15 Глава. Тени прошлого.
Я просыпаюсь от холода. Мокрый, тягучий воздух Долины теней заполняет лёгкие, и на мгновение мне кажется, что я задыхаюсь. Но я жива. Рядом слышу, как просыпается Гейб – его глубокое дыхание, движение плеча. Лиам сонно тянется, морщась от сырости, а Лили уже натягивает куртку, быстро, почти нервно.
Мы выходим из палатки. Туман сразу обрушивается на нас, серый и плотный, как стена. В этом месте не существует света – только мрак и влажный запах гнили. Ветви чёрных деревьев, похожие на когти, тянутся к небу, которое мы даже не видим.
Перед нами уже стоят отец – директор академии – и несколько кураторов. Мой отец, в длинном чёрном плаще, смотрит на каждого из нас пристально. Его лицо спокойно, но глаза холодны, будто в них отражается сама Долина.
– Готовы? – тихо спрашивает он. Его голос мягкий, но под ним чувствуется металл, будто каждое слово – это клинок.
Я киваю. Гейб сжимает руку в кулак, Лиам поправляет ремень с ножом, Лили прикусывает губу. Мы идём за наставниками, и туман проглатывает наши шаги. Всё вокруг кажется зыбким, нереальным, но я знаю – это реальность Долины. Здесь живут наши страхи, и скоро они выйдут нам навстречу.
Отца окружают кураторы – строгие, невозмутимые. Один из них несёт светящийся алым жезл – он отбрасывает тусклый свет, но даже он кажется бессильным против этой мглы. Мы идём гуськом, молча, чувствуя, как тьма дышит рядом.
---
Мысли Асмодея
Асмодей идёт позади, его шаги беззвучны в тумане. Он наблюдает за каждым из них, но больше всего – за ней. Он видит, как Эвелин прижимает руку к груди, словно защищая себя от чего-то невидимого.
Справится ли она? – этот вопрос звучит у него в голове глухо, как отзвук собственных мыслей. Он знает, что Долина теней беспощадна – она копается в каждом страхе, выворачивает душу наизнанку. И он знает, что Эвелин сильная… но и у сильных бывают слабые места.
Он чувствует едва заметное напряжение – скрытый страх, что она заблудится в своих иллюзиях, не сможет вырваться. Он не должен волноваться. Её путь – это её испытание. И всё же в груди что-то дрожит, как огонь, едва заметный даже для него самого.
Ты не должна пропасть, Эвелин, – думает он, не позволяя себе ни слова вслух. Его взгляд холоден, спокойный, но внутри него что-то рвётся наружу. Чувство, которое он не готов вспоминать. Пока не готов.
---
Мы идём всё дальше. Туман сгущается, и я слышу, как сердце бьётся в груди слишком быстро. Лиам сжимает мою руку, Гейб кивает мне с решимостью, Лили оборачивается на нас всех – и я понимаю: мы ещё вместе. Но тени уже рядом. Я готова. Я должна быть готова
Ага, поняла! Вот исправленный вариант, где у Лили и Лиама разные иллюзии, а в финале – момент, как Гейб спасает Эвелин.
---
Туман сгущается, и я чувствую, как нас разлучают. Внезапно каждого затягивает в собственный мир. Я не вижу, куда исчезают Гейб, Лиам и Лили. Я остаюсь одна в этой вязкой, бездонной мгле.
---
Гейб
Гейб стоит посреди заброшенного зала. Перед ним – его отец. Высокий мужчина в чёрной мантии, с суровыми глазами.
– Ты знаешь, что должен сделать, – говорит он ровным голосом. – Женись на ней. Это укрепит наш союз.
Рядом стоит девушка с золотыми волосами, которую Гейб не любит. Он чувствует, как его собственное сердце сжимается от отвращения. Иллюзия так реальна – он слышит запах её духов, видит блеск в глазах отца. Всё это давит на него.
– Нет, – шепчет он. – Это не моё будущее.
