part 2.
Ева приехала чуть раньше, в обед.
Городская суета осталась за спиной, будто выдохнутая сигарета — быстро, с шумом и пустотой. Такси мягко остановилось у знакомого дома, и будто в замедленной съёмке Ева выбралась наружу, придерживая рукой ремешок ноутбука и блокнот с заломанным углом. Блокнот пах мятой и кофе — как всегда. Её рабочий ритуал.
Нажала на звонок. Металлические ворота отозвались гулким «клац» — и медленно открылись, как будто приветствовали старого друга.
В доме было тихо, только где-то вдали щёлкнул выключатель. Через пару секунд дверь приоткрылась — и перед ней предстал Рома. Без худи, в лёгкой футболке и с растрёпанными волосами, он выглядел так, будто только что вынырнул из сна.
Глаза полуприкрыты, взгляд — как будто сквозь неё.
— Ты чё-то рано сегодня... — пробормотал он, зевнув. — Дома только я и Даня. Остальных Донат на студию забрал.
Развернулся и пошёл в сторону кухни, даже не оборачиваясь, будто она давно уже часть этого дома, а не гость.
— Да ничё, посидит с нами, чай попьёт, — сказал Даня из кухни, будто подбадривая не только Еву, но и сам день. Его голос звучал как фон старого любимого трека — тёплый, привычный, ненавязчивый.
⸻
Они втроём сидели за круглым деревянным столом. Лёгкий запах корицы и чёрного чая витал в воздухе, рассеивая остатки городской пыли. Даня крутил в пальцах ложку, а Рома, опершись локтями о столешницу, рассказывал историю за историей.
— В туре, короче, в Ростове мы жили в каком-то жутком отеле. У Жоаса по стене ночью ползла ящерица, он подумал, что это галлюцинация от недосыпа, и закричал. Я просыпаюсь, смотрю — он реально с кроссовком бегает, гоняется за ней. Кровать разворотил.
Смех был искренним, чистым, как хруст весеннего льда. Ева улыбалась, кутая ладони в тёплую кружку.
— А что было самым тяжёлым? — вдруг спросила она, взглянув на Рому.
Он замолчал. Чуть опустил взгляд, будто заглянул внутрь себя.
— Бывают моменты... когда ты в середине тура, и вдруг осознаёшь, что не помнишь, где проснулся. Всё сливается. Всё шумит. И думаешь: «Я вообще хочу это?» Но потом выходишь на сцену, и тебя встречают люди, которые поют твои тексты... и ты понимаешь — да. Хочу.
Слова легли в воздухе тяжело, как капли дождя перед грозой. Молчание не было неловким — скорее тёплым, бережным. Ева не ответила, просто кивнула, будто сложила эти слова в карман — как талисман.
⸻
Время летело — незаметно, как дым от тлеющей свечи. Солнце за окном уже не сверкало жёлтым — теперь оно текло по стенам густым оранжевым мёдом, растекаясь по шторам и мебели.
Ближе к пяти хлопнула входная дверь.
Шаги, шум, голоса — будто в дом ворвался целый фестиваль. Кто-то поскользнулся на пороге, кто-то уронил бутылку воды, кто-то уже успел что-то уронить в раковину.
— Я же говорил: где мы — там и шум, — усмехнулся Даня, допивая чай.
— Ева пришла?! — прокричал Ваня из коридора.
— Да, Вань! Я пришла. Причём давно уже! — ответила ему в тон Ева, едва сдерживая улыбку.
Гриша с шумом ввалился в кухню, за ним — Артём и Влад. Все с рюкзаками, с хриплыми голосами, в наушниках и кроссовках.
— Ну супер тогда! Ев, знакомься, — указал рукой на двух девушек, стоящих чуть позади.
Первая — блондинка с идеально прямыми волосами и зелёными глазами, будто вырезанными из драгоценного камня. На ней был чёрный укороченный жакет с золотыми пуговицами, белый топ-бандо и юбка с разрезом. Держалась уверенно, легко, как будто её каждое движение отрепетировано — Кристина.
Вторая — мягче, скромнее. На ней серый вязаный жилет, плиссированная юбка, в руках светлая сумка. Карие глаза смотрели на Еву с интересом, но без колкости — как будто старались понять, не обидеть, не спугнуть — Ирина.
— Я Кристина. Девушка Гриши, — мягко сказала первая, протягивая руку.
— А я Ира. Девушка Артёма. Приятно познакомиться, Ева.
В их голосах было что-то настоящее. Без фальши, без ревности — как чай с лимоном в дождливый день: тёплый, честный, нужный.
