Предсказание (1)
В тексте есть подробно и несколько жестоко описанная сцена боя. Если вам это скучно или неприятно, вы можете ее пропустить (хотя она написана не просто так).
Криспин, Гримвальд и Хейден сидели за тем же столом, что и час назад. Они продолжали что-то обсуждать, попивая эль. Хемми подошел к ним и присел. Он оглянулся, чтобы найти глазами разносчицу, махнул ей рукой и посмотрел на стол.
— Вы не поверите, что я вам сейчас расскажу, — начал он.
— Что же? — Криспин самонадеянно хмыкнул и прихлюпнул элем.
— Мечника, что подрался с Брадой, взяли в наш отряд.
Гримвальд улыбнулся, Хейден удивился, а Криспин наклонил лицо, задрав брови на лоб.
— Да-да, — повторил Хемми. — Вот так скоро. Я сам удивлен.
— Меня мариновали у лекаря пару дней прежде, чем что-то сказали. А ведь меня назначили из королевской гвардии! — воскликнул Криспин.
— Кажется, командир Ливорис также отправлял его к Ленси.
— Думаю, Ленси занималась чем угодно, но не рассматривала член этого мечника в поисках болезни, — буркнул Криспин пренебрежительно, поморщил нос и повел плечами.
— В этом парне чувствуется сила, он хорошо дрался, — сказал наконец Гримвальд. — Если бы Брада не задела его, он бы убил ее и причем намного раньше.
— Да, это верно, — заметил Криспин. — Командир любит сильных воинов. Все командиры их любят.
— И уж особенно во время войны, — добавил Хейден.
"И уж особенно такие тщеславные, как Ливорис," — подумал Хемми.
— Кстати, пока тебя не было, хозяин таверны рассказал нам один слушок, — начал Криспин. — Говорят, что в основной части войск дело неладно. Некоторые полки отказываются воевать, а лорды-главнокомандующие не исполняют приказов короля.
— Это странно, — смутившись, сказал Хемми. — Это неправильно, когда рыцари перестают подчиняться королю.
— Это закономерно, когда им не платят так давно, — Криспин подцепил маринованный гриб, сунул его в рот и потряс ложкой перед лицом Хемми. — Но в конце концов это пока просто слух.
— Наверное, командиру следовало бы рассказать об этом...
— Бог его знает, что следовало бы, а что нет! — Криспин поднялся. — Я знаю только одно, что я уже совершенно пьян.
Он попытался выйти из-за стола и зашатался. Его походка была несмелая и неустойчивая. Тем не менее он уверенно шел к подавальщице, которая несла на подносе несколько кружек пива, одна из которых определенно предназначалась Хемми. Лицо Криспина выражало непоколебимую уверенность в собственных силах: его длинный и острый нос был как будто вздернут и направлен четко вперед, шея вытянулась, а рыжие волосы были закинуты назад. Он почти подошел к ней, когда вдруг силы покинули его, и он упал, лишь успев ухватиться за грудь подавальщицы и утянув ее за собой. Посуда с характерным звуком разбилась о деревянный пол. Криспин и его подруга по несчастью были с ног до головы залиты пивом.
— Вряд ли в своей жизни он мечтал о чем-то большем, — философски заметил Хейден. Все остальные не могли сдержать смех.
Хемми и Хейден подняли Криспина и поплелись в лагерь. Уже вечерело, и рыцари стали расходиться. Им следовало хорошо отдохнуть после этой попойки. Завтра они должны были продвигаться дальше, проезжая степь и направляясь к пустыне, где начинались законные владения их врага. Кто знает, сколько ещё им предстоит пройти и скольких врагов победить! При самом лучшем раскладе они прошли бы по пустыне месяца два или три. Их ждали бы несколько варварских фортов по пути. Страшнее всего была последняя точка — крепость Земляной Вал, высеченная в скале, неприступная и недоступная, которую никто не мог занять вот уже двести лет. Земляной Вал будет последним оплотом, даже если вся шаткая страна варваров падёт. Но это где-то там, далеко. Пока перед ними только бесконечная степь и обломки глиняных скал.
