Глава 20
Ванесса Тиффани Стэн
Ритм сердца заставлял задыхаться. Оно в эйфории билось о ребра, как о клавиши фортепиано. Самые высокие ноты изнывали внутри меня, пытаясь пробиться редкими всхлипами. Легкие сжимались от спазмов. Я судорожно хватала ртом воздух, а Франклин тут же затыкал меня поцелуем. Его щетина натирала щеки и подбородок, но ни за что на свете я бы сейчас не отстранилась.
Больше не было границ, ведь мы давно переступили их черту.
— Ты сегодня будешь принимать мой член, как хорошая девочка, — рычал Франклин, передразнивая мой слова. — И я буду делать с тобой все, что захочу, Тиффани, — мой топик полетел на пол. Я вздрогнула, когда Лаарсон спустился ласками к самой груди. Он начал посасывать сосок сквозь тоненькую сеточку бюстгальтера. — Всю ночь, куколка. Заставлю тебя кричать то, что я захочу. Делать то, что я захочу. Я накажу тебя за все эти гребанные недели, когда ты играла со мной!
Его горячий язык начал выписывать круги по чувствительной плоти. Ткань мокла и натягивала грудь, только обостряя ощущения. Я хныкала и извивалась, впервые чувствуя настолько сильное желание. С хлюпающим звуком Лаарсон выпустил изо рта правый ореол и двинулся к левому. Его ладони легли на мои плечи, медленно и скользяще опуская брительки.
Кожа покалывала, словно в меня вонзились тысячи игл. Это было больно и неправильно, но в хорошем понимании.
— Думаешь, я сейчас с тобой не играю? — моя голос прерывался. Я обнимала его крепкие плечи, нуждаясь в нашей близости. — Тебе придется очень постараться, Франклин, чтобы сделать эту ночь особенной, — пока он играл с моими сосками, я покрывала поцелуями линию его челюсти. — Не думай, что я даже сейчас в твоих руках. Ведь все решаю я...
Просунув между нами руку, я забралась под ткань его футболки и прошлась ноготками по стальным мышцам. Боже, они ощущались настоящим металлом. Мне не терпелось увидеть его обнаженного, не терпелось ощутить на вкус каждый дюйм его совершенной плоти. Не терпелось – вот, что значит быть с Франклином. Хотелось всего и сразу, потому что я была так голодна...
Во рту пересохло.
Наклонившись к его уху, втянула в себя мочку и прошептала:
— В конец концов, я в любую минуту могу сказать тебе «нет».
Он ухмыльнулся. Его глаза потемнели, как сумеречное небо в самый разгар непогоды. Расстегнув лифчик, Франк отбросил его на пол и уставился на мою грудь. Я сглотнула, пытаясь подавить вспыхнувшее волнение. Хотелось прикрыться или зажмуриться, потому что щеки покраснели от стыда. Еще никто не видел меня такой. Еще никому я не позволяла такого. Сейчас, для меня все происходило впервые.
Вот только я ни за что не скажу об этом Лаарсону!
Он ни за что не должен посчитать это особенным, ведь если отпустит меня утром, то и я смогу уйти.
— В таком случае, куколка, — хриплые слова заглушил раскат грома. Над нами вспыхнула молния, раскрашивая силуэт Франклина. — Я сделаю так, чтобы ты не смогла разговаривать.
Ох...
Я расплылась в улыбке, закусывая губу. Мужчина окинул последним взглядом мою грудь, поцеловал по очередности каждый ореол и начал спускаться ниже. Мокрая дорожка прикосновений тут же холодилась, заставляя покрываться мурашками. Соски ныли, все еще помня горячий плен его рта. Я накрыла пальцами возбужденные горошины и принялась растирать их.
Электрические разряды еще сильнее ударили по клитору. Я изогнулась, издавая стон, и вцепилась в его волосы. Они были такими мягкими на ощупь. Как самый дорогой на свете шелк. Лаарсон никогда не пользовался гелями для укладки, позволяя им лежать в хаотичном порядке. Как же мне нравилось это...
Каждая мелочь в нем.
— Ты очень красивая, Тиффани, — выдохнул он измученно. — Никогда не мог подумать, что кожа может так приятно пахнуть, — Франк лизнул пупок, шумно втягивая носом аромат тропического молочка. Его пальцы задели шлевки джинсов и потянули на себя – я даже не успела сообразить, когда он расстегнул их. — А как ты ощущаешься... Будто у меня во рту гребанное жидкое золото.
