Пазл Судьбы

В глаза словно песок насыпали, открыть их казалось невозможным. Но, превозмогая боль, я справилась. Однако зрение явно играло со мной в прятки и сейчас оно благополучно скрылось куда подальше, отчего вокруг все казалось темным и мутным, словно я смотрела через плёнку. Пришлось привыкать и попробовать перейти на другие ограны чувств, компенсируя так сказать. Долго прислушиваясь, я улавливала лишь звук собственного хриплого дыхания, отчего оно становилось прерывистым и более тихим. Устав нервировать себя, я легла на постель поудобнее и попыталась заснуть, сомкнув глаза. Но и это мне не удалось; как только веки сомкнулись, слух уловил едва слышный шорох на небольшом расстоянии от меня. Глаза тут же непроизвольно распахнулись, а одеяло было натянуто по самый нос. Возможно, это и было по-детски, но на тот момент казалось мне реальным шансом спрятаться. Я ничего не видела, кроме темноты, которую боялась ещё с того возраста, когда была малышкой. Оттого одеяло и было вечным спутником моих сновидений, даже несмотря на сорокаградусную жару я всегда спала под плотным покрывалом. Но шли минуты и ничего не происходило, шорох не повторялся, а зрение начинало вылазить из своего укрытия и вяло возвращаться в норму. Эти факторы, конечно, грели душу, но явно хуже одеяла, которое было решено оставить на носу. До поры до времени. И вот лежу я, жду возвращения блудного игрока в прятки, а в голове крутятся самые разные мысли, большинство которых крайне жуткие. Итак, что мы имеем?
1. Я не знаю, где нахожусь.
2. Я не помню, почему здесь нахожусь.
3. Я не понимаю, что со мной.(обоснование смотри пункт 2)
Зрение вернулось на свой пост, а я решила осмотреться. Белые стены, минимум мебели: небольшой прикроватный столик и коврик у ног, кровать, на которой я лежу. Это палата. Наверняка, больничная. Вот только откуда был шорох, это же больница, мышей здесь быть не может. Или я поспешила с выводами? Нужно осмотреть все получше.
Я попыталась встать, но не вышло даже сесть. Морщась и скрипя зубами, я приподнялась и привела тело в состояние полулёжа. Повернула голову, на что та ответила разрывающей болью. Это длилось несколько секунд, по-видимому от поворота, который оказался несколько резким, для моего состояния. Но все же на несколько мучительных секунд мое тело сковала дикая боль, которая уходя лишь пульсировала в голове. Желание помассировать виски тут же было приведено в действие. Я надеялась, что это поможет, однако все только усугубилось. В руке был катетер, который соединялся тоненькой трубочкой с флаконом лекарства, весевшим на капельнице. Почему и как я не почувствовала это ранее было для меня загадкой, отгадывать которую не было ни времени, ни желания. Головная боль не уходила, массирование висков привело лишь к слабости в руках, а вот слабость привела к появлению злости. Я никогда не была хрупкой девочкой, так в чем дело?! Пора взять себя в руки.
С тихим рыком я сажусь, голова, кажется, сейчас разорвётся, злость лишь растёт, трубочка от капельницы мешается, а в добавок ко всему с прикроватного столика поднимается чья-то незамеченная ранее голова. Сначала человек явно промаргивался и осознавал, кто он и где он, но вот прошла пара-тройка секунд и человек подскочил. Это явно была женщина, в светлом халатике и таких же штанишках. В темноте, когда её не прятал за собой стол, она была заметна и хоть немного ее можно было разглядеть. Светлые завитые волосы, молочная кожа и белый наряд. Явно молоденькая, фигурка хрупенькая, скорее я была отнесла её к медсестрам. Да и что делать врачу в моей палате ночью. А эту, наверное, попросили посидеть, чтобы сообщить, когда очнусь. Я молча взирала на медработницу, ожидая её реакции. Однако женщина, только проснувшись, с широко открытыми глазами смотрела на меня. Все же рано я решила, что она уже поняла кто она и где она. Или глупенькая совсем, но мне все больше и больше хочется сказать ей "бу", а то глаза так выпучила, словно я призрак. Глаза ее блестели от переизбытка эмоций, так что спустя пару секунд она с криками выбежала из палаты. Для меня, конечно, такое поведение было непонятно. Я то сдержалась, "бу" не сказала. Но долго думать об этом не пришлось, на крик девушки откликнулась моя голова, точнее таракан в ней, который метался там, вопил и бился о черепную коробку, в нелепой попытке вырваться. Да кто бы его вырвал, а?! Вновь пытаясь помассировать виски, я зацепилась сначала за трубку, а после руки и вовсе не захотели подниматься.
Одним движением, слишком резким для моего состояния, я попыталась вырвать шприц из руки, но голова отозвалась на это дикой болью, поэтому я попыталась вновь вынуть иглу из вены, но уже более спокойно, во второй раз этой вышло и я толкнула капельницу, чтобы хоть как-то успокоить собственные нервы. Оборудование с гулким грохотом упало, и пол усеялся мелкими и блестящими, словно бриллианты, осколками.
В палату же тем временем влетел врач, а за ним и свора медсестёр.
-Неужели, дорогая. Что это случилось? - оглядывая палату, произносит он.
-Что я тут делаю? - не знаю, откуда и силы взялись, но я кричу, а злость затмевает разум от неизведанности хоть малой части своего прошлого, как и настоящего.
-Неужели вы не помните, дорогуша?
Его обращение действует на меня, как масло подливаемое в огонь, но злость уходит, когда в голове появляются картинки завершения моего последнего в памяти вечера.
Темнота, горящее авто и лица любимых родителей предстали пред моими глазами.
