Rock Me [rus h.s.]

~песня, которая будет играть у Гарри в гримерной~

•

– Спокойной ночи, Бостон. Скоро увидимся вновь, – прощается Найл с публикой, махая обеими руками.

Фанаты кричат, получив свои полтора часа незабываемых эмоций. Шоу закончилось, и я готова рухнуть от усталости. Конечности болят, особенно пятки после прыжков и непрерывной ходьбы по сцене. Я покрыта слоем пота и чувствую, как корсет противно прилипает к коже живота. Кажется будто даже корни моих волос вспотели и от меня несет, словно я пробежала трехкилометровый марафон. Но я нахожу в себе последние силы для улыбки и махаю рукой с микрофоном между пальцами людям, которые заплатили по несколько сотен долларов, чтобы попасть к нам на концерт.

Тысячу разных лиц переполненных счастьем машут нам на прощание. Они хором в знак благодарности кричат название нашей группы без остановки. "Разожги меня" заполняет каждый уголок огромной арены, эхом отдаваясь в ушах.

Луи, Аспен и Зейн, обняв друг друга за плечи, синхронно наклоняются, выражая свое уважение фанатам. Сцена практически погружается во мрак и лишь несколько лучей света выхватывают наши силуэты.

Гарри не спеша поднимает руку, посылая воздушный поцелуй. Он пытается строить на публику образ идеального парня, но татуировки и пирсинг выдают его с потрохами. Я не вижу даже тень улыбки на его губах. Он будто не человек, а робот состоящий из проводов и металла, который не умеет выражать чувства.

Его высокая фигура, стоящая спереди разворачивается, и он первым покидает сцену, больше не собираясь слушать восторженный гул. Когда он проходит мимо меня, все мои внутренности напрягаются. Он нарочно задевает меня плечом и между нами происходит мгновенный контакт взгляда.

– Осторожней, принцесса, – очередная его грубая игра и ленивая ухмылка. – А то еще упадешь.

Я вздыхаю, не собираясь принимать участие в этом и отворачиваюсь, чтобы он от меня отстал.

Свет полностью гаснет и крики затихают. Охрана поднимается на сцену, чтобы на нас в темноте никто не накинулся и ведет обратно в закулисье. Разные сотрудники под крики Патрика бегают и выполняют свою работу после шоу. Аппаратуру надо собрать до полуночи и загрузить ее в тур-автобус, ведь завтра с утра мы уезжаем в Нью-Йорк.

– Шевелите своими толстыми задницами быстрее! И кто-нибудь соберите инструменты со сцены! – распоряжается он указаниями, которые проворачивает после каждого шоу.

– Тебе хоть понравился концерт, Патрик? – спрашивает Найл, снимая ремень от гитары и отдает ее одному из сотрудников, даже не глядя на него.

– Не было времени наслаждаться, – перелистывает он папку, бегая нервными глазами по исписанным листам.

– Тебе не помешало бы расслабиться немного и выпить виски, – Луи хлопает его по плечу, держась с Аспен за руки.

– С вами несносными идиотами расслабишься, – его глаза не отрываются от бумаг.

– Мисс, Сандерс, вы в порядке? – уточняет у меня Дез.

– Да, отдай мой микрофон, – киваю я и протягиваю ему устройство, которое мне больше не нужно.

– Конечно. Что-нибудь еще? – забирает он предмет и покорно ждет следующих указаний.

– Нет, спасибо. Ты можешь быть пока свободен.

– Вообще-то, у меня есть просьба, Дез, – татуированная рука Найла ложится по-хозяйски на мои плечи, и я ощущаю небольшой запах пота, который исходит от него.

Я закатываю глаза, уже зная, что ему нужно от моего охранника. Совсем недавно в Вермонте он приказал привезти ему элитных проституток в свой номер, и уже через час развлекался с ними благодаря Дезу.

– Чего желаете, мистер Хоран?

