Белые наушники/Baltos ausinės

[Песня к главе: Do I Wanna Know? - Arctic Monkeys]

Эмилия всё ещё находилась в больнице.

С каждым днём ей становилось легче, и физическое состояние заметно улучшалось, однако затяжное лечение приносило с собой тоскливую больничную скуку и томление по ребятам. Девушка безумно скучала по эмоциям, которые получала на концертах, ей даже казалось, что руки вот-вот и вообще забудут что такое гитара.

Тем не менее, не всё было так мрачно, ведь ей выпал редкий повод для радости: она смогла увидеть концерт в Польше дистанционно. Фрэнс и остальные ребята специально для неё организовали прямую трансляцию прямо с места события.
Сидя в палате, Эмилия с замиранием сердца наблюдала за происходящим на экране. Она не упустила из виду и неприятный инцидент: неведомые злоумышленники бросили на сцену статуэтку. Та угодила прямо в её сестру. Увидев это, кучерявая вскочила с больничной койки, с лицом, полным ужаса, воскликнув:
— Вот же твари! Боже мой, бедная Фрэнс...
Как жаль, что меня нет сейчас рядом, милая...

Кандратавичюте была в отчаянии. Обычно она отличалась сдержанностью, внутренней собранностью, не склонной к вспышкам эмоций, но когда речь заходила о тех, кого она любила - девушка была подобию бури.

Под конец концерта трансляция внезапно оборвалась. Не находя себе места, Эмилия тут же написала в общий чат группы, который давно не подавал признаков жизни:

«Ребят, у вас всё в порядке? Что с Фрэнс? Как она??"

Ответа она так и не получила - друзья слишком были заняты последствиями случившегося. Эмилия, хоть и пребывала в шоке, постепенно начала успокаиваться.

— Так... Спокойно, они по-любому о ней позаботятся, не оставят же мою сестру одну, даже если кто-то из них и не в самых тёплых с ней отношениях... — думала Эми.

Чтобы вырваться из плена тревожных мыслей, Эмилия решила обратиться к своему спасению - медитации с благовониями и минералами. Это было её тихим ритуалом, способом вернуть себе гармонию в хаосе. Она бережно извлекла из бархатных мешочков любимые самоцветы, аккуратно разложила их по кругу на кровати, зажгла благовония - и, приняв позу лотоса, закрыла глаза. Мир вокруг словно растворился, а мысли унесли её далеко, за стены нужной палаты, за пределы города, даже за границы планеты.

И вдруг в глубине сознания возник образ - парень с тёмными волосами, чуть выше Лукаса, и с той самой искренней улыбкой, которая могла согреть даже самый холодный день. Эмилия ощутила, как скучает по Йокубасу, её мысли снова и снова возвращались к их последней встрече. Они сидели в их уютном кафе, где тепло чашек и свет ламп смешивались с тишиной, в которой звучали слова Андрюлиса.. и эти слова словно застряли у неё в голове:

«— Знаешь... — тихо начал он, голос дрогнул, — несмотря ни на что, через всё, что тебе пришлось пережить, ты осталась настоящей. Ты красива, Эмилия. И не только снаружи. В тебе есть свет. Добро. Пожалуйста, не теряй это. Оставайся такой.. тёплой, искренней, — он почесал затылок, пытаясь подобрать нужные слова, — удивительно живой, Эм...»

Едва заметная улыбка коснулась губ Эмили, а в сердце расцвел тихий свет - ей так не хватало именно этого общения, особенно с Йокубасом. Он был тем, кто всегда был чуть ближе остальных, и эта близость грела её карие глаза сильнее любых слов.

После окончания медитации Эмилия устроилась на кровати, укутываясь мягким пледом. В руках она уже держала телефон, нервно проверяя - не появилось ли от кого-то сообщение или любого ответа. Йокубас, Лукас, Аланас и даже сама Фрэнс заходили в сеть лишь днём, перед самим концертом. Это только усиливало тревогу брюнетки. Разве так трудно было хотя бы предупредить её, что с ними всё в порядке?

