10
С той ссоры уже прошло около трех недель, потому она хоть забыться и не успела, но нашла решение в том, что Алекс действительно осадил наконец своего менеджера, расставляя рамки дозволенного и донося теперь до ее сведения, что Маша не просто знакомая, а уже, выходит, его девушка.
Конечно это было не единственным изменением в их жизни, так как стоило им полноценно вступить в отношения, как СМИ будто с цепи сорвались и начали вновь печатать статьи, которые те выпускали до этого, когда они ещё только шли из бара к нему и не представляли, что до такого их жизнь доведет, и докидывать ещё дополнительных груди и хмуря брови, стараясь справиться со своим разочарованием на тему всего, что было до этого, новостей сверху.
Пока ни Тернер, ни Темницкая подтверждения статьям, конечно, не спешили давать, ибо тогда внимание к их персонам будет гораздо более сильным и не таким, каким хотелось бы каждому из них, да и смысла в таком решении не было бы, так как тут же стало бы появляться что-то пожестче, чем писульки с обвинением, что шатен любит девчонок сильно помладше.
Что насчет жилья? Они все еще не съехались, так как было бы это безумно быстро и глупо, как считали оба, но тем не менее Маша четыре дня из семи на неделе проводила с Алексом и обоих это почти полностью устраивало, так как даже при факте своего статуса всё ещё не были достаточно близки, чтобы суметь заскучать от общества друг друга или просто молча втыкать в телефоны или ещё что, как пожившая уже несколько лет вместе пара. Раз в два дня Тёрнер куда-то вытаскивал свою розововолосую возлюбленную, дабы не дать ей заскучать, да и тем более не всё она ещё увидела в этой стране. Поэтому хотелось наверстать упущенное, будто мужчина чувствовал что-то неладное и уже заранее пытался увековечить в памяти каждый момент, связанный с Машей.
В очередной день Алекс сидел за своим рабочим столом, разбираясь с какими-то листками, где были то ли новые тексты для песен, то ли и вовсе какие-то его записи, что он вообще редко любил оставлять на виду и показывать.
— Ммм...? — задумчиво хмыкнул, не поднимая своих карих глаз и не оборачиваясь, когда на его плечи сзади легли тонкие и мягкие ручки, сначала чуть сжавшие их, а затем начавшие медленно гладить его шею и ключицы, слегка отвлекая от предыдущих дел.
— Мне надо будет уехать. — сказала тихо Маша, кладя ему голову на плечо и еле ощутимо целуя его в шею, отчего по телу пробежали легкие мурашки, в то время как мозг начал быстро думать над сказанным девушкой.
— Надолго? — он прекрасно знал, что Темницкая живет на постоянной основе в России, но он надеялся, что уедет та, если и туда, то не дольше чем на неделю.
— Месяц-два... — сказала, после тяжело вздыхая и прикрывая глаза, — Во-первых, у меня остались дела с группой в Москве, а, во-вторых, виза уже кончается и мне нужно снова будет ее делать. Правда это не быстро, потому в лучшем меня не будет случае месяц. — погладила она его по голове, когда он уже развернулся торсом на стуле, глядя на нее с недовольно приподнятой вверх бровью.
— И когда ты уезжаешь? — поджал Алекс губы, будто не желая спорить, ибо такое рано или поздно должно было произойти, но не так скоро же...
— Через неделю. — пожала Маша плечами, делая полшага назад и неловко заламывая пальцы. Да, она должна была сказать раньше, но просто не могла, не хотела, а может и не особо помнила, будучи увлеченной именно обществом Тёрнера.
— И говоришь ты мне это только сейчас. А схуяли не прям в день вылета? — его скулы напряглись, но он все еще пытался не сильно вспылить, чтобы вновь ссориться из-за мелочей, хотя это был важный момент, о котором тот обязан был узнать ещё несколько недель до этого.
— Не хотела портить всё. — потерла она щеку, вздыхая и тоже слегка раздражаясь на его попытки сдержать свой гнев.
