дышит и рассказывает о том, как победил тварь. Просит у Ликса мелок, чтобы обвести труп на память. Ли только даёт подзатыльник другу.

— Кстати, — заговорщицки улыбается Джисон, заглядывая в уставшие глаза. —Мы идём бухнуть. Отказы не принимаются.

— Боже, мы у Чана два дня назад были.

— Ну ничего. Туда, куда мы пойдём, Чан тоже будет.

— А куда мы направляемся вообще? — уже сдаëтся парень.

— Минхо пригласил к себе в гараж.

— Ну ладно. И во сколько?

— Сейчас. — ехидно давит улыбку Джисон, глядя на Феликса, который раздражается с каждым сказанным словом.

По дороге к новым друзьям, они заходят в магазин по просьбе самого Минхо. Набирают ещё немного алкоголя, несмотря на уже обещанный, и закусок. Ликс не следит за тем, что берёт Хан, его на самом деле это не волнует, он всё равно напьётся в хламину. Себе Ли прихватил пару бутылок вишнёвого гаража, уже радостно представляя, как будет потягивать напиток, наслаждаясь вкусом.

Они успевают затариться почти что ящиком мороженного. Лето уже потихоньку подбирается, май кончается, жара во всю жжёт улицы, и сейчас охладительный десерт будет в самый раз.

Они пешком прут кварталов пять точно. Феликс, не прекращая, угрожает Джисону мучительной смертью, пока тот уверяет, что осталось немного.

Через десять минут они вдвоём всё-таки доходят до какого-то двора. Вдали слышатся громкие голоса, на которые они идут и подходят к кучке гаражей.

Возле раскрытого гаражика стоит старый потасканный стол, на котором расположилась куча бутылок с различными напитками. На столешнице разложены одноразовые тарелки, на них уже раскладывают запечённую картошку, которую кто-то притащил из дома. Рядом с тарелками стоят по паре стаканов, видимо, помимо пива, собрались хлыстать и водку. Эти предположения подтверждаются, когда Ли натыкается взглядом на три литровых бутылки белой.

Прибывшие отдают пакеты и начинают здороваться с парнями. Ликс видит несколько новых лиц, но с половиной компании он успел пообщаться в прошлый раз.

Чан носится между людьми, расставляя всё по местам и устраивая порядок. Его волосы кажутся менее кудрявыми, похоже, что он попытался их выпрямить. А, когда он замечает подошедшего Ликса, даёт ему пять, продолжая суетиться.

Минхо спокойно развалился в пластиковом кресле, закинув ногу на ногу, и кажется, скоро уснёт. И его вообще не волнует, что гараж его и пригласил всех он. Раз уже какой-нибудь Банчан решил заняться организацией пира — пусть, без проблем.

Хёнджин. В общем, этим всё сказано. Он за пять минут успел побесить какого-то парня с расцветшим синяком на скуле, покурить нормальные сигареты, покурить электронные сигареты, подпеть песне и поздороваться с парнями.

На нём висела тёмная, будто отцовская, майка в сеточку, которая похоже была надета только, чтобы не ходить полностью топлес, поскольку просвечивала она знатно.

Ликс знакомится с тремя новыми лицами. Первого парня зовут Чанбин — он, по всей видимости, ниже самого Феликса, но явно сильнее. Ли думает, что он ходит в зал на пару с Чаном, ведь выглядит, если не таким же, как Бан, то крупнее и более подкачанным. На первый взгляд он кажется угрожающим, но как только начинает говорить сразу смягчается и милашничает. Второй — Сынмин, тот самый с синяком на щеке. Вот он, как встретил сомнительно, так и продолжал. Периодически было слышно, как он стебёт всех подряд, уже и Хан успел попасть под раздачу. А третий, — самый младший — Чонин. Паренёк постоянно улыбается и, кажется, эта миленькая улыбочка никогда не сходит с его лица. Правда мелькает у него в глазах что-то такое коварное.

Через полчаса все, с горем пополам, расселись по разным стульчикам, взявшимся не пойми откуда, и начали пить. Тост за тостом, и так, Минхо разговорился, уже не засыпая на ходу, а оживлённо отыгрывал какие-то сценки, во время повествования. Чанбин, расположившийся рядом с ним, хохотал на каждом слове, вместе с этим тарабаня по шаткому столу, отчего все на него ворчали. Сынмин всё ещё молча наблюдал за всеми, попивая пиво с поллитровой бутылки, изредка вкидывая шутейки в тему. Позже он, учуяв заинтересованность гостей его травмой, сбежал в аптеку и вернулся с квадратным пластырем, скрывающим гематому.

