Глава 1. Возвращение
Великое государство Ляо раскинулось на необъятных просторах, простираясь от бескрайних степей на севере до плодородных долин на юге, где величаво текли реки, впадающие в Жёлтое море. Под небом, которое казалось безграничным, подобно амбициям их правителей, Ляо процветало, отражая могущество и мудрость своих ханских династий.
На бесконечных равнинах, где ветер несся, играя с высоким ковылём, народы веками воспевали славу своих предков, покорявших эти земли. Здесь, среди величественных гор и древних городов, хранящих в своих стенах историю десятков поколений, правители Ляо возводили великолепные дворцы, окруженные высокими стенами, символизирующими силу и стойкость их народа.
Они были хозяевами этих земель, где каждый камень, каждый холм говорил о величии их империи, о ее стремлении к власти и гармонии. Под небом, окрашенным в цвета заходящего солнца, Ляо сияло, как драгоценный камень на шелковом пути, притягивая взоры всего мира и оставляя в сердцах потомков непоколебимое чувство гордости за свою великую державу.
Двадцать лет — долгий путь, переполненный лишениями и борьбой. Двадцать лет бесконечных столкновений с соседним государством Дун, где каждый день был испытанием для мужества и терпения народа Ляо. Год за годом, в разгар сражений и осад, люди Ляо проявляли несгибимую решимость и стойкость, сражаясь за свою землю, свои семьи и своё будущее.
Но вот настал долгожданный момент, когда мир вновь накрыл своей завесой эти суровые земли. После двух десятилетий напряжённой борьбы, когда кровь, пот и слёзы стали частью повседневной жизни, измученный, но не сломленный народ Ляо наконец достиг своей цели. Величественный момент триумфа наступил, когда их армии одержали победу над царством Дун.
На поле битвы, где когда-то гремели звуки оружия и вопли воинов, сейчас царила тишина, наполненная торжеством. Флаги Ляо, с их символами силы и единства, развевались на фоне заката, освещая лица победителей, полные гордости и облегчения. После стольких лет страданий, долгожданная победа принесла долгожданный покой.
Время, когда победа стала реальностью, было пронизано глубоким чувством достижений и освобождения. Празднование победы в стране Ляо было не только актом радости, но и символом невидимой силы духа народа, который стойко и мужественно преодолевал все преграды. Они праздновали не только военное достижение, но и героизм, терпение и сплочённость, которые сделали эту победу возможной.
И в этот знаменательный момент, когда наступило затишье после долгих лет войны, народ Ляо знал, что они стали свидетелями не только конца конфликта, но и нового начала, которое принесёт мир и процветание их великой стране.
Ван Аньцзюэ была ярким примером благородства и утончённой красоты, истинной жемчужиной своей высокопоставленной семьи. Как дочь министра финансов, она обладала не только внешним великолепием, но и внутренним достоинством, присущим тем, кто вырос в окружении власти и уважения. Её элегантные манеры и изысканный вкус были отражением высокого социального статуса её семьи.
Каждое её движение было полным грации, её лицо, с мягкими чертами и изумительными глазами, излучало внутреннюю силу и мудрость. На её утончённой одежде, вышитой сложными узорами, сияло богатство и изысканность, подчеркивающие её статус и положение. Аньцзюэ была не только внешне прекрасна, но и обладала глубокой душевной красотой, которая пленяла и вдохновляла всех, кто её знал.
Когда её старший брат Ван Минчжэ уехал на войну, оставив её в возрасте 13 лет, жизнь Аньцзюэ наполнилась ожиданием и тревогой. Она испытала горечь разлуки и страха за близкого человека. Каждый день её сердце наполнялось надеждой, а вечер приносил молитвы о его безопасности. С годами её терпение и стойкость только укреплялись, ведь её любовь к брату была несокрушима.
Сейчас, в важный момент не только своей жизни, но и всего народа Ляо, она стояла в кругу семьи у ворот поместья Ван, время от времени поглядывая вдаль. Она искала силуэт гордо сидящих в седлах благородных лошадей воинов Ляо. А именно своего брата, Минчжэ.