– Девчонку, которой я отдал свою куртку. Найди мне ее и притащи в гримерку. Хочу лично поговорить с ней, – его развратная ухмылка говорит больше, чем рот.

Охранник покорно кивает и уходит за той самой блондинкой, с которой Найл успел пофлиртовать во время шоу.

– Как ты, звезда моя? – теперь он уделает внимание мне, снимая солнечные очки и оставляет их висеть на белой майке.

– Было бы лучше, если бы ты перестал дергать моего охранника, чтобы он таскал тебе фанаток для личного разговора, – смотрю я в его голубые глаза.

– Ты ревнуешь? – играет он бровями, ухмыляясь.

– Мечтай, Найл. Тебе никогда с ней ничего не светит, – усмехается Зейн, проходя мимо в сторону длинного коридора.

– Отвали, Малик. Сначала хоть раз в жизни посмотри порнушку, а потом уже умничай, – в след говорит ему Найл.

– Зато мне не нужно бояться, что я могу заразиться хламидиозом от немытой фанатки, – поворачивается Зейн и уверенно идет спиной мимо других людей.

– Пошел к черту. Я сплю только с чистыми и хорошо пахнущими девушками, а ты так и будешь всю жизнь мастурбировать своему отражению в зеркале, – в защиту произносит блондин.

На его ответ Зейн пожимает плечами и удаляется в общую гримерную. Недовольные глаза Найла смотрят в его сторону до тех пор, пока он не исчезает за углом. Затем его хмурые светлые брови раздвигаются, а голова вновь поворачивается ко мне в той самой улыбке, которую он использует, когда пытается заманить фанаток.

– Так на чем мы остановились? – облизывает он губы, приближая свое лицо.

Несмотря на исходящий от него слабый запах пота он умудряется приятно пахнуть дорогим одеколоном. Найл используют бренд от Hugo Boss, чтобы ни одна девушка не смогла устоять перед ним. Но, как бы потрясающе этот Дон Жуан не благоухал — я не перейду черту между нами.

– Ты две минуты назад попросил Деза найти блондинку в розовом топе, – склоняю я голову набок в улыбке.

– Одно твое слово, и я вышвырну ее, – его тон голоса становится ниже, как и рука, которая медленно опускается до моей талии.

– Держи себя в руках, Найлер, – беру я его ладонь и возвращаю себе на плечи.

– Ты слишком горячая, чтобы я держался в руках, – кусает он нижнюю губу и его рука снова падает вниз, добираясь до пояса моей юбки.

– Кажется, ты забыл о нашем уговоре, – выскальзываю я из его объятий, отойдя на шаг, прежде чем наглая рука окажется у моей задницы.

– Я помню. Если до двадцати трех лет мы никого не найдем, то распишемся и станем мужем с женой.

– Молодец, поэтому до свадьбы никакого секса, – качаю я головой.

Так сложилось, что в прошлом году по пьяни мы составили договор и подписали его. Это случилось на очередной вечеринке в пентхаусе Найла. Литр текилы, которую мы разделили на двоих ударила нам в голову. Я даже не помню, чья это была идея пожениться друг на друге в двадцать три. Единственная улика, которую хранит Найл по сей день - кусок туалетной бумаги с его корявым почерком и нашими подписями. Он будто действительно верит, что это произойдет. С одной стороны это чертовски мило, а с другой смешно.

– Я не выдержу три года без секса.

– Тебя никто и не просит. Спи с другими девушками сколько влезет.

– Странные у нас отношения.

– У нас нет никаких отношений, кроме дружеских, – кладу я руку ему на плечо для утешения.

– Ладно, но мое предложение все еще в силе, – уверяет он, когда к нам подходят Луи с Аспен.

– Какое предложение? – любопытствует Аспен.

– О браке, – естественно произносит Найл, будто в этом нет ничего особенного.

– Собираетесь расписаться? – Луи вскидывает брови глядя то на меня, то на блондина.

