Орхидея-призрак

Близился октябрь. Наступила настоящая осень и похолодало. Цветы увядали, и мы могли любоваться ими только в местной оранжерее. Красные листья одевались в золото после первых дождей. По утрам Тринити укрывал полупрозрачный туман. Солнце почти не сияло, прячась за серыми облаками. Океан погрузился в задумчивость, готовясь к сезону штормов. Воздух был пропитан ароматами мокрой листвы и соленого бриза.

Я была полностью погружена в учебу. Наконец, мне удалось снова стать отличницей. С Мирабель и Бертой мы стали по-настоящему неразлучной троицей. Мы часто катались на лошадях и устраивали пикники возле океана. Берте удалось скинуть пять килограммов, чему она была несказанно рада. От Эмриса я держалась подальше, уверенная в том, что он строит отношения с Марлен. Они повсюду появлялись вместе, и Марлен постоянно держала его за руку и целовала. Мирабель говорила, что он отверг ее, но я в это не верила.

Однако отрицать очевидное было глупо. Я все еще испытывала к Эмрису непонятные мне чувства. Мне казалось, что он тоже это ощущал. Он то и дело подходил ко мне, пытался завязать разговор, но я держалась отстраненно и холодно, и каждый раз нас прерывали то Сорен, то Марлен. Я старалась думать о Дилане, но постепенно его образ исчезал из моих снов, и на его месте возникал статный Эмрис Эванс с глазами цвета океана.

Во время одного из вечеров я готовила очередной проект по архитектуре. Вдруг в комнату ворвалась Мирабель.

- Не представляешь, в театре будут ставить «Ромео и Джульетту»! – сияя, рассказала она. – Я записала нас на пробы.

- Нас? – удивилась я. – Но, Мирабель, у меня учеба отнимает много времени, и я не могу...

- Не желаю ничего слышать! Ты идешь на пробы вместе со мной.

- О, Боже, с тобой бесполезно спорить, - сдалась я, делая глубокий вдох. – И когда пробы?

- Завтра в три.

- Завтра?

- Да, так что готовься.

Я постаралась как можно быстрее закончить проект и принялась заучивать монолог Джульетты. Я выбрала монолог «Прощайте. – Богу одному известно», который уже когда-то учила. Оставалось только его вспомнить.

На следующий день главный зал наводнили студенты. Стоя на сцене, я едва унимала дрожь. Мне казалось, что мой голос звучит тихо и неуверенно. Я подумала, что вряд ли мне достанется главная роль.

На роль Ромео, безусловно, претендовал Эмрис. Я размечталась и представила, что же будет, если мы будем играть с ним вместе, но тут же отбросила эти наивные мысли. Марлен тоже пробовалась на роль Джульетты, и свой монолог она прочитала довольно уверенно.

Спустя несколько дней в холле вывесили списки утвержденных на роли студентов.

- Ты – Джульетта, поздравляю! – обняла меня Мирабель. – Берта – кормилица, а я – Леди Капулетти.

- А кто Ромео? – спросила я.

- Эмрис Эванс. Меркуцио – Эммет, а Парис – Сорен. Ты счастлива?

- Да, но, если честно, я не очень хочу играть с Эмрисом,- призналась я.

- Почему? Он тебе нравится?

- Но ведь он встречается с Марлен.

- Это еще неизвестно. Перестань. Порадуйся хоть немного.

Я улыбнулась. Внутри меня все трепетало. Я буду снова играть на сцене! Как же я соскучилась по актерской игре, по тем эмоциям и ощущениям, которые дарит каждая постановка. И, конечно же, я не могла не думать об Эмрисе, и мне даже было не важно, как на эту новость отреагирует Марлен.

Придя в комнату, я обнаружила у себя на столе рядом с кроватью алую розу. «От кого это»? – удивилась я, теряясь в догадках. Очевидно, это был чьей-то способ поздравить меня с главной ролью. Что ж, кажется, у меня появился таинственный поклонник.