Сначала послышался звук копыт, и вскоре Ван Минчжэ появился на лошади, сопровождаемый несколькими слугами. Его боевые доспехи, хоть и немного потрёпанные, всё ещё блестели на солнце. На его лице была видна усталость, но в глазах светилась решимость и радость от возвращения домой.
Семья собралась у ворот, встречая его с радостью и уважением. Ван Минчжэ спешился и, сняв шлем, подошёл к родным.
— Отец, мать, — склонился он в знак уважения. — Я рад вернуться домой.
— Минчжэ! — воскликнула его мать, её голос дрожал от эмоций. — Как мы рады видеть тебя! Эти годы ожидания были долгими.
— Мы гордимся твоими подвигами, сын, — сказал отец, крепко обняв его. — Твоя мужественность и отвага принесли нам славу.
Затем Ван Минчжэ повернулся к Аньцзюэ. Он нежно обнял её, взгляд его был полон нежности.
— Аньцзюэ, — произнёс он, — как я соскучился по тебе. Ты стала ещё красивее, чем я помню.
— Ну что ж, брат, я рада видеть тебя в таком потрёпанном виде. Тебе удалось сохранить хоть немного своей прежней элегантности?
Ван Минчжэ, улыбнувшись, ответил:
— Аньцзюэ, я рад, что ты не потеряла умение подшучивать даже в такие моменты. Я сам себе удивляюсь, как удалось сохранить хоть каплю достоинства после всего, что мы пережили.
— Ну, по крайней мере, ты снова дома, и это самое главное, — ответила она, всё ещё с лёгким сарказмом. — Мы уже подготовили чай, чтобы хоть немного облегчить твоё возвращение в обычную жизнь.
После этого они направились в чайную комнату. Ван Минчжэ, сняв доспехи и переодевшись в более удобную одежду, сел за стол. Чай был уже готов, и вся семья села вокруг стола.
— Садись, Минчжэ, — сказала мать, указывая на свободное место за столом. — Тебе нужно отдохнуть и поесть. Мы приготовили твои любимые пирожки. Ты совсем исхудал.
— Спасибо, мать, — ответил Ван Минчжэ, усаживаясь за стол. — Уже давно не ел таких вкусных пирожков.
Аньцзюэ налила чай в чашки и передала одну брату.
— Вот твой чай, — сказала она. — Надеюсь, он будет таким же успокаивающим, как и всё остальное, что ты пережил на фронте.
— О, этот чай определённо лучше любого, что я пил в поле боя, — ответил Ван Минчжэ, принимая чашку. — Прямо как глоток спокойствия.
— Говорят, что ничего не может сравниться с домашним уютом, — продолжила Аньцзюэ. — Теперь, когда ты дома, можешь рассказать, как тебе удалось сохранить хоть немного своей прежней выдержки.
— Сохранение выдержки, — начал Ван Минчжэ, — это, наверное, мой единственный способ сохранить разум. Каждый день был новым испытанием, но мысли о возвращении домой давали силы.
— Как ты управлялся с командованием? — спросил отец, налив чай себе и жене. — Говорят, что командовать на войне — это не просто дело, особенно когда ответственность велика.
— Да, это не было легко, — согласился Ван Минчжэ. — Я старался действовать обдуманно и справедливо. Многие решения приходилось принимать быстро, и не все из них были идеальными. Но поддержка моих солдат помогала.
Аньцзюэ, поднимая чашку, вставила:
— Значит, тебе не удалось навестить самые опасные регионы, где можно было бы испытать себя? К счастью, ты дома и можешь рассказать нам всё из первых уст.
— О, у меня были свои испытания, — ответил Ван Минчжэ с улыбкой. — Но теперь я рад просто сидеть дома и наслаждаться спокойствием.
Мать, глядя на детей, сказала:
— Минчжэ, не забывай, что нам ещё нужно обсудить, как ты планируешь проводить время после возвращения. У нас много дел, которые требуют внимания.
— Да, я помню, — сказал Ван Минчжэ, откусывая пирожок. — Как только улажу дела с императором, буду рад помочь в любом начинании.