Я приподняла бедра, помогая ему снять мои штаны. В доме Лаарсона было достаточно тепло – ветер завывал где-то там, но не мешал нашему уединению. Хотя даже будь все окна настежь распахнуты и залетай сюда ливень, я бы все равно не ощутила холода. Кровь вскипала. Пот выступал испариной на лбу, а в горле и на губах пересыхало. Только в одном месте я была чертовски мокрая.
И это место жаждало только его.
— Сегодня я хорошенько трахну маленькую куколку ее папочки, — грязно рассмеялся Франклин, смотря на розовые ажурные стринги. Я приподнялась на локтях, наблюдая за ним. — Что скажешь, Тиффани? Мистер Стэн пожмет мне руку за то, что я с тобой сделаю?
Лаарсон обнял мою ногу и прикусил внутреннюю сторону бедра у самой киски.
— Боже мой, — просипела я, опадая на матрас.
С каждой лаской терпеть это становилось невыносимее.
— А твоя мамочка, когда узнает, как ты развлекалась с сыном ее водителя?
— Думаю, если ты хорошо постараешься, — из последних сил выговорила я. — Она увеличит жалование твоему отцу, за то, какого умелого сына он вырастил.
— Ну что за девчонка! — зарычал Франклин.
Рывком мужчина подцепил мои трусики и сорвал их. Испорченное розовое кружево полетело на ковер в его спальне. Я проследила за светлым пятном среди черных и коричневых цветов, про себя усмехаясь. Правило номер одни: никакого уродского розового цвета в моем доме.
Поздравляю, мистер Гризли, вы только что сами это нарушили.
Я набрала легкие воздуха сказать ему очередную гадость, но его рот накрыл меня между ног. Дыхание выскользнуло из легких – я закричала, запрокидывая голову.
Мне было приятно, когда я сама себя трогала, но эти ощущения ни с чем не могли сравниться. Щетина Франклина колола мои складочки – в гармонии с его языком это было невероятно. Он скользил от центра к самому клитору, всасывал его в себя и покусывал. Хлюпающие звуки, мои стоны, гром за окном и вой ветра в деревьях – разве происходящее могло быть реальным?
Теперь я понимала, почему он жил вдали от людей в этом лесу – здесь не существовало времени. Нет сигналов машин и воя сирен, нет сумасшедшего ритма города, даже в ночи, нет жизни, кроме обитающего спокойствия. «До» и «после» - какая разница, что будет завтра? Все, что между нами произойдет, останется только в его обители. Только на этих простынях.
Только в памяти каждого из нас.
— Ммммм, — промычала я, упираясь пятками в одеяло.
Лаарсон пировал на мне. Его зубы бережно прикусывали, а язык дразнил колечко влагалища. Он накрыл большим пальцем клитор и начал размазывать по нему соки. Их было так много, что смазка блестела на лице Франклина и пачкала мои бедра.
— Для кого ты течешь, а, Тиффани? — мужчина устремил взгляд исподлобья. — Для кого сейчас расставлены эти ножки и кому подарены эту стоны?
Боже, ну какой же он засранец.
Я упрямо прикусила губу, сгорая от невозможности получить разрядку. Между ног ныло, а внутри сжималось спазмами. Внизу моего живота медленно тлел фитиль гребанных фейерверков. Я чувствовала их мощь своей кожей, как чеку гранаты перед самым ее взрывом.
— Какая же ты упрямая, куколка, — Франк лизнул мою киску, подвел указательный палец к входу и неспешно ввел его внутрь. Мои стенки сжались вокруг него. Я застонала, прикрывая себе рот ладонью. — Давай я тебе помогу? Это твой неудачник Ленсен? Мммм? Ты же с ним тогда ушла. Ты хоть раз мечтала о том, чтобы он трахнул твою тесную киску?
Боже, как приятно.
Я подстраивалась бедрами в ритм его пальцу. Воздух стал настолько жарким, что я давилась им. Я плавилась под взглядами Лаарсона. Как же он смотрел... Это было не просто вожделение или желание поскорее выиграть наше сражение, а нечто другое. Глубокое, трепетное, ласковое. Никто и никогда не смотрел на меня так.
— Я мечтала... — он задел чувствительно местечко внутри меня, одновременно выводя круги на клиторе. — Мечтала только об одном мужчине. Мечтала о его поцелуях, представляла его, когда ласкала себя.
