Красота черного [Black beauty]

Деньги — это гимн успеха. 

Так что крась ресницы и надевай выходное платье. 

Lana Del Rey— National anthem

— Презумпция невиновности... вряд ли поможет...— бесцветно проговорила Адель.

Уголки губ судмедэксперта чуть дрогнули. Он продолжал смотреть на Баскервилл, однако его голос приобрел необычную эмоцию.

— Здесь главное задавать верные вопросы. И у вас полный дом гостей, моя коллега это точно бы оценила, — сказал он.

— Коллега? — удивилась Адель.

— М-м-м, да, превосходно составляет профиль убийцы. Один взгляд – и она в курсе кто виновен. Потрясающий человек! — с нескрываемым восхищением произнёс Лоу.

Адель улыбнулась, чувствуя, что Эбигейл и Лоу говорят об одном и том же человеке. Удручало, что именно этот человек не мог ей помочь в настоящее время. Неужели эта женщина действительно с одного взгляда знала грехи собеседника?

— Мы пойдем, — холодно произнёс Фрэнк. Его ладонь легла на плечо Адель, давая знак, что пора уходить.

— Я не выслушала его... Просто ушла, — высказалась Адель.

— Вы не единственная, что имеет подобные сожаления, — спокойно произнес Лоу. — Работая с подобными «пациентами», видишь, насколько жизнь коротка и непредсказуема. То, а что вы себя корите, бессмысленно. Ваша ошибка в поведении никому жизнь не сломала. Мёртвым всё равно.

Адель посмотрела на Лоу. Возможно, он сотворил нечто, из-за чего его пациент скончался, этот парень выглядел слишком молодо для хирурга, но почему он занимается трупами? Встреченные на днях люди заставлял Адель думать о том, что Чарльз...

Чарльза убили. Если включить логику, то мотив – наследство – был у всех и под разным предлогом. А что если...

...Ариане срочно понадобились деньги, потому что она связалась с каким-нибудь негодяем?

...Констанция заподозрила, что приезд Адель испортит планы, и дед перепишет завещание?

...Шону срочно понадобились средства, а через жену получить их проще, чем искать инвестора.

...Чарли Чемберлен провел какие-нибудь махинацию, разочаровав Чарльза. Ариана попала под его чары? Тайна и наследство?

...Джордж! Тогда он приехал, чтобы вытянуть из деда деньги за то, что Адель сотворила в отеле...

...Лиам? Мария? Они оба работают здесь почти всю жизнь. Или подворовывают?

Однако из-за наследства виновницей станут считать именно её.

— Что же получается? — вслух возмутилась Адель, направляясь прочь из морга.

—Адель! — голос Френка вытащил её из раздумий. Он шел следом. — Я должен допросить тебя, поскольку...

— Я слышала Лоу.

— Тогда пойдем.

Они поднялись на второй этаж в переговорную. Оглядываясь по сторонам, Адель понимала, что ей крупно повезло делить кабинет с ещё десятью людьми, поскольку полицейский участок напоминал муравейник, а рабочие зоны представляли собой перегородки из фанеры. И народу было явно больше десяти человек.

— А почему здесь? — удивилась Адель.

— А ты хотела в допросной? — встречно задал вопрос Фрэнк. — Ты не арестована, не обвиняемая, я всего лишь проведу беседу. Адель Баскервилл, расскажите, что вы делали второго июня? Опишите ваш день.

— Я приехала сюда утром. Долго не решалась войти в дом...

— Почему?

— Мы расстались с дедом не плохой ноте 8 лет назад. И мне было неуютно. Я не хотела возвращаться.

— Что же заставило?

— Накануне позвонила Ариана, сказала, что нужно приехать, потому что деду совсем плохо. Что он болен.

— А дальше? Вы приехали.

— Приехала, а он меня принял за Констанцию и сразу отчитал. Мы устроили сцену, где я вспылила, что мой бывший живет в его доме на правах жильца, а не гостя.

Пересказывая события того дня, Адель словно заново переживала те мгновения. Ей по-прежнему хотелось все оставить и сбежать, но...

Чарльза Баскервилла убили. Значит, в доме, который она унаследовала, живёт убийца? Значит ли это, что все в опасности?

Адель пересказала события тех суток, стараясь ничего не упускать из виду, наблюдая, как Фрэнк делает пометки в блокноте. Она понимала, что он ничего ей не расскажет. Да и другие расскажут истинные мотивы своего присутствия в доме.

