Эванжелина.
Возле кровати матери, я сидела вся в слезах. Каждый раз эмоции выходили с новой силой, не прекращаясь. Прижимая ладони ко рту, я сдерживала крики боли и отчаяния, от потери дорого мне человека. Женщина, которая не кинула восьмимесячного малыша на произвол судьбы. Эбигейл всегда старалась понять мои чувства, она никогда не осуждала, позволяла самой понять ошибки юности, даже если я оступалась, она всегда была готова увести от пропасти, находящийся передо мной.
Я проснулась посреди ночи, вся вспотевшая и дрожащая. Тело было парализовано от шока. Ночнушка прилипла к моему мокрому туловищу, создавая физический дискомфорт, который вместе с внутренним душило изнутри. Мне приснился страшный сон, походивший на действительность.
Единственное, что я хорошо запомнила из всего – это смерть. Куча крови, три дорогих мне человека мертвы. Их не двигающие тела лежат на кафеле, возле тронного зала. Девочка приблизительно моего возраста или немного младше, она... нет, я.. Её полуживое тело держали мои дрожащие руки. Она улыбалась грустной улыбкой, с её глаз текли маленькие кровавые слёзы. Перед тем, как сделать последний вздох в жизни, медленно шевеля губами, девочка прошептала имя... чьё-то имя.
После этого сна, спотыкаясь на каждом шагу, я направилась в комнату Эбигейл, страшное чувство не покидало меня. Живот скручивало в узел от предстоящей картины, мой мозг отвергал такой вариант событий. Это не могло быть правдой. Я схватилась за ручку двери, чтобы хоть как-то удержать равновесие. Стараясь восстановить дыхание и успокоить не утихающую боль в животе, переступила через порог комнаты. И я обнаружила худшее – она не дышит, тело все ещё тёплое, она... умерла совсем недавно. Будто за несколько секунд до моего пробуждения. Внутри выворачивало все органы, адская боль разрывала изнутри.
Облокотившись спиной на стенку рядом с кроватью, прижав колени к груди, я держала все ещё тёплую руку матери. Мое проведённое детство с Эбигейл мелькало перед глазами: веселые и грустные моменты, мелкие разноглазая, нелепые споры по поводу чёрного юмора её приемной дочери. Все это казалось таким нереальным, будто никогда ничего такого не было. Плод воображения.
Все ещё сжимая ладонь матери, отгоняю от себя глупые мысли. Интуиция подсказывала, что сегодняшний сон – предвестник не только ухода Эбигейл в загробный мир, но и начала моего нового тернистого пути. Мои размышления перервали мелодичные постукивания в окошко. Страх овладел мной одновременно с любопытством. Сидеть в кромешной тьме с мертвым человеком и полуосвещеной комнате от блеклого мерцания Луны, заставляло волосы вставать дыбом.
Стук.
Стук.
Стук.
Понемногу начав приходить в себя, но не прекращавшие звуки щекотали нервишки. Поскольку сидела за высокой кровати, можно было аккуратно нагнуться, спрятаться. А после поползти к рабочему столику, находившемуся под окном и выглянуть, взглянуть одним глазком на создателя этого звука. Ну, или самый оптимальный вариант, это просто встать и наорать на придурка делавшего это. Все же живу на первом этаже, поэтому не удивительно, что какой-то пьяница посреди ночи решил попугать жильцов.
Звяк.
Звяк.
Отказавшись от второго варианта, я прижалась к ковру, пытаясь слиться с ним воедино. Сперва стук, а теперь скрип открывающегося окна, это пугало. Не создавая лишних шорохов, я аккуратно спряталась под кровать. Бешено стучало сердце. На всякий случай, прикрыла рот ладонью, когда последовал удар обуви об жёсткую поверхность. Это было сигналом, кто-то спрыгнул с подоконника на пол. Поймав взглядом чёрные ботинки, обходившие комнату, затаила дыхание. Я боялась, что в этой гнетущей тишине слышен звук моего живого тела. Ноги остановились напротив кровати Эбигейл, она все ещё лежала там. Нужно было вызвать скорую, когда обнаружила её смерть, но было совсем не до этого, а теперь я в одной квартире с маньяком.
