Глава 8
— Не будь таким строгим! Может, я хотела ещё немного прогуляться!
— …
Девушка сжала губы и поспешно зашагала к нужной лестнице. Слуга поднялся следом, но, судя по его лицу, внутри него кипели вопросы. Коридор, по которому они шли, казался бесконечным, и тишина лишь усиливала напряжение. Шаги Чжун Миня, чёткие и тяжёлые, каждый раз заставляли её вздрагивать — невозможно было предугадать, что он может выкинуть. Но вскоре она поняла: он остановился. Теперь слышны были только её шаги.
Принцесса замерла и медленно обернулась, уже готовясь оправдываться — а вдруг снова что-то натворила? Или… прошла мимо своей двери?
Однако Чжун Минь сейчас выглядел иначе. В его взгляде читалось смятение, а в чертах лица — уязвимость. Он словно хотел спросить нечто иное, но в последний момент передумал. После короткой паузы он осторожно произнёс:
— Ваше Высочество… Вы чем-то обеспокоены?
Голос принцессы дрогнул:
— Нет… С чего ты взял?
— С тех пор как Вы очнулись, всё время сидите взаперти. А если и выходите — то только в сопровождении принца. Раньше ведь всегда провожал я. — Он нахмурился. — А теперь… Вы меня избегаете. Я прав?
— Нет, всё совсем не так! — всполошилась девушка, замахав руками. Но не успела и слова добавить, как Чжун Минь схватил её за руки и заглянул в глаза:
— Что с Вами сделал тот демон? Что он такого натворил, что Вы не можете даже мне об этом рассказать?!
Лицо белобрысого стражника выражало глубокую тревогу, а его небесные глаза были предельно серьёзны. Цзяо Хуан застыла, не зная, как реагировать. Она не ожидала от него такой искренности. Его лицо было так близко, что она не могла даже как следует осмыслить, что происходит. Чжун Минь, заметив её замешательство, досадливо отпустил её руки и отступил на шаг.
— Я Ваш стражник, Ваше Высочество… Кто, если не я, должен Вас защищать?
Он замолк, ожидая ответа. Но принцесса колебалась — рядом не было Сяо Чжаня, и врать было опасно. Но и правду сказать… тоже.
Если Сяо Чжань ей поверил, значит и Чжун Минь должен. Новую легенду придумать уже не успеть. Она отвела взгляд и негромко произнесла:
— Ты прав. На самом деле… я потеряла память.
***
Цзинь Тао бережно поддержал девушку и привёл её в хижину. Усадив на стул, протянул чашу чая — ту самую, что налил себе, но сейчас с готовностью отдал. Он толком не знал, как её успокоить, но старался изо всех сил.
— Что тебя так напугало? — мягко спросил он, присаживаясь рядом. — Кого ты увидела?
Цзяо Хуан крепко сжала чашу, глядя в тёмный отвар.
— Я и сама не знаю… Но почувствовала в нём опасность.
Наступила тишина. Ей не хотелось говорить больше — Цзинь Тао и так уже смотрел на неё странно, как на сумасшедшую. Но в его взгляде не было осуждения. Он и правда волновался. Наверное, думал, что всё дело в тяжёлой жизни и постоянных упрёках матери.
Он улыбнулся, бережно коснулся её плеча и сказал:
— Тебе просто показалось. Не бери в голову.
Цзяо Хуан кивнула и быстро допила чай. В конце концов, она пришла сюда работать, а не жаловаться на жизнь. Хватит с неё и того, что Жао Цзюань её жалеет. Пора возвращаться к делу.
— В общем, так получилось, что я потеряла память… Поэтому, может, вы могли бы…
— Да знаю я! — перебил её Цзинь Тао, усмехнувшись. — Вся деревня уже в курсе! Только об этом и говорят.
Цзяо Хуан неловко сжала губы. Она хотела попросить, чтобы он напомнил, чем она тут занималась, но господин Цзинь сам всё рассказал. После его объяснений многое встало на свои места: он — шлифовщик камней, мастер по созданию декоративных изделий. А её работа заключалась в уборке хижины и выполнении мелких поручений.
— Вот и всё, что ты делала, — заключил Цзинь Тао, устраиваясь за стол. Цзяо Хуан уже потянулась за метлой, как он продолжил: — Завтра мы уезжаем в Лянхуа. Там у моего дяди осталась таверна «Водяной дракон». Буду работать там.
Девушка замерла. Только начала привыкать, только появилось хоть что-то стабильное — и вот, снова перемены. Печально моргнув, она тихо спросила:
— А как же шлифовка камней?
— Да что с них толку? Делать трудно, да и не берёт никто. Сейчас людям еда нужна, а не безделушки.
Цзяо Хуан поникла, крепче сжав метлу. Если матушка узнает — рассердится. А дома торчать весь день… то ещё наказание. Работа в хижине была её маленьким спасением от суровой реальности.
— Тогда я… — начала она, но он снова перебил:
— Просто уберись тут, раз пришла, и иди домой. — Тон у него был равнодушный, но в глазах читалась грусть. Спустя паузу он добавил: — Или… если хочешь, можешь уехать с нами.
— С вами?! — Она резко подняла голову, в её голосе зазвучала надежда. — А можно?..
— Почему бы и нет? Думаю, жена не будет против, — он улыбнулся, почесав подбородок. — Поговори с матушкой. Может, отпустит.