— Я поеду с тобой, — сказал Фрэнк, — нужно взять показания всех, кто был в доме в тот день накануне.

Адель больше волновало то, почему дед позвал её на разговор в тот день?

Фрэнк ехал следом на служебной машине с напарником. Адель аккуратно припарковала машину, поднялась в дом и вернула ключи в шкафчик. Лиам уже накрыл стол, Мария заканчивала сервировку.

— День должен начинаться с сытного и питательного завтрака, а вы его, Адель, в лучших традициях проигнорировали, — чопорно заметил Лиам.

— Я бы и продолжала игнорировать, для напоминания о нём у меня есть ты, — ответила Адель, присаживаясь за стол, но замерла, заметив встревоженного Лиама.

— Вы теперь хозяйка, ваше место во главе стола, — пояснил он свою реакцию.

Адель посмотрела на место, которое по обыкновению занимал Чарльз. Сама она заняла стул справа.

— Нет, Лиам, у меня есть время подумать, — ответила она и посмотрела на Фрэнка.

К завтраку спустилась Констанция, точнее внезапно очутилась в столовой и с каким-то раздражением уставилась на Адель.

— Это ты брала машину? — спросила она, плохо скрывая раздражение.

— Звонили из морга, я ездила за результатами, — ответила Адель, делая глоток горячего чая. — Ключи вернула.

Констанция бегло огляделась, в упор не замечая Фрэнка, и села напротив Адель слева от кресла Чарльза.

— Что сказали?

Крепко сжав кулаки, Адель на мгновение задумалась. Констанция имеет право знать правду. Все Баскервиллы. Но что-то грызло её, а такое бывало в тех случаях, когда во время многомиллиардных сделок вторая сторона имела наглость не предупредить вовремя об изменениях в контракте.

— Не то лекарство выпил, — ответила кузине Адель, промолчав про ту часть, где деда душат подушкой.

По факту она не солгала. Пристальный взгляд Фрэнка чувствовался кожей, он явно был против того, чтобы Адель молчала об истинных причинах.

— Тогда что у нас в доме делает полиция?

— Хочу убедиться, что мистер Баскервилл сам выпил лекарства, — заговорил Фрэнк, доставая блокнот на стол. — Вы не против, если задам вам пару стандартных вопросов для протокола?

Констанция промолчала, и Адель вспомнила, что именно кузина отвечала за лекарства, а значит, именно к ней будет приковано внимание Фрэнка, разумеется, после неё самой.

— Я приехала сюда по просьбе дедушки, — рассказывала Констанция, для удобства ей пришлось сесть вполоборота к Уиллису. — Почти месяц назад он позвонил мне и попросил приехать. Он знал, что Ариана работает в поте лица на новой работе, поэтому решил ей не тревожить. А Адель... — повернувшись к кузине, Констанция словно бы спрашивала разрешения говорить дальше, — они связь не поддерживали. К тому же я оказалась ближе всех.

— А где вы живёте? — спросил Фрэнк.

— В Блэкпуле. Там мы с мужем держим спа-салоны. Отсюда вести бизнес удобнее.

— И чем вы помогали Чарльзу Баскервиллу?

— Вытаскивала на прогулки, помогала передвигаться по дому, когда ему было плохо. Мы возили его в больницу недели две назад: деду внезапно стало плохо. На сердце не жаловался, а врач сказал, что это нервы. Я не скрываю тот факт, что покупала ему лекарства. Но все они выдавались по рецепту...

— А где хранились лекарства? — спросил Фрэнк, оторвавшись на время от блокнота, поскольку его привлек шум – в столовую вошел Шон, но на стул не сел, а оперся руками о спинку, поскольку именно его стул разделял Констанцию и полицейского.

— В кухонном шкафу, — ответил Шон с раздражением. — К чему вы задаёте подобные вопросы моей жене?

— Это всего лишь для протокола, — ответил Фрэнк, встал с места и протянул руку для знакомства. — Констебль Фрэнк Уиллис. Предварительное вскрытие показало то, что Чарльз Баскервилл умер от неверной дозы лекарственного препарата.

Шон заметно успокоился, но всё равно сел между женой и полицейским. Лиам поставил перед ним завтрак.

— Я всё это время работал, пока Ция ухаживала за Чарльзом. Ну, временами мы играли в шахматы. Честно признаться, игрок я так себе, — отвечал Шон на вопросы Фрэнка. — Свозили его в больницу, когда совсем поплохело.

