Песнь "Жаворонков"

Тëплое июньское утро. Пение птиц за открытым окном, на пол проливаются солнечные лучи, оставляя "солнечных зайчиков". Шелест листьев музыкой разливался по улице, иногда залетая в мою комнату. Я, чуть открыв глаза, сладко потянулась и зевнула. "Странный мне, однако, сон приснился, - подумала в туже секунду, свесив ноги с кровати. - Ребята и... флейта?"

Я пошла по коридору, переступая босыми ножками по полу. Зайдя в кухню, я почувствовала запах табачного дыма. За столом сидели мои мама и папа. Один курил трубку, другая читала какую-то книгу. Я провела одной рукой по стене, прижимаясь к ней.

- Доброе утро... - тихо сказала я, стараясь, чтобы никто из них не повысил на меня голос.

Мама бросила на меня холодный взгляд и встала из-за стола.

- Каша готова, съешь и иди гуляй, - сказала она безразлично, выходя из кухни. - Не мешайся только. Сегодня придут гости.

Отец посмотрел ей вслед, потом снова уставился на улицу в окно, разглядывая деревья. Я подошла с другому столику, на котором стояла тарелка с овсянкой и кружка с чаем, и села за него. Каша была какой-то склизкой и слишком жидкой. Когда я зачерпнула еë, за ложкой потянулась липкая слизь, вызывающая у меня отвращение. Я сморщила нос. Отец с укором посмотрел на меня, выдыхая дым.

- Не нравится - не ешь, - равнодушно сказал он мне. - Но тогда до обеда будешь ходить голодной.

Я отодвинула от себя тарелку с невкусной массой и слезла со стула. "И буду!" - пронеслось в моей голове. Я побежала в свою комнату переодевать сорочку. Дверь закрылась. Я быстренько переоделась в свою любимую одежду: оливково-зелëную футболку и серые шортики, а поверх надела коричневый плащ с капюшоном, чтобы можно было прикрывать голову от солнца. Покрутившись перед зеркалом, мне показалось, будто это маленькая травница собралась искать приключения. Хотя, по сути, это так и было. Подхватив свою любимую окарину в виде воробья и положив еë в корзинку, я выбежала на улицу.

Наш дом стоял посреди небольшого поля. Узкая дорожка вела от крыльца на север. На севере же находился город, в самом центре которого располагался замок короля, охраняемый неисчислимым количеством рыцарей. Хотелось бы и мне стать королевой! Все тебя слушаются и любят, никто не ругает, все уделяют тебе внимание. Если бы я была на троне, мы бы устраивали праздники каждый день, пели, танцевали и стали бы одной большой семьëй. Как бы мне хотелось!..

На юге находился лес. Многие могли счесть его пугающим. Однако я так не считаю. Я провожу там бóльшую часть своего времени. В основном брожу, собираю ягодки и лазаю по деревьям. Один раз я даже забралась так высоко, что у меня закружилась голова. Хорошо, что успела удержаться за соседнюю ветку, а то упала бы. Интересно, если бы я упала, мои родители предприняли бы что-нибудь?..

А вот и большой сеновал посреди поля. Я подошла к нему и потрогала рукой. Вроде бы колючий, но ы то же время мягкий. Я отошла назад на несколько шагов, разбежалась и прыгнула в него. Удивительно, что больно не было. Я засмеялась, и попыталась выбраться. Маленькие соломинки застряли в моих волосах, но пока что мне это ничуть не мешало.

Внезапно я услышала рядом звук приближающейся телеги. Я тихонько захихикала и зарылась глубже в сено, чтобы меня никто не нашëл. Внезапно когда сверху забрали большую копну, я услышала вдох. Мужичок немного пожилого возраста, худой, с проседью в тëмно-каштановых волосах и пышными усами удивлëнно уставился на меня.

- Ишь, оказия какая! - воскликнул он. - Ты что здесь делаешь, чудо в сене?

- Я? Играю, - ответила я, улыбнувшись ему.

Он улыбнулся.

- Надо же. Дети в соломе играют. У тебя что, своих игрушек нет?

- Есть. - я достала свою окарину и протянула ему. - Вот.

Он взял еë в руки и повертел перед глазами, что-то причитая. Потом отдал еë мне.

- А я ни разу не видел, чтобы дети на таких дудочках играли.

- Это не дудочка! - возмутилась я. Как он мог назвать еë так? - Это окарина. Музыкальный инструмент такой.

- Да-а? - протянул мужичок, сощурив глаз, и улыбнулся. - Ну-ка, сыграй что-нибудь.

Я набрала в лëгкие побольше воздуха и, открывая и закрывая пальцами нужные дырочки, наиграла ему быструю мелодию финской польки. Тот пытался что-то станцевать, но у него прихватило спину, из-за чего он закряхтел и схватился за неë рукой. Я перестала играть.

- А ты молодец, Чудо в сене, - одобрительно кивнул он. - Умело играешь.

Я улыбнулась.

- Если хочешь, - продолжал он, - полезай ко мне в телегу. Будешь мне разные песенки играть, а я тебя, так уж и быть, в город отвезу.

Я обрадовалась, вылезла из сеновала и быстренько залезла в телегу. Лошадь спокойно стояла и мирно щипала траву. Я легонько похлопала ее по спине. Когда мужичок уложил остатки сена, он сел рядом со мной, взял вожжи и стегнул ими. Лошадь тронулась с места.

- А как вас зовут? - поинтересовалась я.

- Меня Джон, - ответил тот, надев на себя соломенную шляпу от солнца. Я последовала его примеру и нацепила на голову капюшон. - А тебя, Чудо в сене?

Я захихикала, так как мне было забавно, что он мне так называет.

- Я Скай.

- Как небо?

