library

Катя сидела за столом,
в футболке Сергея и с немытой головой.
она ела лениво — больше ради процесса, чем из-за голода.
Серик поставил перед ней чашку кофе,
сел рядом и молча начал резать авокадо.

— ты не хочешь поговорить? — спросил он тихо.

Катя покачала головой.

— мне сейчас нечего говорить.

Сергей кивнул.
не настаивал.
он умел быть рядом — просто, спокойно, без давления.
именно за это она его и уважала.

через несколько минут послышался тихий шаг в коридоре.
Дима вошёл в кухню.
на нём были только тёмные спортивные штаны и чуть помятый взгляд.
волосы растрёпаны, плечи опущены.

он замер у входа,
взглядом нашёл её.
но Катя даже не подняла глаз.

он медленно подошёл, сел напротив.
взял один из тостов, налил себе воды.
тишина между ними была плотной, как стекло.
в ней не отражалось ничего, кроме обиды.

— Катя... — начал он.

но она не ответила.
просто сделала глоток кофе
и медленно продолжила есть,
будто его не существовало в этой комнате.

Дима посмотрел на Сергея — почти с мольбой.
но тот только вздохнул, поднялся и сказал:

— я в комнате, если что.
не убейте друг друга.

дверь за ним закрылась.

они остались вдвоём.

Катя поднялась, собрала пустую тарелку, поставила в раковину.
потом — прошла мимо него, не глядя.
села на диван в зале — прямо напротив кухни, подтянула ноги, укрылась пледом и уставилась в экран телевизора, который даже не включила.

Дима медленно доел.
поставил чашку в раковину.
руки дрожали еле заметно.
в груди было пусто, словно что-то вывернули наизнанку.

он подошёл к ней.
остановился за диваном.
Катя не повернулась.
не пошевелилась.

он обошёл, опустился на колени рядом.
протянул руку — её плечи под пледом.
он нащупал край ткани, но она не шелохнулась.

он наклонился, коснулся губами её ключицы — чуть выше края пледа.
поцелуй был лёгким, как извинение,
без слов.

потом — ещё один.
чуть ниже.
Катя оставалась неподвижной.

Дима наклонился ближе, прижал губы к её шее, остался там на пару секунд.
дыхание его сбивалось.

— я не хотел тебя обидеть, — прошептал он.
— правда. я просто... туплю.
я не привык к тому, что кто-то важен.
а ты — важна.
и, может, я не умею сказать это правильно,
но я чувствую это каждой клеткой.

она всё ещё не отвечала. но плед чуть сдвинулся, открыв часть её бедра.

он продолжил.
поцеловал в плечо.
в изгиб шеи.
в висок.

руки дрожали.
всё тело напряжено.
но в поцелуях не было давления —
только попытка достучаться.

— Кать, я могу быть кретином.
и я им, похоже, стал.
но я не хочу тебя терять.
не из-за страха, не из-за слов.
давай просто...
не так.

он прижался лбом к её щеке.
дышал рядом.
близко.
горячо.

Катя медленно повернула голову.
их глаза встретились.
долго.
без защиты.

она сказала тихо:

— тогда скажи.
что это — для тебя.

он вздохнул.
ещё раз.
и прошептал:

— это — ты.
и этого мне уже достаточно, чтобы хотеть всё.
но только с тобой.

она молчала.
но взгляд стал мягче.
тело — чуть расслабилось.
и в этом молчании было больше,
чем в любом признании.

⸻

Катя долго молчала.
Дима всё так же стоял на коленях,
руки опирались на диван,
голова — чуть опущена.

он не смотрел на неё.
словно знал: любое давление — шаг назад.

потом она сделала вдох.
долгий, чуть дрожащий.
и выдохнула, не глядя на него:

— знаешь... я тоже не права.

он поднял глаза.
медленно.
взгляд — осторожный, как у человека,
который боится спугнуть надежду.

Катя продолжила:

— я взрываюсь.
вечно всё беру на личный счёт.
я ожидала, что ты скажешь, что я тебе важна.
а ты сказал, что не хочешь торопиться.
и я будто сразу выстроила стену.

она взъерошила волосы, всё ещё укутанная в плед.
потом посмотрела на него:

— но, чёрт, Дим.
друзья себя так не ведут.
я не хочу, чтобы мы просто...
тусовались голыми,
ели на одной кухне
и делали вид, что это нормально.
я не дружить с тобой хочу.
я... жить, наверное.

последнее слово вырвалось неожиданно,
и она сразу посмотрела в сторону.
будто испугалась собственной откровенности.

он мягко положил голову ей на колени.
без слов.
как будто услышал всё, что она не сказала.