— А лекарства у вас в общем доступе или?..

— Все знают, где аптечка, — резко ответил Шон. — Что за вопрос?

— А в ночь, когда Чарльз Баскервилл скончался, вы были в своих спальнях?

— Да, — ответил Шон. — Не знаю насчет других, но моя жена всю ночь была у меня под боком.

— А вы знали, миссис Тэннер, что ваш дедушка не включил вас в завещание? — вдруг спросил Фрэнк.

— Откуда? — удивилась Констанция. Она хорошо держала себя в руках.

— Это всё Адель досталось, — Шон демонстративно обвел руками пространство вокруг, намекая на дом.

— О чём с вами говорил дедушка? — вдруг сорвалось с языка Адель, прежде чем она успела подумать. — Накануне он каждого вызывал в свой кабинет...

— Про инвестиционные риски, — ответил Шон. — Он был недоволен тем, что я подписался на сомнительную авантюру, сказал, что я скорее разорюсь, чем что-либо получу. А с тобой?

— Говорил, какая я неблагодарная внучка, — соврала Адель.

Ей не хотелось говорить во всеуслышание, что дед остался недовольным внешностью Констанции и спутал её с Адель. Но она никак не могла вспомнить имя того, кто расстроил его до разговора с Бэнкрофтом.

— Он сказал, чтобы я считала это место своим домом.

— А ты не считаешь? — удивился Шон.

— Перестала после того, как уехала.

На завтрак спустились Ариана и Артур. Они заняли свободные стулья рядом с Адель. Им подала Мария. Фрэнк переключил внимание на Ариану.

— Это я позвала Дели, — призналась она, её голос звучал разбито. — А дедушка сказал мне, чтобы я наконец-то нашла себе достойного мужа.

— И были вы в своей комнате всю ночь? — спросил Фрэнк.

— М-м-м, д-да, — сбивчиво ответила Ариана, спешно промокнув губы бумажной салфеткой.

И Адель заметила, как вошедшая в столовую Мария бросила на неё неодобрительный взгляд.

«Она врёт», — промелькнула ужасная мысль. Сестра выглядела слишком подавлено, а это означало, что она напортачила, притом крупно.

В голове Адель уже возникло предположение, исходящее из той мысли, что Ариана попала в отношения с негодяем. А что если она провела ночь с кем-то из гостей? Однозначно не с Коллумом – он до сих пор сохнет по Констанции и вроде бы дал обет безбрачия. Следовательно, либо с Чемберленом либо с Бэнкрофтом. Или что ещё хуже с Джорджем, который материализовался в столовой, пожелав всем доброго утра. Констанция с извинениями встала из-за стола, сославшись на мигрень, и ушла, в дверях столкнувшись с Чемберленом и Бэнкрофтом. Лиам поставил перед ними тарелки, а Фрэнк обратился к ним.

— Почему вы спрашиваете? — вопросы полицейского Джордж воспринял в штыки, затем смягчился, будто бы понял, что отнекиваться бесполезно. — Я приехал сюда, потому что Чарльз позвонил мне лично. Мы... — он посмотрел на Адель с издевкой, — не так давно расстались, а Чарльз был не в курсе. Констанция предупредила, что он не здоров, поэтому я не стал распространяться о разрыве.

Это ловушка! Он не мог просто так не сказать, что мы расстались. Он врёт!

Продолжая размазывать еду по тарелке (а с появлением Джорджа появились и дурнота), Адель вслушивалась в ответы бывшего.

— Почему мистер Баскервилл пригласил вас? — спросил Фрэнк, продолжая делать заметки в блокноте.

— Хотел поговорить, как опекун Адель, познакомиться. Мы неплохо поладили, — ответил Джордж.

Задавай правильные вопросы.

— Откуда он о тебе узнал? Я даже Ариане мало что про тебя рассказывала, — подала голос Адель.

— Чарльз сам позвонил мне, представился и пригласил сюда.

— А в тот вечер? Он ведь и тебя вызвал на разговор...

— Да, попытался разузнать, почему мы расстались. Сказал, что это важно. Мы поговорили, и я ушёл.

По спине Адель пробежал холодок. Джордж мог рассказать Чарльзу, как именно Адель бросила его, а именно что сделала в гостиничном номере, и затребовать моральную компенсацию, поскольку у самой Адель денег не осталось. Но мог ли Джордж в порыве ярости убить деда отчасти столь продуманным способом?

Задавай правильные вопросы.