Наутро они выдвинулись, как только забрезжил рассвет. Многие ехали на конях, а те, чьи кони полегли или их не было вообще, продолжали путь пешком. Ливорис ехал впереди. Его белый конь, такой непривычно красивый для этих мест, гордо нес своего седока. Ленси ехала вслед за ним, как королева обычно провожает короля до замкового рубежа. Хемми шел пешком. Его лошадь, верой и правдой служившая ему ещё со времен королевской гвардии, пала в одном из последних боев. Хемми еще не привык передвигаться по степной пустыне на своих двоих, хотя по натуре, как многие дети, вышедшие из самых бедных слоев общества, был довольно вынослив. Над ним иной раз потешался Криспин, который ездил верхом, но сегодня его голова не позволяла издать ему ничего, кроме стона.
— Спорим, если сегодня будет бой, тебе снимут голову, — сказал Гримвальд, держась левее Криспина. Казалось, будто Гримвальд и шириной шага, и высотой тела мало чем отличался от того, кто едет верхом.
— Ой... — протянул Криспин, держась рукой за голову.
— Да... — усмехнулся Хемми. — Ну ты вчера и вырывался, когда мы тебя мыли. Было большой морокой отодрать с тебя все это прилипшее пиво...
Услышав последнее слово, Криспин снова покачал головой и протянул: "Ой...".
Всем нравилось посмеиваться над Криспином. В отличие от него, остальные рыцари не имели такого сильного похмелья. Криспин вообще очень любил пить вечером и очень не любил на следующее утро.
Мимо них прошел Хельд. Коня у него еще не было, и он также шел пешком.
— О, вчерашний мечник! — воскликнул Гримвальд ему в спину.
Хельд обернулся. Через несколько секунд они уже поравнялись.
— Хельд! — воскликнул Хемми. Он просиял и улыбнулся своей привычной и по-детски доброй улыбкой.
Хельд явно узнал его, но не мог вспомнить имя, поэтому слегка наморщил и поднял брови и почти кивнул.
— Мое имя Хемми, — повторил юноша. — Вчера я провожал тебя к Ленси.
— Да-да, точно, — Хемми показалось, что Хельд улыбнулся. — Я вспомнил.
— Я Гримвальд, — пробасил исполин.
— Хельд.
— Это Криспин, — Хемми поднял голову, потрепывая лошадь Криспина. — Но вчера он так надрался, что сам представиться вряд ли сможет.
Хельд слегка усмехнулся.
— Кто бы мог подумать, что после вчерашней драки ты отправишься с нами, — сказал Хемми, улыбаясь. Ему хотелось завести разговор, но он совершенно не знал, о чем следует говорить с незнакомым мечником.
— Ваш командир предложил мне присоединиться к вам.
— Да, — Гримвальд усмехнулся. — Ливорис порой делает такие предложения тем, кто произвел на него впечатление. Тебе повезло! Единицы удостаиваются этого.
Хельд ничего не ответил. Из-за маски выражение его лица было невидимо.
— Чем ты занимался? — услужливо спросил Хемми.
— Был наемником.
— Ты хорошо дрался, — заметил Гримвальд. — Сколько лет ты в наемниках?
— Около года.
— О, — протянул Гримвальд. — Это многое объясняет. Ты дрался один на один или участвовал в войне?
— По-всякому. Я участвовал в этой войне, когда она только началась. Один из лордов заметил меня и предложил неплохие деньги.
— Так значит тебе нужны деньги? — спросил Хемми.
— Нет, но он предложил больше, чем я бы заработал случайными контрактами. До этого я не участвовал в войне. Я захотел увидеть это своими глазами.
— Но ты ушел?
— Нет. Войска этого лорда разбили в битве у цитадели неподалеку отсюда. Может быть, вы слышали о Птичьей Скале.
— О, — снова пробасил Гримвальд, — я слышал. Жуткое место.
— Жуткое? Почему жуткое? — удивился Хемми.
— Говорят, что это цитадель, высеченная в скалах, как и многие другие города варваров. Но в этом месте скал живут гигантские птицы, которые в своих клювах легко могут унести лошадь, а одним когтем — разодрать человека на куски. Варвары не сразу смогли построить эту крепость. Столетиями они пытались пробраться в пещеры, которые птицы высекли для своих гнезд в камне. За это время погибло множество из их племен, но они все равно надеялись захватить это место. Однажды им это удалось, и с тех пор птицы стали защитой для варваров. Я слышал, что среди них есть даже те, кто смог оседлать этих птиц и управлять ими. Они летают по воздуху, держась за шею, и разбивают баллисты и катапульты врага и...
