Щеохх
Стоял двадцать третий день месяца Охоты. Было невыносимо душно. И скучно. Железного принца Щеоха одолевало смертное уныние. Он смотрел из окна зала собраний на Город. Его улицы были особенно тихи сегодня. Даже светоличинки не наполняли воздух своим мерзким хлюпаньем. Ни одной души на улицах. Может, разве что, одинокий монах проходится по улицам, смотрит своими пустыми глаза в окна, наскребывает что-то в своих книгах и идет дальше. Город спал, как и спала ближайшая Темнота вокруг него. Щеоха тоже клонило в сон. Его черные глаза были полуприкрыты, а длинные темные волосы не уложены. Он даже не стал надевать свои обычные одеяния из кожи и ограничился лишь вечерним плащом с спальным портками. Все равно его никто не увидит. Но тут молодой правитель все-таки ошибся.
- Ты раздосадован, принц, - произнес голос позади. Щеохх хорошо знал его. Тем не менее, обернулся он весьма неспешно.
- Матриарх Сеффь. Не ожидал Вас увидеть в столь ранний час.
- Как и я тебя, юноша, — матриарх улыбнулась. Она была весьма красива. Гладкая серая кожа, практически белые волосы до пояса, почти что полное отсутствие одежды, разве что короткая набедренная повязка. И эта хитрая, наглая, хищная улыбка. Принц даже иногда хотел видеть эту женщину как свою наложницу. Но эта близость к Тени, эти длинные сотканные из черного дыма щупальца вместо рук, этот холодный взгляд... Все это если и не пугало Щеоха, то как минимум останавливало его от подобной дерзости. Матриарх тем временем продолжила:
- Так что ты делаешь в это время здесь? Собрание начнется еще очень нескоро. Еще даже рано для пробуждения горожан.
- Да, в сущности, ничего. Просто сон не приходит.
- Маленькому принцу сегодня не спится, - Сеффь ухмыльнулась. Не смотря на то, что она выглядела не старше сорока сноциклов, она была гораздо, гораздо старше...
Матриарх приблизилась к принцу. Возможно, чересчур близко, чем Щеохх мог бы сам себе позволить. Их холодные тела практически соприкасались друг с другом, а дыхание смешивалось в полупрозрачный пар.
- Или просто маленький принц не может спать, потому что ему нечего делать, - матриарх прошептала последние слова практически в самое ухо. Щеохх уже почувствовал, как ее черные щупальца нежно, но настойчиво придерживают его. Он аккуратно выскользнул из неожиданных объятий, оказавшись лицом к столу собраний. Поистине завораживающий черный монолит с белыми прожилками. В Городе практически не было белого цвета. Он был бесполезен в практических целях. Слишком выделяющийся, слишком чистый, слишком обнадеживающий. Только высокие чины могли себе подобное позволить.
Но главным был даже не стол собраний, а что прилегало к нему. Монолит с одного из краев постепенно врастал в скалу, в которой было заточено существо. Сложно было сказать, какое оно на самом деле, ведь из скалы торчали лишь отдельные его части. Огромная когтистая рука, на которой проступали вены, голова с обломанными рогами, закрытыми глазами и вечно уставше-печальным выражением лица, лапа какого-то жука-переростка, даже был виден кусок перепончатого крыла.
- Он спит, - произнесла матриарх, решив не продолжать веселую, но бессмысленную игру.
- Я знаю, - ответил принц, - Хекемонн всегда спит, пока нет собраний. По крайней мере, спит здесь.
- Напомню, юноша, что Хекемонн никогда не спит. Он везде вокруг нас. Он - стены Города, его мостовые и дома. Даже территория вокруг Города - тоже Хекемонн.
- Он видит, но предпочитает не говорить нам, - Щеохх уселся на стол, сложив ноги в позе чаши. Матриарх посмотрела на него с упреком, но он и не подумал слезать. Уж кому, а железному принцу Города простой взгляд указом быть не мог. Сеффь и сама это понимала.
- Скорее бы уже прошел месяц Охоты... - раздраженно бросил принц.
- Я понимаю, - матриарх улыбнулась, но в этот раз на удивление мягко, и села на один из стульев. - Тебе уже не терпится вновь выйти на Арену. Но напомню, что судьба хаэлета - в постоянном управлении Городом, вне зависимости от месяца, сноцикла или даже своего настроения. А сейчас проводить бои на Арене - более, чем опасно.
- Я, конечно, моложе тебя, но я вхожу в круг хаэлетов уже довольно давно, и без тебя знаю столь очевидные истины, - холодно ответил принц. Сеффь порой забывала, что вокруг нее - не дети. Бремя матриарха иногда размывало границы лет, и для нее Щеохх был практически мальчишкой, хотя на деле он был уже достаточно зрел для жителя Города (что не мешало ему быть самым молодым членом собрания хаэлетов).
По открытой двери зала осторожно постучали. На пороге стоял один из монахов.
- Железный принц, матриарх. Прошу прощения, что беспокою в столь ранний час, но я не обнаружил вас в ваших покоях, и решил проверить зал. В город вернулся один из странников Тьмы.
Щеохх удивленно вскинул бровь. Сеффьь оживилась и поинтересовалась:
- Какой из странников?
- Фахулль, матриарх.
- Какой неожиданный сюрприз, - женщина сразу же смягчилась, чего нельзя было сказать о Щеохе. Он не любил Фахуля. Весь такой скрытный, якобы мудрый, но внутри - наверняка высокомерный зазнайка. Но достоинств его нельзя было отрицать. Его доклады были одними из лучших, а находки - одними из ценнейших.
- Ну что ж, тогда примем его, раз он явился, - принц спрыгнул со стола.
- Начало дня обещает быть интересным, - промурлыкала под нос Сеффь.