Кто убивает так продуманно? У кого было время подготовиться?

Адель оглядела присутствующих. А они могли знать, где лежат лекарства? Однозначно знала Констанция, Шон, Ариана, Мария и Лиам. Как раз Лиам ответственен за лекарства, но его могли отвлечь.

Задавай правильные вопросы.

А что здесь делают Чемберлен и Бэнкрофт? Какая им польза от Чарльза? И что они получили после его смерти?

А как давно здесь эти двое здесь?

Однако прислушиваясь к рассказам Чемберлена и Бэнкрофта, Адель поняла, что мужчины приезжали сюда исключительно по деловым вопросам. Тогда Фрэнк ушёл.

День прошёл в подготовке к похоронам, так что Адель смогла освободиться лишь к вечеру, что жутко расстроило её. Проводить время после ужина и перед сном в компании мужчин, которые остались в доме из практических соображений, особо не хотелось, но как тому человеку, в чьё распоряжение перешла недвижимость, пришлось присоединиться к их собранию в гостиной.

В этот раз Шон развлекал Артура, Ариана и Констанция полушепотом разговаривали с Коллумом, который скорее всего пытался их утешить духовными наставлениями, Чемберлен играл в шахматы с Джорджом, а вот Бэнкрофт отсутствовал.

Адель чувствовала себя неловко в окружении этих людей, пускай кто-то и был ей близок. Джордж, заметив её состояние, не мог это проигнорировать.

— А вот и наследница! — громко произнёс он, оторвавшись от партии.

— Не отвлекайся, ты не церемониймейстер, — ответила Адель, подойдя к столику с графинами и бокалами для виски. Плеснув янтарную жидкость, Адель сделала один глоток, надеясь, что жгучая «живая вода» принесёт ей спокойный крепкий сон, избавив от ночных кошмаров.

— В самом деле, чтобы не произошло между вами, не стоит сейчас проявлять в её сторону эмоции, — сдержано проговорил Чемберлен, совершая свой ход.

— Учитывая, что она ими вовсе не обладает, бесчувственная сучка, — прошипел сквозь зубы Джордж, но его слышали все.

И Адель решила показать свои эмоции: она подошла к нему вплотную и выплеснула в лицо содержимое бокала один резким и чётким движением. Ошарашенный Джордж сначала сидел с зажмуренными глазами, а затем открыл рот, чтобы вдохнуть воздух.

— Чувствуйте? Кажется, здесь что-то горело, — как бы между прочим произнесла Адель, поставила бокал на ближайший столик и направилась к выходу из гостиной.

В проходе она столкнулась с Бэнкрофтом.

— Я ничего не пропустил? — спросил он несколько растеряно.

— Выплеска эмоций и их тушение, — ответила Адель и прошла мимо.

День похорон выдался солнечным и жарким. В церкви стояла ещё и страшная духота. Пока Коллум читал молитвы перед гробом и присутствующими, многие обмахивались распечатками текстов молитв, которые служители разложили на скамьи.

Констанция оделась сдержано, но прихватила с собой шляпку, а вот Ариана напялила на себя короткое чёрное платье с открытыми плечами и босоножки. Кое-как поддалась уговорам накинуть что-нибудь сверху. Сто раз Адель успела пожалеть, что надела на траур платье с запахом до колен с рукавами три четверти из плотной ткани и чёрные лакированные туфли на шпильках с золотыми вставками на носиках. Особенно на кладбище перед могилой.

— Мы собрались здесь сегодня, чтобы проститься с почтившим Чарльзом Джонатаном Баскервиллом, сторонником тори, другом и опекуном, — проговорил Коллум, перед погребением. — Кончина его это напоминание о том, что дорога жизни пролегает в тени смерти. Чарльз Баскервилл был достойным и благородным человеком, на чью долю выпало множество трудностей, но он упорно шёл вперёд, и как истинный патриот и семьянин был верен своим принципам. Поручаем возлюбленного брата милости Божьей и предаём тело земле. Земля к земле, тлен к тлену, прах к праху...

Вслушиваясь в рыдания младшей сестры, Адель крепче сжала плечо Артура и отвернулась к плитам на одной линии с Чарльзом. Деда пристроили с правой стороны, её родители оказались посередине между ним и Аделаидой Баскервилл – бабушкой. Скользнув взглядом по гладким плитам, Адель знала, что прочитает на них.

Дэвид Арчибальд Баскервилл.

Фейт Джослин Баскервилл, урожденная Палмер.

