Плохая весть
Утром перед выступлением на день города мой сон прервал звон будильника. Я с неохотой открыл глаза, потянулся и встал с кровати. Принял душ и завернулся в полотенце, собираясь одеться, когда вдруг раздался звонок в дверь. Я немного растерялся и, придерживая полотенце, подошел к двери.
— Привет... а ты чего в таком виде? — с удивлением спросил Артём, который стоял на пороге. Его глаза округлились, когда он увидел меня.
— Привет, я только что с душа, — сказал я, стараясь не подать виду смущения.
— Заходи, а то неудобно здесь стоять в таком виде, — сказал я, отступив в сторону.
Артём вошел в дом, а я, еще немного стесняясь, вернулся в свою комнату и быстро надел рубашку с брюками. Я застегнул рубашку и, проходя мимо зеркала, немного поправил волосы. Когда я вернулся, Артём сидел на кухне, и я заметил, что он смотрел на меня с усмешкой.
— Прости, что так получилось, — сказал я, чеша затылок.
— Ничего, ты всех своих гостей так встречаешь? — с игривой улыбкой ответил он.
— Нет, только самых красивых, — сказал я в ответ, шутливо подмигнув.
Раздался его звонкий смех, и я почувствовал, как напряжение уходит. Мы налили себе по стакану сока и разговорились о том, что нас ждёт впереди.
— Я думал, ты будешь уже готов, когда я приду, — сказал Артём, поднимая бокал.
— А что... готов? Куда? — спросил я, вставая в недоумении.
— Ты что, не помнишь? У нас сегодня концерт, генеральная репетиция начнется через полчаса.
— Ой, прости, я совсем забыл про репетицию, — сказал я, хватаясь за голову.
Мы быстро допили напитки и направились к выходу. На улице был легкий ветерок, и тепло солнца приятно обогревало. Мы шли в парк, разговаривая о всякой ерунде, смеялись и шутили. Мне было приятно просто находиться рядом с ним. Мы подошли к дереву, и я заметил, как чехол гитары Артёма зацепился за ветку и в следующую же секунду он полетел прямо в мои объятия.
— Спасибо, если бы не ты, сейчас было бы беда, — сказал Артём, обняв меня.
— Считай, вернул должок, — ответил я с улыбкой.
— В каком смысле? — он смотрел на меня с удивлением.
— А ты вспомни, кто поймал тебя, когда ты чуть не упал в фонтан, — сказал я, улыбаясь.
— Ах, да... — он рассмеялся. — Ну, теперь квиты, — добавил он с игривым выражением лица.
Когда мы подошли к Дому культуры, нас встретил учитель с криками:
— Денис, Артём, идите сюда, берите колонки и остальную аппаратуру и несите на сцену!
— Хорошо! — мы ответили одновременно.
Артём подхватил одну из колонок, и мы вместе направились внутрь. Я удивился, как легко он нес её, тогда как в другой раз он с трудом спускал её по лестнице. Мы расставили аппаратуру на сцене и направились переодеваться. Я начал снимать футболку, когда заметил взгляд Артёма, прикованный к моему телу. Я хотел что-то сказать, но в это время раздался голос:
— Красивый орел, — сказал он, указывая на родимое пятно справа на пояснице.
— Спасибо, — сказал я, чувствуя лёгкое смущение.
Артём тоже начал раздеваться, и моё внимание снова привлекло его красивое накачанное тело. Я смотрел на него и чувствовал, как сердце начинает биться быстрее. Мы быстро оделись и вышли на сцену. На улице уже собирался народ, и я чувствовал, как напряжение перед выступлением нарастает.
К нам подошла девушка, лет семнадцати, в очках. Она помахала рукой и улыбнулась. Артём обнял её, и в этот момент я почувствовал, как сердце сжалось от боли. Я знал, что он встречается с кем-то другим, но услышать это из его уст было для меня неожиданно.
— Денис, это Саша, моя девушка, — сказал он, представляя нас друг другу.
Я замер на месте, не зная, что сказать. Мой голос будто пропал, и я только кивнул.
— Привет, я Денис, — произнёс я, пытаясь улыбнуться.
Саша взглянула на меня и снова помахала, а затем начала говорить с Артёмом. Я почувствовал, как у меня разрывается сердце, и мысли начали путаться. Я попытался сосредоточиться, когда Артём снова тронул меня за плечо и сказал, что пора выходить на сцену.
Мы взяли гитары и начали выступать. Я старался играть как можно лучше, но в голове всё крутились мысли о том, что Артём теперь с другой. Музыка помогала мне немного отвлечься, но эмоции не покидали меня. В каждом аккорде, в каждой ноте я чувствовал, как моя душа рвется, пытаясь скрыть эту боль.