Глава 9
Девушка оказалась на родине, в Каэдвене, в обширном хвойном лесу, среди вековых сосен, ещё не тронутых человеком. Она стояла босая, в одной лишь сорочке, на белом снегу, но не чувствовала холода. Шатенка посмотрела на свои руки, ноги, и они показались ей какими-то слишком маленькими, как у ребёнка. Из размышлений её вывел хруст ветки позади. Когда чародейка обернулась, то увидела своего возлюбленного, но не в образе человека, а в виде высшего вампира. Удлинённые когти и зубы, заострённые уши, ужасно искажённые черты лица и бледно-фиолетовый цвет кожи. Он стоял, окутанный фиолетовым туманом, и смотрел на неё своими кроваво-красными глазами с чёрной склерой. Когда чудовище собралось сделать шаг навстречу к магичке, то она, испугавшись, попятилась и споткнулась, но упала не на хрустящий белоснежный снег, а в чёрную пропасть. Вокруг лишь непроглядная тьма, из которой единственным выходом являлась дыра наверху, из которой на девушку смотрел монстр.
Постепенно, пространство вокруг начало заполняться ярко-красной тёплой кровью, в которой чародейка начала тонуть. Непередаваемое чувство паники и, одновременно, безысходности поглотило с головой, и жидкость, резко отдающая запахом железа, затопила несчастную, проникая в нос, рот и уши, заполняя собой изнутри. Последним, что она увидела, была тянущаяся к ней когтистая рука.
Из сна девушку выдернул настойчивый стук в окно. Чародейка резко соскакивает с постели, чем вызывает сильное головокружение. Пересилив его, она приближается к окну и отдёргивает шторы, спросонья не осознавая, что окна находятся на втором этаже её поместья, куда человеку не добраться, и, уж, тем более, не постучать. За окном шатенка видит старого знакомого — Детлаффа ван дер Эретайна, который стоит буквально: "на воздухе".
— Блять, — вскрикивает маг, вздрагивая. — Какого чёрта? — она открывает окно, впуская неожиданного гостя в свою комнату.
— Надо поговорить, — вампир останавливается в центре и осматривает комнату придворной чародейки.
Спальня представляла собой маленькое помещение, включающее в себя двуспальную кровать, лишённую излишеств в украшениях и резьбе, но не лишённую излишеств в комфорте, рядом располагалась тумба с книгой и засохшей веткой аконита, в простонародье именуемого "волкобоем", на противоположной от кровати стороне, находился стол с бутылкой Сангреаля, изящным бокалом и кипой исписанных бумаг, чуть левее платяной и книжный шкафы, возле которых большое напольное зеркало, инкрустированное цветными драгоценными камнями, вблизи него туалетный столик с великим множеством косметических средств по уходу за лицом и телом, и маленькой бутылью с духами голубого лотоса, столь редкого, но столь прекрасного, подле окна мольберт с холстом, на котором красуется незаконченный портрет, в котором уже сейчас можно было найти такие черты цирюльника, как тонкие черты лица, чёрные глаза и породистый горбатый нос.
— Ты хорошо рисуешь, — отметил высший, осматривая картину.
— Спасибо, я лишь немного увлекаюсь, — девушка на мгновение смутилась, но быстро вернула прежнюю себя. — Что-то подсказывает мне, что ты не моими художествами любоваться пришёл, — она скрестила руки на груди, не сводя глаз с брюнета.
— Что ты собираешься делать? — мужчина, то ли не понял намёка шатенки на скорейший переход к делу, то ли нарочито проигнорировал.
— Ты о чём? — чародейка удивилась и опустила руки.
— О Регисе. Ты ведь видела его перевоплощение, — высший смотрел прямо в глаза мага. — Теперь ты знаешь, кто он и на что способен.
— И что с того? Моё отношение к нему от этого не изменится, — Ланейя пожала плечами и задумалась, глядя на одинокий стул, придвинутый к столу. — Подожди меня минутку, — девушка покинула комнату на пару минут и вернулась со стулом в руках, она поставила его напротив первого. Данный жест поставил бы в тупик любую чародейку, ведь стул можно наколдовать или, на крайний случай, переместить при помощи телекинеза. Причина такого поведения кроется в воспитании магички её приёмными родителями. Чародеи понимали насколько опасным может быть постоянное использование магии, а потому обучили девочку готовке, уборке, шитью, и даже обращению с парой кинжалов в целях защиты, дабы она могла сливаться с людьми, не вызывая подозрений. Данный урок девушка усвоила на всю жизнь и не применяла магию тогда, когда могла обойтись без неё. — Я редко принимаю у себя гостей, — шатенка присела и указала мужчине на второй стул. — Прошу, присаживайся, — пока вампир устраивался на стуле, де Нордиилас наполнила бокал вином и протянула гостю. — Быть может, ты голоден?