— Аминь! — завершил молитву Коллум и перекрестился.

На тросах рослые мужчины-могильщики стали спускать заколоченный гроб в могилу. Рядом жалобно всхлипнула Ариана.

После погребения все стали медленно расходиться. Многие из гостей шли в дом Баскервиллов на панихиду.

Адель, плачущая Ариана и отстранённый Артур так же шли в сторону белой «шевроле». Адель продолжала держать ладонь на плече брата.

— Не волнуйся, Ари, — наконец-то проговорил Артур дрожащим голосом, — за ним присмотрят.

— Скорее он за всеми, — грустно заметила Адель.

Правая шпилька попала в просвет между железными прутьями стока, расположившегося прямо посреди дороги, вынуждая Адель резко остановиться.

Артур среагировал первым.

— Что случилось? — спроси он, щурясь от слепящего солнца.

— Ничего, вы идите.

Адель отдала ключи от машины Ариане, а сама встала вполоборота, будто бы вглядывается во что-то среди надгробий. Она дожидалась, когда дорога опустеет, чтобы не позориться, нагнуться и вытащить застрявшую туфлю из «западни». Как назло людей становилось всё больше.

— Адель, — окликнул её Бэнкрофт, — как вы?

— Сносно, — ответила она, когда он поравнялся с ней.

Ей хотелось испепелить его взглядом.

— Вы верите в это? — спросил мужчина, лишь его глаза выдавали беспокойство.

Прикусив губу, Адель окинула взглядом Бэнкрофта, одетого в дорогой черный костюм, и ответила:

— Не особо.

Щурясь, он посмотрел в ту сторону, откуда они пришли, где теперь нашел свой покой Чарльз Баскервилл. Адель была абсолютно уверена в том, что он видел другие надгробия семейного ряда Баскервилл. Там ее родители и бабушка. Больше никого нет. Никого, все их оставили.

Было бы не плохо сейчас отправиться в бар с Морган и влить себя всю алкогольную карту. Тогда вроде она танцевала на столе, а Морган забралась на барную стойку и пыталась соблазнить официанта. Хорошо, что это было в другом городе, и никто не знал, что им по семнадцать-шестнадцать лет. Напитки покупал Коллум. Они вливали в себя, смешивая все подряд. Веселились. И где Морган теперь? Да и кем стал Коллум...

— Я... — начал Бэнкрофт.

— У нас никого не осталось, — оборвала его мысль Адель.

— Ваши действия? — тихо спросил Раймонд.

— Ещё не придумала. «Я подумаю об этом завтра», — процитировала она «Унесённые ветром» Скарлет О'Хара.

— Надеюсь, искать Батлера не собираетесь? — насмешка прозвучала слишком... печально?

— Я же наследница, — она постаралась придать голосу как можно больше высокомерия, невзирая на то, что правая нога начала затекать из-за неудобного положения, — и Ретт Батлер мне не нужен. Сильной женщине не перестало так думать.

— Считаете себя сильной? — Раймонд горько усмехнулся. — Похвально.

— Так считал дедушка. Теперь мне придется соответствовать его ожиданиям. По крайней мере, ради брата и сестры. Видит бог, я пытаюсь.

— Что ж, это хорошо, попытки не приходят бесследно.

Он кивнул на неестественно вывернутую ногу в застрявшей туфле. Опустившись на колени перед Адель, он всего лишь сказал:

— Обопритесь на меня.

Чуть наклонившись вперёд, Адель положила ладони ему на плечи. Подол платья закрыл собой вид, но она чувствовала, как он дотронулся горячими пальцами до щиколотки, вытаскивая её ногу из обуви, и поставил себе на бедро. Предельно осторожно Раймонд вытащил шпильку из «ловушки» и осмотрел каблук. Подняв голову, он встретился взглядом с Адель.

— Царапины остались.

— Чёрт с ними. Мне б до машины дойти, — ответила Адель, чувствуя, как садится голос.

Так же осторожно Раймонд обхватил её стопу и одел туфлю. Убрав руки с его плеч, Адель показалось, что отпускать её он не собирался. Однако всё же он поднялся и отряхнул брючины от дорожной пыли.

Как и в прошлый раз на кухне, так и сейчас Адель показалось, что он намного выше, чем есть на самом деле. Тяжело вздохнув, она опустила голову и выдавила из себя хриплое:

— Спасибо.

— Что ж, — он запустил руки в карманы брюк, — будьте прекрасны, Адель, и справитесь с этим.