Внутреннее беспокойство росло, и казалось, что даже медитация уже не приносит того успокоения, что раньше. Пролистывая контакты, Эмилия остановилась на Фрэнс и без промедления нажала на вызов.

— Ну же, Фрэнс! — прошептала она, кусая ногти в нервном ожидании, но в ответ лишь протяжные гудки, пустые и холодные, — Чем там можно заниматься!? — девушка перевела взгляд на часы, стрелка близилась к одиннадцати часам ночи, — Как мне теперь уснуть...

***
Последующий день начался ближе к полудню. После горячей ночи Фрэнс вместе с Аланасом проспали завтрак в отеле, в то время как Йокубас уже бодроствовал аж с девяти часов, пробуя разновидности шикарных блюд шведского стола. Лукас же, как и обещал отцу посвятил этот день полностью ему, ведь парень мечтал о таком времяпровождении ещё с детства, считай сегодня его детская мечта должна состояться.

Этот день стал для блондина особенным - переломным.

Впервые за долгое время он собирался провести весь день наедине со своим отцом. Война между ними подходила к концу - медленно, тяжело, но неизбежно.

Он позволил себе немного поспать, хотя понимал, как важно не затягивать утро. Ровно в десять утра, по будильнику, Лукас поднялся с постели. Йокубаса в номере уже не было. Радзявичюс быстро собрался, перекинул сумку через плечо и отправился в соседний мотель, где его уже ждал отец.

Они договорились позавтракать в одном из старых варшавских кафе "Charlotte", в котором Арнас проводил время ещё в молодости. Уютное место, где подают ароматные круассаны, свежий кофе и традиционные польские блюда, так похожие на литовскую кухню. Сидя на летней веранде, под теплым солнцем, отец и сын в первый раз за долгое время просто наслаждались моментом.

— Мне нравится здесь, — с легкой улыбкой сказал Лукас, глядя на отца, — Так здорово, что мы пришли именно в это место.. В целом, так непривычно сидеть сейчас с тобой за одним столом, пап. О чем-то разговаривать...

Ему все ещё было непросто заговорить по-настоящему. Слишком долго между ними стояла стена непонимания, непроговорённых обид и молчаливого отчуждения. Но сегодня что-то начинало меняться.

После завтрака они пошли гулять по центру Варшавы. Арнас показывал сыну любимые места своего юношества, вспоминал, рассказывал - и вдруг перестал быть чужим. Он снова становился тем молодым папой, который водил своих детей по улицам, делился историями, открывал им мир.

— Когда я был в твоем возрасте, тоже мечтал о сцене... — сказал он, с печальной улыбкой, — Казалось, всё впереди: фанаты, красивые девчонки с плакатами и автографами. Даже песни писал и был уверенным в себе, почти даже дерзким. Знаешь, кожаная куртка, американские сигареты, солнцезащитные очки... Помнишь, как парни мне завидовали? Только теперь понимаю, насколько был глуп и не ценил то время...

Он замолчал на секунду, будто взвешивая воспоминания, и добавил с горечью:
— Но потом... Когда родители развелись, тогда уже было не до музыки. Я устроился в местный магазин и все мечты быстро рухнули. Я выбросил и гитару и все свои песни, всё ушло в мусорку вместе с моей детской мечтой.

Лукас слушал, не перебивая отца. Он вдруг понял, как сильно похож на него... Те же стремления, та же боль, те же бунтарские ноты, только выраженные у каждого по-разному.

— Почему он тогда осуждал меня, если сам был таким же?.. — думал литовец, — Разве каждый не должен пройти свой путь, ошибаться, искать, падать и снова вставать?

Они продолжили прогулку, обсуждали музыку, рассказывали друг другу мелкие забавные истории, смеялись. Лукас с удивлением ловил себя на мысли, что ему по-настоящему хорошо. Как будто в нем самом исчезало что-то тяжелое, что жилo в нём все эти годы.