Спустя пару дней начались репетиции. Эмрис поздравил меня с получением главной роли. Так же поступили и его друзья, Эммет, Сорен и Джойс. Мне удалось поближе познакомиться со всеми ребятами. Эммет действительно был шутником, веселым и компанейским парнем, а Сорен был более серьезным. Была в нем какая-то загадка. Мы с ним также много общались на философии, и он производил впечатление очень начитанного и глубокого человека. Джойс тоже был достаточно умным молодым человеком, всерьез увлекавшимся экономикой и политикой. Он собирал книги и втайне надеялся, что сможет произвести этой коллекцией впечатление на Кристеллу, которая так любила читать. Из разговоров его приятелей я окончательно убедилась в правдивости слухов о том, что он безответно влюблен в нее.

Во время репетиций любовных сцен мы с Эмрисом не целовались, решив оставить это для дня премьеры. Я очень нервничала и боялась, что он это заметит, но Эмрис лишь загадочно улыбался. Постепенно мы с ним очень сблизились, и, кажется, я стала смущаться немного реже.

Однажды Эмрис подошел ко мне после репетиции и пригласил покататься на лошадях на выходных. Я так и хотела его спросить о Марлен, но в последнюю минуту решила этого не делать. Все-таки, его личная жизнь меня не должна касаться.

В субботу я снова каталась на Ангеле. У Эмриса был черный конь, которого звали Черный Красавец. Мы исследовали окрестности, усыпанные яркими листьями, и наблюдали за тем, как рассеивается утренний туман, уступая место едва ощутимому сиянию октябрьского солнца.

- Ты очень хорошо играешь, Ариэль, - сказал Эмрис.

- Спасибо, ты тоже.

- Это все годы практики, но спасибо и тебе, - он немного задумался, а потом продолжил. – Я уже начал думать, что ты меня избегаешь. Держишься холодно, отстраненно, будто обиделась на меня.

- Прости, просто не хотела быть третьей лишней.

- Что ты имеешь в виду? – непонимающе спросил он.

- Просто я думала, что ты и Марлен... Что вы с ней встречаетесь.

- Я нравлюсь Марлен, но мы с ней просто друзья, - улыбнулся Эмрис.

- Ясно. А какой была твоя прежняя девушка?

- Бриэль была чудесной. Хрупкой снаружи, но очень сильной внутри. Она любила все делать прекрасным вокруг себя, и ей это удавалось. Она еще увлекалась балетом.

- Вы долго были вместе?

- Два года. Она умерла внезапно. Никто этого не ожидал. И я долгое время не мог прийти в себя.

- Я понимаю тебя.

- Правда?

Мне вдруг захотелось поделиться с ним своей тайной, как с близким другом.

- Я потеряла парня в прошлом году и только сейчас смогла справиться с утратой, - призналась я.

- Значит, мы в этом похожи. Если честно, то я не совсем верю в ее самоубийство. Бриэль была очень жизнерадостной девушкой и не могла совершить такой поступок. Я в это не верю.

- Значит, ты считаешь, что ее убили?

- Почти уверен в этом. Я состою в обществе «Ядовитый плющ», и мы часто обсуждаем этот вопрос. Мы даже узнали о том, что в восемнадцатом веке в Тринити произошел ряд самоубийств молодых девушек при весьма загадочных обстоятельствах. У них находили орхидею-призрак и предсмертную записку, где говорилось о несчастной любви. Правда, все документы той эпохи хранятся в Северной Башне, а доступ туда закрыт. Так или иначе, Бриэль навсегда останется в моем сердце как теплое воспоминание о прошлом. Однако нужно жить дальше. И вот я встретил тебя.

Я улыбнулась.

- Я слышал, вы с Сореном вместе сидите на философии, - сказал он.

- Да, это так.

- Он мой самый близкий друг, почти как брат. Мы знаем друг друга с раннего детства. Наши семьи дружат. Если бы на месте Сорена был кто-то другой, я бы ревновал.

Я засмеялась.

- Ему я могу доверять. А вот тебе... - он подмигнул мне. – Не боишься целоваться со мной на сцене?

- Эмрис! – я снова засмеялась и покраснела.

- Ладно, оставим это для дня премьеры, так поцелуй получится более естественным.

Мы еще долго катались по окрестностям, пока не пришло время возвращаться. Впереди было еще несколько репетиций и множество школьных проектов, но все это я восприняла с легким сердцем. Теперь мне казалось, что на улице уже не так прохладно, что домашних заданий не так уж много, что солнце по-прежнему сияет, и что жизнь налаживается.