Рождественская ересь
Сегодня в Чайнатауне было шумнее обычного, весëлые крики людей и суета на улицах чувствовались даже с закрытыми дверями и окнами. Всë вокруг сияло разноцветными мигающими огнями, да так, что в глазах рябеть начинало. Непривычно видеть столько переливающегося света после тусклых фонариков и неона, чьë освещение, обычно, не выходило за пределы метра от их местонахождения. Тематические украшения появились здесь чуть ли не с начала месяца, странно, для улицы, населëнной китайцами, правда? Чего только не сделаешь ради повышенных продаж в рождество.
Лан Чжоу хмурила брови, уже некоторое время пытаясь вчитаться в строчки романа, но так и не сумела разобрать ничего из написанного. Непонятно, из-за странного вкуса Графа в древней, по другому не назвать, литературе, сугубо на китайском языке или из-за постоянного отвлечения на телефон, который с момента ухода того же Графа не прекращал трезвонить.
Стоило подумать о долгом затишьи, как комнату снова разрозил надоевший звук. Девушка отложила книжонку, еë руку потянула вниз тяжëлая резная трубка стационарного устройства.
-Зоомагазин "Графа Ди", чем можем помочь?-вновь задала этот вопрос она-Да, верно, мы на сегодня закрыты. У владельца появились срочные дела. Извините, без его ведома нельзя заключать сделки.
-Ну что за сервис!-прозвучал раздражëнный голос из трубки, после чего оборвал связь.
Брюнетка тяжело вздохнула, удостоверевшись в прекращении звонка. Это было не первое и явно не последнее негодование за сегодня. Работница опустила телефон на подставку, сейчас она действительно ничем не могла помочь звонившим. Девушка привстала с кресла и опëрлась о стол, на котором находились некоторые предметы интерьера, включая сам телефон с оставленной книгой.
На улице поздний вечер, а видно всë лучше чем днëм. И без того узкие переулки квартала заполнены толпами народа, в обычные дни здесь нет даже половины нынешнего ажиотажа. Это заставляет чувствовать бóльшую тревогу. Граф покинул магазин около трëх часов назад и до сих пор не вернулся. Беря во внимание обстановку снаружи, массовый наплыв туристов, в голову приходили десятки не самых лучших сценариев возможных проишествий.
Вдруг юного владелец зоомагазина попадëтся под руку недоброжелателям? Что, если пострадает в давке? Там где скопления людей всегда опасно, ей это известно хорошо. Даже наличие Леона в сопровождении не приносило облегчения, всë же, полицейскому Чжоу тоже не особо доверяла, больно он был вспыльчивым и упëртым. Тревожные догадки продолжали плыть по волнам рассудка, по-немногу сводя с ума.
-Граф!-окликает звонкий голосок, заставляя обернуться.
Обладателем звука является миловидная маленькая девочка. Мягкие кудри еë светлых волос старательно собраны в причëску, убранную праздничными бантами. На ней пышное платье, расшитое рюшами, бусинами и жемчугом. Настоящая роскошь. Небольшие каблучки изящных блестящих туфелек обеспечивают стук по замысловатой плитке. Еë глазки сверкают как два малахита, отливаясь янтарным оттенком, иногда скрываясь за длинными ресничками. Сомнений нет-это Пон тян.
Лан Чжоу сжала челюсть. Сейчас она готова была оказаться даже на той улице, полной голодных кроликов из Австралии, лишь бы не на едине с ней.
-Графа здесь нет-брюнетка вновь присела на кресло, опирая голову о костяшки пальцев.
Барсучиха огляделась по сторонам, удостоверившись в словах работницы. Еë личико теряет былую улыбку, а взгляд переходит на собеседницу.
-Ага-выдерживает паузу она-И где же он?-интересуется девочка.
-У него были какие-то проблемы с продажей черепахи и он покинул нас в объятиях своего милого детектива-с безразличным лицом сказала сотрудница, ища последнюю страницу, на которой остановилась, пусть делать это одной рукой было неудобно.
-А тебе разве не нужно его сопровождать?-приподняв бровь, указала Пон тян.
-Мне сказали присмотреть за магазином в отсутствие Графа, теперь работаю телефонистом. Да и не обязана я сплошь за ним тоскаться-слегка раздражëнно уточнила девушка.
Хотя не сказать, что она была бы против.
-Ясно. Когда вернëтся, не знаешь?
-От него ни слуху ни духу.
Барсучиха вздыхает, скрещивая руки на груди, затем более внимательно смотрит на собеседницу.
-Оу, ты что, сменила своë траурное одеяние?-с ухмылкой заметила Пон, явно имея в виду красный чонсама с замысловатыми золотыми вышивками, который был на Лан Чжоу сегодня.
-Решила в честь праздника надеть-в похожей манере ответила Лан Чжоу, оскаливаясь.
Подобный обмен "Любезностями" не был редок, ибо происходил почти каждую их встречу. Китаянке казалось, что владелец зоомагазина чересчур уступал светловолоске, довольно лояльно относился ко всем еë действиям и слишком много прощал. В случае проступка маленькой леди стоило пустить слезу, как тот падал к ней с извинениями. Он может проявить твëрдость характера хоть раз?! Подобное пренебрежение дисциплиной казалось Лан Чжоу возмутительным, но не в еë положении и интересах было вмешиваться в чужие взаимоотношения, поэтому раз за разом девушке оставалось лишь стискивать челюсти. Только вот, правда ли она не любила Пон тян за это? Может, это было не больше, чем оправданием собственной ревности и зависти еë частому времяприпровождению с Графом? Нет, нет, бред какой-то. Чжоу бы никогда не ревновала никого. Наверное...