Когда солнце начало клониться к закату, они отправились в бар, где под звуки музыки пили холодное пиво и делили тарелку закусок. Со стороны они выглядели как поистине счастливая семья: любящий отец и сын.

Перед прощанием Лукас решился заговорить о важном, ведь, Арнас действительно нуждался в помощи, — Слушай, у нас скоро заканчивается тур по Европе. Осталось только пара концертов в Литве и, считай, деньги у меня уже на руках. Скажи честно, сколько нужно вам с мамой? Я хочу помочь, пап.. так будет спокойнее и мне, и вам.

Отец не ответил сразу. Просто посмотрел на сына - не как на музыканта, бунтаря или подростка, а как уже на равного мужчину.

— Я принял решение бросить пить и поменять работу, — твёрдо ответил седовласый, шмыгая носом, — И да, я буду стараться зарабатывать деньги самостоятельно, как никак теперь главная проблема в моей жизни решена... — его искренний взгляд встречается с пареньком, — Я помирился со своим младшим сыном, а значит жизнь нужно начинать с чистого листа.

Они обнялись на прощание и пообещали не теряться. Лукас сказал, что летом приедет в Клайпеду - отдохнуть с семьей на природу. К тому времени приедет и его старший брат, будет повод собраться всем вместе.

День не заставил себя ждать, для ребят он пролетел слишком быстро. Местные кофешки, традиционный картофельный "Журек" - местное любимое блюдо поляков. Фрэнс не упустила возможности посетить фирменные бутики, присматривая там себе новую одежду к лету. Погода в Варшаве как раз была прекрасной и если до этого поливал дождь, то именно сегодня солнце жарило по асфальту. Ребята закупились местными сувенирами, обходили почти весь город пешком и уставшие пришли в свои номера, готовясь ко сну, ведь уже в шесть утра их ждал автобус до Вильнюса.

***
Аланас с усталым вздохом опустился на кровать, пытаясь впихнуть свои вещи в распахнутый чемодан. До этого он так и не удосужился собрать их. Складывая футболку, литовец бросил взгляд на девушку, что увлечённо рассматривала новые покупки, шурша пакетами.

— Фрэнс, — тихо начал Брасас, поднявшись с матраса и сомкнув губы, словно собирался с духом, — За сегодня мы измотались, вчера был концерт, завтра уже возвращаемся домой... Думаю, сейчас самый подходящий момент для разговора, не так ли?

Варнас не сразу отреагировала - она всё ещё спокойно разглядывала новую блузку, отрывая с неё бирку. Только спустя пару секунд повернулась к нему через плечо, лениво пожимая плечами.

— Возможно... — протянула она без особого энтузиазма, — О чём ты хочешь поговорить?

Аланас тихо усмехнулся, глядя в окно, за которым раскинулась ночная Варшава. Он всё больше ощущал, что этот разговор нужен лишь ему одному. Фрэнс будто оставалась в стороне, как зритель, словно не она вчера была с ним в душе без единого намёка на одежду.

— Я хочу поговорить о нас... А ты? — он нервно взъерошил волосы и шагнул к ней вперёд, пытаясь тепло улыбнуться, — Что насчёт тебя, Фрэнс? Ты ведь всё откладываешь, будто боишься. Будто избегаешь меня и...

— Господи, Аланас! — перебила его Фрэнс с раздражением, отставляя пакеты в сторону и вставая с колен, — Всё же хорошо... Почему ты каждый раз ищешь повод для этих бессмысленных разговоров? Что нового ты надеешься услышать? Разве тебе плохо со мной?

— Послушай внимательно, — голос Аланаса стал резким и серьёзным, как никогда ранее, — Меня это по-настоящему тревожит. Я не понимаю, что вообще происходит у нас. Мы... мы спим друг с другом. Тогда, в студии... и вчера, в душе... При этом никто из группы даже не догадывается, — парень явно чувствовал неловкость, — Мы скрываем наши отношения. Почему ты игнорируешь это?