– Ноэль, какого черта? Когда ты успела снюхаться с Найлом? – Аспен в шоке уставилась на меня. – И почему я только сейчас об этом узнаю?

– О господи, да ни с кем я не снюхалась! У нас с ним ничего нет. Мы просто пьяные подписали договор: если до двадцати трех не найдем своих вторых половинок, то станем мужем и женой, – объясняю я.

– Ненормальные, – издает смешок Луи.

– Это будет самый счастливый брак на планете, – горделиво заявляет Найл и снова забрасывает руку на мои плечи, притянув меня к себе. – Правда, звезда моя? – обращается он ко мне.

– Ага, всю жизнь мечтала выйти замуж за крашеного блондина ирландца, который состоит в рок-группе и спит с каждой встречной фанаткой, – монотонно произношу я.

– Мечты сбываются, – довольно произносит он, хотя знает, что я была полна сарказма.

Аспен и Луи смеются, видя в этом что-то забавное.

– Патрик, мы когда свалим отсюда? Я хочу принять душ у себя в номере, – спрашивает его Луи.

– Тур-автобус не поедет без аппаратуры. Еще два часа возни, – отвечает он, глазами следя за сотрудниками, разбирающимися с техникой. – Куда вы это несете?! Я же сказал сначала вытащить провода! – кричит он на двух молодых парней, которые останавливаются и напугано смотрят на него.

– А нельзя как-то побыстрее? Мы устали и нам завтра рано вставать, – недовольно интересуется Найл.

– Я могу организовать транспорт, но вся охрана занята — разгоняют ваших фанатов.

– Блять, ладно. Подойдем в гримерку, – опускает Найл руку на мою поясницу и мягко подталкивает в направлении длинного, но широкого коридора.

Мой телефон вибрирует, и я останавливаюсь, доставая его из кармана юбки. Найл приостанавливается вместе со мной, когда я смотрю в светящийся экран, на котором выскакивает имя брата. Я не могу отклонить его вызов, даже если устала. Мы и так в последнее время редко общаемся из-за моего плотного графика. Я никогда не сбрасываю его звонки, даже если он позвонит мне посреди ночи. Мы не типичные брат и сестра, которые терпеть не могут друг друга. Мы ни разу не ссорились и за последний год отдалились оттого, что моя жизнь кардинально изменилась.

– Идешь? – уточняет блондин по-прежнему обнимая меня.

– Вы идите, а я догоню вас позже.

– Мне пойти с тобой? – спрашивает обеспокоено Аспен, единственная, кто из всей группы знает правду о моем отце.

– Нет, это Тоби, все в порядке.

Они оставляют меня, и я принимаю звонок, приложив телефон к уху.

– Привет. Вас теперь по телику показывают, – сразу же делится он со мной давно известным фактом.

– А ты раньше не видел? – хихикаю я, когда вокруг меня суетятся сотрудники.

– Нет. Ты же знаешь, что я обычно не смотрю новости.

– С чего вдруг решил? – на него это действительно не похоже.

– Мама заставила. Показали ваш концерт. Мне понравилось, как ты уделала Гарри, – издает он смешок.

Упоминание его имени неприятно сказывается на мне. Он высмеял меня перед тысячами зрителей. Но я ответила ему, не дав ткнуть меня лицом в грязь.

– Он просто осел, – не скрываю я своей неприязни к нему перед своим младшим братом.

– Мне кажется ты запала на него, Ноэль.

Я чуть не давлюсь воздухом от услышанного, когда Патрик на заднем фоне орет на сотрудников, которые по его мнению ничего не умеют делать.

– А мне кажется тебе пора завязывать с видеоиграми, – вкидываю я, направившись в гримерную подальше от криков Патрика и суеты.

– Я серьезно. Мне уже далеко не тринадцать и даже не десять. Вы делаете вид, что терпеть не можете друг друга, но вам всего лишь нужно трахнуться, чтобы успокоиться.