— Спасибо, но нет, — брюнет с некой горечью взглянул на бутылку.
— Пусть вино и является связующим звеном в деле с Сильвией-Анной, оно ни в чём не виновато, и ты не должен испытывать к нему неприязни, и уж тем более, не должен отказывать себе в удовольствии, — магичка мягко улыбнулась, глядя на послушавшего её высшего, который сделал глоток.
— Вкусно, — поражённый вкусом, мужчина уставился в бокал и сделал ещё глоток.
— Я рада, что тебе понравилось. И всё же, ты пришёл сюда, чтобы обсудить мои с Регисом отношения? — шатенка бросила беглый взгляд на портрет. — Или чтобы просить совета, как тебе поступить в сложившейся ситуации? — предположение девушки оказалось верным, что подтвердил уставившийся в пол, вампир. — Ты выглядишь опустошенно и растерянно, что не удивительно, ведь тобой управляли, как игрушкой, а после выкинули.
— Мне было так больно, — мужчина вскочил с кресла. — Нет подходящих слов для описания моего состояния в тот момент, — он закусил губу и прижал руку к груди. — Это как...
— Внезапных удар под дых? — чародейка спокойно наблюдала за брюнетом.
— Да. Вначале я не мог поверить, — высший сжал руку в кулак и поморщился, вновь переживая душевную боль. — А после... — не находя слов и поддаваясь эмоциям, мужчина принялся ходить по комнате, громко топая.
— Нахлынул неконтролируемый гнев, и все мысли были лишь о том, как бы разрушить всё вокруг, в особенности, уничтожить причину ярости.
— Именно так, — вампир обернулся и взглянул на девушку.
— От твоих попыток проделать в полу дыры, порядок вещей в мире не изменится, — магичка наполнила бокал. — Выпей вина, вдохни побольше воздуха в грудь и выдохни, и так не менее десяти раз, — шатенка сцепила пальцы в "замок", ожидая, пока мужчина проделает сказанное. — В следующий раз, когда волна гнева захлестнёт тебя, попробуй это упражнение с дыханием.
— Спасибо, — высший вновь сел на стул и закрыл глаза. — Я поклялся утопить Боклер в крови.
— И это было не самым лучшим твоим решением, — де Нордиилас кивнула. — Ты собираешься выполнить обещанное, если Сианна не придёт?
— Я должен.
— Никому и ничего ты не должен, Детлафф! — чародейка стукнула кулаком по столу. — Что ты хочешь услышать от неё? Признание в любви? Его не будет, ибо ей плевать на тебя. Быть может, ты надеешься, что она будет молить о прощении? Она ни в чём не чувствует вины, и вряд ли, когда-либо почувствует, — веки и уголки губ опустились. Девушка выглядела опечалено из-за того, что вспомнила об одноглазом эльфе и о том, как он обходился с ней. — Я прекрасно понимаю твои чувства. В тебе ещё теплится надежда, но поверь мне, такие, как Сианна, не меняются, — магичка крепко сжала руку высшего, чем удивила последнего. — Забыть её и двигаться дальше, вот, что тебе нужно. В мире великое множество прекрасных мест и интересных занятий, которые помогут тебе отвлечься, — она отпустила руку мужчины. — Книги, рисование, музыка, коллекционирование, даже рыбалка, столько всего чему ты мог бы посвятить себя, — чародейка при помощи магии высвободила вино из бокала и придала ему форму бутона розы. — Да, поначалу тебе будет тяжело, но со временем, коего у тебя в достатке, тебе станет в разы легче, — она разморозила цветок и вино перелилось в бокал.
— Эти человеческие забавы не для меня, — брюнет поморщился и помотал головой.
— О, я тебя умоляю, — маг вскакивает с места и некоторое время роется в ящике туалетного столика. — Ты играл когда-нибудь в Гвинт? — девушка держит в руках пачку карт и хитро улыбается.
Высший быстро освоился и в течении двух часов увлечённо играл, то и дело выигрывая.
