Глава 3. Яд и сталь
Райан
Вино в моем кубке имеет легкий миндальный оттенок. Нежный, почти неуловимый. Но я его чувствую. Я всегда чувствую.
Я медленно поворачиваю бокал в руках, наблюдая, как кроваво-рубиновая жидкость играет в свете факелов. Пирушка в честь моего недавнего девятнадцатилетия в самом разгаре. Музыканты играют, придворные смеются, но мои глаза прикованы к молодому виночерпию, который стоит у стены, стараясь не смотреть в мою сторону. Он бледен, как полотно. Отблески пламени выхватывают из полумрака его дрожащие пальцы.
— Интересное послевкусие, — говорю я громко, и за нашим столом наступает тишина. Все взгляды устремляются на меня. — В этом вине. Не находите? Слишком... сладковатое.
Виночерпий замирает. Его горло содрогается. Я встаю, и гул в зале стихает. Мои шаги гулко отдаются по каменному полу, выложенному мозаикой с изображением дракона — символа нашего дома. Я подхожу к юноше. Ему лет шестнадцать, не больше.
— Как тебя зовут? — спрашиваю я, и мой голос, низкий и ровный, кажется мне особенно громким в этой тишине.
— Л-Лорик, ваше высочество, — шепчет он, глядя куда-то мне в грудь.
— Лорик. Ты пробовал это вино? Оно восхитительно. Король желает разделить с тобой этот нектар.
Я подношу свой кубок к его губам. Он зажмуривается, по его вискам катятся капли пота.
— Нет... Пожалуйста, ваше высочество... — его голос срывается на писк.
— Я настаиваю, — мои слова повисают в воздухе, холодные и неоспоримые. — Это приказ.
Я с силой прижимаю кубок к его губам и опрокидываю. Он захлебывается, темная жидкость стекает по его подбородку, оставляя красные подтеки на простой холщовой рубахе. Он падает на колени, давясь кашлем. Через несколько секунд его тело начинает биться в конвульсиях, ударяясь о каменный пол. В зале раздаются сдавленные вскрики, кто-то из женщин прячет лицо в ладонях. Я смотрю на это с холодным, отстраненным любопытством, пока судороги не прекращаются и он не замирает в неестественной позе.
— Вынести, — бросаю я стражникам, не глядя на тело. Мои стражи в синих плащах без лишних слов подхватывают его и уносят. — И найти того, кто его подкупил. У вас есть сутки.
Я возвращаюсь к своему месту. Пирушка замерла. Все смотрят на меня с ужасом, смешанным с подобострастием. Я поднимаю новый, уже проверенный дегустатором кубок.
— Веселье продолжается! — объявляю я, и звук моего голоса, будто щелчок кнута, возвращает всех к действительности. Музыка начинается снова, но теперь она звучит нервно и фальшиво.
Для большинства покушение — это нечто из ряда вон выходящее. Для меня — рутина. Как утренний туалет или совещание с советниками. Шестая за этот год. Я даже не утруждаюсь их подсчетом. Я — Райан, наследник королевства Вальриум. Династия Валеронов передавала власть от отца к сыну тысячу лет. Но до своего двадцатилетия, до которого мне остался год, я формально не король. Регентом при мне является мой дядя, лорд Матиас. Но по факту, уже два года как правлю я. Дядя... он никогда не стремился узурпировать власть. Наоборот. Он взял на себя бремя регентства, когда мои родители погибли при загадочных обстоятельствах, едва я появился на свет. Он растил меня, учил. Он — властный, как ураган, и твердый, как алмаз, но с сердцем, в котором странным образом уживаются железная воля и глубокая любовь к нашему народу. «Корона — это не привилегия, Райан. Это долг. Перед каждым крестьянином в поле, каждым ремесленником в городе», — это он вбил мне в голову с детства.
И он сделал меня тем, кто я есть. Он нанимал лучших учителей со всего континента. В пятнадцать лет я говорил на пяти языках, включая грубый диалект северных горцев. В шестнадцать — разбирался в экономике и тонкостях налогообложения лучше иных седых советников. В семнадцать — уже командовал войсками на учениях, и отец моего лучшего друга Ареса, лорд-командующий Маркус, лишь усмехался и хвалил мою тактику. «Парень, ты рожден, чтобы носить корону, а не просто унаследовать ее», — сказал он как-то.
Меня любят. Народ видит во мне справедливого и сильного будущего короля. Девушки при дворе смотрят на меня с обожанием, шепчутся, когда я прохожу. Я слышал, что мою внешность называют «проклято-притягательной». Мои волосы — черные, но на солнце они отливают темным синим цветом, как крыло ворона. Глаза — холодного серого оттенка, как зимнее небо перед бурей. Говорят, в них можно утонуть. Лично я не вижу в этом ничего особенного. Просто генетическая причуда. Но это делает меня завидным женихом. Со мной пытаются сватать дочерей все соседние королевства.
