4
Гарриет была недовольна. Гарриет была очень недовольна. Этот чертов божок ее весьма разозлил своим вульгарным и ушлым поведением. Девушка топала по улице до ближайшего заведения быстрого питания, где попросила завернуть себе пиццу с собой и заодно утырила банку с кетчупом. После она в темном переулке этим самым кетчупом неаккуратно начиркала: «Все Боги гондоны», чем был весьма обижен один работник МакДональдса, но... Это уже совсем другая история.
Дак решила зайти к себе домой по дороге и продумать план знакомства с этим лепреконом, досье на которого благополучно болталось у нее в сумке на плече. Ох, да он даже сравнительно симпатичный: круглая типично ирландская физиономия, да только казался он не совсем типичным, ибо Дак повертела снимок и так, и этак, пытаясь рассмотреть парня под разными углами, что ей, наверное, удалось, поскольку пришла Гарриет к выводу, что Алекс не так прост, как кажется. Как же ненавязчиво втереться к нему в доверие? Наилучшей идеей ей показалась возможность устроится на работу в пиццерию, у которых Алекс Кавана являлся завсегдатаем. Гарриет решила, что займется этим завтра. И деньги, и знакомство - уложить двух зайцев одним выстрелом.
Дак запрокинула руки на голову и вальяжно прошлась вдоль по улице ко входу в одну из многочисленных серых многоэтажек. Сколько воспоминаний... Детство, проведенное здесь, девушка могла назвать счастливым. Чего не скажешь, конечно, о юношестве и девичестве. Да-да, Гарриет Хилл, ненормальная девушка, угрюмая «неформалка» с красными крашеными волосами провела значительную часть своей жизни в бедных кварталах столицы старушки Англии. Теперь, после выхода из «дома веселья» Дак бы весьма и весьма пригодилась двухкомнатная квартира, забранная Ойстер Нимплз-Хилл, коварной маман. Ан нет, придётся жить в той бедности, откуда девушка была родом, ибо отец её, Натан Хилл, перед своей кончиной не придумал ничего лучше, чем снять квартиру в «серой мадам». На улице царил затхлый запах сырости, исходя из которого можно было сказать о приближении осени. Гарриет достала, порядочно извернувшись для этого, ключи, и открыла подъезд.
Там было темно , одиноко. Всегда, сколько она помнила своё детство, в таких домах, как этот,было темно и одиноко. И холодно. С отоплением здесь покончили ещё со времен душки Черчилля. Гарриет топала по вонючей лестнице, проклиная каждый квадратный сантиметр сего обиталища духов зловония.
Дверь в квартиру открылась резко и с трудом. Набитый опилками желтый диван, стоящий прямо перед дверью, источал гадкий запах пыли. Ну да ладно. Выбирать не приходится.
Гарриет бросила спортивную сумку на диван и прошла в квартиру. По праву Дак могла распоряжаться лишь одной комнатой в коммунальной квартире, но хозяйка отсутствовала, так же комнаты других жильцов были пустыми. Так почему бы Гарриет не стать на время полноправной владелицей этого места? Здесь была одна кухня, ржавый туалет и облезлая ванна. Привыкнем.
****
- Простите, я по объявлению пришла, ищу работу, и...
- Заходите-заходите!
****
Пройдясь по всем закоулкам города, Вы всенепременно встретите на своем пути это замечательное, а для кого-то премерзкое и уже приевшееся место. Заведение, именующееся «Вальхаллой». В этой пиццерии Вас не встретят дамочки, пышные во всех местах, вежливые официанты. Здесь Вас встретят острокостные и дрянные молоденькие англичанки.
- Пицца «Маргарита», пятый столик!
Гарриет схватила поднос. Её рабочий день подходил к своему заслуженному концу, но одна из официанток занемогла и отпросилась с работы до завтра, что принесло Гарриет и её товаркам чуть-чуть побольше работы. Каждый день - пицца, молочные коктейли, счета, чаевые, куча молодых парочек, усевшихся под "Аркой Амура", местная достопримечательность, известная среди персонала, как "Целовальня" или "Даббл-лох". Поганая вещица с похабной аурой, так и витающей в воздухе. Ан нет, в воздухе витает кислород, азот, углекислый газ и примеси, но все же.
- Куда ставить? - бесцеремонно рявкнула Гарриет. Парень, сидящий за столиком, эффектно откинул чёлку и улыбнулся. Тощая дылда, он наверняка надеялся, что Гарриет спросит его имя, телефон и размер носков - подарить на Рождество парочку. Не на ту напал. Ничего, кроме угрюмого взгляда он не получил. Да наверняка все посетители этой забегаловки хотя бы раз обращали внимание на бледную девушку с красными волосами и вечным выражением серийного убийцы - тронутый загадочностью взгляд и каменное лицо прекрасно делали свое дело. Да мы только так и ходим на работу, и только с таким видом -все равно уже, что униформа. Надо же как-то распугивать любящих засиживаться до закрытия граждан. В этаких случаях и вызывают аварийку Гарриет, которая одним пинком-взглядом выгоняет всю нечисть из кафе.
-Спасибо. - таким тоном раньше крушили стены из камня. Сыпятся крестоносцы-рыцари в рогатых шлемах и тамплиеры с ними за компанию, а угрюмая девушка даже бровью не двинет. Челкастый парень, видимо, понимает, что ему стоит поберечь остатки обаяния для других официанток. Улыбка его исчезает постепенно, как полосатый Чеширский Кот из «Алисы в Стране Чудес». Но Гарриет уже этого не видит, ибо всё её существо наблюдает за одним-единственным...
Вот он, вожделенный светловолосый объект, частый гость этой Богом забытой пиццерии! Номер столика?.. Десятый! Гарриет галопом промчалась до бара. Почему же этот человек вожделенный для какой-то официантки? Интрига.
-Мод! Мод Манчини, где ты?- Гарриет вытянула свою длинную шею, ища знакомую глазами.
Мод вылавировала из кухни, как приземистый кораблик из-за айсберга. На её подносе светилась неоновыми огнями заветная десятка. От этого подноса зависела судьба всего мира Гарриет. Из-за него, клятого, ее могли вернуть в психиатрический ад. Самое настоящее безвыходное проклятие. А девушка не хотела этого. Ей это претило.
Дак в один прыжок преодолела расстояние в фута три - и вырвала поднос из рук в меру упитанной Мод. Как молния сверкнул неон средь ясного потолка, и, как в замедленной съемке, поднос с гулким стуком упал на кафельный пол, а виновница катастрофического происшествия на человека-интригу. На светловолосого симпатичного парня-лепрекона. На того, кто был ключом к ее свободе.