Я останавливаюсь на полпути, отказываясь верить, что это мне говорит мой шестнадцатилетний брат. Тоби понятия, не имеет, что происходит между мной и Гарри. Это больше, чем ненависть, это намного хуже. Он нанес более сотни травм своими замечаниями, испортив мою самооценку, которая рухнула до самого дна. Тоби сильно ошибается, увидев того, чего никогда не будет и быть не может даже во сне. Мне нужно окончательно себя возненавидеть, чтобы переспать с таким ничтожным человеком, как Гарри Стайлс.

– Ты ошибаешься, – со вздохом произношу я и продолжаю свой путь.

– Неужели ты все еще сохнешь по придурку Джошу?

– Точно нет.

Я покончила с ним еще в выпускном классе, когда поняла, что больше не нуждаюсь в его защите, которой на самом деле даже не было. Джош позволял слишком многое в присутствии своих друзей, смеясь надо мной, будто я их личный клоун. Но все изменилось, и я положила конец своим худшим отношениям, на которые потратила практически два года.

«Разожги меня» стала популярной группой, люди больше не презирали меня, а наоборот стали тянутся ко мне. Я осознавала эту фальшь – они не видели во мне личность, скорее знаменитость, возможность прикоснуться к чему-то известному. Но, по крайней мере, больше никто не заострял внимание на моем пирсинге, одежде и татуировках. Даже директор отстал от меня и проявлял милосердие. Всех резко стал волновать мой статус, но я не подпускала к себе никого. Люди не меняются. Просто я стала кем-то, и меня приняли, поэтому Джош больше не был нужен мне.

– Хорошо, потому что он никогда не был достоин тебя, – смело заявляет он.

– Ты уже такой большой, – с улыбкой произношу я.

– Я уже даже брею свои яйца, – срывается с его губ смешок.

– Зачем? – задаю я самый глупый вопрос.

– Явно, чтобы сниматься в порно, – шутит он.

Я понимаю, к чему он клонит и снова останавливаюсь посреди коридора. Еще вчера он бегал во дворе и собирал жуков, а теперь — капитан футбольной команды.

– Я думала, ты вырастишь задротом и всю жизнь будешь играть в видеоигры, – продолжаю я свой путь, желая поскорее развалиться на одном из кожаных диванов.

– Я тоже так думал, но из-за твоей популярности я выбился в люди. Девчонки не могу отказать капитану футбольной команды, – я буквально вижу его широкую улыбку.

– Только я тебя прошу, не становись бабником и не забывай предохраняться. Не хочу, чтобы ты умудрился обрюхатить одну из чирлидерш, – я добираюсь до двери и прислоняюсь к ней спиной, слыша, как оттуда гремит музыка.

– Ого, какое доверие. Думаешь, я такой же, как и все те придурки зацикленные на сексе? – спрашивает он.

– Не знаю, ты мне скажи, – обнимаю я себя свободной рукой за талию, откинув затылок к деревянной поверхности.

– Не переживай, сестренка, я точно не собираюсь приносить тебе в качестве рождественского подарка беременную девушку.

Облегчение слышать, что он относится к сексу как взрослый человек и не собирается рисковать. Я была той, кто прочитала ему целую лекцию о презервативе и как он важен во время полового акта. Вместо меня этим должен был заняться отец, но кроме этикетки от пива его больше ничего не заботило. И даже сейчас ничего не изменилось.

– Так держать, Тоби. Помни, что СПИД и ВИЧ твои враги. Без презерватива смерть, а с презервативом счастливая жизнь, – разглядываю я потолок.

Я слышу громкую музыку, доносящуюся из-за двери. Ярый рок заполняет пространство, заставляя петли дрожать, а твердую поверхность вибрировать, словно она вот-вот разлетится от напора звука.

– Мама тоже самое говорит.