Покинув пир, я иду в главный зал для аудиенций — Зал Собраний. Прохожу по галерее, где на стенах висят штандарты покоренных провинций, а под ногами расстелены ковры из далекой восточной страны, поглощающие звук шагов. Зал огромен, с высокими стрельчатыми окнами из цветного стекла, через которые льется лунный свет, окрашивая все в мистические синие и пурпурные тона. Мой дядя, Матиас, уже ждет меня у массивного дубового стола, заваленного картами и свитками. Его седеющие волосы собраны в строгий хвост, лицо испещрено морщинами, но глаза по-прежнему остры, как у орла.
— С Лориком разобрался? — спрашивает он, не поворачиваясь, водит пальцем по карте торговых путей.
— Естественно, — подхожу я к нему, чувствуя легкую усталость. — Миндальное масло. Довольно примитивно. Слишком заметно.
— Бедняга. Использовали втемную. Надеюсь, его семье будет выплачена компенсация. Найдешь того, кто стоит за этим?
— Уже ищут. Думаю, следы приведут к дому лорда Вигана. У него давно чешутся руки на западные рудники.
Матиас поворачивается ко мне. В его взгляде нет ни осуждения, ни похвалы. Есть лишь оценка, всегда трезвая.
— У страха глаза велики, Райан. Но не дай страху ослепить тебя. Правитель должен видеть не только угрозы, но и возможности. Смерть юного дурака — это угроза. Недовольство в среде знати, которое к ней приведет, — это возможность укрепить свою власть.
В этот момент сзади на меня кто-то набрасывается. Тяжелые руки хватают меня за плечи.
— Не двигаться! У меня кинжал! Твои сокровища — или твоя жизнь! — раздается притворно-грозный голос.
Я даже не вздрагиваю. Я узнаю его с первого слова. От него пахнет конюшней, дорогим вином и беззаботностью.
— Арес, если ты не уберешь свои потные лапы с моего нового дублета, твой собственный кинжал окажется в очень неприятном и глубоком месте, — говорю я, не оборачиваясь.
Арес хохочет, отпускает меня и хлопает по спине так, что я чуть не кашлянул.
— Расслабься, дружище! Ты же чуть парнишке сердце не остановил там, на пиру! Надо же как-то разрядить обстановку. К тому же, от твоей серьезности тут скоро иней на стенах появится.
Он появляется передо мной, ухмыляясь. Высокий, плечистый, с беззаботными карими глазами и вечно растрепанными темными волосами. Полная противоположность мне.
— Ты когда-нибудь научишься стучаться? Или ходить, а не наскакивать, как медведь? — спрашиваю я, поправляя рукав дублета, расшитого серебряной нитью.
— А где тут веселье? — он подмигивает Матиасу. — Итак, о чем вы тут, два самых скучных человека в королевстве, совещаетесь? Опять налоги обсуждаете? Ужос.
— О том, как бы тебя на пару месяцев на северную границу сослать, — сухо отвечаю я. — Опыт командования тебе не повредит. И девушки там попроще, не будут смотреть на тебя, как на кусок мяса.
— О чем, кстати, о девушках! — глаза Ареса загораются азартом. — Слушал, опять к тебе сваты из Майзи приехали. Говорят, принцесса Рейна просто цветок! Волосы — словно спелая пшеница, глаза — как два изумруда! Все при дворе только и говорят.
Я фыркаю и отворачиваюсь к карте, скользя пальцем по границам Вальриума.
— Пусть едут обратно. Передай им, что наследник Вальриума не нуждается в невесте, выбранной по принципу красоты волос. Меня не интересует ни Рейна, ни кто-либо еще. У меня есть королевство, которым нужно управлять.
— Фух, — свистит Арес. — Холоден, как зимний ветер. А как же продолжение династии? Романтика?
— Романтику оставь для своих похождений в тавернах, — огрызаюсь я. — Матиас, мне нужна информация. О короле Эдгаре из Серебряного Града. И обо всем, что с ним связано. Особенно о том, что он тщательно скрывает.
Арес свистит еще громче.
— Ого! Наш затворник заинтересовался самым закрытым соседом? Уже решил, на ком жениться? Говорят, у него дочка есть, но о ней никто ничего не знает. Словно призрак.
— Меня интересует его политика, а не его семейство, — резко обрываю я его. — Его королевство процветает, а его народ настроен против нас. Мне нужно понять почему.
Матиас смотрит на меня с легкой улыбкой.
— Разумно. Информация — лучшая броня. Я распоряжусь.
Я киваю и смотрю в окно, на темные очертания спящего города. Очередное покушение закончилось. Но настоящая игра, игра тронов, только начинается. И я не намерен проигрывать.