Хельд вдруг засмеялся. До этого Хемми никогда не слышал его смеха. Это был хриплый и низкий смех, такой же как и его голос, но как будто лишенный какого-то внутреннего благородства. Таким смехом хорошо смеяться в пивнухе, сидя за столом и поднимая кружку доброго эля.
— Нет там таких птиц. Там вообще нет птиц. Там только горы, камни и высеченные на них фигуры. Может быть, в другой части гор ещё встречаются эти птицы, но сейчас легче найти скелеты, зарытые по всей пустыне.
Хемми вдруг задумался.
— Но ведь битва при Птичьей Скале была год назад. И все это время ты был здесь? Разве здесь есть, на чем заработать?
— Здешние люди хорошо платят за сопровождение телег от места до места. Здесь опасно: варвары то и дело нападают, убивают и воруют. А во время войны торговать перевезенным вслед за полком добром очень выгодно. Они щедро платили, а мне было интересно не сидеть без дела. Правда, со временем это становится скучным: все дороги идут через пустыню, варвары нападают в одних и тех же местах, и я всегда легко отбиваю их атаки.
— Думаешь, на войне это отличается? — Гримвальд тяжело хохотнул. — Здесь тоже одни и те же дороги, одни и те же бои. Вся жизнь, в сущности, одно и то же.
— Война близится к концу, — заметил Хельд. — К тому же ваш отряд выглядит особым: есть шанс поучаствовать в чем-то необычном.
Криспин потряс головой: он проснулся и даже, кажется, стал приходить в себя.
— Каким богам ты служишь, мечник? — спросил он, как будто не замечая разговора до этого.
— Никаким.
"Те боги, которым я служил, умерли, а новых богов я еще не нашел", — подумал Хельд, но промолчал.
Криспин потряс головой и руками, скрежеща доспехами. Вдруг он снял шлем, приложил руку ко лбу и сощурился.
— Там впереди очень странная штука. Должно быть, это стрелоглаз.
— Здесь не может быть стрелоглаз, здесь слишком солнечно, — тут же ответил Гримвальд.
— Тогда я не знаю, что это...
Хельд вытянул шею. Он уже заходил в эту часть пустыни, но не бывал здесь достаточно давно, чтобы среди однообразных пейзажей помнить те или иные их черты. Он слышал о мигрирующих созданиях, похожих на стрелоглазы, но не знал, что это такое. Раньше он никогда не видел здесь ничего подобного.
— Хейден или Ленси должны знать, что это такое, — заметил Хемми. — Они много знают о магии. Кажется, Хейден шел вместе с Брадой, — добавил он.
Хемми покрутил головой.
— Криспин, тебе не видно, где он?
— Иди прямо, Браду трудно не заметить.
Хемми усмехнулся. Это было правдой. Он поправил меч в ножнах, как будто даже приладил его поближе к себе, и побежал вперед. Он слышал, как другие рыцари переговаривались между собой. Должно быть, они тоже увидели огромный шар, напоминающий глазное яблоко, стоящий на легких щупальцах прямо посреди пустыни.
— Хейден! Хейден! — закричал Хемми вперед.
Хейден обернулся.
— Ты уже увидел эту огромную ерунду впереди?
Хейден наморщил брови. Должно быть, они с Брадой снова беседовали о чем-то, и он совсем не заметил, что происходит вокруг. Он вытянулся, приложил руку ко лбу, как козырек, и посмотрел вперед.
— Должно быть, это стрелоглаз... — тут же сказал он.
— Да нет же! — Брада перебила его. Она вообще любила перебивать людей.
— Да, верно, — Хейден тут же поправил сам себя, — в такую жару и тем более в одиночку стрелоглаза здесь не встретишь. В таком случае это глаз жреца. Значит, где-то неподалеку должна быть его хижина.
Дали команду остановиться. По-видимому, Ливорис тоже заинтересовался интересной находкой в пустыне. Он и Ленси подъехали на лошадях к белому шару и обошли его кругом. Они о чем-то переговаривались, но никто не слышал о чем.
Вдруг послышалось улюлюканье. Ливорис обернулся, посмотрел на левый фланг полка и обнажил меч. Из-за скалы надвигались варвары. Лучники тут же приготовились и запустили стрелы. Рыцари не заставили себя долго ждать. Вслед за командиром они достали оружие и ощетинились, как ежи. Им следовало развернуться, и у них не было преимущества в виде скорости, а песок не способствовал мобильности в бою, но сражения были для них уже так привычны, что на это как будто уже никто не обращал внимание. Клином варвары метили в середину толпы. Ливорис поднял вверх меч и дал команду центру готовиться, а другим сторонам — брать врага в клещи.