Аньцзюэ, наблюдая за братом, добавила:
— Только не обещай слишком много. Мы все знаем, что после столь долгого отсутствия ты можешь захотеть просто отдохнуть.
— Нет, я постараюсь не подвести, — ответил Ван Минчжэ. — И если что-то пойдет не так, всегда могу сказать, что вы не давали мне достаточно времени на отдых.
Отец, поднимая чашку, произнёс:
— Давайте выпьем за возвращение Минчжэ и за то, чтобы больше не было разлук.
— За возвращение домой, — подтвердила Аньцзюэ, поднимая свою чашку.
Они чокнулись чашками и продолжили разговор, наслаждаясь чаем и пирожками, и тем временем восстанавливая связь, потерянную за годы разлуки.
После чаепития Ван Минчжэ и Аньцзюэ вышли в сад. Нежный вечерний свет мягко освещал цветы и деревья, создавая атмосферу умиротворения.
— Какой у вас красивый сад, — заметил Ван Минчжэ, глядя вокруг. — Здесь всё так зелено и спокойно. Почти трудно поверить, что только несколько дней назад я был на поле боя.
— Это один из моих любимых уголков, — ответила Аньцзюэ, идя по тропинке, усеянной лепестками. — Я проводила здесь много времени, когда тебя не было. Сад тоже, как видишь, немного изменился.
— Изменился, да. Слышал, ты хорошо освоила искусство ухода за растениями, — сказал Ван Минчжэ с улыбкой. — Но я помню, что у тебя были и другие увлечения. Расскажи, что нового ты освоила?
Аньцзюэ, не взглянув на брата, ответила:
— Ну, я продолжала заниматься тем, что и раньше. Тот же уход за садом, чтение, разного рода занятия.
— А ты не собираешься рассказать, что ты научилась делать что-то новое? Я помню, как ты была увлечена моими уроками, — заметил Ван Минчжэ, улыбаясь. — Ты ведь не забыла их совсем?
Аньцзюэ остановилась и посмотрела на брата:
— Возможно, я просто предпочла не выставлять свои навыки напоказ. Но если ты настаиваешь, могу сказать, что мне пришлось адаптироваться к новым условиям.
— Адаптироваться? — переспросил Ван Минчжэ, прищурившись. — Сильно сомневаюсь, что только это может объяснить твою уверенность. Помню, что ты была хороша в тренировках. Было что-то особенное, что ты скрывала?
Аньцзюэ, наблюдая за братом, заметила:
— Не скрывала, а просто не демонстрировала. Важнее, что я смогла поддерживать форму и не терять навыков, которые ты мне преподавал.
— Значит, ты всё ещё практиковалась? — спросил Ван Минчжэ, проявляя интерес. — Я знал, что ты не забудешь уроки, но приятно слышать, что ты продолжала тренироваться.
— Конечно, — подтвердила Аньцзюэ с лёгкой улыбкой. — Но я старалась использовать свои навыки в других аспектах жизни, помимо тренировок.
— Я горжусь тем, как ты справляешься, — сказал Ван Минчжэ. — Это знание помогает мне быть спокойным, зная, что ты не просто ждала моего возвращения, но и развивалась в своих интересах.
Аньцзюэ, немного смущённая, ответила:
— Не думай, что я только этим занималась. Я также старалась управлять своими делами и поддерживать порядок в доме.
— Я вижу, — сказал Ван Минчжэ. — Это всё очень важно. Но также рад, что мои уроки не пропали зря.
После долгой прогулки по саду, Ван Минчжэ и Аньцзюэ подошли к менее заметному уголку, окружённому кустами и деревьями. Место было уединённым и идеально подходило для проверки навыков.
— Знаешь, — сказал Ван Минчжэ, остановившись и посмотрев на сестру, — я подумал, что было бы хорошо освежить наши навыки. Помнишь, как мы тренировались раньше?
Аньцзюэ, чувствуя лёгкое волнение, ответила:
— Да, помню. Но разве мы не собирались просто прогуляться и пообщаться?