⸻
Позже, вся команда собралась в холле.
На телевизоре замерло расписание, Ева с ноутбуком — сосредоточенная, собранная, как дирижёр перед концертом. Ваня помог подключить всё к экрану, и начался своеобразный ритуал — согласование, обсуждение, правки.
— Получается, дальше будет Пермь, потом Тюмень, и завершающий концерт — Москва, — начала Ева, прокручивая табличку. — Между каждыми тремя концертами у вас будет по два дня отдыха. С вашим темпом иначе никак.
— Ой, как хорошо, что ты думаешь об отдыхе... — Артём потер лицо ладонями. — У нас раньше такого не было.
— Ага, мы до измождения работали, — подал голос Влад. — А потом, дай бог, два дня отлёживались.
— Ну, я же не тиран какой-нибудь, — улыбнулась Ева, закрывая ноутбук. — Я жива благодаря чётким планам и чаю.
Все засмеялись. Смех тёк по комнате, как солнечные блики по воде.
⸻
Прошло полтора часа. Даты расставлены, билеты запланированы, списки составлены. День клонится к закату, в воздухе — лёгкая усталость и чувство завершённости.
Но, как и вчера, уходить Еве не дали.
— Ев, а у тебя парень есть? — вдруг спросила Ира, устроившись рядом.
Ева чуть смутилась, но не уклонялась от ответа:
— Нет. Нету. Да и времени нет — всё работа, съёмки, планёрки. Отношениям просто негде укорениться.
Крис хитро прищурилась:
— Ну, может, кто-то из наших холостых тебе приглянется? — и, чуть наклонившись к ней, добавила: — Вон, например... Влад, Рома, Даня.
Ева засмеялась — коротко, но от души.
Ева чуть опустила взгляд, будто это могло спрятать лёгкий румянец, мгновенно вспыхнувший на щеках. В комнате стало теплее, как будто воздух напитался тонким, но ощутимым током — тем самым, что появляется между людьми, даже если никто ничего вслух не сказал.
— Я пока на всех смотрю как концертный-менеджер, — с усмешкой сказала она. — У меня здесь графики, дедлайны и логистика. А не лавстори.
— Ага, а там глядишь — и любовная сцена впишется в тур, — тихо засмеялась Ира, отхлёбывая чай.
Смех прошёл по комнате, мягко, без нажима. Кто-то уже сидел с подогнутыми ногами на диване, кто-то валялся на полу, подпирая голову подушкой. Пространство стало домашним, почти интимным — как поздние разговоры в кухне после шумной вечеринки. Те, что запоминаются не из-за громких тем, а из-за чувства, что вы здесь друг для друга.
— Кстати, — поднял голову Влад, — если надо, я могу помочь с визуалом на тур. У нас есть пара идей — не только сцена, но и оформление залов, интерактивы.
— Супер, давай потом отдельно обсудим, — оживилась Ева. — Это как раз то, что я хотела начать через пару дней, но если есть наброски — покажешь.
Он кивнул, глаза чуть сощурились, и снова уткнулся в ноутбук. Но в этом кивке было что-то между обещанием и лёгкой радостью — будто она оценила его чуть больше, чем просто "участника состава".
Девушки уже что-то обсуждали между собой — похоже, планы на следующую неделю. Ева ненадолго замолчала, наблюдая за ними. Кристина с её спокойной уверенностью, Ира — живая, эмоциональная, со взглядом, в котором читалась открытая симпатия ко всему происходящему.
Она вдруг подумала, что попала в сообщество, где не надо носить маски. Где все на своих местах, но никто не старается казаться кем-то другим. Не нужно играть ни холодную стерву, ни "свою пацанку", ни железную леди. Здесь можно быть просто Евой. Такой, какая она есть.
Это было редкостью. И ценностью.
— Ну чё, кто будет играть в монополию? — громко спросил Ваня, хлопая по коробке, которую только что притащил из другой комнаты. — Тур туром, а традиции должны жить!
— Я — только если Ира будет со мной в команде, — откликнулся Артём, моментально оживляясь.
— А ты, Ева? — Даня наклонился к ней, как будто на секунду стал моложе лет на пять. — Войдёшь в игру?
— Войду, — тихо улыбнулась она. — Только предупреждаю: я хорошо торгуюсь.
Комната снова ожила. Смех, споры, фишки по доске. А в её груди — тот же тихий басовый гул, как в первый день, только теперь не тревожный, а обволакивающий. Как уверенность в том, что всё идёт правильно. Что её место — именно здесь.