"Друг"
× От лица Сукуны ×
Тоджи стоял рядом, уставившись куда-то сквозь стену. Обычно сосредоточенный и собранный, сейчас он выглядел встревоженным, как натянутый канат перед срывом.
— Тоджи, — произнёс я, отрываясь от отчётов.
Он медленно повернулся ко мне, будто выныривая из мыслей, скрестил руки на груди.
— М?
— Что с тобой?
— Да я о Сандре думаю, — сказал он тихо, — Опять не спала. То же самое делала на Варгане, потом крышу сносило. Переживаю за неё.
Я кивнул, хотя сам прекрасно знал, что дело не только в переживаниях.
В последнее время... ха, в последнее время.
С самого начала, как она оказалась в нашем отряде, Тоджи крутился рядом с ней, как спутник вокруг планеты. Молча, незаметно, но настойчиво. Он варил ей кофе, сидел в каюте, когда она засыпала после дежурства, прикрывал в заданиях, даже в спорах вставал на её сторону. Я видел, как он смотрит на неё, когда она проходит мимо. Не просто взгляд товарища. Это было что-то другое.
Он влюбляется. Или, может, уже влюбился.
Фушигуро был не из тех, кто бросается словами или жестами. Его чувства прятались глубоко, в действиях, в заботе, в тишине рядом. Но я видел это. Видел в том, как он сжимает челюсть, когда она рискует. В том, как его пальцы нервно стучат по бедру, если она задерживается. Видел в том, как он сейчас, стоя рядом, думал только о ней, а не о чёртовом пульсаре, который мог разнести планету на куски.
И да… это раздражало меня.
Я не знал, почему. Может, потому что она тоже вызывала у меня странное чувство: между раздражением, восхищением и желанием стереть её с лица галактики. А может, потому что теперь между нами стоял Тоджи. Тихий. Уверенный. Сильный.
И слишком близкий к ней.
Я отвернулся, глядя в окно на умирающее небо Крагара, рассечённое пульсациями голубого света. Звук за пределами здания казался живым. Дышащим. И я уже не знал, кого я боюсь больше — этого монстра на орбите или тех чувств, что начинают раскачивать наш экипаж сильнее, чем любые гравитационные волны.
Сандра вошла в центр, как тень самой себя. Свет от голограмм мягко подсвечивал её лицо, но глаза оставались уставшими, будто за ними проносились сотни мыслей в секунду. Она молча прошла к столу, опустила взгляд на мерцающую проекцию пульсара и остановилась.
Тоджи смотрел на неё — в его взгляде читалась тревога. Я тоже заметил, как её руки дрожат чуть заметно, как она дышит чаще обычного. Мозг работал на износ.
— Видишь выход из этой ситуации? — спросил Тоджи тихо, с явной мягкостью в голосе.
Сандра чуть качнула головой, будто на автомате.
— Не знаю, — произнесла она и опустила взгляд.
Мы с Тоджи переглянулись.
— Пульсар сам по себе — малоизученное явление, — начала она, подбирая слова, — но это... это другое.
Она посмотрела на проекцию.
— Оно будто живое. Оно реагирует, как будто чувствует. Как я писала тебе в отчёте, Сукуна, — её голос стал тише, — возможно, оно связано с Аттрактором. И если это так… тогда я не знаю, как действовать.
Она потерла виски.
— Может, сначала стоит разобраться с Аттрактором? Но путь туда — это другой конец вселенной. Мы не успеем. К тому времени, как мы доберёмся, планета Крагар погибнет.
Я взглянул на голограмму, где пульсар испускал очередной световой импульс, разрывая небо.
— Значит, сначала с этим, потом с Аттрактором, — сказал я, сжав зубы.
— Да… только вот понятия не имею, с чего начать, — выдохнула она почти шёпотом.
Тоджи коротко взглянул на меня, потом подошёл к ней и тихо произнёс:
— Пойдём, ты устала.
Они ушли вместе.
Позже, когда всё стихло и корабль погрузился в сон, я сидел в своём отсеке, перебирая рапорты, но мой взгляд то и дело возвращался к часам.
