Безответно влюблённые

С самого утра чувствуется суета, хотя все и стараются вести себя так, будто бы это просто один из самых обычных дней в их жизни. Хотя уже давно рассвело, серые тучи заволакивают небо и совсем не пропускают солнечный свет, иногда пробивающийся в просветы между облаков. Раскрытые занавески приходится задернуть, чтобы включить свет и спокойно собраться.

– Оля, где мой галстук?

– Там же, где и всегда: на второй полке.

– Там ничего нет.

Но когда Ольга Сергеевна подходит, он удивительно оказывается на своём месте. Потом она помогает одеться Соне и уже собирается дать свои наставления старшей дочери, когда замечает, что та уже давно собрана и надевает пальто.

– Куда ты опять собралась? Я думала, мы пойдём все вместе.

– Просто мы с Эриком ещё вчера договорились встретиться.

– Тут идти десять минут, а встреча назначена только через час.

– Мы просто немного прогуляемся, а то потом, после возвращения в Москву, совсем времени не будет.

Ольга Сергеевна только качает головой, но отпускает дочь, убедившись, что она надела тёплые шарф и шапку.

На углу уже действительно ждёт Эрик. Заметив Нику, он озаряется широкой улыбкой, и в уголках глаз появляются лучики.

– Мы же договорились встретиться только через десять минут, но почему ты тогда уже меня ждёшь?

– Я же знаю, что ты каждый раз стараешься меня опередить, так что как раз-таки для того, чтобы ты не ждала.

Вместе они сначала покупают кофе в соседней кофейне, а потом медленно гуляют по парку, чтобы скоротать время. Кто бы на них сейчас не посмотрел, ни за что бы не подумал, сколькое пришлось пережить этим детям, настолько беззаботно и счастливо они выглядели сейчас. Снег поскрипывал под ногами, создавая уютную атмосферу приближающихся новогодних праздников. Улицы были совсем пустынные, изредка проходили мимо люди, выгуливающие собак или торопящиеся с утра пораньше на рынок.

– Они такие милые, – Ника показывает головой на скамеечку, где сидит пожилая пара. Они о чём-то разговаривают и нежно улыбаются друг другу, он смотрит на неё так, будто рядом сидит самая прекрасная женщина в мире, и она отвечает ему таким же наполненным любовью взглядом.

– Как люди могут прожить вместе всю жизнь, но всё так же смотреть друг на друга, как будто им двадцать, и они только влюбились?

– Давай проверим сами, всего-то лет пятьдесят подождать осталось, но, думаю, с тобой они пролетят как один.

Ника не находит слов, чтобы ответить Эрику, поэтому просто быстро целует его, отбегает и начинает бросать в него снежки. Но он только смеётся, бежит за ней и, догнав, берет на руки и начинает кружить.

– Перестань, я же тяжёлая, – Ника не может перестать смеяться.

– Мне нужно тренироваться на будущее.

– Будущее? – до девочки постепенно доходит смысл его слов, и чувство счастья наполняет её полностью.

Так, прогуливаясь и болтая ни о чём, они доходят до того самого дома. Ноги сами их туда ведут, даже не приходится открывать карты и проверять адрес.

– Эрик, мне это место и правда кажется очень знакомым. Не могу понять, почему.

– Странно, но и мне теперь так кажется.
Они подходят к подъезду, но он всё так же закрыт. Проходит всего несколько секунд, как Эрик шепчет: «Не может быть», – и достаёт телефон, чтобы проверить ещё раз номер дома.

– Всё нормально?

– Ника, ты не поверишь. Помнишь мою тётю, она каждый мой день рождения приезжала к нам.

– Конечно, она всегда была добра ко мне, как к своему ребёнку.

– Она тоже жила в этом доме, но после аварии переехала. Если честно, я не знаю, где она сейчас, чем занимается. Они с отцом тогда совсем разругались, я и с бабушкой нечасто вижусь, а тётю встретил всего два раза на Рождество, да и то, она меня будто бы не узнала.

– Ты не помнишь номер её квартиры?

– Нет, много времени уже прошло, да это и неважно теперь, она ведь здесь больше не живёт.

– Или живёт?

Ника настороженно смотрит Эрику в глаза, и он без лишних слов понимает, что она хочет сказать. Что если тётя не смогла смириться со смертью сестры, с тем, что ей не давали видеться с детьми, которых она любила, как своих собственных? В голове проносятся слова Вити с Соней и полицейских: та женщина не трогала их, она их даже покормила, а отравление мальчика было ошибкой, сделанной по неосторожности.

– Ты же не думаешь...? Чёрт!

