ПРОКЛЯТОЕ ГАДАНИЕ

Виктор не обманул — на кладбище мы пошли.

— Откуда вы узнали про него? — поинтересовался он, когда Марго уверенно повела нас по лесным дорожкам.

— А местные сказали, — неопределенно махнула рукой Марго. И быстренько убежала вперед, чтоб Виктор не успел спросить — а откуда местные-то взялись? В лагерь же их не пускают, а нам из лагеря нельзя.

— И что сказали? — Виктор не стал обострять вопрос про местных, раз уж пошли, ему было интересно — зачем? Мне тоже было бы интересно. Если бы я не знала историю про возвращающегося мертвеца: нам Марго рассказала на днях. А ей — местный. Мы подозревали, что наш местный охранник. Правда, отвлекаться на месте службы ему не полагалось, но кто ж устоит перед обаянием молоденькой печальной Маргошки? Охранник-то молодой совсем. И тоже скучно ему. Вот и нашлась тема — наша готка и сурового охранника раскрутила на страшную историю. И теперь мы шли посмотреть на место действия настоящей страшной истории. Не всякий день такое случается, правда?

Если коротко — то много-много лет назад тут в соседнем селе тетка умерла. Нормальная тетка, колхозница. Ответственная была тетка. Но вот умерла внезапно, и не смогла выполнить данное на собрании колхоза обещание — вырастить самую крупную тыкву. Ерунда, конечно, но охранник сказал, что раньше это называлось соревнованием: кто больше, и лучше, и быстрее. И как будто эти соревнования делали Родину богаче. И все было очень серьезно: кто не выполнил обещание — считали пустоголовым бездельником и так далее. Несерьезным человеком. И это было позором, и потом человек мучился совестью, что подвел всех и Родину тоже. Печальная история.

И вот эта тетка не успела вырастить самую крупную тыкву. Она, может и вырастила бы, но заболела и умерла. А дети ее не умели так замечательно выращивать тыквы, да и обещаний не давали, и поэтому тыква получилась так себе. Большая, но не очень. Нашлись и побольше. И тогда умершая тетка стала являться своим детям и указывать как надо выращивать тыкву. И ей было все равно: зима или весна, она все появлялась и учила. И ее дети от такого ужаса сбежали в город. А в их дом поселился другой колхозник. Тетка и ему стала являться и указывать. А тот колхозник в бога и нечистую силу не верил и сошел с ума. И спрыгнул с моста. И оставил записку, что семена тыквы у него сгнили, поэтому все прощайте. Глупость, но так рассказал охранник.

И с той поры уже очень много лет (семьдесят, что ли?) умирают или пропадают люди, которые в этом доме хоть день проживут. Дом уже снесли. И теперь, говорят, тетка всех стережет на кладбище. То есть, как нам объяснила Марго, — в своем новом доме.

И вот Марго предложила сходить и проверить — ждет или нет. Если одной идти — то страшно: а вдруг и вправду ждет? А всем вместе и не страшно. А если она являлась много лет кому попало – то и нам должна показаться. Чем мы хуже?

Виктору мы сказали, что там есть старинные надгробия всяких купцов: каменные, со скульптурами. На самом деле мы не знали — есть такие или нет. Но кладбище было старое и давно заброшенное, так что вполне могли и быть.

Виктор поверил. Мы быстрым шагом приближались к месту упокоения колхозницы.

— А далеко еще? Нам бы до обеда успеть вернуться, — Виктор посмотрел на часы.

— Да пришли уже, — Марго указала куда-то в сторону кучки берез. — Там оно.

С того места, где мы стояли, никаких могил видно не было. Но жутковато стало. Полина и Женька даже приотстали и теперь прятались за спину Виктора.

Я всматривалась в березки, но ничего подозрительного не замечала. Никаких посторонних личностей. Не то, чтобы я боялась, я уже привыкла и к мальчишке, и к девчонке, так похожей на Оксану, и считала их уже не призраками, а собственной мозговой горячкой. В общем — чем-то своим родным и нестрашным. А тут — чужая тетка. И я тревожно искала бледные фигуры между деревьями.

