Петля в судьбе поэта.
Прошло три дня с того, когда Чонгук наткнулся на спрятанную запись. У него в голове не укладывается все, что он прочитал.
«Это на сколько нужно бояться, что даже в собственном дневнике спрятать это. Это на сколько нужно хотеть забыть, чтобы так сделать. Блять, мне охото убить этого директора. Охото с ним сделать подобное, чтобы он понял какого это. И мне посрать, что сейчас ему почти сто лет, если он ещё не умер.»
Желание узнать что будет дальше взяло вверх и уже вечером Чонгук сидел на кровати с тетрадкой в руках.
- Надеюсь это единственная ужасная запись и дальше все будет хорошо. В конце концов он стал знаменитым композитором. - он переворачивает листки и останавливается на развороте, к которому приклеен лист клена. Красный такой и большой, такие бывают только осенью
«12 октября 1954 год
Осень. Уже октябрь и сегодня день рождения моего друга Пак Чимина. Я о нем уже рассказывал. Я не знаю, как мне ему все рассказать... Он знает, что я к нему питаю чувства, но я все боюсь. После того, что было, после того, что со мной сделали, мне страшно. Я даже боюсь об этом думать. Трясусь от каждого шороха и везде мне мерещится, что обо всем знают, что надо мной будут продолжать издеваться....»
Чон читал и, будто переживал все эмоции парня, все его мысли были мыслями Чона, переживания и страх, все ему передалось.
- Оказывается ты гей? Хах... - сказал себе под нос юноша и усмехнулся. В руках он крутил карандаш, а затем разломил его на пополам. Закрыл глаза и сделал пару глубоких вздохов.
«Я сегодня старался улыбаться чаще, а не как обычно. Смеялся и даже чувствовал себя легче, свободнее что-ли, но это было только до ужина. Там я увидел директора, что был в отъезде. Он смотрел на меня и улыбался. У меня сердце в пятки ушло. Я уронил поднос с едой, руки тряслись, началась одышка, паника и я выбежал из столовой, направляясь в туалет. Нужно было успокоиться, привести себя в порядок, но мне не дали. Он пошел за мной и мы остались одни в мужском туалете.
- Я скучал, Юнни. Все это время думал о тебе и о том вечере. - он подходит вплотную и носом утыкается в шею, вдыхает и выдыхает. У меня мурашки по телу с размером кулак прошлись, сердце давно остановилось где-то в голове и бьёт по вискам. Давление было, как на глубине 80-ти метров под водой. Я предпочел бы умереть, но он меня и на том свете достанет. - Я так хочу повторить , я знаю, что ты тоже ждёшь этого. - облизнул венку на моей шее. Меня передёрнуло. Тошнота подошла к горлу и не давала спокойно дышать.
Боже... Я потом напишу. Он стучится ко мне в дверь. Я боюсь. Господи, спасите меня кто-нибудь. »
Чон чувствовал себя ужасно. Ему хотелось сорваться и поехать к нему, спасти забрать к себе этого подростка, что прочно находился в ловушке, но прошло больше пятидесяти лет с этого момента и Мин уже давно мертв.