Её ноги словно опустили в ведро со льдом – так она почувствовала, что ей не хватает горячих прикосновений Раймонда, который стоял напротив и ждал, когда Адель сдвинется с места. А она не могла поверить, что именно этот мужчина на коленях перед ней заставит ощутить, как внутри все переворачивается. Это подействовало куда сильнее, чем алкоголь и пьяные танце на столе в соседнем городе. Она сделала неуверенный шаг к выходу, только после этого он последовал за ней.

На парковке их пути разошлись, поскольку Раймонд сел в свою новенькую чёрную «шевроле», а Адель на ватных ногах дошла до своей белой и старой.

К ней подошел и Чемберлен.

— У партии тори, — начал он, — будет вечер в Блэкпуле. Все хотят видеть вас, принести соболезнования. И обсудить дела Чарльза.

— Меня не волнует политика. А соболезнования могли принести, придя сюда.

— Это касается не политики. Точно сказать не могу, но вас ожидают видеть его давние друзья. Не все смогли присутствовать сегодня.

Адель проводила взглядом черное «шевроле», однако ответила:

— Хорошо. Когда?

— Сегодня вечером. Форма одежды - вечерний туалет, но, — тут же добавил, предвидя возражения внучки покойного, — траурное до пола подойдёт. Жду вас в семь возле вашего дома.

Адель замерла, пытаясь переварить то, что только что сказал Чемберлен. Он пригласил её во время траура на мероприятие, где кислое лицо имеет право носить обладатель титула или камней в почках. Может, он не знал другого способа отвлечь её от боли утраты, но это приглашение явно было лишним. 

И с чего? Чарльз Чемберлен – политик до мозга костей, будущее Ланкашира, доживи он до возраста Чарльза Баскервилла, однозначно станет членом палаты лордов, учитывая, что, по словам Констанции, вся его семья состоит из тори.

От мыслей Адель отвлек Арти, дёрнув ее за подол.

— Трогай Эрн, нас ждёт большая встряска! — сказал он, поймав на себе взгляд старшей сестры.

— У нас траур, воздержись от подобных высказываний. Публично, — холодно ответила ему Адель, садясь за руль.

— У нас больше никого нет.

Слова Артура прошибли током. Ни Адель, ни Ариана не собирались произносить подобное вслух. Не собирались озвучивать очевидное.

Они действительно остались одни.

В целом мире.

— У нас есть мы, мы справимся, — выдохнула Адель и завела машину.

А есть выбор? Ещё немного и плотину прорвет. Когда не стало родителей, Адель старалась быть взрослой и не плакать. И в один день она разревелась. Она вдруг осознала слова Чарльза, что теперь все надежды возлагают на нее. Вот тогда проплакав всю ночь, Адель пошла наперекор деду. А кому сейчас перечить?

Колесо поймало яму, машину встряхнуло, и Адель пришла в себя.

— Мне нужно стать наследницей, — сказала она. — Ариана, по завещанию деда, сколько он оставил мне не помнишь?

— Там сумма не оговаривалась. Ты просто стала наследницей всего, чем владел дед.

— Тогда вопрос: у него были долги?

Ответ Адель надеялась  получить совершенно другой и не таким беззаботным и легкомысленным тоном:

— Разумеется.

— Дьявол! Хорошо, тогда я иду сегодня на вечер с Чемберленом.

С чего она взяла, что у деда нет долгов? С чего была уверена, что хоть кому-то достанет наследство в полном объеме? У таких, как Баскервилл, всё состояние уходит на поддержание семейного гнезда.

В этот момент на горизонте показался их Дом. Ветхий и неприглядный при свете полуденного солнца. Дом, в котором несколько поколений Баскервилл росли...

"Продам к черту! — так подумала Адель. — Если у деда остались долги, то этого дома будет недостаточно".

Она могла бы догадаться о масштабах трагедии, но не о финансовом состоянии. Почему не додумалась раньше?

— И что это за вечер? У нас траур! — вставил свое Артур.

— Там я узнаю о делах деда. По крайней мере надеюсь на это.

— А насколько Чемберлену можно доверять? — спросила Ариана.

— На этом вечере и узнаем, — ответила Адель, высматривая близкое место для парковки.

В своей комнате она открыла чемодан. Вещи так и остались не убраны в шкаф. Она не планировала задерживаться здесь. Разумеется, ничего не взяла на выход. Да и зачем вечернее платье в этой глуши? Траурное прихватила с собой случайно, да и не траурное оно, а деловое, однако теперь ассоциироваться будет с похоронами.

