19
Он вошел, и я почувствовала, как воздух в квартире стал плотнее. Привычная аура опасности, окружавшая его, теперь смешивалась с чем-то более мягким, более... человеческим. Мы стояли в тишине, в нескольких шагах друг от друга, словно не зная, с чего начать.
"Я... я не знаю, что сказать," – пробормотал он, отведя взгляд. – "Я много думал. И я понял, что ты права. Всегда строил из себя кого-то, кем не являюсь. И это... это утомительно."
Он посмотрел на меня, и в его глазах была такая искренность, что я невольно почувствовала смятение. "Я устал от этой игры, Мелисса. Устал от того, что приходится постоянно доказывать свою силу. Устал от того, что я пугаю тебя."
Он сделал шаг ко мне. "Я не хочу тебя пугать. Я хочу, чтобы ты... видела меня. Настоящего."
Я молчала, наблюдая за ним. Он казался таким... потерянным. Таким уязвимым. Это было так непривычно, так странно, что я даже не знала, как реагировать.
"Я знаю, что я сделал много ошибок," – продолжил он. – "И я знаю, что тебе трудно мне поверить. Но... я хочу попробовать. Я хочу попробовать быть тем, кем ты хочешь меня видеть. Или, по крайней мере, тем, кто я есть на самом деле."
Он протянул руку, но на этот раз не для того, чтобы взять меня за запястье, а чтобы коснуться моего лица. Его прикосновение было осторожным, трепетным.
"Я не умею быть... мягким," – признался он. – "Но я готов учиться. Ради тебя."
Его глаза встретились с моими, и я увидела в них не прежнюю темную силу, а что-то более глубокое. Боль. И надежду.
"Ты веришь мне, Мелисса?" – спросил он тихо.
Я смотрела на него, и в моей голове проносились все те моменты, когда я ненавидела его, когда боялась его, когда хотела, чтобы он исчез. Но теперь, глядя на него, я чувствовала что-то другое. Ненависть угасала, оставляя после себя... любопытство. И, возможно, зарождающееся доверие.
"Я... я не знаю, Азат," – ответила я честно. – "Мне трудно. Ты всегда был для меня... кем-то другим. Кем-то, кого я боялась. Но... я готова попробовать."
Его губы тронула слабая улыбка. Улыбка, в которой не было ни хитрости, ни властности. Только облегчение.
-"Это все, что мне нужно."прошептал он.
Он притянул меня к себе. На этот раз это было не властное объятие, а нежное. Я почувствовала, как его руки обняли меня, и впервые почувствовала себя... в безопасности. В безопасности рядом с ним.
В тот вечер, когда Азат остался у меня, произошло что-то, что изменило все. Мы сидели на диване, разговаривали. Не о прошлом, не о претензиях, а о настоящем. О том, что мы чувствуем. О том, чего хотим.
Азат рассказывал о своем детстве, о том, как ему пришлось рано научиться быть сильным, чтобы выжить. О том, как он построил свою империю, используя только свой ум и свою волю. И о том, как он боялся, что потеряет все, если позволит себе проявить слабость.
"Я всегда думал, что эмоции – это слабость," – признался он, глядя на меня. – "Что они делают тебя уязвимым. И я боялся. Боялся, что ты увидишь мою уязвимость, и оттолкнешь меня. Поэтому я и строил эту стену. Эту маску."
Я слушала его, и мое сердце наполнялось пониманием. Его прошлое, его воспитание – все это объясняло его поведение. Он не был злым. Он просто был... сломанным. Как и я.
"Ты тоже сломана, Мелисса," – сказал он, словно прочитав мои мысли. – "Но твоя сломанность... она другая. Она не делает тебя слабой. Она делает тебя... настоящей."
Он взял мою руку. Его пальцы переплелись с моими. "И я хочу узнать тебя настоящую. Не ту, которую я видел издалека. А ту, которая здесь, со мной."
Мы провели ночь, разговаривая. Обо всем. О наших мечтах, о наших страхах, о наших желаниях. Впервые мы были откровенны друг с другом. Впервые мы видели друг друга без масок.
Утром, когда Азат уходил, он не оставил мне записки. Не сказал, что вернется. Он просто посмотрел на меня, и в его глазах было обещание. Обещание перемен.
И я знала, что это не конец. Это было начало. Начало чего-то нового. Чего-то, что могло быть настоящим.
Следующие недели были... необычными. Азат стал другим. Он больше не появлялся внезапно, не делал резких движений. Он приходил ко мне. Звонил. Писал. Он спрашивал, как прошел мой день. Он интересовался моими делами. Он слушал.
Он начал открываться. Он рассказывал о своих сомнениях, о своих тревогах. Он показывал мне свою уязвимость. И я... я начала видеть в нем не только хищника, но и человека. Человека, который нуждается в любви. В понимании. В принятии.
Мы начали встречаться. Не в темных переулках, а в ресторанах. Не в тайне, а открыто. Мы гуляли по паркам, ходили в кино, просто сидели дома и смотрели фильмы. Он стал... обычным. Обычным, но в то же время особенным.
Однажды, когда мы сидели в кафе, Азат взял мою руку.
"Мелисса," – сказал он, его голос был тихим, но твердым. – "Я люблю тебя."
Я посмотрела на него, и в этот момент я знала, что это правда. Его глаза горели любовью. Любовью, которая была настоящей.
"Я тоже люблю тебя, Азат," – ответила я.
В этот момент я поняла, что ненависть, которую я так долго питала, исчезла. Она сменилась чем-то более сильным. Чем-то, что было гораздо важнее. Любовью.