Варнас на секунду побледнела, но почти сразу в воздухе повис её сухой смешок,
— Ал, подожди... Какие ещё отношения? — спокойно обойдя его, она села на край кровати, прикусывая губу, — Я уже говорила тебе, ты мне очень дорог... Я правда благодарна за всё, чему ты меня научил. Но сейчас я не готова к отношениям. Мне нужно время...

Эти слова для Аланаса прозвучали как верёвка, неожиданно затянутая на его шее. Он застыл на месте, будто в парня всадили длинный нож, и смотрел на Фрэнс как на чужую. В тот момент Брасас впервые остро почувствовал, что был всего лишь временным вариантом.

Использованным и давно забытым.

— А ты вообще любишь меня? — вопрос сорвался с губ гитариста, пронзив тишину гостиной.

Девушка замерла, встретившись с ним взглядом. В её глазах была растерянность, белокурая словно не знала, что делать дальше. Она не хотела обижать его, но и давать ложных надежд.. тем более.

— Просто скажи, Фрэнс. Мне не нужно ничего больше, — добавил он, с надеждой, почти моля девчонку.

— Конечно, люблю, — спокойно произнесла она, подходя ближе и поднимая глаза на Ала, — Но как друга. Ты очень дорог мне...

Аланас на мгновение окаменел, будто его окатили ледяной водой из-под крана.

— Что блять? — он вдруг рассмеялся, но в этом смехе не было радости, скорее разочарование, — Ты уверена, что друзья делают то, что мы с тобой делали вчера в душе? Мы уже дважды потрахались! — его язык даже успел запутаться, отчего парень говорил с паузами, — Какие, к чёрту, друзья? Что.. Как это вообще понимать?

Он был на пределе. Каждое слово Фрэнс ударяло больнее предыдущего.

«Как друга» - эти слова врезались в его сердце и оставили после себя лишь пустоту.
Он был опустошён, как безответно влюбленный подросток. Разбит, как забытая, никому ненужная вещь.

— Нет... Это просто невозможно слушать. Извини, но мне нужно просто отдохнуть после тяжелого дня, — уже поворачиваясь и собираясь уходить, блондинка ощутила, как рука Аланаса резко обхватила её запястье, не давая сдвинуться с места.

— Это чертовски нагло и лицемерно, Фрэнс! — срываясь на крик, произнёс он, — Ты позволила мне прикасаться к тебе, целовать тебя, дала надежду, а я впервые повёлся на твои лживые слова о том, какой я хороший! Я был единственным из группы, кто поверил в тебя, кто увидел твой талант... а ты просто хочешь уйти? — рука непроизвольно сжалась, отчего девушка невольно вскрикнула, — Знаешь что? Лучше бы я тебя никогда не знал!

Под порывом эмоций выкрикнул литовец, сам от тебя такого не ожидая.

Фрэнс с усилием вырвала руку из его грубой хватки и отступила назад, наткнувшись на край кровати. Ладони дрожали, сердце колотилось в груди. Её вдруг охватил страх - ведь этот всегда жизнерадостный и спокойный парень впервые предстал перед ней в таком состоянии. Шок от того, что он мог так сильно к ней привязаться, охватил девчонку целиком. С ним было хорошо - время, проведённое вместе, помогало забыть обо всём плохом. Для неё секс с ним был всплеском новых, приятных эмоций, а для Аланаса всё было куда серьёзнее.

— Уходи... Сейчас же проваливай, Аланас! — дрожащим голосом произнесла она и Ал без лишних слов схватил телефон, а затем оставшуюся бутылку виски и поспешно вышел из номера, хлопнув дверью так громко, что эхо прокатилось по всему коридору отеля.

Сегодня он не хотел больше её видеть. Ему было легче скитаться по ночной Варшаве с бутылкой алкоголя в руке, чем оставаться рядом с Фрэнс.

***
17 июня.

День возвращения друзей домой, в Вильнюс. Рано утром, в восемь, перед завтраком, Эми разбудил врач - тот самый, кто всё это время наблюдал за её ногой.

