Глава 1
Звуки старого фортепиано беспрерывно раздавались на огромную пустую комнату уже как несколько часов. Мелодии разливались рекой, но казались настолько тихими и изменчивыми, что вне комнаты их нельзя было услышать.
Пальцы играющего на фортепиано все так же устало подбирают нужные ноты. Менялось настроение того, кто играл на нем, за ним менялись и звуки: то они казались тихими, спокойными, сладостными, словно кто-то погрузился в ностальгические воспоминания или эйфорию, то фортепиано издавало нечто похожее на гром среди ясного неба, иногда проскальзывало нечто похожее на " Собачий вальс" , а затем все заново, по кругу - и так уже пятый час. В доме никого нет, поэтому пианист с легкостью может и бренчать, и кричать без каких-либо последствий, что, собственно, он и делает.
На сером уютном кресле лежит ажурная черная маска - напоминание о вчерашнем благотворительном вечере, о бал-маскараде,- а по полу комнаты разбросаны разные вещи: черная привлекательная рубашка, новый галстук серого цвета, дорогой ремень от брюк... На полу лежало все: от стакана, из которого хозяин дома пил воду перед выходом на встречу до флакона прекрасных духов, которыми, как ему вчера показалось, набрызгалась перед встречей его незнакомка. Он купил их по пути домой, в самом дорогом магазине, надеясь на то, что сможет когда-нибудь встретить ту девушку и подарить ей этот флакон. Ах, эти духи, аромат которых сводил его с ума... Ах, этот бесконечный, казалось ему тогда, вечер...
Но нет. Тихая спокойная мелодия, которая минуту назад пришла на смену веселой и бренчащей, теперь и сама сменилась какими-то минорными мелодиями. Наверное, парень-пианист нашел свое настроение, и больше эти звуки не сменялись другими. Больше его настроение не менялось, минорные мелодии заковали его разум, а таинственная незнакомка захватила в плен его самого.
Тусклый свет пробивался сквозь багровые шторы - было уже утро, а хозяин этой комнаты еще не спал и даже не собирался,- и, как только свет с улицы дотронулся до его прекрасных усталых глаз, музыка перестала литься на все помещение. Звуки оборвались, словно кто-то неожиданно выключил свет и больше не зажег его или что-нибудь горящее - спичку, фонарик или свечку. Так и мелодии больше не зажгли эту комнату серого цвета.
На лице пианиста застыло одно выражение лица - безысходность и отчаяние одновременно. Его скулы напряглись, но он чувствовал себя расслаблено. В серо-зеленых глазах разливалось тепло вперемешку с грустью. Руки дрожали от холода, но сами они были теплыми. Взъерошенные пепельно-русые волосы выглядели так же, как и их хозяин: потеряно и обреченно. Его тело мучалось в душевной агонии, но сам он был здоров - если только влюбленность не захватила его сердце.
Веки стали тяжелеть, поэтому парень закрыл их, тяжело вздохнув.
- Как же простой для всех человек может свести тебя с ума за несколько минут? - звучал его приятный голос,- Как!?
Когда он встретил ее вчера у барной стойки шикарного ресторана, где проходило мероприятие, то просто смотрел на нее, как на прилавок со сладостями, но она была не сладостью - девушка казалась ему неприступной крепостью, и при ее виде он задрожал, как осиновый лист, но виду не подавал. Парень лишь уверенно выпрямился и продолжил смотреть на нее. Она, заметив на себе его неуверенный взгляд, повернулась, поправляя свою прическу, и непринужденно заговорила с ним. Он увлеченно слушал ее, но не понимал, что с ним происходит. Голова кружилась от нехватки кислорода в голове, но на самом деле кислорода в зале было предостаточно. Неудобная маска давила на лицо, но главное правило вечера, увы, не разрешало снимать маску до окончания мероприятия. Руки молодого парня дрожали, но его глаза уверено смотрели на красивую цель. Он чувствовал ее пленительный запах, ее чарующее дыхание, ее пульс - учащенный,- ее флиртующий взгляд на себе, но все это ничто, по сравнению с ее соблазнительным голосом и тонкой душевной натурой. Но она был в маске, как и он, поэтому он только представлял, какой красивой и обворожительной она может быть и без маски. Он никогда не обращал внимания на девушек, но здесь он заметил все: цвет лака на ее ногтях, высоту каблука на туфлях, тон ее помады, изящное кольцо на указательном пальце левой руки, след от браслета на запястье и многое другое, что при перечислении больше похоже на паранойю, чем на особую внимательность парня. Но ее имя он не даже спросил, да и зачем оно было ему нужно тогда, когда она его соблазняла!? Когда он влюблялся в нее, она лишь загадочно поднимала на него свои не менее загадочные глаза и смеялась, продолжая разговаривать с ним о чем-то. Он продолжал на нее смотреть, все глубже и глубже погружаясь на дно любви. Он даже не слушал ее разговоры, но голос стал для него идеалом, всем, ради чего он мог бы жить. Он ее не слушал, но запомнил каждое слово, адресованное ему. Она стала для него миром, безымянным красивым миром. Он влюбился как подросток - безнадежно и безвыходно.
Парень вздохнул. В его голове снова вспыхнули тысячи картинок из вчерашнего вечера, снова прокручивался ее голос, словно на диктофонной записи, снова он вспоминал ее движения и взгляд, но ее глаза он вспомнить не мог - маска помешала ему запомнить абсолютно все о ней.
Хозяин комнаты положил руку на одну из клавиш фортепиано, и она тихо издала свой звук. А затем, как и мысли парня, музыка исчезла. Но мысли вернулись, а музыка ушла, оставив парня в размышлениях, догадках, терзаниях о ее имени... Музыка исчезла, как и она, когда прозвенел звоночек, сообщающий о конце вечера. Брюнетка встала, сделала легкий книксен и поспешила скрыться от влюбленных в нее глаз. Но он уверен, что его чувства взаимны! Определенно что-то вспыхнуло, пролетела искра или еще что-нибудь, что обычно происходит между влюбленными в сказках и романах. Теперь и русоволосый парень ощутил то, во что никогда не верил ни в детстве, ни став самостоятельным молодым человеком. Но сейчас его "самостоятельность" куда-то задевалась, и взрослый мужчина в своем разуме стал влюбленным мальчиком.
А минорная мелодия, спустя минуту его размышлений, вновь разлилась на всю комнату, отдаваясь в дальних уголках разума парня и заставляя его все больше и больше вспоминать о прошлом вечере (зря он все-таки побоялся пригласить девушку на танец - потерял драгоценное время на сомнения и упрямство), когда он был пьян, хотя он итак все помнил до малейших подробностей. Но он был пьян. И алкоголь тут не при чем. Он был пьян любовью.