— И кем же он был, куколка?
Франклин, продолжая трахать киску пальцем, навис надо мной своим лицом. Я широко развела ноги – растяжка позволила положить колени на матрас – и обняла его за шею. Аромат его кожи вскружил голову. Я уткнулась носом в его колючую щеку, дрожа от подступающего оргазма.
— Хочешь, чтобы я назвала сейчас твое имя, да? — я требовательно поцеловала его, всхлипывая.
Ох, еще немного!
Он ускорил ритм, яростно терзая мою киску.
— Имя того, о ком ты мечтала.
Его лицо раскраснелось. Мужчина дышал так же тяжело, как и я. Вены пульсировали на его лбу и шее, а выпуклость джинсов была такая внушительная, что я испугалась.
Принимать его палец было не больно, но что будет, когда Лаарсон войдет в меня членом?
Все равно не скажу ему! Еще надумает что-то, чего нет, и никогда не будет между нами!
— Франклин Лаарсон, — я кончала! Затрепетав веками, вцепилась в него изо всех сил. — Но... я не о тебе мечтала, засранец! А том, кто был со мной в том темном ресторане! Тот, с кем я уехала в этот лес и кому сейчас позволю заняться со мной сексом.
Оргазм был так близко! Первые его искорки запылали между ног. Я сжимала его палец в тисках, насаживаясь еще глубже, почти болезненно. Франклин неожиданно рассмеялся и вышел. Я распахнула глаза, завертев головой.
— Лаарсон... Нет... Господи, еще немного... — я попыталась коснуться себя, но он не позволил, заведя мои руки над головой.
— Может, я тоже в эту минуту играю с тобой? — рычал он, покусывая мои губы – я ощущала привкус своих соков. — Не одна ты умеешь дразнить, Тиффани, а за то, что ты упрямишься, — Франк впился зубами в мою щеку, заставив вскрикнуть. — Я вытрахаю из тебя это.
Мужчина отстранился. Рывком он сорвал с себя футболку, расстегнул бляшку ремня и стянул джинсы. С придыханием, в полумраке, я рассматривала его совершенное тело. Он устрашающе возвышался надо мной на целых шесть с половиной футов! Стальные переплетения мышц рисовали античный силуэт статуй Древних Богов. Франклин был напряжен – из-за его частого дыхания грудная клетка то приподнималась, то опускалась.
Дождь загрохотал по стеклу. Тень луны освещала пол капельками, как прожекторами являя мне Лаарсона. Я стыдливо скрестила ноги и облизала губы, любуясь им. Какой же он красивый, засранец. Эти яркие сапфиры его глаз прожгли мою душу насквозь. Ранили сразу на поражения, лишая даже возможности сопротивляться. Только сейчас я поняла кое-что важное, но то, что он никогда не узнает.
Все это время я ждала именно его. Если уж эта ночь скроет наш грех, то я буду честна и признаюсь хотя бы самой себе в этом. Он нравился мне. Чертовски и настолько сильно, что именно с ним я хотела разделить свой первый секс. Только с ним.
Франклин наклонился, достал из заднего кармана джинсов фольгу презерватива и забрался на кровать. Я сглотнула, опуская взгляд на его член. Мужчина разорвал упаковку и начал раскатывать его по всей внушительной длине. Боже, не уверена, что смогу обхватить его одной рукой. Его обрезанная головка блестела смазкой, а вены красиво его опоясывали.
Черт-черт-черт.
На меня накатил запоздалый страх.
— Франк, — прошептала я.
Лаарсон схватил меня за ногу и дернул на себя. Я распласталась под ним, разводя широко ноги.
— Тиффани, прошу, не мучай меня, — простонал он, обнимая ладонями мое лицо. — Я хочу тебя, куколка. Никогда в жизни никого так сильно не хотел, мне кажется, мои яйца сейчас просто взорвутся.
Это самый охринительный поцелуй в моей жизни. Никогда в жизни никого так сильно не хотел. Значит, у нас обоих что-то будет впервые?
— Франклин, я ненавижу тебя, — улыбнулась я, сладко целуя его.
Мужчина издал требовательный рык. Он перехватил мои бедра и удобнее устроился между ними. Я почувствовала его головку у входа во влагалище и зажмурилась. Одновременно врываясь в меня языком, Франклин вошел во всю длину.
— Боже, — закричала я. — Господи...