— Выходи, – сказал металический мужской голос.
— Я похожа на дуру, чтобы тебя слушать? – забывшись, зло прошипела из под кровати, моего спасительного уголка. С ужасом прикрыла рот руками, осознавая, что только что выдала себя. Какая же я «сообразительная» у Эбигейл...
— Все же похожа, – рассмеялся приятный смех незнакомца. — Лютые эльфы, вылезай! Ничего я тебе не сделаю.
— Так я тебе и поверила, маньяк! – спорю с ночным гостем из своего пыльного убежища. Теперь понятно, что никто не следил за порядком в комнате... Пыль попала в нос, после чего я не выдержала и чихнула.
— Мне помочь тебе? – веселясь спрашивает мужчина. – Могу за шкирку взять и вытащить.
— От такого заявления легче не стало, маньяко-придурок! – немного утихомирив пыл, пожалела о сказанных словах. Все же вдруг этот человек причинит мне боль?
Он это и сделал.
Незнакомец помолчала несколько секунд что-то мыча и обдумывая.
— Тут лежит мертвое тело, – скучно растягивает слова, пытаясь этим всадить несуществующее лезвие в мое сердце. – Раз ты под кроватью, прикинусь о твоём несуществование. Воспользуюсь этим куском мяса, пока не протухло окончательно, – намекает он на Эбигейл.
Я задыхаюсь от этих слов, забывая, как правильно доставлять кислород в лёгкие. Отвращение ко всему появляется за считаные секунды. Слёзы не льются ручьями, только внутри, пытаясь заполнить глубокую пустоту. Я подчиняюсь и выползаю на волю, чувствую себя голой перед незнакомцем, будто моя душа оголилась перед ним, позволяя причинять мне боль в тысячекратном размере.
Это сразу отдалось странным сердцебиением. Сидя на полу, поднимаю на него взгляд снизу вверх, постепенно рассматривая профиль. Весь в чёрном, чёрные ботинки, чёрные брюки, черный плащ с капюшоном, прячущий его лицо. Сощурив глаза, пытаюсь присмотреться к нему, но не выходит. Пронзительный взгляд заставляет перестать так увлечённо рассматривать.
— Джерард, – представляется ночной гость, поднимая меня за плече. Его руки облегают тонкие чёрные перчатки. Хмурясь напротив него, замечаю, что он на три головы выше меня.
— Оливия, – слишком неуверенно представляюсь, словно обманывая человека в чёрном. – Приятно познакомиться, – беззвучно добавляю я, – маньяк...
Для экстравагантности мужчина прочистил горло, намекая на последнее слово. Ну а я сыграла дурочку, делая озабоченный вид, будто не понимаю о чем он.
Внезапно для самой себя, я сказала:
— Нужно похоронить мою мать.
Эти слова дались мне легко, словно я отошла от произошедшего, испытав какое-то знакомое дежавю. И в тот же момент я испытала неприязнь к самой себе, эти слова с обычной интонацией звучали жестоко.
— Как то ты быстро приняла убийство своего единственного опекуна, — облизнул губу Джерард, его озарила странная ухмылка.
— Убийство? — непонимающе переспросила я, не веря в услышанное. — То есть Эбигейл убили?
— Да, эльфы. Твои подчиненые.
Слова незнакомого гостя повергли меня в шок. Я понятие не имела о чем он, но от такого заявления в моей голове начали всплывать странные фрагменты. Война, смерть, кровь.
Схватившись за голову, пытаясь остановить надвигающую мигрень, я не могла сдержать соленые слезы. Внутри меня бушевали незнакомые для меня же эмоции и отчаяние.
— Пора тебе все вспомнить и взойти на престол, Эванжелина Де Делая.