Часть 2
Сеул ещё не знал , что в его многомиллионных улицах кто-то начал всё с чистого листа .
Но она уже чувствовала: город что-то видел в ней . Не узнавал — а замечал . По - своему . Без слов .
Фраппе почти растаял , но Лина всё ещё сидела на ступеньках у кафе . Холод от стакана успокаивал . Он якорил . Напоминал: ты здесь . Сейчас . Живёшь .
Прохожие сновали мимо , кто-то торопился , кто-то шёл медленно , с телефоном в руках . Уличный музыкант на другой стороне улицы играл что-то рваное , дерзкое — гитара и голос , хриплый , как сигареты в три ночи .
«Здесь не спрашивают , кем ты была . Только кто ты сейчас» , — подумала Лина и
впервые за долгое время улыбнулась . Тихо . Для себя .
Словно одобрила своё решение . Хотя бы наполовину .
Она достала телефон , включила камеру . Не для селф и . Просто снимала улицу . Свет , движения , музыку , звуки . Это не была туристическая съёмка — это было похоже на доказательство . «Я здесь . Это всё реально . »
Через несколько минут она встала , бросила пустой стакан в ближайшую урну и пошла вдоль улицы . Шаг за шагом . Без цели . Без маршрута . И в этом — была
свобода .
На каждом углу — киоски с уличной едой: токпокки , рыбные пирожки , запах
пряного бульона и острого перца . Её желудок болезненно напомнил о себе , но аппетита не было . У неё пока ещё болела душа — и это громче любых сигналов тела .
Она свернула в узкую аллею между двумя зданиями . Здесь было тише . Редкие
лампы на стенах освещали граффити , выцветшие постеры и таблички на
хангыле . Д ворик впереди выглядел уютным — деревянные двери , пёстрые фонарики , слабый запах жасмина .
« Вот бы здесь жить … » , — мелькнула мысль .
Словно в ответ на неё , впереди хлопнула дверь , и кто-то вышел — высокий , в тёмной рубашке и серой бейсболке , надетой задом наперёд . Он нёс в руках
ящик с пустыми бутылками , а в наушнике — еле слышно играла рэп-композиция . Он не сразу заметил её .
Но она — заметила . И залипла .
В его движениях было что-то … честное . Простое . Настоящее . Без глянца , без позы . Такой тип людей не смотрит в камеру . Он не герой дорамы . Он просто живёт — и этим цепляет .
И тогда он повернулся . Встретился с ней взглядом . На секунду .
Но этой секунды хватило , чтобы в груди дрогнуло .
Он ничего не сказал . Просто чуть приподнял бровь , будто спросил: «Ты кто такая?»
Она ответила взглядом: « Ещё не знаю . Но , может быть … здесь узнаю . »
Он исчез за дверью . И Лина пошла дальше . Сердце грохотало , как в первый день лета , когда воздух пахнет переменами .
Позже , в арендованной комнате — маленькой , с низким потолком и одной лампой — она села на пол у окна . Сняла куртку . Смотрела на город , будто
ждала , что он скажет ей что-то . Но город молчал . Шумел , мигал , пел на своём языке .
«Я начну с простого» , — написала она в блокноте .
« Проснуться утром . Не плакать . Купить что-то вкусное . Не говорить “ прости ”
просто так . Улыбнуться себе в зеркале . » И внизу — почти невидимым почерком:
« Не бояться снова полюбить . Даже если сначала — только музыку . »