Долгая ночь
Я очнулась от боли. Она была тупая, гудящая, неотступная — где-то между висками и в затылке. Казалось, весь мир плыл, как в старом телевизоре с помехами.
Открыв глаза, я увидела мужчину. Он был рядом, слишком близко. И всё внутри меня закричало. Инстинкт сработал раньше разума — я ударила его ногами изо всех сил, какие только остались. Он не устоял — упал с кровати.
В панике я схватила настольную лампу и со всего размаху ударила его по голове. Он не закричал — просто отключился. Или притворился. Мне было всё равно.
Я вскочила. Тело болело так, будто его выворачивали. Голова кружилась, а дыхание сбивалось. Но страха было больше, чем боли. Он гнал меня вперёд.
Я выскочила из комнаты. Босая. Голая. Одежды не было — ничего, кроме ужаса, прижатого к коже. Ночь обрушилась на меня, как ледяное покрывало. Я бежала.
Я выбежала на пустую дорогу. Фонари дрожали от ветра. Впереди — фары. Машина. На секунду мне показалось, что всё. Что сейчас... всё закончится.
Но машина остановилась.
Из неё вышел парень моего возраста. Высокий, в тёмной куртке, с непонимающим, но не враждебным выражением.
— Я понимаю... — тихо сказал он.
Он снял с себя куртку и укутал меня. Я вздрогнула, не от холода — от внезапной, незнакомой доброты.
Он открыл дверцу и усадил меня в машину, а сам вышел и достал из багажника мужскую футболку и штаны.
— Возьми. Это моя пижама. Думаю, сейчас тебе она нужнее, — спокойно сказал он.
Я оделась, всё ещё дрожа, пока он сел на переднее сиденье.
— Куда тебя отвезти? — спросил он спустя паузу.
— В участок, — прошептала я, почти срываясь на хрип.
— Без проблем.
Мы поехали. Дорога была почти пустой. В машине пахло мятной жвачкой и пыльной тканью сидений.
— Как тебя зовут? — спросил он, взглянув на меня в зеркало заднего вида.
— Мая, — ответила я. — А тебя, ночной рыцарь?
— Чарли. У тебя ничего не осталось?
— Ничего. Я даже не успела подумать. Просто бежала.
Мы подъехали к полицейскому участку. Асфальт под ногами был ледяным. Когда я открыла дверь, Чарли посмотрел на меня.
— Помочь? Хочешь, я пойду с тобой?
— Да... пожалуйста. Просто... не оставляй меня.
Мы вместе зашли в здание. За стойкой сидел сонный полицейский и листал газету.
— Что случилось? — буркнул он, не поднимая глаз.
— Меня изнасиловали, — твёрдо сказала я. Голос звучал ровно, будто не мой.
Он сразу поднял глаза. Увидел меня — в чужой одежде, растрёпанную, со следами туши под глазами.
— Я нашёл её на дороге, — добавил Чарли. — Она была совсем...
— Я выбежала голая. Мне просто нужно было убежать, — прошептала я.
Полицейский встал и кивнул.
— Проходите.
Мы пошли по коридору. Он открыл дверь в кабинет, где сидели мужчина и женщина. Оба выглядели так, словно сон вырвали из них с мясом.
— О господи... — выдохнула женщина, вставая.
— Расскажите, — спокойно сказал мужчина, указывая на стулья.
Мы сели. Женщина наклонилась ко мне.
— Мая, ты как? Нужна медицинская помощь?
— Нет... ничего смертельного. Я в порядке, — выдавила я улыбку, кривую и натянутую, как мокрая верёвка.
— Хорошо. Тогда начнём, — мужчина включил диктофон.
Я рассказала всё. Как шла домой. Как появились эти люди. Как очнулась. Как бежала. Как Чарли меня нашёл. Потом и он дал свои показания:
— Я Чарли Хоппер. Мне шестнадцать, почти семнадцать. Подрабатываю таксистом. Возвращался домой, заехал в прачечную забрать одежду. На дороге увидел Маю. Ну... дальше вы знаете.
— Помнишь адрес? — спросила женщина.
— Это был первый этаж многоэтажки, — сказала я.
— Двадцать третий дом. Я знаю этот район, — добавил Чарли.
Через несколько минут трое офицеров вышли — направились по адресу.
Женщина-полицейский заварила нам чай. Поставила чашки на стол.
— Вам нужно немного отдохнуть. Я скоро вернусь.
Мы остались одни. В кабинете было тихо. Только тиканье старых настенных часов.
— Расскажешь о себе? — спросила я, глядя на Чарли.
— Ну... что сказать. Я учусь в старших классах. Живу с другом. Иногда подрабатываю. Таксую ночами. Не герой, просто оказался рядом. А ты?
— Мая Камерон. Я тоже учусь. Пишу песни. Играю на гитаре. Вчера как раз было прослушивание — я собираю группу.
— Ты та самая Мая? У вас вся школа гудит.
— Правда? А я думала, никто не замечает.
— Это до сегодняшнего дня. Теперь — замечают.
— А ты чем увлекаешься?
— Бейсбол. И... тишиной. Иногда.
Мы замолчали. И в этот момент в кабинет вошёл офицер. В руках — мои вещи. Телефон, джинсы, кроссовки, паспорт. Только худи была порвана.
— Вот. Всё нашли, — сказал он. — И да... мы его поймали. Спасибо вам.
Я сжала зубы и кивнула.
— Спасибо, — повторила я и посмотрела на Чарли. — И тебе.
— Не за что. Рад, что с тобой всё в порядке. Одежду оставь себе. Вернёшь, если ещё когда-нибудь встретимся, — он улыбнулся, как будто свет сквозь дождь пробился.
Я взяла бумажку, ручку и написала номер.
— Теперь точно увидимся.
— Я тебя подвезу, — предложил он. — Мало ли...
Я не отказалась. Через двадцать минут мы были у моего дома.
— Похоже, все спят, — заметил он, глядя в тёмные окна.
— Я зайду через окно. У нас пожарная лестница с плющом. Уже сто раз так делала.
— Что ж... увидимся, — сказал он и махнул рукой.
Я поднялась по лестнице. Как будто ничего и не было. Как будто просто вернулась с вечеринки. Только внутри не было ни музыки, ни веселья.
Я упала на кровать — одетая, не умытая — и провалилась в тяжёлый, вязкий сон.