- Ага. Мне бабушка рассказывала, что она назвала меня так, потому что когда я родилась, на небе не было ни облачка.

- Необычно, довольно-таки, - сказал мужичок, смотря на дорогу. - Ну что, доставай свою окарину. До города минут десять ехать, не меньше.

Я кивнула, взяла воробушка и свистнула так, что это и вправду было похоже на крик птицы. Джон засмеялся. Дальше я начала играть весëлую песню, которую слышала когда-то давно из замка. Мужичок кивал в такт, притопывал ногой. Казалось, даже лошадь стучала копытами в такт. В пути нам точно было нескучно.

Мы доехали до города. Рынок, находящийся в центре, как всегда был полон людей. Я оживленно оглядывалась, рассматривая всë вокруг, так как нечасто была в городе. Внезапно Джон резко схватил меня за плечо и посадил прямо.

- Ишь, бестия какая. Посиди смирно хоть немного, - сказал он, посмеиваясь, и прищурил глаза. Я кивнула.

Вскоре мы доехали до царской конюшни. Я открыла рот, так как она была внушительных размеров. Джон остановил телегу и позволил конюху разбирать сено. Тот, в свою очередь, дал ему несколько медных монет. Мужичок взял меня на руки и поставил на землю.

- Ну что, Чудо в сене, пойдëшь со мной на базар прогуляться? - спросил он, вытаскивая соломинку из моих волос.

- Да! - воскликнула я, сверкнув глазами от счастья. Тот улыбнулся одним уголком губ. Я взяла его за большую грубую руку, чтобы не потеряться и мы направились в центр.

Однако это не помогло. Как бы он не старался меня удержать, я никак не могла оставаться рядом с ним. Ведь сколько всего интересного было! Оживлëнная тоговля, забавные лица, другие дети, уличные музыканты. Когда я подошла к небольшой сцене, на которой была одна группа из четырëх ребят в масках, они заметили меня и поманили руками к себе. Видимо, они заметили окарину, которую я всë это время держала в руке. Я отдала корзинку Джону и подошла к ним. Один из них, что был в маске из коры дерева, полуприсел напротив меня и сделал жест ладонью, чтобы я начала играть. Я глубоко вдохнула, и начала свистеть, что есть сил. Тот, что был в маске зайца, немного помялся, но всë же начал играть на своей маленькой синей гитаре, а после начал петь, рассказывая какую-то историю. Ребëнок в маске лося тоже подхватил слова. А тот, что был в маске козлëнка, начал звенеть двумя колокольчиками. Все они начали прыгать вокруг меня, и я кружилась вместе с ними, сливаясь с нашей музыкой, растворяясь в ней.

Когда песня была окончена, мы, не сговариваясь, поклонились зрителям все вместе. Нам начали хлопать все. Я подбежала к Джону и взяла свою корзинку.

- Ты видел? Видел? - спрашивала я его. Он только улыбнулся и потрепал меня по голове через капюшон.

- Видел, Чудо в сене. Ты хорошо играешь. Вон, как вы скакали по всей сцене, как по ипподрому.

Я улыбнулась.

- А ты не знаешь, кто они?

- Они иногда приходят развлекать крестьян и рабочих, но за очень странную плату - за сверчков.

Мы дошли до лавки с хлебом и булочками. Джон показал пальцем на одну, сахарную, и, расплатившись, дал еë мне. Я, обрадовавшись, откусила большой кусок.

- Ого. Да ты голодна как чëрт! - воскликнул мужичок. - С утра ничего не ела, что ль?

- Угум, - я не могла иначе ответить, так как мои щëки уже были заполнены булочкой.

- Вот горе луковое. Тебя мамка с папкой вообще не кормят?

Я сделала над собой усилие, чтобы проглотить всë, что откусила, и ответила:

- Кормить-то кормят, но не так вкусно, как хотелось бы.

- М-да-а... Ладно, пойдëм тебя хоть похлëбкой накормлю.

Мы зашли в что-то наподобие трактира или таверны. Вокруг за столиками сидели взрослые бородатые мужчины, похожие на больших гномов, и распивали медовуху. Из разных концов помещения раздавались протяжные голоса, сливающиеся а нейстройную песню. Мы с Джоном сели за стол, а позже нам принесли похлëбку. Мы оба стали есть. Тот отломил кусок своего хлеба и отдал мне.

- Набирайся сил, мелкая бестия, - сказал он с улыбкой на лице, а потом промолвил про себя: - Мои дни уже скоро будут сочтены, а тебе ещë только расти. И как родственники не дарят любовь такому созданию?..

После обеда мы ещë немного погуляли по рынку, затем Джон проводил меня до дома.

- Ну давай, бывай, Чудо в сене. - Он снова потрепал меня по голове.

- Пока!

Я тихонько открыла дверь и вошла в коридор. Из кухни слышалась болтовня. Скорее всего, гости уже пришли. Я на цыпочках зашла в свою комнату и заперлась на задвижку. Так хотя бы голоса не было слышно. Я сняла плащик, и хотела убрать корзинку. Но вдруг я почувствовала, будто она шевелится. Или по крайней мере, что-то движется в ней. Я открыла одну еë дверцу, и что-то выпрыгнуло оттуда ко мне на пол.

- Сверчок? - в недоумении сказала я. - Откуда ты здесь?

Я успела поймать его в ладони и посадила в коробочку с дырочками, чтобы он мог там дышать. Понятия не имею, откуда он взялся...

Внезапно я услышала тихий звук флейты с улицы. Я вспомнила, что у меня было открытое окно, и подбежала к нему, чуть не вылетев из него. И правда, музыка флейты шла из леса. Тут я вспомнила, что я точно такую же слышала во сне.

Что же это может быть?