Глава 14. Дебаты
Саша напряженно смотрела в экран. Пахомов за трибуной выглядел спокойно и невозмутимо. Саша в очередной раз поразилась способности шефа собираться в критических ситуациях и не реагировать на провокации. Ей самой, несмотря на годы тренировок и медитаций, это не всегда удавалось. Дебаты шли в прямом эфире, права на ошибку не было. А Пахомова пытались вывести из себя, и ещё как! За трибуной в противоположном конце студии стоял Сергей Рябинин – кандидат в мэры Волнограда. Лицо у него было широкое, с густой черной бородой и усами. Рябинин выступал в роли обычного русского мужика, человека из народа, который радеет за традиционные ценности. Он казался очень простыми, но это была обманчивая простота, за которой скрывалась хитрость лиса. Роман рассказывал Саше, как служба охраны несколько раз уже выявляла среди сотрудников Волноградского отделения «Русс Металлург» людей, связанных с Рябининым. А уж сколько атак на сервера компании удалось отбить с начала избирательной кампании Пахомова! Рябинин не чурался промышленного шпионажа. Сеть его людей ползла по всему городу как паутина или грибница. И вот теперь он дебатировал с Пахомовым, вытаскивая из рукава то один, то другой факт, который мог бы если не разрушить, то ощутимо пошатнуть позиции шефа.- Скажите, пожалуйста, господин Пахомов, на каких костях вы построили свой бизнес? Ведь, как известно, ваша отрасль промышленности является едва ли не самой токсичной из всех. Камера немедленно сфокусировалась на Викторе. Ни один мускул не дернулся на лице Пахомова, оно оставалось спокойным и бесстрастным.- Никаких костей, Илья Никитич, исключительно тяжелый труд сотрудников предприятия «Русс Металлург». Который, замечу, высоко оплачивается. Заработная плата индексируется каждый год, работникам организовываются поездки в санатории. Также происходит постепенное внедрение технологий экологической утилизации отходов производства. Мы активно сотрудничаем с научными лабораториями, следим за новыми разработками в своей сфере. А ещё мы постоянно помогаем юным гениям реализовывать свои идеи. И таким образом, кстати, предотвращаем утечку мозгов за рубеж. А что вы, господин Рябинин, сделали, чтобы сохранить умных молодых людей на Родине? - Я их родил и воспитал! – последовал горделивый ответ. - Ну, родили их, положим, всё же не вы, а ваша уважаемая супруга...- Как известно жителям города, - не обращая внимания на Пахомова, продолжал Рябинин, - у меня пятеро прекрасных детей. Двое парней уже заканчивают кадетское училище, дочери блистают на конкурсах талантов. Машеньку даже пригласили обучаться по специальной программе в Италию, её будет курировать сама госпожа Сарто. Младший сын прекрасно показывает себя в джигитовке! - Звучит замечательно, Илья Никитич, вот только речь вы ведете о собственных детях. Между тем как мы говорим о будущем этого города. - Так и я о том! – Рябинин широко улыбнулся. – Я люблю детей и хочу, чтобы у каждого ребенка в этом городе были ровно такие же возможности, как у моих собственных ребятишек. Они – пример того, что я могу сделать для других. А вот заинтересованы ли вы в детях, Виктор Сергеевич, - это большой вопрос. Вы ведь, насколько мне известно, женаты никогда не были, семьи у вас нет. Что вас удержит от всяких глупостей?- Никогда не думал, - невозмутимо ответил Пахомов, - что семья нужна для того, чтобы удерживать от всяких глупостей. Лично меня от них удерживают воспитание, принципы и Уголовный кодекс. И мне этого вполне хватает. Как, полагаю, и другим жителям Волнограда. Да и не кажется ли вам странным в двадцать первом веке сомневаться в профессионализме человека без жены и детей? У нас в конце концов глава государства в разводе. А что касается детей и того, что я могу для них сделать – гранты, которые получают школьники...