С доброй улыбкой мужчина сказал:
— Ну, что Эмилия, доброе утро! У меня для вас отличная новость - вы можете выписываться и пройти лечение уже дома, просто нужно будет колоть иногда антибиотики. Уверен, что домашняя реабилитация получше этой, — доктор усмехнулся, — А вы держались очень стойко... хоть иногда и сбегали от нас. Кто-то сможет вас сегодня забрать?

Эмилия тут же просияла, даже вскакивая с койки, — Это замечательно, доктор... Спасибо вам огромное. Но я останусь до вечера, мои друзья ещё не приехали, — радостно кивая головой, Эми начала поспешно складывать свои кофточки в чемодан, — Они будут рады меня проводить.

Врач пожелал ей хорошего дня и покинул палату. Кудрявая сразу же написала в чат, видя, что ей уже ответили ребята. С ними всё было хорошо и это была вторая отличная новость за это утро.

***
Утро настало раньше, чем хотелось бы. Лукас, не выспавшийся, сел в автобус вместе с остальными. Он выглядел отрешённым, как будто ещё оставался мыслями там, в кафе, на улицах Варшавы, рядом с отцом.

— Такое ощущение, будто ты ограбила весь торговый центр, — сонно протянул Йокубас, оценивая множество пакетов в руках блондинки, за которой тащился Брасас, всячески пряча лицо под тёмными очками, — Опачки, доброе утро, Ал, как спалось? — с лёгкой иронией спросил он гитариста, взглянув на его измождённое лицо. Одного взгляда хватало, чтобы понять: тот не выспался совершенно.

— Ну что ты, я просто купила пару топиков... — задумчиво произнесла Фрэнс, мельком глянув на свои покупки, — ...и немного шорт, — добавила с улыбкой, бросив взгляд на Ала, который едва плёлся следом, словно готов был уснуть на ходу. Девушка незаметно поджала губы, ведь она надеялась, что тот хотя бы придёт в номер ночью, а не под утро.

— Если честно, я ужасно соскучилась по дому. Особенно по сестре... Хорошо, что мы уже возвращаемся.

Ребята заняли свои места в автобусе, предвкушая долгую дорогу. Фрэнс с трудом утрамбовала свои многочисленные сумки и сувениры на верхние полки, после чего села в кресло, удобно устроившись и достав телефон. В этот момент по салону разнёсся её голос, делясь увиденным в экране:

— Ребят, послушайте!

Все обернулись. Лишь один Брасас где-то в конце автобуса безмятежно спал на боку. Убедившись, что внимание привлечено, Фрэнс зачла вслух сообщение от Эмилии:

— Дорогие, вы уже на пути домой? Поздравьте!! Меня только что официально выписали)) Мне нужна ваша помощь, чтобы добраться до дома. Очень жду вас!

В чат тут же пришёл ответ от Йокубаса, будто парень как чувствовал, что скоро увидит подругу.

— Эми, жди нас) Это прекрасная новость. Надеюсь, чертов автобус приедет вовремя и мы увидимся уже вечером.

Глаза литовки пробежались по сообщению, чувствуя как её сердце готово было расцвести. С облегчением вздохнув, Эми распахнула окно и вдохнула полной грудью свежий воздух. За окном пели птицы, лето было в самом разгаре, и она впервые за долгое время почувствовала подлинное счастье.

Варнас расплылась в широкой улыбке, переводя взгляд на Йокубаса - тот, кажется, радовался явно больше остальных.

— Вы слышали? Просто не верится... Совсем недавно она лежала с переломом, а теперь уже домой отпускают.

— И не говори, Фрэнс! — Йокубас явно светился от подобной новости, — Тогда я сам встречу её, как только мы приедем в Вильнюс. А ещё... Думаю, нужно это отметить.

— Отметить?.. — с интересом переспросила Фрэнс, взглянув сначала на брюнета, а затем - на Лукаса. Тот, как обычно, сидел рядом с менеджером и казался отстранённым: в тёмных очках, с откинутой назад головой, он будто бы слушал, как менеджер что-то разглагольствует, хотя было ясно, что Лукас мысленно далеко отсюда.

