Запись, спрятанная от чужих глаз.
- Почему меня терзают сомнительные чувства? - Чонгук все так же сидел в кресле возле стола и рассматривал фотографию Мина. - Он и вправду красивый. Почему все хорошие и талантливые люди умирают в столь раннем возрасте? - он откладывает снимок в сторону и обращаем внимание на тетрадь. Переворачивая страницу, замечает, что она толще, чем все остальные. - Что это? - юноша замечает, что два листочка склеены между собой и аккуратно пытается отделить и у него получается. Строки были слегка размыты, будто кто-то на них накапал воды, но текст более менее понятен. С первых же строк Чон пришел в ужас.
«20 сентября 1954 год.
Сегодня я узнал причину столь большого к себе внимания со стороны директора. Лучше бы не знал никогда. Лучше бы жил в неведении всю свою жизнь.
Он попросил меня задержаться дополнительно. "Персональные занятия" - так он сказал. А я, как прилежный ученик и гордость академии, остался, ведь это директор, его просьбы нельзя не воспринимать в серьез. Поначалу все было нормально, но потом появились непонятные мне жесты. То он меня по колену погладит, то проведет рукой вдоль спины, то по голове погладит. Я старался это все игнорировать, но потом положил свою руку поверх моей и спросил:
- Юнги, тебе кто-нибудь нравится?
Я ответил, что нет, да и вообще пока не выучусь не собираюсь влюбляться.
- Это правильно, мальчик мой.
Он облизнулся и взял мое лицо в руки. Смотрел таким жадным взглядом на мои уста, а затем прямо мне в глаза, будто душу просматривал. Я запаниковал.
- Тебе никто не нужен, потому что ты мой.
Его губы накрыли мои. Поцелуй был такой омерзительный и мокрый, что меня чуть не вырвало. Я начал выражаться, пытался мотать головой, но он сильнее меня и все мои попытки были тщетны. Я барахтался, как рыба на суше, но спасти меня могла только волна, что занесет обратно в открытое море, но не было той волны, был только я и директор в большом актовом зале.
Я даже сюда боюсь это все писать, боюсь вспоминать. Он просто надругался надо мной. Взял и растоптал всю мою гордость, и сделал это так легко, а потом довольно ухмылялся, когда я плакал от боли. »
Пока Чон это читал, то сжимал свои руку с каждой строчкой сильнее. У него просто в голове не укладывалось, как учитель может так поступить с учеником.