Пахомов не в первый раз отбивался от аргументов о своём одиночестве. Саша пересмотрела бесконечное множество интервью, в которых он раз за разом уходил от вопросов про детей, жену и брак. Это была проторенная тропа.Ведущий дебатов задавал вопросы по программе каждого кандидата, спрашивал, что стоит улучшить, какие мероприятия необходимо проводить для расселения центра и прочее. Пахомов пропускал мимо ушей шпильки в свой адрес легко и непринужденно, привычно выдерживая на лице маску благожелательной сдержанности. - А что вы скажите про ваши связи с Черновым Андреем Андреевичем? Сашино сердце пропустило удар. Откуда у Рябинина такая информация? Что именно он знает? И как это повлияет на шефа? - А что же вас смущает? – хладнокровно уточнил Пахомов. - Ну как же, - Рябинин расплылся в улыбке. – Вас давеча видели на набережной в обществе этого человека. Ничего не хотите рассказать избирателям? Или для вас в порядке вещей водить дружбу с человеком, который не так давно освободился из мест не столь отдаленных?В студии наступила глубокая тишина. Саша бросила короткий взгляд на стоящих вокруг журналистов и увидела, как жадно разгораются их глаза в предвкушении сенсации. Все в городе знали про Чернова. Все знали, с чем и как он связан. И вот теперь знакомство с кандидатом в мэры? Что-то будет! Пахомов выдержал паузу. Пригубил воды из высокого стакана и, наконец, начал говорить. Журналисты вокруг Саши судорожно включили камеры на экранах телефонов. - Вы ставите мне в вину знакомство с господином Черновым, верно ли я вас понял? Рябинин благодушно кивнул.- Что ж. Тогда вот мой ответ. Мне удивительно, господин Рябинин, что человек в вашем положении не понимает очевидных вещей. Вы бросаетесь обвинениями и намёками, которые не сделали бы чести даже низкосортному писаке из желтой газеты, а ведь вы политик. Я, очевидно, знаком с Андреем Черновым. И, очевидно, Андрей Чернов отбывал свой срок в тюрьме. Странно было бы это отрицать.По рядам зрителей студии пробежали шепотки. - Что он делает?! – в панике обратилась Саша к стоящему тут же Роману Кереселидзе, но тот отмахнулся.- Но также очевидно и то, что Андрей Чернов владеет сетью магазинов, торгующих алкогольной продукцией. Которые, удивительное совпадение, являются прямыми конкурентами «Дионисийца». Напомните, господин ведущий, кто хозяин этой компании?Ведущий – степенный пожилой артист – поспешно заглянул в подсказки и честно выдал ответ.- Фильченко Маргарита Никитична.- В девичестве Рябинина, - закончил Пахомов. Теперь камера сфокусировалась на лице Рябинина, которое стремительно приобретало помидорно-красный цвет. - На что вы намекаете?! – рявкнул он.- Ни на что, - пожал плечами Пахомов. – Всего лишь обозначаю некоторые факты, мы ведь для этого здесь собрались, верно? И вот как интересно получается. «Дионисиец» конкурирует с «Долиной Грёз», а вы, господин Рябинин, в прямом эфире сообщаете зрителям о судимости господина Чернова. На что, надо думать, он вам согласия не давал. Но даже это не так важно. Вы фактически поставили под сомнение порядочность человека, основываясь исключительно на его прошлом.- Да какое прошлое! – взвился Рябинин. Его черные усы гневно топорщились, от благодушия не осталось и следа. – Чернов торгует наркотиками в городе, а ты его защищаешь! Для того лезешь наверх? Дружков своих уголовников подтягивать?!- Вы готовы повторить свои слова в суде? – спросил Пахомов. Он оставался невозмутимым, ярко контрастируя с ярящимся Рябининым.- Какой суд?!- Ну, вы ведь сейчас обвинили человека в уголовном преступлении. Значит у вас есть веские основания для этого, и вы абсолютно уверены в своих словах. И, вероятно, уголовное дело в отношении Чернова уже расследовано и передано в прокуратуру для утверждения обвинительного заключения. Или даже уже имеется приговор, которым Андрей Андреевич признан виновным в совершении преступления. Это так?