— Почему бы и нет? — подхватила Варнас, — Отличная идея, Йокубас. Не каждый день мою сестру выписывают из больницы! - с этими словами она прочистила горло и обратилась к блондину, — Лукас?..

Тот обернулся на своё имя, ища глазами Варнас.

— Ребята предлагают сегодня устроить вечеринку в честь Эмилии. Ты же не против?

На вопрос Фрэнс о вечеринке в честь выписки Радзявичюс приподнял брови и, наконец, открыл глаза, — Я не против, как никак это возвращение Эмилии... Конечно, стоит отметить, без вопросов.

Он чуть улыбнулся, кивнул и, не добавив ни слова больше, вновь откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза - сон быстро вернулся к нему, убаюканный ровным гулом двигателя.

***
Автобус остановился на знакомой улочке, прямо у их студии. Фрэнс приоткрыла глаза, пытаясь как можно скорее прийти в себя после короткого сна. Она сфокусировала взгляд на ребятах, которые, словно по команде, начали сонно вставать с мест, ещё не до конца понимая, где находятся.

— Господи, спина просто отваливается... — пробормотала она, поправляя съехавший топ и запутавшиеся волосы.

Одновременно девчонка глазами выискивала Брасаса - и не сразу его нашла.

— Ал? — позвала она, склонившись над всё ещё спящим литовцем. Он явно не собирался просыпаться, будто не заметил, что автобус остановился уже минут десять назад.

— Аланас, мы дома! — она пихнула его в бок, краем глаза замечая, как Йокубас, Лукас и даже их менеджер уже вышли из салона. В автобусе остались только они вдвоем - и водитель, — Ал, прошу, давай выбираться, нас уже ждут! Не позорь меня, пожалуйста...

Со стоном и недовольным выражением лица парень перевернулся на двух креслах. В этот момент из кармана его куртки со звоном вывалилась фляга и покатилась по полу, вынуждая Варнас безмолвно покачать головой.

— Что это?.. — Она подняла флягу двумя пальцами и потрясла ею, как бы проверяя наличие содержимого, — Ты серьёзно, Брасас? Выпил всю водку?

— Нет! — резко возразил юноша, быстро приподнимаясь: волосы его были растрепаны, одна щека покраснела от того, что он спал на ней, а тело ломило - спать в автобусе было настоящим мучением, — Отдай это мне, — произнёс он строгим голосом и выхватил флягу из её рук, — Выходи, я позже догоню.

Фрэнс постаралась не принимать на себя грубый тон друга. Не сказав ни слова, она спустилась по ступенькам и вышла из автобуса, где у входа в их уже родную студию её встретил Лукас, держа сумку через плечо, — Проблемы, Фрэнс?

— Эм... — девушка бросила быстрый взгляд назад, в сторону автобуса, явно беспокоясь о том, как Аланас будет спускаться в таком состоянии, — Он себя чувствует неважно, но, думаю, скоро придёт в норму. Возможно, его просто укачало в дороге, — попыталась она объяснить, всеми силами скрывая тот факт, что Брасас попросту напился до беспамятства, — Йокубас уже поехал за Эмилией, да?

Блондин шмыгнул носом, неловко поднимая очки на лоб. Его взгляд, полный немого упрёка и недоверия, встретился с глазами Фрэнс - казалось, он вот-вот скажет вслух то, что уже понял: она что-то недоговаривает. Но Лукасу не нужно было слов, он слишком хорошо знал Аланаса. Тот всегда убегал от проблем в алкогольный запой. Ссора с родными? И вот он уже в баре с пивом. Очередной разрыв - и перед дверью Лукаса появляется фигура Брасаса с бутылкой водки в руках. Годы шли, но эта печальная закономерность не менялась. Алкоголь стал его спутником, хоть на сцене он и всегда держался, из последних сил скрывая от публики свою слабость.

