Утро после признания
Кейт проснулась в темноте, даже не сообразив сразу, где находится. Комнату заливал мягкий полумрак, но экран её телефона вспыхивал, как маяк, освещая подушку. Она потянулась и нащупала его вслепую.
Разблокировав, Кейт невольно зажала рот рукой.
#KatarsisConfession — первое место в мировых трендах.
#KateFromEstonia — третье в TikTok.
#EspressoMacchiato — подскочил на десять позиций в Spotify.
Instagram завален историями: монтажи с выступлением Katarsis, наложенные на кадры с ней в кулисах. Кто-то замедлил момент, когда Лукас обернулся к ней на пресс-конференции. Кто-то смонтировал видео в стиле «романтика 2000-х» с их взглядами на фоне звукового отрывка: «That’s my girl.»
Она пролистала пару эдитов. Один особенно тронул: Лукас играет на гитаре, Кейт стоит за камерой, а потом — фрагмент, где он берёт её за руку на сцене. Подпись: «Она была его музой до того, как он понял это сам».
Сообщения сыпались, как снег:
Йокубас: «Доброе утро, режиссёрша сердец. Ты сегодня звезда литовского ТВ!»
Томми: «Эстония либо гордится тобой, либо панически пишет антикризисный план. Но если что — у меня есть маска и запасной выход.»
Аланас: «Эмилия плачет от счастья. Лукас не выспался. Мы тебя любим. Возьми кофе.»
И, наконец:
Руководитель делегации Эстонии: «Нам нужно поговорить. Срочно. Внизу в лобби через 30 минут.»
Кейт натянула худи с капюшоном и очки. Но, едва она вошла в зону шведского стола, на неё уставились трое волонтёров.
— Это она. Смотри, вон та. Кейт из клипа!
— Можно фото?..
Она кивнула, быстро, с вежливой полуулыбкой. Позировала с ними, потом налила себе кофе. Крышка стаканчика была подписана чьей-то рукой: Muse.
— Я, кстати, это написал, — прошептал Лукас, подходя сзади. Он тоже выглядел уставшим, но счастливым.
— Я догадалась. Ты как?
— Как будто на мне тысяча чужих сердец и все они бьются слишком громко.
Кейт усмехнулась. Он умел говорить странные и трогательные вещи. И всегда — в правильный момент.
— Мне нужно на встречу с эстонской делегацией. Скорее всего, будет разнос.
Он кивнул. Потом взял её за руку и чуть сжал пальцы.
— Скажи им: ты просто вдохновляешь. Это не преступление.
В переговорной комнате стоял прохладный воздух. Руководитель делегации сидел за столом, перед ним — её досье, распечатки из прессы, даже скрины тиктоков.
— Кейт. Объясни мне, зачем ты решила устроить романтический сюжет в центре Евровидения, где ты представляешь Эстонию?
— Я не устраивала сюжет. Я живу. И я ничего не говорила от имени делегации. Всё, что прозвучало — это чувства человека к человеку.
— Но ты — режиссёр нашего клипа. Представитель страны. Ты не можешь быть просто «человеком». У нас — стратегия, расписание, репутация!
Кейт вздохнула и открыла планшет. Несколько свайпов — и перед ним на экране появился график вовлечённости за последние сутки: рост просмотров клипа «Espresso Macchiato», всплеск упоминаний Эстонии в твиттере, статистика охвата по странам.
— Это работает на нас, — твёрдо сказала она. — Я не просила быть музой, но если фанаты теперь интересуются, кто такая Кейт из Эстонии — значит, у нас есть шанс заявить о себе ещё громче.
Он молча смотрел. Потом пробормотал:
— Один шаг вправо — и будет скандал.
— Тогда я сделаю шаг прямо. Через сцену. Со своей командой. Без фальши.
Позже, в номере, она наконец осталась одна. Взяла телефон, включила фронтальную камеру — посмотрела на себя. Она выглядела иначе. Словно вчерашнее признание действительно изменило контуры лица, глаз, силуэт.
Зазвонил телефон — Лукас.
— Можно я подойду? Или ты спасаешься от славы?
— Подходи. Я уже достала одеяло славы. Можем вместе спрятаться.
Минут через пять он вошёл. Без слов, просто сел рядом на кровать. Помолчали.
— Я боялся, что перегнул. Сказал слишком много. На публике.
— Знаешь, что странно? — сказала она. — Меня не пугает, что обо мне говорят. Меня пугает, что ты мог не сказать этого.
Он повернулся, взглянул на неё серьёзно.
Кейт улыбнулась и, не дожидаясь, поцеловала его первой.