Глава 18. Почерк
На следующее утро Айви проснулась не по будильнику.
И не от тревоги.
Просто — проснулась.
Как будто что-то позвало её изнутри.
В комнате было тихо.
Свет — мягкий, утренний.
Она не потянулась за телефоном. Не посмотрела расписание. Не проверила, кто что написал.
Вместо этого она достала тетрадь.
Не сразу.
Сначала сделала себе кофе.
Потом долго сидела с чашкой в ладонях, будто грелась от чего-то, чего ещё не понимала.
Затем — всё-таки открыла её.
Там, где остался тот рисунок.
Глядя на него, Айви чувствовала странное: как будто лист бумаги дышит.
Не искусством, не эстетикой, а живым моментом, который наконец-то был её.
Она достала карандаш.
Сначала просто держала.
Потом, не думая, начала выводить слова.
Маленькие строчки сбоку.
«Когда я была ребёнком, я рисовала звёзды.
Не как в учебнике. А такими, как их чувствовала: круглые, с белыми следами — будто у них есть прошлое.»
Потом ещё:
«Я не забыла, как это — быть тёплой. Просто не знала, куда спрятать это тепло, когда оно стало неудобным.»
Айви отложила карандаш.
Вгляделась в слова.
Они были неумелыми.
Но они были её.
Это не был дневник.
И не работа над собой.
Это было — свидетельство.
Того, что внутри неё кто-то живой всё ещё стучит.
Айви закрыла тетрадь.
Поднялась.
Пошла в душ — на удивление легко.
Как будто стало меньше слоя пыли на коже.
Сегодня был свободный день.
Без съёмок, без встреч.
И она впервые не испытывала страха от этого пустого пространства.
Может, она пойдёт в галерею.
Может, зайдёт в ту кофейню, где никогда не была одна.
Может, просто нарисует что-то — не чтобы получилось красиво, а чтобы вспомнить, как это — дышать через руку.
Это не было преображением.
Это было просто маленькое приближение.
Но оно было настоящим.