Катя не прогнала.
не отстранилась.
наоборот — провела пальцами по его волосам.
медленно.
спокойно.
будто перебирала не волосы, а время между ними.

— я всё ещё злюсь, — пробормотала она.
— но, наверное, не на тебя.
а на то, что мы оба не умеем.
вот вообще.

Дима усмехнулся, глаза прикрыл.
рука его поднялась, легла на край её бедра — легко, почти не касаясь.

— я тоже не умею.
но хочу научиться.

Катя кивнула.
пальцы не останавливались.
она касалась его лба, затылка, висков.
разговор был уже не спором, а медленным принятием.

в этот момент открылась дверь, и в комнату заглянул Сергей.
на лице — смесь облегчения и удовлетворения.

— о, ну всё,
мир, жвачка, поцелуи и слёзы.
можно жить дальше.

Катя скосила на него взгляд:

— ты слушал?

— не специально.
но у меня стены — как бумага.
и ты сама кричала словами.
в смысле — метафорически.

Дима приподнялся, неохотно отрываясь от её колен.
Катя поправила плед, всё ещё немного смущённая.

Сергей, словно не замечая неловкости,
встал посреди комнаты, сложив руки:

— а теперь — в клуб.
ряльно.
я не выдержу, если вы опять останетесь вдвоём и снова поссоритесь из-за того,
что кто-то не сказал "ты мне нравишься" вслух.

Катя фыркнула.
Дима засмеялся — впервые за день, легко.

— в клуб? — переспросила Катя. — в чём я, по-твоему, пойду?

Сергей пожал плечами:

— в чём угодно.
в футболке Димы, например.
или в плохом настроении.
главное — пойдём.
мы это заслужили.
все трое.

Катя посмотрела на Диму.
тот уже стоял, протянул руку:

— пойдём.
не как друзья.
и не как "пока не определились".
а просто как... мы.

она взяла его ладонь.
и впервые за эти дни — не почувствовала сомнения.

они переглянулись.
Катя кивнула, всё ещё держа Диму за руку.
Сергей хлопнул в ладоши:

— отлично. переодеваться.
Катя, у меня как раз завалялась пара женских вещей.
подарили — но не моё. тебе, может, подойдёт.

она улыбнулась, слегка удивлённая,
а потом пошла за ним по коридору.
вещи оказались странно подходящими:
топ с открытой спиной и широкие тёмные джинсы на низкой посадке.
на Кате всё это смотрелось даже слишком органично — будто специально выбирали под неё.

в соседней комнате Дима тоже переоделся —
в чёрную зипку, тёмные джинсы,
с цепочкой у пояса и растрёпанными волосами.
он выглядел так, будто и не старался,
но всё равно получился идеально.

они встретились в прихожей.
Дима посмотрел на Катю — чуть дольше, чем надо.
в глазах было не просто «ты красивая».
а что-то глубже — как будто он осознавал,
насколько она влияет на него,
даже когда просто стоит в чужом топе.

Сергей уже набирал такси:

— беру бизнес.

через пять минут они спустились вниз.
машина подъехала гладко, чёрная,
с мягким светом внутри и приглушённой музыкой.

Сергей сразу занял переднее сиденье,
откинулся назад и начал болтать с водителем.
Катя и Дима устроились сзади.

сначала — просто рядом.
без слов.
руки — на коленях, взгляды — в окна.

а потом Дима медленно опустил ладонь на её бедро.
уверенно, но не навязчиво.
просто положил руку,
и большой палец стал медленно чертить круги по ткани.

Катя слегка напряглась — не от неловкости, а от того, насколько это было интимно.
он не смотрел на неё.
просто касался — будто напоминал:
«я рядом. всё хорошо».

дорога была спокойной,
московские улицы скользили за окнами,
неон отражался в стекле.

Катя слегка повернулась к нему,
положила руку поверх его.
он сжал её пальцы — легко.

машина замедлилась.
клуб был не самый громкий —
скорее, атмосферный, с диджеем и баром, туда, где музыка — фон, а не грохот.

Сергей вышел первым, расплатился,
кивнул паре — как будто давал им пространство.

Дима придержал дверь для Кати,
вышел следом.

они оказались перед входом,
где свет переливался мягкими бликами,
и всё казалось — началом чего-то нового.
не просто вечер,
а момент, где что-то может измениться.

Катя вдохнула вечерний воздух.
Дима наклонился к ней:

— всё нормально?

она кивнула.
его рука всё ещё лежала на её талии.

они пошли внутрь.
и не отпускали друг друга.

~~~~~
не спрашивайте зачем типу дарят женские вещи