В комнату заглянула Констанция. Она осмотрела кузину с ног до головы и произнесла несколько подавленным тоном:

— Чемберлен тактом не обделён.

Для Адель это означало, что и Ция получила приглашение, но однозначно ответила отказом. Не удивительно в данной ситуации. Это так похоже на Констанцию.

— Для политиков это в порядке вещей, — сухо ответила Адель, вспоминая, как их дед после похорон сына и невестки через день присутствовал на празднике. Оправдание - его пригласила сама королевская семья, и ушел он рано.

— Вот возьми, — Констанция протянула чехол с платьем.

Чёрное в пол с кружевными рукавами. Адель прикинула, размер подходил. Констанция помогла застегнуть молнию.

— Планировали съездить в Блэкпул на открытие галереи, но сама видишь...

Адель показалось, что кузина оправдывается, но это волновало ее меньше всего. Сейчас интересовал вопрос долга Чарльза Баскервилла. К тому же тяжесть на сердце не уходила. Её впечатлил поступок Бэнкрофта, залез под кожу как заноза, но неприятных ощущений отнюдь не было.

Этот мужчина привлёк, но Адель прекрасно понимала: очередные отношения с подобным ему или Чемберленом обречены на катастрофу. Залечивать разбитое сердце ей не хотелось. Ей не хотелось оставаться наедине с переживаниями и болью, как это было со всеми её парнями. Она не выдержит. Удивительно, как отреагировала на поступок Джорджа, Эбигейл бы сказала, что за подобную выдержку нужно наградить Крестом Виктории.

Адель прикинула насколько скандально будет выглядеть её выход в свет в день похорон. Но Чемберлен заверил её в расположении других членов тори на их семейную трагедию.

Оставив платье висеть на дверце пустого шкафа, Адель набралась смелости и сделала звонок нотариусу. Тот трубку взял не сразу.

— Ааа, это вы, мисс Баскервилл...

— Я звоню насчёт завещания дедушки. Скажите честно, какую сумму я получаю с недвижимостью и активами, и какой долг есть у Чарльза.

После недолгого молчания нотариус сказал:

— Он в вас не ошибся. Сказал, что только Адель Баскервилл спросит про подобное соотношение.

— Дебет с кредитом сходится?

— Не совсем. Мне нужно будет заглянуть в документы. Они готовятся в моём офисе. Я перезвоню вам на следующей неделе.

Адель ничего не оставалось, как согласиться и задуматься над мотивами Чемберлена. Думает ли он получить что-либо от неё, когда у Адель ничего нет за душой, кроме сестры и брата?

Из-за этого она не пошла на поминки. Чемберлен заехал за ней к назначенному времени. Вышел из машины в смокинге и открыл перед дамой дверь.

Какое-то время они ехали в тишине. Да, Чарльз не забыл про комплименты, но Адель понимала,  что они не уместны. Ей было не по себе, некая тревога охватила её, когда машины вышла на трассу.

Чемберлен назвал адрес, и Адель знала, где находится этот особняк. Она гуляла туда с друзьями по  лесной дороге, которая значительно уменьшало время на все объезды и развилки. Вроде там ещё в лесу протекала мелкая река. В одиннадцать она с Морган нашла  её, в зарослях кустарников реку не видно, да и от самой тропы далеко, казалось, будто там овраг. И они полезли в воду, хотели искупаться, но тина, мусор и водоросли сказали авантюре "нет".

Адель внимательно следила за дорогой, запоминая повороты и дорожные знаки. Её пугала эта неизвестность.

Наконец машина въехала на частную территорию одного из местных тори. Площадка возле дома была уставлена дорогими импортными машинами.

Обыкновенный светский раут грозил превратиться в сборище осуждающих сплетников. Адель для такого случая проверила возможность вызвать такси до Дома.

Внезапно стало интересно, как её выход воспримет полиция. Однако отступать было поздно. Пришлось попросить Ариану заехать за ней после сборища сплетников, одни из которых кичатся своим происхождением и скрывают потерю денег, а вторые обладают финансами и хвастаются достижениями компании.

Ал Эддингтон редко появлялся в высшем свете, его выход обычно обсуждали всей компанией, все отделы шептались, перешептывались и показывали фотки директора. Для своих лет он хорошо сохранился. Возможно, это из-за его европейского происхождения. Одно всем было точно известно: он перестал часто появляется на публике после второго развода.