Слезы покатились по щекам. Я стиснула челюсть и крепко-крепко прижалась к нему, боясь, лишний раз двинуться. Гребанная боль парализовала. Будто в меня воткнули нож и начали проворачивать. Между ног адски пекло.
Лаарсон замер. Мышцы под моими руками напряглись.
— К-куколка? — прошептал он, пытаясь посмотреть в мои глаза. — Ты... Блять. Я же не знал. Я... Тиффани, почему ты не сказала? Твою мать. Прости, я не хотел сделать тебе больно. Куколка, эй? Тише...
Я всхлипнула, чувствуя, как он осыпает лаской мои щеки. Меня била крупная дрожь, смешивая в коктейль сразу два чувства. От не полученного оргазма ни осталось и следа, а растянутость и наполненность давили на живот. Франклин отстранился и медленно вышел из меня. Я снова застонала от боли, инстинктивно сводя ноги.
— Твоя гребанная вредность! — закипал от злости Лаарсон. На его лице чернело волнение и сожаление, хотя он же не был виноват. — Блять! Нужно было сказать! Я бы сделал все правильно! А теперь я чувствую себя настоящей сволочью, потому что ты плачешь!
— Ой, как будто первый раз лишаешь кого-то девственности, — поморщилась я, вытирая слезы. —Валяй, радуйся тому, что ты первый, кто трахал меня.
Лаарсон устало закатил глаза. Он поджал губу, заставил меня вновь раздвинуть ноги и бегло поцеловал в губы.
— Какая же ты идиотка, Тиффани.
Что?!
Я зашипела от ярости, но не успела воспротивиться, потому что мужчина снова нырнул языком в мою киску. На этот раз он лизал нежно и медленно. Растирал пальцем клитор, а второй свободно рукой мял мои груди. Я слегка расслабилась и снова застонала от удовольствия, чувствуя знакомое пламя желания.
— Тиффани, — шептал Франк, скользя губами по моим бедрам и животу. — Нужно было сказать. В этот раз будет без боли. Обещаю, куколка. Просто доверься мне и прекрати упрямиться. На что ты только рассчитывала?
— Что не увижу дебильную улыбку на твоем лице, — пробурчала я, давясь всхлипом.
Постепенно жжение отступило на второй план. Лаарсон, сначала языком, а потом пальцем вошел в меня, растягивая изнутри. Я выгнулась и задрожала, закатывая глаза так сильно, что голова заболела. Господи, это было прекрасно. Я больше не могла терпеть наши прелюдии – мне вновь хотелось ощутить его внутри.
Схватив Франклина за голову, я потянула на себя. Он оторвался от моей киски и припал ко рту. Устроившись на матрасе, я обвила ногами его бедра. Мужчина прикоснулся своим лбом к моему, нежно улыбнулся и растер засохшие дорожки слез. Теплота на дне его зрачков опьянила. Уже я сама расплылась в дебильной улыбке и с поцелуем приняла его член.
Лаарсон медленно, скользяще заполнил меня.
— Ох... Господи, Франк, — задохнулась я.
— Больно? — испугался он.
— Нет. Нет. Не останавливайся, — по моим венам циркулировало наслаждение.
Одной рукой оперевшись в матрас у моей головы, второй Лаарсон обнимал лицо. Его бедра накрыли меня, но я чувствовала, что вошел он все еще не до конца. Мои стенки плотно обхватили его член – головка натирала ту самую приятную точку.
— Черт, — застонал мужчина. Его губы касались моей яремной вены. — Ты такая узкая. Это охринительно, куколка. Ты прекрасна, слышишь? Тиффани, блять, что ты делаешь со мной? Я готов похоронить себя в тебе.
Сознание поглотило удовольствие. Раскачиваясь, мы обнимались и стонали. Я держалась за плечи Франка и не могла оторваться от его кожи, в то время, как наши тела опадали друг на друга. Его пот покрывал меня, мои крики оглушали его, а хлопки тел вытесняли звуки дождя.
Никакая моя самая смелая фантазия не была так же прекрасна, как он сейчас. При глубоком проникновении мне было все еще немного неприятно, но удовольствие оттесняли всякий дискомфорт. Эйфория зарождалась внутри меня и постепенно начинала вспыхивать.
Огонь был так близок к фейерверкам.
— Франклин, — всхлипнула я. Изголовье кровати начало биться о стену. — Как хорошо... Ох!
— Да, куколка, — закивал мужчина. — Тебе не больно?