До встречи в полицейском участке остаётся всего пятнадцать минут, и ребятам приходится бежать со всех ног, чтобы успеть вовремя. Когда они заходят, обе семьи уже их ждут.

– Ника, поэтому я и говорила, чтобы ты шла со всеми, потом бы погуляли!

– Что случилось? – спрашивает Валерия Николаевна, заметив бледное лицо Эрика.

– Просто дело в том, что та женщина...

Но он не успевает договорить, когда в комнату заходит полицейский.

– Ну что, ребята, как настроение? – он старается говорить бодро и доброжелательно, чтобы не пугать детей. Рядом с ним стоит детский психолог, – В этом нет ничего страшного. Сейчас на экране появится три человека, скажите, если то был один из них.

Мужчина включает экран, и на нём появляются три женщины: все светловолосые, стройные, среднего возраста – но взгляд Эрика и Алексея Витальевича привлекает только одна, видимо бывшая очень красивой в молодости, но теперь с глубокими морщинами и изможденным лицом. Но даже так они легко узнают в ней тётю Диану: всё те же золотые вьющиеся волосы спускаются на плечи, а в некогда прекрасных голубых глазах совсем нет жизни. Почему на её долю выпала такая тяжелая несчастливая судьба?

– Что случилось? – спрашивает Ольга Сергеевна, заметив побледневшие лица Эрика и Алексея Витальевича.

– Скажите, вы узнаёте кого-нибудь из них? – повторяет свой вопрос полицейский, обращаясь к детям.

– Это она, – указывает на тётю Диану Соня, а Витя часто кивает в знак согласия.

– Не может быть...

Ника подходит к Эрику и крепко сжимает его руку.

– Зачем бы тётя стала это делать? Как вы нашли её? Можно с ней поговорить? – мальчик смотрит сначала на отца, а потом на полицейского.

– Это-то и интересно: она сама к нам пришла пару недель назад, сказала, что уже больше полугода не может найти своих детей. Ну мы составили их фоторобот, расспросили, как они пропали, а она и говорит, мол, я туда-то ушла, возвращаюсь, а их уже нет. Мы по базе пробили, смотрим, а Соня с Витей больно уж очень подходят под описание, посмотрели на неё саму, тут-то всё и поняли. Телефон не отвечал, когда мы пытались до неё дозвониться, да и адрес, который она назвала, оказался не настоящим, вернее, там живут уже другие люди.

– Тогда как вы её поймали?

– Да нам и делать-то ничего не пришлось. Два дня назад она сама к нам пришла ещё раз, чтобы узнать, как идет расследование. Парадокс какой-то. Единственное, что нас изначально смутило, что детей, которых она искала, звали совсем иначе. Как же там было...

– Эрик и Ника? – мальчик грустно улыбается.

– Да, а вы откуда знаете?

– Потому что это мы те дети, которых она искала.

– Но вам, по-моему, однозначно больше десяти лет.

Эрик только мотает головой, не в силах говорить, и Ника замечает, как по его щекам начинают бежать слёзы. Он вспоминает, каким счастливым было его детство, как он каждый день спешил вернуться домой из школы, потому что там его обязательно ждал какой-нибудь сюрприз от мамы или тёти: вкусный перекус или игрушка. Он вспоминает, как по вечерам на праздники они собирались большой семьей все вместе, кушали, шутили, смотрели телевизор или играли в настольные игры. Этого больше никогда не будет, теперь он больше не услышит интересные истории тёти из удивительных путешествий, не сможет прийти к ней в любое время, когда ему станет скучно или одиноко. Почему со всеми людьми, которых он любит, происходят такие ужасные вещи, почему они вынуждены страдать?

– Неужели это и правда Диана? – шёпотом спрашивает у мужа Ольга Сергеевна.

– Всё возвращается к нам, Оля, абсолютно всё.

Полицейский выключает экран и продолжает рассказывать подробности того, как её нашли, не представляя, что происходит сейчас со всеми этими людьми, которые сидят перед ним. И только через несколько минут, когда он понимает, что они его совсем не слушают, спрашивает, что происходит.

– Эта женщина – сестра моей погибшей жены. Мы не знали, где она и что с ней происходило последние семь лет. Можно ли с ней как-то встретиться и поговорить?

– Боюсь, это невозможно. Дело в том, что она нездорова психически. Врачи с ней работают, но точного диагноза поставить пока не могут.

– Это и правда моя вина, я не должен был так отделять Эрика от неё. Прости меня, Ангелина! Я обещал всегда заботится о твоей семье, но именно по моей вине твоя любимая сестра сошла с ума.