Пользуясь праздничной неразберихой ночи, он крадëтся в свой дом словно вор.
Дыхание сбито настолько, что заставляет задыхаться при слишком большом объëме воздуха. Опорой служат лишь холодные стены зданий вокруг, которые начинают давить. Парень кряхтит, перебирая ногами и пытаясь не терять контроля над телом, благо рядом порхает Кью чан, оказывающий моральную поддержку. Мда уж, после того пореза на груди Леона и комментария о родителях дракона было бы нахально просить подвезти себя. Да и подвëз бы он, разве что, только в участок. Повезло, что вообще получилось улизнуть без лишних травм. Ди неспеша спускается по тëмному зигзагу подземного входа. Наконец, под рукой оказывается заветная дверная ручка. Граф медленно открывает врата, выпуская на улицу тëплый свет, который так и льëтся из помещения.
-С возвращением!-встречает хор голосов.
Множество людей разного возраста и внешних состовляющих в нарядной одежде затягивают брюнета внутрь. Тот выглядит удивлëнным, возможно, слегка напуганным, он совсем забыл про наличии прочих жильцов в зоомагазине. Далее юношу усаживают за подготовленный стол, полный угощений и праздничных атрибутов. Некоторые блюда уже заветрились из-за долгого ожидания, но всë ещë выглядят вполне неплохо.
Навалившиеся распросы и прочие звуки жизни отдаются в ушах мерзким звоном, резкие запахи еды и даже родные благовония заставляют голову идти кругом. Ди прикладывает руку ко рту, пытаясь удержать ком в горле, сгибаясь пополам на стуле.
-Прошу прощения-на выдохе говорит он.
Китаец опирается рукой о спинку мебели, пытаясь встать, но немного пошатывается.
-Боюсь, сегодня я не смогу к вам присоединиться. Моë самочувствию оставляет желать лучшего. Ещë раз приношу свои извинения-Граф стыдливо опускает голову в кающемся жесте.
Пространство теперь заполняет тишина. Люди лишь расступились у входа в коридор, чтобы пропустить господина, попутно перешëптываясь и с тревогой окидывая взглядом уходящего. Болезненный вид владельца моментально отсекал все возможные претензии к нему. Беря в охабку последние силы и остатки чести, Ди уходит. Лан Чжоу, с переплетëнными на груди руками наблюдавшая за происходящим поодаль, нервно постукивает пальцем по локтю.
-Я его проверю-прерывает тишину она и быстрым шагом идëт вслед за работодателем.
Картина внутри апартаментов владельца не очень радует. Обычно непоколебимый и уверенный Граф Ди теперь беспомощно скручивается на кровати, не в силах даже повернуться в сторону гостя. Тëмные волосы небрежно раскиданы по подушке, словно теряя весь свой былой шарм. Кажется, намëк на кровь в его теле исчез, оставив за собой бледность, которая не отличалась от цвета смятых под страдальцем простыней. Плечи выделяются хрупким видом, несмотря на тëплую накидку, что служила спасением от холода когда-то. Юноша лежит неподвижно, сил подняться и банально снять уличную одежду не хватает. Ди обычно не проявляет слабости и уязвимости перед кем-то, но не сейчас, сейчас он слишком измождëн для любой гордости.
С губ работницы срывается тяжëлый вздох чего-то между усталостью и принятием. Девушка подходит к постели, убедившись в том, что Граф заметил еë присутствие. Она помогает начальнику занять сидячее положение, придерживая его тонкие плечи и ладонь. Чжоу старается сделать любой физический контакт как можно короче, считая тело Ди сейчас слишком уязвимым. Быстрыми движениями еë пальцы распускают бант, удерживающий конструкцию верхней одежды. Накидка немного освобождает китайца, теперь можно разглядеть сложные вышивки праздничной одежды, ныне абсолютно бессмысленной.
-Извини. Ты не должна видеть меня в таком жалком состоянии-бормочет юноша, тревожно избегая взгляда Лан Чжоу-И так возиться со мной..
-А вы не должны извиняться за то, чего не контролируете. Снова слабость одалела?-с привычной точностью определила девушка.
Собеседник чуть стыдливо кивает, всë ещë поникший. Приступы слабости, порой совровождающиеся головной болью у Графа иногда бывают. Хотя он предпочитает до последнего скрывать своë состояние, втихую пить "Обезбаливающие", которое, вероятно, является каким-то слабым дурманящим веществом и без труда достаëтся у дантиста из соседнего здания, пока сам сухо объясняется врождëнной мутацией.
-Я принесу лекарства.
-Спасибо тебе, Лан Чжоу-слышится тихий, но искренней голос Графа.
Он наконец поворачивается к сотруднице. Известные своим блеском яркие глаза сейчас тусклы и мутны, но в них видна благодарность. Настоящая. Чистая.
-Прошу, подождите немного-девушка наконец сдержанно улыбается, когда еë фигура скрывается в полмраке коридора.