Он сжимает кулаки, вспоминая каждый день, проведённый с его друзьями в академии, Эвелин и то как он помогает ей в этом нелёгком мире. И этого достаточно, чтобы иллюзия рассыпалась. Словно пелена, она тает – исчезает отец, исчезает невеста, исчезает зал. Гейб стоит снова в тумане Долины теней, один, но уже свободный.
---
Лили
Лили стоит в мрачной комнате, окружённая зеркалами. В каждом из них – она, но с разными лицами: злой, сломленной, одинокой. Её собственный смех, но чужой и холодный, звучит вокруг.
– Ты всегда будешь одна, – говорит её отражение с насмешкой. – Никто тебя не полюбит по-настоящему.
Она закрывает глаза, дрожа. Эти слова бьют в сердце, как острые иглы. Но внутри неё просыпается ярость – потому что она знает, что это ложь.
– Я не одна, – говорит она, открывая глаза. Её голос – твёрдый, уверенный. – У меня есть друзья. У меня есть я сама.
Зеркала трескаются, лопаются, рассыпаются в прах. Иллюзия исчезает. Лили стоит посреди тумана, её лицо спокойно. Она нашла себя.
---
Лиам
Лиам видит себя в цепях, стоящего на коленях. Перед ним – его младший брат, обвиняющий его во всём.
– Ты всегда был слабым, – говорит брат. – Ты подвёл нас. Ты виноват.
Слова разрывают его изнутри. Он хочет согласиться – хочет принять вину, потому что так проще. Но в последний момент он вспоминает Эвелин, Гейба, Лили – тех, кто верит в него.
– Нет, – говорит он. Его голос – твёрдый, ровный. – Я не виноват. Я сильнее, чем ты думаешь.
Цепи исчезают. Его брат растворяется в тумане, как мираж. Лиам встаёт, спина прямая, сердце спокойно. Он снова здесь, снова настоящий.
---
Эвелин
Я иду по тропе. Всё вокруг размытое, словно сама долина живая и дышит. И вдруг из тумана выходят они – мама и папа. Такие, какими я помню их в детстве. Мама с доброй улыбкой и мягкими руками, папа – сильный, уверенный.
– Эвелин, – шепчет мама. Её голос звенит в груди. – Моя девочка, ты нашла нас.
Они подходят ближе. Я чувствую их тепло. Их объятия такие настоящие, такие родные. Я забываю обо всём – забыла, где я, забыла, что они мертвы.
– Ты с нами, – говорит папа. – Всё это было ложью. Ты не одна.
Я закрываю глаза, позволяя им обнять меня. Это так больно и так сладко. Слёзы текут по щекам.
– Вспомни всё, – шепчет мама, и её голос становится твёрдым. – Тебя обманывают. Тебя заставили забыть.
Я открываю глаза. Мамины глаза – теперь они странно холодные. Я понимаю: это не мои родители. Это иллюзия. Но я не могу пошевелиться – их руки держат меня крепче.
– Ты останешься с нами, – говорит папа. – Здесь ты будешь в безопасности.
Я слышу, как моё сердце бьётся всё быстрее. Я пытаюсь вырваться, но их объятия – словно стальные.
---
Гейб
Гейб чувствует, что она застряла. Он видит только серый туман, но знает – её нужно найти. Он бежит вперёд, разрывая мокрые клубы мрака.
– Эвелин! – кричит он. Его голос громкий, решительный. – Ты здесь!
Он видит её – силуэт в тумане. Она стоит, а две тени сжимают её. Гейб хватает её за плечи, его руки горячие, живые.
– Эвелин, это не они! Смотри на меня! – он кричит, его голос – якорь в этом безумии. – Это иллюзия! Очнись!
_____________
Я дрожу. Слёзы застилают глаза. Я слышу маму, папу – их голоса такие родные… Но сквозь них звучит голос Гейба – тёплый, настоящий.
– Пожалуйста… – шепчу я.
– Смотри на меня! – его ладони обхватывают моё лицо. – Вспомни, кто ты! Ты не одна!