Ответом была тишина. До Рябинина постепенно доходил смысл слов Пахомова.- И стало быть, если господин Чернов инициирует процесс о клевете, вы стойко и с честью выдержите его и выйдете победителем из этой схватки.Цвет лица Рябинина из помидорного стал серым. Пахомов безжалостно продолжал.- Потому что в противном случае вы совершили оговор, Илья Никитич. Я бы подумал, как это характеризует вас. Будете ли вы внимательны к словам избирателей? Будете ли принимать различные точки зрения? Будете ли вы объективны? Или ваше предубеждение и склонность оценивать людей по их прошлому станут принципами, на которых вы выстроите управление Волноградом? Если так... Пахомов задумчиво поживал губами.- На месте жителей города, я бы внимательно проверил, а все ли мои штрафы оплачены и все ли грехи замолены прежде, идти на приём к столь суровому градоначальнику.Дебаты закончились. Камеры погасли. К Рябинину кинулась его супруга, но тот не обращал внимания на беспокойную женщину. Он поспешно подошёл к Пахомову. Саша не слышала, что именно сказал шефу Рябинин, но Виктор Сергеевич с сочувствующей улыбкой покачал головой.- Боюсь, этот вопрос вам следует решать с господином Черновым, - произнёс Пахомов подчеркнуто громко, развернулся спиной к Рябининым и направился к своей команде. - Его ж так удар хватит, Виктор Сергеевич, - обеспокоенно сказала Саша, подавая шефу пальто.- Тем проще будет победить, - последовал жесткий ответ.Пахомов не смотрел ни на кого. Он был погружен в себя. Саша почувствовала легкий холодок страха. Пахомов безжалостен – это она поняла уже давно. Но настолько подчеркнутое равнодушие? Саша шла следом за шефом и переваривала услышанное. Образ Пахомова обрастал всё новыми подробностями. Кофе и мята. Сочувствие и безжалостность. До дома доехали в молчании. Саша машинально выскочила из машины, чтобы открыть перед шефом дверь.- Кожевник, зайди ко мне в кабинет после ужина, - услышала она слова шефа.- А? Да, хорошо.И что ему нужно? Не хочется разве отдохнуть после трудного дня? Пахомов стоял спиной к двери, разглядывая книги на полках. Он сменил строгий черный костюм на свободные штаны и мягкую футболку с коротким рукавом. С некоторых пор Пахомов перестал скрывать от Саши свой шрам. Он доверял ей теперь. Приятно и тревожно.Саша остановилась, на секунду позволив себе полюбоваться этим человеком. Сложным, пугающим, но вызывающим у неё неизменное уважение. И трепет. Дурацкий бабский трепет, неуместный во всём этом маскараде. Неприменимый к Саше в принципе. - Я не знаю, зачем делаю это, - сказал Пахомов, не оборачиваясь к ней, - но почему-то мне кажется важным пояснить тебе кое-что. Для начала я знаю, что Чернов беседовал с тобой.Саша вздрогнула, но смолчала. Пахомов повернулся к ней. Уголки его глаз опустились, на лбу четко проступили морщины. Девушка вспомнила, сколько на самом деле лет её шефу. И Пахомов явно устал.- Сядь, пожалуйста, - сказал он. Саша подчинилась и опустилась в кресло рядом с рабочим столом шефа.Пахомов, к её удивлению, взял стул и устроился напротив неё.- У меня есть основания полагать, что Чернов делал тебе очень неприятные предложения. И я также знаю, что ты ему отказал.- Я обещал сломать ему руку, - ответила Саша, не поднимая глаз.Пахомов хохотнул. - Не удивлен. Рябинин прав. Чернов действительно распространяет наркотики в городе, ты видел Томо. Но с ним не справиться пустыми обвинениями и громкими лозунгами. Чернов – стреляный воробей, у него достаточно влияния чтобы закопать любого. И хорошо, если только в фигуральном смысле. Рябинину повезло, что он попытался задеть меня, а не самого Чернова. По крайней мере на это мозгов хватило. Я хочу, чтобы ты понимал, Саша: мне не нравится то, что происходит в городе. Наркотики убивают в людях всё человеческое, я знаю это едва ли не лучше других. И я буду с ними бороться. И Чернов исчезнет, можешь быть уверен. Но сейчас нам лучше с ним не ссориться. Держи друзей близко...