— Конечно, — улыбнулся Ван Минчжэ. — Но я подумал, что небольшая тренировка не помешает. Ведь мы оба знаем, что настоящая практика — это лучшее средство для поддержания формы.
С этими словами Ван Минчжэ достал из-за пояса свой меч и передал его Аньцзюэ.
— Вот, возьми. Посмотрим, как ты освоила свои навыки.
Аньцзюэ приняла меч, её руки на мгновение сжались вокруг рукояти, а затем она встала в боевую стойку.
— Хорошо, — сказала она с лёгкой усмешкой. — Если уж ты настаиваешь.
Они заняли позиции на расстоянии и начали бой. Аньцзюэ, вооружённая мечом, демонстрировала свои умения, отражая удары и стремясь контратаковать. Ван Минчжэ оценивал её технику и точность, принимая некоторые удары и возвращая их с новыми силами.
— Ты улучшила свои навыки, — отметил Ван Минчжэ, с трудом отражая её удар. — Твоя техника стала более уверенной.
— Спасибо, — ответила Аньцзюэ, используя время, чтобы восстановить равновесие. — Но я помню, что ты был не простым противником даже тогда.
— В этом ты права, — согласился Ван Минчжэ. — Но помни, что я тренировал тебя, и мне нужно убедиться, что ты использовала все свои знания.
Аньцзюэ нанесла быстрый и решительный удар, который Ван Минчжэ смог предотвратить. Он улыбнулся.
— Хороший удар, но не забудь, что у опыта есть свои преимущества.
Вскоре бой стал напряжённым. Аньцзюэ, несмотря на свои усилия, начала терять силу. Минчжэ, оставаясь спокойным и собранным, использовал свои навыки и стратегию, чтобы постепенно одолеть сестру.
В конце концов, Ван Минчжэ, перехватив её меч, вынудил её опуститься на колени. Он нежно положил свою руку на её плечо.
— Ты проявила себя хорошо, Аньцзюэ, — сказал он. — Твои навыки по-прежнему впечатляют. Когда-нибудь я проверю твои навыки стрельбы из лука.
Аньцзюэ, отдохнув и улыбнувшись, ответила:
— Спасибо, брат. Я ещё многому могу научиться, особенно если наставник такой опытный, как ты.
— Не сомневаюсь, что ты быстро учишься, — сказал Ван Минчжэ, протягивая ей руку, чтобы помочь встать. — И, возможно, в следующий раз я буду более осторожен.
Аньцзюэ приняла его руку и встала.
— Может быть, — согласилась она. — Но надеюсь, что следующий раз будет в менее боевой обстановке.
Позже, когда они возвращались в дом, Аньцзюэ вспомнила:
— Кстати. Вчера, пока тебя не было, я посетила рынок. Там я встретила ту девушку, Юйлань. Помнишь? Из семьи Чжоу.
Ван Минчжэ поднял брови.
— Семья Чжоу? Это та самая, с которой у нас натянутые отношения?
— Именно. - подтвердила Аньцзюэ. — Она была довольно любезной, но я заметила, что она очень уверенная и гордая. Наш разговор был довольно поверхностным, но её присутствие не оставило равнодушным.
— Понимаю, — сказал Ван Минчжэ, задумчиво поглядывая на сестру. — Это, конечно, не лучшее время для таких встреч. Наши семьи давно не ладят, и любая связь с ними может быть опасной.
— Я постаралась вести себя вежливо и не затрагивать тему семьи, — сказала Аньцзюэ. — Но в целом, встреча оставила странное впечатление.
— Надо быть осторожными, — посоветовал Ван Минчжэ. — Семья Чжоу имеет своё влияние, и лучше избегать ненужных конфликтов. Но, если нужно, мы разберёмся с этим позже.
Аньцзюэ кивнула. После небольшой прогулки сестра и брат вернулись в дом. Они поужинали и провели вечер в семейном кругу. Уставшие, они направились в свои комнаты. Минчжэ лег спать, размышляя о событиях дня, а Аньцзюэ подготовилась ко сну и улеглась в постель. Ночь окутала дом спокойствием, и вскоре вся семья погрузилась в сон.