Фрэнс молчала, ощущая, как тяжесть осознания собственной вины стягивает горло. Всё внутри сжималось: она понимала в том, как сейчас выглядел Аланас, была и её вина. Их вчерашний разговор стал той самой последней каплей. Она не хотела ранить его, не думала, что ударит в самое уязвимое место... но теперь было поздно.

— Да, Йокубас поймал такси, — пробормотал Лукас, явно тревожась за состояние друга.

Солист скользнул взглядом по лестнице автобуса, где с усилием, прихрамывая, спускался Аланас, — Ты уверена, что ему не нужна помощь? — почти шепотом спросил он у Фрэнс.

Она не ответила, только виновато опустила глаза.

— Ал, как ты? — спросил Лукас громче, шагнув вперёд, готовый подхватить друга, если тот вдруг потеряет равновесие.

Аланас едва не споткнулся, но всё-таки дошёл до них, упрямо не глядя в сторону Фрэнс. На его лице играла беззаботная, почти клоунская улыбка, за которой легко читалась боль и обида.

— Я? — протянул он навеселе, — Да я просто прекрасно-о! Посмотрите, какая погода... Солнце, лето... — он чуть качнулся, но быстро выровнял осанку. Эта улыбка, это нарочитое веселье- всё это было маской. Он не хотел показать, как ему больно, Фрэнс прекрасно видела. Она чувствовала. И это причиняло ей боль вдвойне сильнее.

Лукас бросил на девушку быстрый взгляд. Их глаза встретились - в его взгляде буквально читалось: Какого хрена происходит?

Он прочистил горло, поддерживая шаткого друга.

— Ал, мы с ребятами собираемся отметить выписку Эмилии, — начал он мягко, — Встретимся у них дома через полтора часа. Думаю, ты придёшь?

— Ага, конечно, — быстро ответил Аланас, не поднимая головы. Будто слова Лукасa относились не к нему, а к кому-то другому, — Дела доделаю и приеду.

Варнас чувствовала, как сердце стучит всё громче. Она знала, что это «просто прекрасно» не имеет ничего общего с той правдой, которую знала только она. Она прогнала его из номера, буквально вышвырнула человека за дверь, от этого осознания её совесть просто хотела разорваться на части.

— Дружище, да брось ты уже с алкоголем, — тихо прошептал литовец, наклонившись к Аланасу и нежно обнимая его, чтобы поддержать. Потом так же быстро отстранился и с легкой улыбкой добавил, — Ну что ж, до встречи, — Лукас подмигнул ребятам, а затем бросил быстрый взгляд в сторону Варнас, мысленно возвращаясь к их недавнему разговору с отцом. Ему уже не терпелось разобраться во всём и понять, что стало причиной такого внезапного и необъяснимого поведения девушки.

Фрэнс провела взглядом удаляющегося фронтмена, затем осторожно подошла ближе к Брасасу и мягко коснулась его руки. Но русоволосый резко отдернул руку, не желая чувствовать её прикосновения.

— Мне очень жаль... — сжимая губы, прошептала она, качая головой, — Ал, пожалуйста, не доводи себя до такого состояния. Я чувствую себя ужасно виноватой и...

— Фрэнс, — резко прервал её Брасас, но в его голосе звучала лёгкая издёвка, — Просто не трогай меня больше, ладно? — с непривычным спокойствием произнёс он и вдруг наклонился к ней, поймав девичьи губы в поцелуе.

Мокро. Жарко. Неожиданно.

Варнас попыталась отстраниться, но он не дал ей ни единого шанса. В голове у Аланаса путались мысли, он был по-настоящему навеселе и не контролировал свои действия.

Оставив влажный след на её губах, он усмехнулся и, не дождавшись её реакции, спокойно развернулся и пошёл искать себе такси.

//🩶Родные, жду вас в моем тг-канале https://t.me/katarsssiss

Там мы обсуждаем фф, я выкладываю небольшие спойлеры и факты о персонажах!