Он издевается?
Я затрепетала веками и закричала, не в силах произнести что-то членораздельное. Рельеф его члена ощущался даже сквозь презерватив. Жар наполнял меня, щекотал изнутри кости и лишал зрения. Мы были так тесно и плотно прижаты друг к другу, что мои соски терлись о его. Лаарсон скользил руками по моим изгибам, не на мгновение не сбивая ритм.
Ему хотелось большего. Я чувствовала, что мужчина сдерживал себя. Он поверхностно жадно испивал мои стоны и морщился от удовольствия. Коричневые мокрые волосы прилипли к его вискам, а мои длинные к губам, потому что мы не могли оторваться.
Я поджала пальцы на ногах и положила ладони на его задницу, направляя к себе.
— Да... Да! Да! Да!
— Кончишь для меня, куколка? — подразнил Лаарсон. — Подари мне свой первый оргазм. Давай, детка.
Господи! Господи! Господи!
Судорога охватила все тело. Я закричала, но мое удовольствие поглотила гроза. Из-за сильного грохота на улице сработала сигнализация внедорожника. Ливень барабанил по стеклу, стекал по ливневкам, пока я трепетала в руках своего первого любовника.
Я ни разу не пожалела, что подарила это право ему. С Франклином все казалось правильным, даже если я и понимала, что завтра все закончится. Волшебство для Золушки испарилось ровно в полночь? Мое же с рассветом, оттого все чувства были обострены. Я хотела напитаться им, чтобы просто помнить. Разве у нас может что-то получиться? Он здесь, а я там, у звезд, которые ему ненавистны. Я избалованная принцесса, а он отшельник, презирающий общество.
Я куколка, а он медведь гризли.
В жизни не как в сказке: любовь не превратит чудовище в принца.
— Франкли-и-и-ин! — последний раз закричала я, взрываясь.
Между ног полыхнуло. Я без сил опала на постель, пытаясь не задохнуться. Кости горели, внутренности сжимались, а в глазах мелькали фейерверки. Тяжело дыша, я потянулась за своей порцией нежностей.
— Куколка, — Лаарсон пригладил мои волосы и чмокнул в лоб.
Его, все еще возбужденный, член выскользнул из меня. Я нахмурилась, выдерживая зрительный контакт.
— Ты не кончил, — Лаарсон покачал головой, снимая латекс презерватива. — Франк, я хочу, чтобы ты...
— Тебе будет больно. Мне нужен более быстрый и сильный темп, — на его правой щеке появилась маленькая ямочка. — В таком ритме я могу пару часов трахать тебя, Тиффани, но это не для первого раза. Я и так... причинил тебе боль.
— Ты не виноват, — одной рукой я обняла его колючую щеку, а второй накрыла возбужденный член. Мужчина вздрогнул, облизывая пересохшие губы. Обхватив его длину, я начала ласкать взад-вперед. — Это же я не предупредила.
Франклин застонал. Он прикоснулся лбом к моему и, не моргая, смотрел в мои глаза, пока я позволяла ему трахать мою ладонь.
— Сожми сильнее, куколка.
Его член был влажным из-за моих соков. Я без проблем касалась его нежной головки, обхватывала все древко и подводила его к освобождению. Лаарсон раскраснелся. Его губы искривились в рычании, и он начал яростнее двигать бедрами.
— Тиффани! Ох, твою мать!
Удерживая зрительный контакт, Франклин кончил. Его сперма брызнула мне на живот и грудь. Продолжая ласкать его пульсирующую длину, я подалась вперед и поцеловала. Нежно, ласково, пытаясь вложить туда... что-то, чего сама не понимала.
Лаарсон прикрыл веки, почти задыхаясь. На его лице блаженствовало удовольствие.
— Мне нравится твои глаза, — капризно надулась я. — Они, как звезды, а их я очень люблю. Жаль, что в Чикаго их редко увидишь.
Франк рассмеялся и выполнил мою просьбу. Сейчас его водная гладь была затянуты дымкой наслаждения. Наши тела слипались в общей эйфории, а пульс звучал в ритме сердец.
— До тебя я никогда не лишал девчонок невинности, Тиффани, — вспомнил Лаарсон мои слова. Он перекатился на спину и притянул меня к своей груди. — Так что, пока ничья в нашем сражении?
Я рассмеялась, устало лащась под его боком.
Только прошу, не делай это особенным, Франклин.
Просто не смей...