Чан, словно отец, раздавал убойные тосты направо и налево, следил за всеми, чтобы не упивались, всё-таки культурные люди, так ещё и на улице. В ответ на это, все дружно посмеялись, сочтя за какой-то анекдот.

Чонин иногда умничал, когда кто-то из парней «неправильно» пил освежающие напитки. Как оказалось, ему уже было восемнадцать, хоть и выглядел паренёк помладше, и работал он барменом.

После этого упоминания Хёнджин рассмеялся, поглядывая на Сынмина.

— А кое-кто из-за нашего юного бармена недавно пострадал. — хихикал в кулак он.

— Точно, нужно рассказать. — начал Чонин.

Flashback

Парни расселись по комнате, каждый занятый чем-то своим. Но, когда Чанбин залпом выпил рюмку текилы, уже, наверное, сотую за вечер, и закусил лаймом с сахаром, Чонин заметил это, а всё внимание было приковано к намечающейся дискуссии.

— Неправильно ты текилу пьёшь. — парнишка оценивающе окинул взглядом в зюзю пьяного дружка. — Надо солью, а не сахаром закусывать.

— А ты чё самый умный? Так надо — сбегай мне за этой солью. — когда уровень алкоголя превышал свою норму, Со становился крайне падким на конфликты.

— Я бармен, а не официант. — хмыкнул Ян.

— Слушай, мелкий, язык за зубами держи. — сейчас Чанбин был олицетворением слова «агрессия».

— Не трогай малого. — невзначай бросил Сынмин, не отвлекаясь от скроллинга новостной ленты.

— Не пойму. — сипел парень. — А ты какого ваще вклиниваешься? Не с тобой говорил.

— Что тебе непонятно? Сказал — не трогай мелкого, вот и всё. Или ты своими вопросами поддерживаешь стереотипы? — парень взял стакан со стеклянного столика, попивая напиток и продолжая смотреть прямо в глаза напротив.

Компания резко утихла, наблюдая за ссорой. Все знали, что Ким любил выводить людей и всегда давил этим. Но, чтобы это было всерьёз и с настолько близкими друзьями, чуть ли не братьями друг другу, — такое случалось крайне редко. Обычно все закрывали глаза на это, привыкнув к такому стилю общения.

Но все также знали, что пьяный Чанбин — просто тикающая бомба. Он всегда был рад наброситься на кого-то, чьё мнение счёл неверным.

— Какие ещё стереотипы?

— О тупых качках.

— Это ты на что сейчас намекаешь? Ты меня типа тупым назвал? — кулаки сжимались и разжимались, словно готовясь.

— Не намекаю. Я прямо говорю. — усмехнулся Ким.

Со в мгновение оказался рядом с Сынмином, ухватывая того за грудки и притягивая к себе. Он столкнулся с ним лбами, свирепо дыша и что-то угрожающе шипя, но слишком тихо и неразборчиво, так что никто не смог понять. Стакан в руке младшего дрогнул, проливая сидр на пол, но продолжал стоически держаться в вспотевшей руке хозяина.

Ким что-то ответил. Стаканчик с дребезгом цокнул об пол, разлетаясь всем под ноги осколками. Кулаки, сжатые до предела, летали в воздухе, то попадая по цели, то промахиваясь. Сынмин вроде попытался ответить, но руки перехватили и единственное, что ему оставалось — успевать прикрыться от прилетающих ударов.

Вокруг них бегал Чан, пытаясь разнять друзей, пару раз чуть не отхватив сам, но продолжал свои попытки всё уладить. Хёнджин заинтересованно наблюдал за действом, потягивая из пёстрой трубочки что-то газированное, а его глаза то и дело скакали от одного оппонента к другому. А затихший Чонин молча глядел на происходящее, радуясь тому, что не он сейчас получает за «кривой базар».

Всегда он был таким. Всегда провоцировал людей, а пока получали другие, только злорадно хихикал, выходя сухим из воды. Так было и сейчас.