— Ладно, разберемся. Без этого, конечно же, никак? — это скорее был риторический вопрос, потому мужчина сжал край стола и кивнул, махая рукой, будто пытаясь в данный момент побыть в одиночестве и успокоиться.
—————
Через час он вышел в зал, устало садясь рядом с Машей на диван и какое-то время молча с прикрытыми глазами.
— Поживешь у меня тогда оставшиеся дни? — спросил тихо, но настойчиво он, давая понять, что возражений принимать не станет и будет до последнего убеждать принять его предложение.
— Я тебе надоем за это время. — неуверенно сказала розоволосая, будто желая согласиться, но почему-то с ноткой отказа.
— Не надоешь. Мы не будем видеться кучу дней и я ничего не смогу с этим сделать. Я так много прошу, блять? — потер он переносицу, запрокидывая голову на спинку дивана и косясь на нее.
— Я подумаю, ладно...? — сказала она, взвешивая все за и против, зная, что в итоге ответит это несчастное — да, с волнением закусывая свои мягкие губы.
Алекс лишь недовольно фыркнул, будто не веря в ее окончательное согласие, после складывая руки на груди и хмуря брови, стараясь справиться со своим разочарованием на тему всего, что было до этого.
— Ты злишься? — спросила Маша, выгибая брови и гладя его щеку, на что тот ничего не ответил, продолжая сжимать зубы, отчего желваки на его худом и длинном лице напрягались ежесекундно.
— Алекс? — сказала она тихо, убирая руку и кладя ему ее теперь на колено, чуть сжимая, на что уже все его тело стало, как натянутая струна.
Девушка несколько секунд молча смотрела на него, следом хмыкая и вставая с дивана.
Он думал, что она сейчас уйдет куда-то, например, на кухню, но он почувствовал как теперь обе ее ладони оказались на его бедрах, когда она придерживалась, чтобы опуститься на колени перед ним, между его ног.
Тёрнер приоткрыл один глаз, выгибая еле заметно левую бровь, но не препятствуя ее действиям и ничего не говоря.
Ее тонкие запястья скользнули к его ширинке, слегка поглаживая, чтобы затем начать ощущать твердость в его штанах. Следом Маша начала расстегивать его молнию и пуговицу брюк, спуская их рывком до колен, а потом и ладыжек, не церемонясь и целуя выпуклость на его черных боксерах. Одна ее рука скользнула на стояк, а другая — под рубашку мужчины, лаская его пресс и кожу торса.
Стащив вниз его белье, она посмотрела на уже стоячий член и облизнулась, чмокнув легонько губами головку, она взяла ту в рот, чувствуя горячую плоть Алекса во рту и то, как его рука неожиданно опускается на ее волосы, бережно, но властно их сжимая. После этого зеленоглазая слабо улыбнулась, беря чуть глубже, доходя примерно до середины его пульсирующего от возбуждения органа. Тёрнер закусил свои тонкие губы, тихо хмыкнув от удовольствия несколько раз и чуть надавил на ее затылок, тем молча прося о том, чтобы та прибавила темп и степень его проникновения внутрь. Теперь членом он упирался во вход горла Темницкой, как ни на есть лучше ощущая ребристые стенки того и с трудом сдерживая томный стон.
— Боже... не останавливайся. — наконец проронил хрипло он, наматывая мягкие локоны на кулак, когда она кончиком носа уткнулась в низ его живота, а рукой провела по внутренней стороне бедра, вызывая дрожь и легкое нетерпение в каждой клеточке его организма.
Девушка продолжала двигать головой, беря его внутрь, спустя несколько минут чувствуя как ее рот наполняет вязкая и пресная по вкусу жидкость. Шатен кончил, шумно вдыхая через зубы и беря ее за подбородок, когда та отстранилась, кивнул, давая тем понимание, что он хочет увидеть, как она проглотит его сперму.