Кладбище оказалось действительно заброшенным и действительно старым. И необычные надгробия тут были. На одном из них и сидел мальчишка. Я украдкой показала ему язык и пристроилась поближе к Светке — так спокойнее. Мы обошли все кладбище, но могилу тетки так и не нашли. Охранник сказал, что ее зовут Екатерина. Таких имен мы не встретили.

— Нам пора, — поторопил Виктор. — У вас еще минут десять — и пойдем обратно.

Мы повздыхали, но делать нечего — придется уходить ни с чем. Я стояла рядом со Светкой и вдруг...

— Ты чего? — испуганным шепотом спросила Светка, потому что я вцепилась ногтями в ее руку.

— Вон она!.. — задушенным голосом прошептала я и показала в сторону зарослей лебеды.

Светка повернула голову в ту сторону, присмотрелась, даже прищурилась.

— Я не вижу... — честно сказала она и подозвала Лариску. Через минуту мы все стояли и старательно вглядывались в лебеду. Никто не осмелился пойти и посмотреть поближе. Так и стояли бы.

— Что вы там увидели? — Виктор подошел к нам и тоже посмотрел на лебеду.

— Там тетка стояла... — неуверенно проблеяла я, потому что понимала: мне никто не поверит, потому что никто больше ее не видел. Никто.

Но я недооценила Светку. Она раздвинула всех и уверенно пошагала к предполагаемому месту появления колхозницы. Дошла до лебеды и стала там что-то рассматривать.

— Пошли! — махнула рукой Лариска, зыркнула на меня и тоже побежала к Светке. Мы гуськом — за ней. Последним подошел Виктор.

— Что вы тут нашли?

— Да ищем...

— Что ищете? — Виктор недоумевал. И ничего удивительного — о цели нашего путешествия к могилам он не подозревал.

— Да тут... — начала мямлить Лариска.

— Есть! — Светка подпрыгнула в зарослях. — Есть могила!

— Ой...

— Какая могила? — Виктор подозрительно нас оглядел.

— Да так, колхозницы одной... Ты ее не знаешь, — вяло отбивалась Лариска.

— А ну, быстро говорите!

Пришлось сказать. А что тут такого? Ничего плохого мы не сделали. И даже почти не соврали — мы действительно искали могилу. Но не вообще старую, а конкретную старую.

— Могли бы и сразу сказать, — проворчал Виктор, и прогонять нас с кладбища не стал.

Мы сгрудились около небольшой каменной плиты. Светка уже смахнула мох, и теперь были видны буквы: Екатерина Ивановна Ковалева. И год смерти. Да, почти все сходится, умерла она 75 лет назад.

— А колхозы тогда уже были? — озадачилась Светка.

— Были, — кивнул Виктор.

— Значит, это она.

— Может, и она. Но ждать, когда она тут появится и станет вас учить сажать тыкву, мы не будем, — Виктор махнул рукой в сторону лагеря. — Нам давно уже пора идти.

— Ладно, не будем ждать, — согласилась Светка и подмигнула мне. — Правда, Вер?

— А я чего?

— Да так, ничего... А где твои очки?

Я удивленно открыла рот и потрогала переносицу. Очков не было. А, вспомнила.

— В кармане, чтоб не разбить убрала, — и я нащупала в заднем кармане брюк свои очки.

— А как же ты без них? Ты хорошо без них видишь? — Светка не отставала, и я стала раздражаться.

— Ты за очками сюда пришла?

— И за ними...

— Что ты пристала?!

— Да ничего... — Светка покачала головой. И непонятно, что имела в виду Светка. И Лариска. Потому, что Лариска тоже посмотрела на меня и покачала головой: мол, да, пока ничего, а там видно будет.

Неужели они поверили, что я в самом деле видела тетку?