Хемми посмотрел назад, на Хельда, Криспина и Гримвальда, оставшихся в самой середине вереницы. Они были уже наготове.
— Прикрой меня, — крикнул Хейден и отошел назад.
Хемми и Брада встали, плечом к плечу, хоть это было и неудобно, оставляя Хейдена за спиной. Тот напыжился, наморщился и быстро покраснел. Магия давалась ему тяжело, но он мог помочь многим в этот момент. Хемми и Брада переглянулись в последний момент, как волна наездников накрыла их.
Пустынные волки в бою куда опаснее лошадей. Лошадь не может загрызть, зато легко пугается, даже если привыкла к военному шуму. Пустынный волк свиреп и грозен. Но эта сила — и есть его главный недостаток для наездника. С ним нелегко совладать, поэтому наездников на волках обучают с детства, тренируют сидеть на спине этого непокорного зверя, управлять им и находить общий язык. Научиться этому может не каждый, потому наездников на волках всегда меньше, чем конных рыцарей в любой армии короля. За время войны в полку Ливориса хорошо усвоили это, а потому знали, как лучше подобраться к этому непростому врагу. Помимо этого, волки имеют еще одну уязвимость: они ниже лошадей, благодаря чему их легче ранить пешему воину, вооруженному глефой или большим мечом, а конные рыцари имеют преимущество в высоте.
В центре бушевала бойня. Хельд краем глаза заметил, что фланги стали зажимать наездников. Ему было не до этого. Взмахами своего великого меча он прорубал, казалось, не одного, а нескольких врагов. До этого он только раз или два видел наездников на волках — на караваны, которые Хельд сопровождал, чаще нападали наездники на кабанах. Кабаны медленнее волков, но и не так строптивы. Для Хельда они были лучшей жертвой, но и в этом бою он знал, в чем превосходил врага. Разрубающие удары тяжелого меча легко отсекали головы наездников и делили хребты волков. Он не привык сражаться в толпе, поэтому ему приходилось следить за рыцарями и надеяться не задеть их. Не думая, как будто следуя только чутью, он повернулся лицом прямо к потоку орков. С ревом он бросился атаковать одних и других, и третьих, и пятых, прорубаясь сквозь них вперед. Наконец он продвинулся достаточно, чтобы не сдерживаться. Хельд чувствовал, как напрягается его спина, как мощь удара переходит по рукам прямо в меч. Волки, лишившиеся всадников, бросались на него, и тут же отлетали, раненые смертельно. Он был на самой передовой.
Брада взмахнула глефой. Лезвие впилось в бок пустынного волка и пробило ему ребра. Он безмолвно повалился вместе с наездником. Орк рассек воздух своим мечом прямо перед лицом Брады. Та дернула за древко глефы, застрявшей между ребер мертвого волка.
— Брось ее, — сказал Хемми, отрубая голову орку перед Брадой. — Бери меч!
Брада подхватила клинок из рук обезглавленного орка. Рукоять и лезвие были залиты поганой орочьей кровью. Брада подобрала меч и подняла его к глазам, чтобы отразить летящий на нее удар.
— Он мал мне. Сталь — дерьмо.
— Это лучше, чем если ты будешь дергать древко в волчьем трупе, — бросил Хемми. — Хейден, ты скоро?
Хейден размахивал мечом, пытаясь вместе с этим сосредоточиться, чтобы создать заклинание.
— Еще немного. Брада, возьми мой меч!
Брада на секунду наморщила брови, не отвлекаясь от боя. Любое проявление эмоций могло стоить ей раны. Она взглянула на Хейдена. Его лицо было очень напряженным. Не думая, Брада метнула меч, словно это был нож, в какого-то орка, и перехватила меч Хейдена. Это был меч, который он подобрал в прошлом бою, не подходящий ему, но лучший, чем ничего. Он был двуручным, к чему не привык Хейден, но для Брады это был скорее плюс: привыкнув к глефе, она уже не знала, куда деть вторую руку, и могла ненароком неудачно подставить ее под удар.
— Когда же они кончатся! — воскликнула Брада, глядя на наездников.
Волки мешались под ногами, отвлекали внимание. Они рвали рты и пронзали головы, кусая стальные доспехи. Запнувшись, можно было и упасть.
— Ура! — воскликнул Хейден.