Глядя на то, как сильно её ненавидит матушка, можно было надеяться: та действительно отпустит Цзяо Хуан — лишь бы избавиться от неё. Но если вспомнить, насколько помешана на чистоте, то, возможно, и запретит уходить. Цзяо Хуан всё-таки склонялась ко второму варианту.
Она кивнула и принялась за уборку. Вся хижина была покрыта пылью, в углу громоздились отпиленные куски камней. Цзинь Тао вышел, и девушка осталась одна. Это позволило ей рассмотреть декоративные изделия на полке — маленькие, большие, в виде цветов, зверей. У Цзиня определённо был талант. Жаль только, что он родился в краю, где это никому не нужно.
Цзяо Хуан с надеждой подумала, как хорошо будет уехать с ними. Хотелось уже поскорее обсудить всё с матушкой и шимэй. Она ускорилась, желая закончить как можно быстрее. Через пару часов хижина сияла чистотой, и она довольно отряхнула ладони.
Выйдя на улицу, увидела, как Цзинь Тао перетаскивает кувшины. Что внутри — неважно. Главное, ей нужно спешить домой.
— Дядюшка Тао, я закончила! — помахала рукой.
— Хорошо, — кивнул он с улыбкой. — Тогда твоя работа окончена.
Цзяо Хуан подумала, что стоило бы помочь им с переездом. Но сначала — матушка. А потом она ещё вернётся.
Перед тем как открыть калитку, она на мгновение остановилась. Взгляд сам собой скользнул к тому самому месту… Там, где она впервые увидела того демона. И снова — безумный взгляд, пронизывающий насквозь. По коже побежали мурашки. Она моргнула — видение исчезло. Но тут же закружилась голова, и, чтобы не упасть, она вцепилась в калитку.
Цзинь Тао обернулся, заметив, как она застыла. Её лицо побледнело, а взгляд стал пустым. Мужчина встревожился, быстро поставил кувшин и подбежал.
— А-Хуан, что с тобой? Тебе пло… — он не успел договорить. Её тело обмякло, и она без сознания упала ему на руки.
***
Перед глазами Цзяо Хуан замаячил уже знакомый потолок. Она медленно открыла глаза и, оглянувшись, узнала ту же тумбу, тот же стеллаж с сушёными травами — значит, снова оказалась в комнате лекаря Жао. Вероятно, когда она потеряла сознание, Цзинь Тао принёс её сюда. Сейчас, однако, она чувствовала себя куда лучше. Из-за стены доносились голоса.
Она насторожилась, услышав своё имя. Мысли всполошились — лежать без движения больше не было сил. Осторожно поднявшись, босыми ступнями ступая по прохладному полу, она подошла к проходу и заглянула на кухню.
Там, за низким столом, сидели Цзинь Тао и Жао Цзюань. Между ними стоял чайник, над которым клубился тонкий пар. Оба выглядели сосредоточенными, и в воздухе витала тревога.
— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурился Цзинь Тао, в голосе его звучало напряжение.
Жао Цзюань, поставив чашу, серьёзно произнёс:
— Я беспокоюсь за А-Хуан. Она явно страдает не от обычной хвори. — Он на секунду опустил взгляд, голос его стал тише, почти испуганным. — Даже в самых тяжёлых состояниях человек не забывает собственного имени.
Цзинь Тао замер, едва не уронив чашу, и с трудом выдавил:
— Ты хочешь сказать…
— Я не знаю, что это значит, — перебил его Жао Цзюань. Он на мгновение умолк, тень легла на его лицо, голос понизился. — Либо она всё притворяется, что маловероятно и не имеет смысла… либо вмешался кто-то посторонний.
— Кто-то посторонний? — Цзинь Тао замер. — Заклинатель?
— Вряд ли, — покачал головой лекарь, вновь наливая чай. — Заклинатели таким не занимаются. Кто-то насильно заставил её забыть. Это… похоже на след демона.
Слово «демон» повисло в воздухе, как яд. Цзинь Тао побледнел. Уже в третий раз за вечер. Казалось, его лицо больше не может стать светлее. Цзяо Хуан, прижавшись к дверному косяку, затаила дыхание. Внутри всё сжалось от тревоги. Разум отчаянно сопротивлялся — но сердце подсказывало: это правда. Иначе как объяснить тот кошмарный взгляд, который она видела? Те глаза…
Жао Цзюань залпом допил чай, будто желая проглотить собственные сомнения, и осторожно поставил чашу на стол, стараясь не шуметь.
— Меня волнует не это, — прошептал он.
Цзинь Тао удивлённо взглянул на него, не понимая что может волновать больше чем то что уже было сказано:
— А что тогда?
Лекарь подался вперёд и сдавленно произнёс:
— Зачем демон стер ей память? Что она знала такого… что нельзя было помнить?
Цзинь Тао провёл рукой по лицу и тяжело вздохнул:
— Послушай… ты уверен в этом?
Жао Цзюань посмотрел прямо в глаза:
— На девяносто два процента.
— П-почему только девяносто два?..
— Потому что остаётся восемь, — лекарь горько усмехнулся. — Мы можем что-то не учесть.
Цзяо Хуан слушала всё это с нарастающим ужасом. Её сердце колотилось так сильно, что казалось, его сейчас услышат. Значит, она действительно ничего не помнит… потому что демон забрал её воспоминания? И, может быть… сделал нечто ещё?
В памяти всплыли алые глаза. Холодные, бездонные. Мужчина с двумя мечами. Его голос… Он назвал её:
«Ваше Высочество».