Упоминание о ней заставляет мое сердце вздрогнуть. Мы разговаривали с ней утром, но она всегда врет мне о своем моральном состоянии.

– Как она? – тихо спрашиваю я, будто кто-то посторониться услышит.

– Все также делает вид, что счастлива. Не знаю, сколько она еще будет терпеть отца, – грустно произносит он.

– Извини, что оставила тебя одного, – испытываю я невероятное чувство вины.

– Должен же кто-то защищать маму.

– Спасибо, Тоби. Я горжусь тобой, – искренне благодарю я, радуясь, что у меня такой понимающий и ответственный брат.

– Это тебе спасибо за счастливое детство. Блистай на сцене, ты этого достойна.

– До скорого, – прощаюсь я.

– Пока.

Я выключаю телефон и прячу его в карман юбки. Мое настроение меняется после разговора с Тоби, и я не могу описать свое внутреннее состояние. С самого начала тура я испытываю угрызения совести за то, что оставила свою семью. Они не препятствовали моему уезду, потому что знают, какую важную роль рок играет в моей жизни. Я столько лет шла к этой мечте. Кажется, будто я нахожусь во сне и скоро проснусь в своей кровати, осознав, что все было лишь иллюзией. Я до сих пор не верю в происходящее, хотя прошло три года с момента, как наш первый сингл взорвал топ-чарты.

Я не знаю, что меня ждет дальше, но я больше не представляю жизни без группы, туров и фанатов. Я настолько к этому привыкла, что не готова сталкиваться с прошлым, от которого убежала. Популярность - это не всегда хорошо, но благодаря ей я могу прокормить семью и обеспечить себе хорошее будущее. Но все же меня не покидает странное ощущение, что я поступила неправильно по отношению к брату и маме.

Развернувшись к двери едва держащейся от басов, которые исходят из колонки гримерной, я хватаюсь за ручку. Моя рука дрожит вместе с ней, и я хмурюсь, не понимая, кому приспичило, настолько громко включить музыку после концерта.

Я решаю больше не гадать и просто войти.

Я открываю дверь и тяжелый громкий звук вырывается из гримерки. Меня оглушает оттого, насколько гудит музыка. Мелодия ударяет по ушам с такой силой, что мои барабанные перепонки могут лопнуть в любую секунду.

Я делаю шаг вперед, закрывая за собой дверь и направляю взгляд вперед, резко застыв. Мои ноги приклеиваются к полу, а рот раскрывается от увиденного. Все мои внутренности дрожат под невыносимый бит, который режет слух. В горле становится сухо, когда я сталкиваюсь с темно-зелеными глазами направленными в мою сторону.

Музыка продолжает дребезжать из колонок, пока Гарри сидит на черном кожаном диване с раздвинутыми ногами и спущенными джинсами. На его коленях сидит практически обнаженная блондинка и работает своей рукой.

Его налитые кровью глаза смотрят на меня через ее плечо и губы растягиваются в дрянной ухмылке. Он совершенно не стесняется моего присутствия, даже не дернувшись.

В комнате витает тяжелый дым и странный запах. Между его губ покоится наполовину скуренный косяк, который он придерживает указательными и средним пальцем, втягивая щеки. Другая его рука закинута на спинку дивана. Он совершенно не прикасается к девушке усердно старающейся доставить ему удовольствие. Она даже не в курсе, что я стою у нее за спиной и наблюдаю, как ее лицо опускается ниже. Кроме красных стрингов на ней больше ничего нет.

На стеклянном столике валяется зажигалка с черепом, презерватив и следы от белых линий. Мои глаза расширяются от осознания, что они оба под кайфом. Сердце бьется быстрее, и я не понимаю, почему до сих пор еще не ушла, а продолжаю стоять и смотреть, как фанатка ублажает Гарри.