Он развел руки и тонкие кроваво-красные нити растянулись от его ладоней. После нескольких движений нити растянулись и осели на наездниках, волках и рыцарях, окружавших его.
Брада почувствовала прилив сил. Она уже испытывала это, когда в прошлом бою сражалась рядом с Хейденом. Жажда крови наполнила ее. Она взревела, словно это ей довелось родиться волчицей. "Убивать, убивать, убивать, убивать!" — кровь шумела в ушах. Безжалостность и жестокость наполнили ее сердце. Удары ее стали сильнее, и она уже не видела, кого и как разит. Она отрубала руки, головы, половины тел, рассекала наездника на две части вместе с волком, если те поддались страху перед этой грозной стихией убийства и замерли. Все нутро ее переполнилось мощью, злостью, какой-то невысказанной и невыстраданной ненавистью, словно она убивала уже не орков в далекой пустыне, а крюлодских варваров, утопивших в крови ее солдат ее родной город, или кого-то, кого она не вспоминала с самого детства, но ненавидела и сегодня. Она почти запыхалась, вкус крови мерещился ей во рту. Тело было напряжено. Но Брада не чувствовала ни этого напряжения, ни шума в ушах, ни вкуса крови, ни усталости, не видела замешательства, не слышала криков. Перед ней были только ее яростное безумие, страх варваров перед этой пробудившейся убийцей. В ее голове был только голос, то и дело твердивший: "Убивать, убивать, убивать, убивать"...
Хемми оставался около Хейдена. Бросать Чернокнижника безоружным было опасно для него.
— Не смотри на Браду, — крикнул Хейден. — Она всегда реагирует слишком бурно. Но это заклятие делает ее невероятно сильной.
Хемми сделал последний взмах мечом. Он и Хейден остались как бы позади. Брада ушла далеко вперед, как и некоторые другие рыцари. Наездники начинали отступать.
— Последний раз она хотя бы смогла вспомнить, что я наложил это заклятие. До этого она начинала убивать, не глядя, и совершенно не замечала этого, — заметил Хейден.
— Это может быть опасно для нее же.
— Нет. Для нее это как раз не опасно. Это может быть опасно для друзей, в которых она увидит врагов.
Хемми посмотрел в гущу боя. Он прищурился и приложил руку ко лбу.
— Я вижу Гримвальда и Криспина. И кажется... Кажется... Кажется, я вижу Хельда, но он где-то далеко.
— Бой заканчивается. Пожалуй, уже и так слишком долго для простого нападения в пути, — заметил Хейден.
— Значит, оно не было таким уж простым. Может, это как-то связано с этим глазом в поле?
Хейден пожал плечами.
— Если только орки захватили хижину жреца и поняли, как пользоваться его глазами.
Мимо пробежал пустынный волк. Его бок был в крови, но Хемми быстро понял, что это кровь наездника, но не волка. Обезумевший от шума боя, он метался, не в силах найти свою стаю, от одного рыцаря к другому. "Если он кинется ко мне, то точно прокусит поножи, — подумал Хемми и наставил меч в сторону волка. — Может быть, это его отпугнет?".
— Смотри, убегают! — воскликнул Хейден. — Убегают назад за скалу!
Хемми и Хейден побежали в сторону, чтобы получше увидеть происходящее в бою. Помощь от них уже не требовалась, и они могли позволить себе это.
— Будет обидно, если они сбегут. Хорошо бы узнать, откуда они вылезли.
Хемми напрягся, прищурился и посмотрел вбок.
— Не сбегут. Посмотри на Ленси, — сказал он.
Вдруг огромные ледяные скалы посыпались с неба. Они падали на наездников, желавших убежать, и прижимали их своим неподъемным весом.
— Почему она использовала это так поздно? — возмутился рыцарь, подошедший к ним.
— В такой пустыне нет смысла в ледяном ударе раньше, чем в последний момент, тогда, когда нужно скорее задержать или разбить до конца, чем победить, — сказал Хейден.
Раздался звон трубы, возвещающий о победе. Хейден сложил руки вместе и закрыл глаза. Развеяв заклятие, он уставился в толпу возвращавшихся рыцарей.
— Мне нужно найти Браду, — сказал он.
— Да-да, — Хемми кивнул. — Я поищу Криспина, Гримвальда и Хельда.
Они разошлись. Хемми сделал несколько шагов по холму в сторону каравана с вещами и увидел, кого искал.