— Да как такое возможно?! Ты просто!.. — вновь проигравшая шатенка не находила слов. — В который раз ты выиграл?! — она стукнула ладонью по столу. — Так ведь попросту неинтересно! — магичка вскочила с места.
— Извини, — брюнет, до этого казавшийся угрюмым и грозным, сейчас от души смеялся, увлёкшись игрой и наблюдая за реакцией соперницы. — Давай ещё сыграем?
— Да ты вошёл во вкус, — чародейка улыбнулась, глядя на радостного вампира, который своим поведением походил на ребёнка. — Вообще-то у меня много дел, в особенности, связанных с поимкой Бестии, — девушка почесала затылок. — Но думаю, что мы можем немного поиграть в кости и шахматы, — де Нордиилас опустилась на стул. — После того, как решим вопрос с твоим обещанием уничтожить Боклер.
— Понимаю, — высший отложил карты в сторону и вновь вернулся в своё привычное состояние.
— Жители города не виноваты в вашем конфликте, Детлафф, ни к чему бессмысленное кровопролитие, — Ланейя задумалась. — Но если ты выполнишь обещанное, это может подтолкнуть народ к бунту, с требованием выдать Сианну тебе, и под напором герцогиня может, как сдаться, так и воспротивиться. Хм... Знаешь, а ведь мы можем создать лишь видимость нападения, — чародейку осенило. — Ты можешь приказать своим... — шатенка некоторое время подбирала подходящее слово. — собратьям не убивать всех и каждого, а лишь припугивать, рыча, замахиваясь, толкая и нанося неглубокие раны?
— Да, думаю, что могу.
— Тогда я прикажу капитану стражи согнать всех в одно здание, которое защищу магическим барьером. Таким образом, люди не пострадают, но возникнет впечатление о зверском нападении. А для пущей убедительности кто-нибудь из твоих друзей может пробраться во дворец и убить пару гвардейцев, одного, желательно, прямо на глазах княгини.
— Хорошо, я согласен, — мужчину устроил план. — Но княгине ведь нужна моя голова.
— Необязательно твоя. Она не знает твоего имени, и уж тем более, как ты выглядишь, да и в принципе, мало знает о высших вампирах, поскольку я рассказала лишь про схожесть с людьми, умение обращаться в туман, высокую скорость, и невосприимчивость к свету, чесноку, крушине. Достаточно будет добыть голову вампира, который умеет притворяться человеком, чтобы я могла при помощи магии, воссоздать его человеческую внешность, в качестве доказательства её милости.
— Катаканы и носфераты с возрастом приобретают способность обращаться в людей, — брюнет отпил вина.
— И они питаются кровью, верно?
— Верно, она служит им пропитанием и необходима для жизни.
— И ты, конечно, из своих принципиальных соображений не пожертвуешь другом?
— Нет, я не могу.
— Тогда, возможно, в Новиграде, орудует такой. Моя новиградская знакомая в недавнем своём письме упомянула, что в городе произошла серия нападений на представительниц древнейшей профессии, у каждой из которых наблюдались странные отметины в районе шеи. Если это названный тобой вид, то всё складывается, как нельзя лучше. Я сегодня же отправлюсь туда и всё выясню, а пока... — чародейка подошла к окну и взглянула на далёкий Боклер. — Скажи мне, убьёшь ли ты Сианну?
— Я... я не знаю, — высший закусил губу. — Она должна ответить за совершённое, за то, что лгала мне всё это время, за то, что пользовалась моими чувствами.
— Не спорю, — шатенка провела пальцами по узкому подоконнику. — Думаю, тебе следует знать, что она рано или поздно всё равно умрёт, маловероятно дожив до преклонного возраста. Знать уже требует для неё строжайшего наказания, но княгиня противится, защищает сестру, — концы бровей магички приподняты и сведены к переносице, а глаза зажмурены, словно она испытывает физическую боль от мысли о том, что Анариетта предпочла ей эту жестокую эгоистку, с которой не виделась около пятнадцати лет. — Либо Сианну убьёт кто-нибудь из недовольных таким порядком, либо я устраню её, поскольку из-за неё рушится всё, что я старательно выстраивала не первый год, — магичка оборачивается и встречается взглядом с высшим. — У тебя есть время на раздумья, — девушка покинула комнату, но вскоре вернулась, держа в руках кости и шахматную доску с набором дорогостоящих фигур, сделанных под заказ. — Ну, да не будем о грустном.