Один особо сильный удар прилетел в скулу, рассекая кожу, Ким зажмурился, удерживая щёку, и воспользовавшись освобождённой рукой, наотмашь махнул, попадая костяшками куда-то в бровь.

Чану всё же удалось, оттащить буйного друга, пока Сынмин свалился обратно в одиночное кресло.

Кто-то наступил на разбитое стекло и завопил. Бан подумал, что скоро сойдёт с ума.

Он увёл Чанбина в другую комнату оставляя, того поспать, а сам побежал на кухню. Там он кое-как нашёл аптечку, порывшись в ней, — отыскал обработку и вернулся. Сынмин полусидя развалился в кресле, долго отказываясь от помощи, но всё же сдался. Рядом тот самый кто-то — Чонин — напомнил и о своём ранении, и Чан бубня под нос что-то невнятное, унёсся обратно.

Там к нему и обратился Феликс, и Бан направил в комнату пострадавших уже Минхо, как никак, тот старший после Чана, пускай тоже почувствует тяжесть ответственности.

End of flashback

Джисон, не успокаиваясь, умирал со смеху, то и дело поглядывая на недовольного Кима. Чанбин был явно смущён своим поведением, поэтому решил просто сделать вид, что ничего сейчас не слышал и вообще такого не было.

Феликс также заливался смехом, глядя на реакции парней и вспоминая тот вечер. Тогда он не особо понял, зачем Бану аптечка, почему тот был таким забеганным и так странно отнёсся к нему. Сейчас паззл потихоньку складывался, ставя всё на свои места.

Такие пересказы делали их ближе, по крайней мере, так казалось Ликсу, который знал об этих парнях целое ничего. Теперь он понимал, какие они, и желание общаться с ними только усиливалось.

Все уже были под градусом и каждый посчитал своим долгом рассказать ещё какую-нибудь уморительную историю.

Чану припомнили то, как он разревелся из-за видео со смешными котятами. Тогда он выпил бутылку вина и сидел, утирая слёзы и не отрывая взгляда от резвящихся животных. Крис недовольно цокал языком, но кончики ушей заалели, не было ясно — из-за выпитого или воспоминания.

Как оказывается энерджайзер у Хвана только возрастает, когда тот выпьет. Теперь Минхо докладывал о выходке парня. Как-то раз, они поехали на речку, а под конец вечера Хёнджин убежал по неосвещённой тропе, вереща что-то про то, что ему нужен свежий воздух, и чуть не потерялся. Благо за ним последовал Хо и в кромешной тьме и кустах нашёл парня.

— Природа опьяняет, да? — саркастично хмыкнул парень.

Хван ничего не ответил, лишь прячась в ладонях.

Тогда за рассказ принялся Чан. Лет так в восемнадцать, Минхо выпивал с ним и ещё парочкой знакомых. Через время Ли, пока все потеряли бдительность и его из поля зрения, угнал машину одного из друзей. А потом ещё с полчаса точно колесил по городу, хохоча в трубку звонящим и посылая всех подряд.

Сынмин почти не пил, а если и делал это, то оставался самым трезвым, так что вспомнить ему было нечего.

Зато пить не умел Чонин и с ним была куча историй. Было забавно наблюдать, как самый младший, отхватив где-то алкоголя, особенно до совершеннолетия, корчил из себя на выбор: старого мудреца, мог уподобиться Чанбину и лезть в драки, из которых его с чудом спасали друзья, или изображал пятилетку, творя всякую дичь.

Правда Ян, как и Джисон, не стеснялся поступков и почти гордился ими. Всё же пятнадцатилетний Чонин, изрядно нахватавшись водки и качаясь, как парус на ветру, продолжающий затирать что-то про смысл бытия — нечто.

Начинать рассказ о выходках Джи – бессмысленно. Их слишком много, а Феликс не сможет вспомнить даже малой части того, что когда-то происходило и не прекращало поражать его своей тупостью и находчивостью одновременно.

Зато Джисон помнил прекрасно, что вытворял Феликс, и не мог не воспользоваться возможностью поведать об этом. Парень вспомнил, как в далёкие семнадцать – всё равно, что это было от силы пару лет назад – Ликс, напившись в мясо, решил, что приготовить пироженное – неотложное дело. Не стоит говорить о том, что он почти спалил свою старую кухоньку и спасал его удивительно трезвый Хан.