- А врагов ещё ближе, - закончила Саша.- Именно так. Пахомов подался вперед и внимательно рассматривал её. Саше стало неловко. Она почувствовала, как румянец заливает её лицо. Взгляд шефа будто исследовал Сашу. Девушка пыталась выдержать его, но в итоге отвернулась. - Я не знаю, что мне делать с тобой, Саша.Девушка резко вскинула голову.- Вы о чем, шеф?Пахомов улыбался, но улыбка эта была полна какой-то муки. Он покачал головой и обвел рукой сначала себя, а потом Сашу.- Обо всём этом. - Я не понимаю.- Правда не понимаешь? Пахомов потянулся и взял её за руку. Его ладони были холодными и сухими. Саше немедленно захотелось их согреть, но она продолжала неподвижно сидеть в кресле.- Я не знаю, как и когда это произошло парень, но твоё мнение обо мне неожиданно стало очень важными для меня. Мне нужно знать, что ты не считаешь меня чудовищем. Не во всех случаях хотя бы. Я хочу, чтобы ты не боялся меня. Чтобы ты понимал меня. Ты стал моей слабостью, Саша, и я не знаю, что с этим делать.Саша почувствовала, как её сердце забилось чаще. Это что, признание?- Кто-то разволновался, - мягко улыбнулся Пахомов, приложив большой палец к пульсирующей венке на её руке. Саша вымученно улыбнулась в ответ.- Я не знаю, что говорить, Виктор Сергеевич... - пробормотала она.Пахомов отпустил её руку и встал. Девушке немедленно захотелось вернуть всё обратно.- Я не прошу тебя ничего говорить, Саша. Мне самому предстоит ещё много думать об этом. Но мне показалось правильным сообщить тебе, что я чувствую. Чтобы ты сам имел возможность принимать решение. И если получится так, что я не справлюсь с собой; если контроль в отношении тебя потребует от меня слишком много сил – я скажу тебе. И если ты сможешь принять меня... Хотя о чем я говорю! Я сам себя не хочу таким принимать! Пахомов повернулся к Саше. Он был таким уязвимым сейчас, таким слабым. Взрослый мужчина, способный уничтожать других, принимать жесткие и даже жестокие решения стоял перед ней как рак, лишенный раковины. - Я сделаю всё, чтобы уберечь себя от собственной порочности, Саша. Если бы ты только был женщиной, как всё было бы просто! Саше хотелось вскочить на ноги, хотелось признаться во всём: и в том, что она девушка, и в том, что она влюблена в него. В том, что всё на самом деле просто, и у Виктору не нужно себя ненавидеть. Но её ноги приросли к полу, а рот будто зашили суровыми нитками. Это признание уничтожит всё, что у них есть. Доверие, дружбу, перечеркнёт каждое Сашино действие, которым она заслужила уважение Пахомова. Потому что Виктор Сергеевич привязался к Александру Кожевнику – смелому и честному парню. Не к глупой девчонке, которая решила подзаработать и обманом получила высокооплачиваемую работу. - Иди, Саша, - сказал Пахомов. Его лицо снова стало непроницаемым. – Я вижу, что тебе нужно подумать. И, уверяю тебя, наш сегодняшний разговор не отразится на наших рабочих отношениях.Саша усилием воли заставила себя спокойно выйти из кабинета. А не выбежать вон, как наказанный ребенок.Нужно подумать? Ещё как! Почему, в конце концов, всё всегда так сложно?!Сашу переполняли эмоции, целый коктейль, который, казалось, готов был разорвать её тело. Радость, счастье, страх, отчаяние, вина, стыд. В первый раз в жизни Саша действительно пожалела, что не родилась мальчиком. Но что бы это изменило?Саша ходила по своей комнате из угла в угол и напряженно размышляла. Как быть? Что делать?В конце концов она быстро переоделась в спортивную форму и спустилась в тренажёрный зал. Напряжение требовало выхода. Избивая грушу, прыгая и бегая на беговой дорожке, Саша всё лучше и яснее видела единственный выход из всей этой ситуации. Ей нужно уйти.