После длинной затяжки он откидывает голову назад, медленно выдыхая. Клубы никотина выскальзывают из его рта, и он возвращает свои глаза на меня. Я замечаю около его ног красный бюстгальтер и остальную часть одежды девушки. По сравнению с ним она выглядит невинно, хотя творит грязные вещи. На ней нет татуировок, ее кожа абсолютно чиста, как и ее белокурые волосы.

Голова блондинки теряется между его ног, и мое сердце бьется быстрее. Она выполняет свою работу, не обращая внимание ни на что. Должно быть для нее это невероятная возможность переспать со звездой, чтобы потом похвастаться подружкам. Для Гарри это очередное увлечение и через час он вышвырнет ее, забыв даже, как она выглядит.

Вдруг он тянется за пультом лежащим около его бедра и сбавляет громкость той самую песни, которая постоянно играет у него в наушниках. Fire Escape затихает вплоть до того, что я слышу звуки, которые исходят со рта девушки.

– Привет, Ноэль, – он опять прилегает к косяку между пальцами и его щеки сужаются при затяжке.

Фак.

– Я... – я даже не могу выразить слово.

– Хочешь составить компанию? – его темные глаза вспыхивают, когда он высвобождается от дыма

– Нет, – я сглатываю огромный ком в горле, оставаясь на месте.

Блондинка уже знает, что я здесь, но все равно продолжает ублажать Гарри. Ей будто все равно, что сюда зашли посторонние. Но причмокивающие звуки исходящее от нее говорят, насколько хорошо она справляется. Мне даже удается запечатлеть кусок полового органа Гарри, отчего мои колени подкашиваются. В отличие от нее он одет и лишь только спущены джинсы с боксерами.

– Тогда проваливай отсюда, – издает он смешок, оставляя косяк у себя во рту и забрасывает вторую руку на спинку дивана. – Или ты пришла поглазеть на шоу? – склоняет он голову набок, будто наслаждается моим присутствием.

Он выглядит спокойно и ни одна мышца не дрогнет на его лице. Ему будто все равно, что девушка угождает его мужским потребностям. Даже в интимный момент Гарри остается полнейшим мудаком. Он совсем не уважает ту, которая стоит перед ним на коленях, иначе бы уже вышвырнул меня отсюда.

Фак.

Я блять буквально смотрю на то, как Гарри приносит удовольствие полуголая девица!

– Я ошиблась дверью, – как идиотка говорю я очевидные вещи, вызывая у него небольшой смешок.

– Ну да, – бормочет он с кровавыми глазами, наполовину даже не соображая.

– Я пойду.

– Иди, – он затягивается и кончик его косяка становится ярко-красным.

Я разворачиваюсь и вылетаю пулей из гримерной. Я закрываю чертову дверь, в которую зашла по ошибке и прижимаюсь к ней спиной, чувствуя себя хуже, чем просто ужасно. Мои щеки горят и пульсируют от стыда, который накрывает меня. Сердце бешено колотится, я наклоняюсь вперед, упираясь руками на колени и только тогда позволяю себе дышать.

За свои девятнадцать лет я еще ни разу не попадала в такую глупую и мерзкую ситуацию. Гарри мог закрыться, чтобы его не потревожили, ведь нормальные люди обычно так поступают, когда собираются переспать. Но по его красным глазам было очевидно, что ему плевать на мое появление. Даже если бы к нему вломились папарацци с десятками камер, он бы просто нагло ухмыльнулся им и продолжил бы сидеть на диване.

Он снова увеличивает громкость песни, включая ее на повтор, и я отскакиваю от двери. В самом верху я натыкаюсь на табличку с его именем, рука так и просится ударить себя по лбу.

Я настолько облажалась перед ним, что хочется провалиться сквозь землю.

Я должна была проверить, куда забрела прежде чем открывать дверь. Теперь он не отстанет от меня до конца тура и будет издеваться, используя этот момент в своих целях.

– Фак, – в слух произношу я, уже зная, в какое дерьмо вляпалась.

•

Упс, я не хотела, но так вышло)