Также Хан вспомнил, как однажды Феликс на спор прыгнул со второго этажа, перед этим выпив водку со слабухой для храбрости. То, что он повторил детский опыт с полётом с дерева – ничего не сказать. Он снова сломал руку, но теперь уже правую и чуть не свернул шею, и потом недели две лежал в больнице. И, когда к нему кто-то приходил, заставлял кормить его с ложечки.

Вечер потихоньку уходил, сменяясь ночью. Воздух свежел, избавляясь от духоты и зноя. Солнце всё ещё светило, правда гораздо слабее, но держалось. Парни уже разбрелись, по двору, и только пара-тройка человек оставались за столом.

Феликс потянулся в карман треников, обшаривая их, но так и не нашёл нужной пачки. Он обсмотрел весь стол, поднял все тарелки и спустил пустые бутылки под мебель, но так и не нашёл то, что искал. Ликс принципиально курил только свои вишнёвые сигареты, а брать от кого-то он отказывался. Взять он мог только в крайних случаях, когда выбора не оставалось, а курить хотелось.

Парень решил проверить гараж, может там их оставил. Он шаткими шагами направился к строению. Еле открыл тяжёлую железную дверь и приостановился на входе.

На небольших табуретах или коробках, в приглушённом свете старой лампочки сложно было распознать, сидели Минхо и Джисон бок о бок. Хан держал забитую руку парня в своей, а пальцами второй водил по разукрашенной коже, пока обладатель был вовсе не против.

— Вы... Чё тут делаете? — пьяно хмурился Ликс, подавая голос.

Джисон вздрогнул, чуть не подпрыгнув на месте. Он быстро убрал руки от приятеля, а Хо лишь хлопал глазами, так и оставив локоть висеть в воздухе.

— А тебе чё-то нужно? — русый сложил ладони на коленях.

— Сигареты найти не могу.

— А-а. — ответил тот, не отрывая глаз, ладонями водя по карманам мастерки. Он выудил пачку. — Вот.

— Кидай. — Ли расставил ладони. Упаковка пролетела мимо, пришлось наклоняться. — Сука. Ну спасиб.

Он поднял табачное сокровище и удалился, закрывая за собой дверь.

Светловолосый вернулся к столу, за которым остался один Хван. Хёнджин занял место Минхо, — широкий стул, больше напоминающий пародию на кресло — и развалился на нём, как прежний. Из блютуз-колонки играла какая-то песня Цоя, а блондин с прикрытыми глазами подпевал, покачиваясь на месте. Кажется, это был «Последний герой».

В соседнем дворе орал мужик на каких-то малолеток. Голова начала побаливать. Оттуда выбежала дворовая собачонка, гавкая на всех подряд, но, как только она оказалась рядом с Хёнджином, умолкла, присаживаясь у его ног. Парень улыбнулся, поглаживая ту меж ушек.

Феликс присел на своё место, ухватился за открытую бутылочку гаража и отпил, ставя обратно на поверхность. Он закурил сигарету, блаженно выдыхая дым, и заметил прожигающий взгляд Хёнджина.

— Что? — спросил Ли, делая очередную тягу.

— У тебя какой-то фетиш на всё вишнёвое?

— Что ты имеешь ввиду? — Феликс непонимающе моргнул.

— Ну типа, сиги у тебя с вишней. Гаражик пьёшь вишнёвый. И одеколон походу тоже — вишнёвый. — пожал плечами Хван.

Ликс покосился на свою сигарету и на полупустую бутылку. Он, конечно же, знал и понимал, что любит вишню и всё, что с ней связано. Но обычно окружающие не обращали на это внимания.

— Нравится мне просто.

— Понятно. — как-то понимающе улыбнулся блондин. Он пятернёй зачесал волосы назад.

Парень отпил из своей бутылки, порылся в кармане шорт и достал электронку. Она была кислотно-жёлтой, переливаясь в сумерках. Когда Хван выдохнул пар, резко повеяло цитрусами. Ликс нахмурился.

— У тебя гараж с лимоном. — начал он. Хёнджин кивнул. — И ашка эта цитрусовым или даже лимоном за километр отдаёт. У тебя фетиш на лимоны?

— Ахахаха, достойная ответка. — засмеялся Хёнджин. — Ну что-то типа того.

— Ещё мне что-то говорил. — фыркнул Ли.

— Да я себе подобных ищу просто.

Феликс улыбнулся.

Хёнджин странный