-Что с родителями? - это первое, что смогла вымолвить, голос стал тихим и дрожащим, а тело чуть поддалось вперёд. Руки затряслись, а взгляд затуманился. Все стало размытым от поступивших слез, а горло сдавил спазм, который мешал даже дышать, не то что говорить.
-Ой, дорогая, успокойся и приляг.- Этот врач явно не вызывал у меня ничего хорошего. Ему совершенно не хотелось доверять, слушать и даже смотреть на него. Однако это не отменяло того, что только он сможет сейчас ответить на так истересующий меня вопрос.
Я легла на свою постель, так как силы покинули меня, так толком и не придя, но даже это не остудило мой пыл и желание узнать всё, как есть.
-Что. С моими. Родителями. - сквозь зубы, шипя, чеканю я.
-Кариночка, успокоительного,- и обеспокоенная медсестра выбегает из палаты за таблетками.
-Что же, Самуэлла. С вашими родителями всё хорошо. Они отделались парой царапин и ушибов. А вот вы...- врач хищно улыбнулся и сложил руки на груди, смыкая их в «замок».
-А что не так со мной?
-Вам удалось перенести очень дорогостоящую операцию,- произнёс доктор, а после подмигнул.- Так что отдыхайте и набирайтесь сил, а то ещё на одну такую операцию денег не найдётся. А если вы не успокоитесь, она вам, ой, как пригодится.
-Сколько она стоила?- ком в горле не хотел сглатываться, я боялась представить, откуда мои бедные родители могли найти деньги. Да, папочка, конечно, талантливый политик, да только честный очень и искренне болеет за свой народ. А оттого и к богатым мы никогда не относились.
Врач в ответ лишь написал на листочке сумму и протянул его мне. Смотреть было страшно, но я решилась, а после... голова пошла кругом от такого количества нулей.
-Но откуда?-сиплым, еле слышным голосом прошептала я.
-Операцию оплатил ваш, так сказать, несостоявшийся убийца. -хохотнул мужчина.
В подсознании вскипела ярость. Ведь это он во всем виноват, мне не жаль себя, но родители. Моя маленькая хрупкая мамочка. А папа был уже в возрасте, но от этого его кости крепче не становились. И этот идиот. Как он мог? Кто садится за руль, если совсем не знаком с правилами, имеет руки не из того места или пьян? Моя ярость будоражида память, я вспоминала того самого убийцу, ведь я даже успела немного его рассмотреть до столкновения, но в ответ на это всё моя голова решила отреагировать лишь тупой болью.
-Кто он?
-Неужели не помните? - поднял брови вверх собеседник. Я то помнила, но у него на лбу ведь его статус не написан. Хотя его автомобиль был почти равноценен этой надписи. - Хм. А вот и он.
Доктор вышел из палаты, а в дверях показался заспанный паренёк. На вид ему было около восемнадцати, может чуть больше. Мои мысли тут же бросились в сторону осуждения родителей, которые додумались доверить малолетнему щенку такое авто. И смазливая мордашка его не спасет от проблем: карие сонные глаза, длинные чёрные ресницы, модно стриженая шевелюра чуть темнее цвета глаз, алые пухлые губы, небольшой аккуратный нос, накаченное тело. И одет он был неплохо, а лейблы лишь подтверждали мысли о его немаленьком состоянии. Хотя, конечно, речь скорее шла о состоянии его родителей, которое отпрыск тратил налево-направо. Будь я в состоянии, то от праведного гнева вскочила бы на постели, чтобы не смотреть на этого преступника снизу вверх, но состояние здоровья явно не располагало для таких резких движений, поэтому я продолжала возлежать своей буйной головушкой на подушке.
-И из-за этого я застряла здесь?- задала вопрос в никуда.
-Привет.- Стоя в дверях и переминаясь с ноги на ногу, сказал парень и почесал затылок.
-Это всё, что ты хотел сказать? Если да, то проваливай.- Да, я была груба и вела себя невоспитанно, но пусть радуется, что так. Будь я сейчас в состоянии встать на ноги, он бы получил сначала словесный скандал, а после я бы не постеснялась и руку на него поднять. Причем не одну и несколько раз.
-Нет. Я хотел извиниться.
-Валяй.- дала отмашку, а сама навострила ушки. Любопытство, чёрт бы его пробрал, плясало самбу в нетерпении. Ибо придумать, как можно за такое извиниться, я не смогла.
-Ну. Кхм. А если утром?- по-видимому, не только я.- Спать хочу, бошка не варит. Мне позвонили, сказали, что ты очнулась, и я сразу примчал сюда.
-Тогда мог и не мчать.
-Прости?
-Проваливай.
Парень понурил голову, весь сгорбился и, развернувшись ко мне спиной, виновато произнёс:
«Спокойной ночи.»
В ответ ему была лишь тишина, и он ушёл.
Я же смотрела в огромное окно своей палаты и прокручивала в голове только что увиденное. Злость отошла на задний план, всегда была склонна к излишней доброте. Он был милым, казалось, что такая внешность не может вязаться с совершённым поступком. Я чувствовала подвох, но, откровенно говоря, такие "милашки" могут скрывать очень много гадости внутри. Так что моё неверие было скорее желанием оправдать. Не зря мамочка говорит, что я смотрю на мир через огромные розовые очки с иллюзией облаков и единорогов. Вот если он такой милый зайчик, каким кажется, то как он мог попасть в такую аварию, что моя жизнь висела на волоске. Как он мог это позволить? Слишком грубая ошибка, которая не может произойти по случайности. Я ещё долго смотрела на ночной город, а после сама и не заметила, как уснула.