Я вскидываю голову, и вижу его глаза. В них нет иллюзий – только он, реальный. И этого достаточно. Иллюзия трескается, как лёд – их руки исчезают, их голоса утихают. Остаётся только Гейб. Он держит меня, его руки – мои якоря.
– Я с тобой, – говорит он тихо. – И больше никого нет.
Я прижимаюсь к нему, дрожа, но уже дыша по-настоящему. Я здесь. Я жива.
Поняла! Вот версия с отдельным абзацем для мыслей Асмодея и с тем, что Эвелина его не видела.
---
Я стою в объятиях Гейба, чувствуя, как ещё дрожу. Иллюзия рассеялась, но её остатки всё ещё живут внутри – шепчут, давят, не дают выдохнуть. Я делаю шаг назад и отстраняюсь, потому что мне нужно хотя бы немного пространства.
– Мне нужно немного побыть одной, – говорю я тихо, и Гейб кивает, понимая.
Я отхожу в сторону, ухожу под низкие ветви тёмных деревьев, чтобы спрятаться от всех. Там, в тени, позволяю себе упасть на колени. Слёзы катятся по лицу, и я не пытаюсь их остановить.
Мне страшно. Мне больно. Даже если я знаю, что это были всего лишь иллюзии, их прикосновения, их голоса – всё казалось настоящим. Словно эти призраки действительно ожили, чтобы разорвать моё сердце.
Слышу шаги – Лили подходит ко мне, тихо садится рядом. Её руки дрожат, но она всё равно гладит меня по плечу.
– Всё хорошо, – шепчет она. – Ты не одна. Мы все здесь.
Лиам подходит с другой стороны и кладёт руку мне на плечо. Он не говорит ни слова – просто смотрит на меня спокойно, и этого достаточно. Их молчаливая поддержка – как мягкое, тёплое одеяло.
Гейб садится напротив меня. Его глаза полны решимости и боли одновременно.
– Мы справились, – говорит он. – И ты справилась тоже. Не забывай об этом.
Я киваю. Но внутри меня всё ещё гулко отдаются слова мамы. «Вспомни всё. Тебя обманывают. Тебя заставили забыть». Что это значит? Кто мог заставить меня забыть что-то настолько важное?
Я снова закрываю глаза, пытаясь вспомнить что-то большее – какой-то миг, какой-то намёк. Но всё ускользает, как дым. И это ещё страшнее, чем сама иллюзия.
---
Когда мы возвращаемся к лагерю, остальные ребята из академии выглядят такими же уставшими и измотанными. Каждый из нас сегодня встретил своих демонов, и это оставило след в глазах каждого.
Мы не разводим костёр. Слишком много всего произошло, слишком много воспоминаний ожило в этой чёрной долине. Каждый уходит к своей палатке – нужно время, чтобы прийти в себя.
Я сижу у входа в свою палатку, глядя в серый туман, который, кажется, никогда не рассеется. Слова мамы звучат в голове всё громче: «Тебя заставили забыть». Я чувствую, как холодно сжимается грудь.
– Кто? – думаю я . – Кто заставил меня забыть? И что именно?
Я зажмуриваюсь, пытаясь ухватить хоть что-то. Но всё, что остаётся – это лишь тяжесть и странное, пронзительное предчувствие. Будто эта долина открыла не только страхи, но и что-то, что слишком долго было скрыто от меня.
Я обнимаю колени, закрываю глаза и позволяю усталости накрыть меня.
---
В это время в тени неподалёку стоит Асмодей. Он наблюдает за ней, оставаясь невидимым в густом мраке. Он видел, как она вырвалась из иллюзии, и ощутил облегчение — тихое, почти незаметное, но настоящее.
Он не думает ничего особенного. Просто смотрит и сопереживает. Не вмешивается, не нарушает её пространства. Просто наблюдает из тени, пока она пытается собраться с силами. Эвелин не видит его и не подозревает о его присутствии.