Она вернулась поздно — я заметил, как она почти на цыпочках пробиралась в каюту, прикрыв за собой дверь.
Спустя несколько минут я увидел фигуру Фушигуро. Он шёл по коридору с тяжёлой кружкой какао в руках. Заходил на кухню, молча наливал, а потом медленно, будто знал маршрут наизусть, вернулся в её каюту.
Даже в полной тишине я знал: он сидел с ней, пока она не уснёт.
Следующее утро наступило слишком быстро. Я почти не сомкнул глаз — мысли, как пульсар, били по голове ритмичными импульсами. Свет в коридорах корабля был ещё приглушён, но команда уже начинала просыпаться. В аналитическом зале я оказался первым.
На купольном стекле ещё виднелись следы ночного тумана — мелкие кристаллы конденсата. Пульсар всё так же сиял над горизонтом, как угроза, как предвестник чего-то большего.
Скоро подтянулись и остальные. Чосо, Нанами, Юджи, даже Гето — все собрались в зале. Сандра вошла последней. Волосы были собраны в высокий узел, под глазами — лёгкая синь, но она держалась. Тоджи был рядом, чуть позади.
— Сегодня мы отправляемся к внешнему кольцу, — сказал я, — Пульсар оставил разрушения в южной зоне. Мы должны понять, какие процессы он запускает, и можно ли хоть как-то стабилизировать влияние.
Сандра выдвинулась вперёд, включив панель и вывела новую схему на голограмму.
— Я провела расшифровку части сигналов, — сказала она, — И... там есть странный паттерн. Повторяющийся сигнал в ритме 6, 11, 6, 11. Он не похож на обычные пульсации.
Я скрестил руки на груди, вглядываясь в график.
— Думаешь, это... сообщение?
— Не исключено. И… этот паттерн похож на то, что я когда-то зафиксировала у Аттрактора. Не совсем то же самое, но... структура знакома. Я не хочу делать преждевременных выводов, но, возможно, между ними и правда есть связь.
— Ты считаешь, Аттрактор как-то влияет на этот пульсар?
Она молча кивнула.
— Или наоборот, — тихо добавила.
В зале повисло напряжённое молчание. Даже Сатору перестал что-то настраивать в своём устройстве.
— Тогда у нас мало времени, — сказал я, — Если это живое... оно может начать действовать куда агрессивнее.
— Уже начало, — произнёс Нанами, выводя на панель видео разрушений в одной из южных деревень. Световые волны пульсара испепеляли камень и металл. Это было не просто излучение. Это была сила.
Я встретился взглядом с Сандрой. Её глаза сверкали — не от страха. От сосредоточенности.
— Собирайтесь. Вылетаем через сорок минут.
Я уже был в полной экипировке. Проверял оружие, сверялся с планшетом, где Чосо отмечал последние детали маршрута, когда услышал знакомый, тихий голос.
— Золотце, ты очень устала… поспи немного, прошу, — сказал Тоджи.
Я не сразу понял, откуда это доносится, но, выглянув из-за металлического уголка, замер.
Сандра стояла вплотную к нему, её пальцы слабо сжимали ткань его куртки. Он держал её за талию, осторожно, почти бережно, а другой рукой гладил по щеке, словно боялся её разбудить — хотя она не спала, просто закрыла глаза, уткнувшись лицом в его ладонь.
— Не могу, — прошептала она, — я нужна местным. Они страдают.
— Мне трудно наблюдать за тем, как ты сама страдаешь, — его голос стал едва различимым, — Подумай о себе тоже. Хотя бы немного. Ради меня.
Он прижался лбом к её макушке, выдохнул, обнял крепче.
Я стоял в тени, не двигаясь. Впервые я видел Тоджи таким. Мягким. Спокойным. Любящим.
Он влюбился в неё. Это было очевидно. Не просто забота напарника, не просто привязанность. Что-то глубже. Теплее.
Я усмехнулся — по-доброму. Горько и светло одновременно.
Он долгое время был одиноким. Закрытым. Холодным.
Если теперь он нашёл покой в её присутствии...
Если мой друг, наконец, позволил себе быть живым —
Тогда я поддержу его. До конца.