В холле толпились люди, толкались, и было очень душно. В закрытом платье это стало заметно, когда они вошли в зал побольше, где шум разговоров и запахи шампанского впивались духотой в кожу.

Чемберлен предложил бокал игристого, но Адель отказалась , сославшись на траур. Откровенно говоря, Адель хотела выпить, но чего покрепче. И плевать на бокалы, она и из горла согласна. Но в подобной адовой духоте, как здесь, её просто развезет.

Звук удава металла по стеклу заставил появиться подобию тишины в шумном зале. Чемберлен, как ищейка, взявшая след, потянул Адель вглубь толпы на звук.

Публично вызвался выступить лидер местных тори, которого Адель знала в лицо благодаря СМИ.

— Друзья, — воодушевленно начал он, но по жесту того, кто носил смокинг из проката, сбавил в голосе тон, — не стало нашего товарища, сторонника и наставника. Нас покинул Чарльз Баскервилл...

По залу прокатился шёпот, вызывая мурашки у Адель.

— С нами сегодня его старшая внучка Аделаида Баскервилл, дочь Дэвида Баскервилла, что тоже покинул нашу партию, как подобает истинному тори...

Адель пришла в ярость. Никто ещё не путал её имя, не сокращал, во-вторых, зачем накануне годовщины родителей вспоминать о событиях десятилетней давности?

Переведя взгляд на Чемберлена, Адель поймала в его выражении лица, во взгляде тот огонь, тот задор, с которым Адам говорил о себе и о своей музыке.

И о, черт! ей нужно уходить отсюда! Срочно уносить ноги!

— ...скажет его протеже Чарльз Чемберлен!

Локоть Адель отпустили, Чемберлен вышел в круг, сдерживая улыбку от восторга.

Он что-то говорил, как говорили все ее бывшие, наслаждаясь собой, своей историей. А Адель стало душно и тошно, не от приторной речи сопровождающего, а из-за того, что сегодня ничего не ела.

— Адель, — обратился Чемберлен, указав на Баскервилл, — во всем можете на меня положиться...

Адель развернулась и бросилась сквозь толпу прочь, силком расчищая себе дорогу. Её мутило, хотелось ощутить хотя бы душный воздух улицы, а не пота, духов и алкоголя.

Кто-то схватил её под руку и поволок по лестнице на второй этаж.

— Мисс Баскервилл плохо... — продолжал Чемберлен, но Адель понимала, что когда он закончит, он пойдет за ней.

Её силком впихнули в темную комнату. Окна хоть и были раскрыты настежь, но сквозняк отсутствовал от слова совсем. Ни малейшего дуновения свежего ветерка. Адель посмотрела на двух мужчин в костюмах, доставивших её сюда, и осмотрелась по сторонам. Даже выглянула в окно. Внизу росла некая композиция из густых кустов.

Аплодисменты в зале гремели недолго и вскоре совсем стихли. Дверь распахнулась, впуская полоску света в мрачное помещение и Чемберлена.

— Адель, простите грубость моих друзей... — начал он с извиняющейся улыбкой.

— Ваши друзья – это вы, вам и просить прощение, — строго проговорила Адель, чувствуя страх.

— Вы, наверное, не поняли задумку вашего дедушки, моего наставника. Он хотел, чтобы мы объединились. Он чувствовал свой скорый конец и просил, чтобы я присмотрел за вами. Адель, — Чемберлен приблизился на пару шагов, Баскервилл отошла назад к окну, — не бойтесь. Вы поможете мне, а я – вам.

— И как? Дайте угадаю: выборы! Для предвыборной кампании вам нужны средства, Чемберлен, вот только мой дедушка... — Адель осенило: — мой дедушка отказался вас спонсировать!

— Это не так, — наступал Чемберлен. — Он не дал однозначный ответ. Если вы поможете мне, то и я могу помочь вам.

— И что вы хотите?

— Брак.

— Что? Как вы это себе представляете?

— Очень просто: вы выйдете за меня. У нас будет семья.

— Даже если я когда-нибудь свяжу свою жизнь с политиканом, в жизни не заведу от него ребёнка! — выплюнула Адель.

— Это ещё почему? — искренне удивился Чемберлен.

— На меня посмотрите и поймете.

— А как же Артур? Его могут забрать органы опеки, ведь он потерял единственного опекуна. А вам, одинокой девушке, вряд ли доверят подростка.