Глава 14
Не было бы счастья, да несчастье помогло. Казалось, Альфонс только сейчас в полной мере смог осознать смысл этих слов. Именно тогда, когда ему и Нарциссе угрожала реальная опасность от Йохана, он скоропостижно скончался. Это походило на какой-то дешёвый спектакль. Абсурд, который не мог происходить в реальности. К сожалению, Альфонс не очень верил в случайности, поэтому не отметал вариант того, что Йохана кто-то убил.
Альфонс, быстро собравшись, выскочил из покоев и вместе с лордом Бреем они отправились в спальню Главного королевского советника, где его и нашли мёртвым.
– Что конкретно произошло? – спросил Альфонс нервным голосом.
– Ваш отец вчера попросил аудиенцию на это утро. Сказал, что это касается государственной безопасности. Когда в назначенное время он не явился, я разузнал у слуг, что сегодня он не покидал свои покои. Войдя туда, я и обнаружил его, – отрывисто ответил Брей.
– Что за аудиенция? – уточнил Альфонс.
– Разговор касался одного из наших гостей.
Альфонс сначала замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Неужели отец захотел рассказать о Нэдуре кому-то ещё?
– В чём дело, лорд Розфельд? Вы знаете, о чём он хотел поговорить? – спросил лорд Брей серьёзным голосом.
Альфонсу стало не по себе. Достаточно ли он надёжен, чтобы доверить ему государственную тайну? Йохан не был дураком, к тому же всегда в приоритет ставил безопасность. Если он был уверен в финансовом советнике, то и Альфонс мог быть уверен.
– Я расскажу Вам позже, – сказал Альфонс, и они опять двинулись к покоям королевского советника.
Войдя в покои, они обнаружили там нескольких лекарей, рыцарей, Душасану и Мелани. Неудивительно, скоро весь Сад Роз встанет на уши, как только слуги узнают новости. Подойдя к кровати, Альфонс увидел отца. Казалось, он мирно спал, но побледневшая кожа и отсутствие дыхания не давали усомниться в его смерти. Альфонс почувствовал неприятный укол сожаления и скорби, но он быстро взял себя в руки. Сейчас не время для эмоций, нужно сохранить хладнокровие и прагматичность.
– Что скажете, Главный лекарь? – обратился Альфонс к худому старцу с густой бородой и глубокими морщинами.
– По состоянию тела Главного королевского советника, можно сказать, смерть наступила примерно четыре часа назад. То есть, приблизительно в три ночи, – Альфонс похолодел от этих слов. Его сон стал приобретать совсем другие краски.
– Причина смерти? – уточнил Альфонс.
– Могу утверждать, что смерть не носила насильственного характера. Скорее всего, просто наступило его время, – с небольшим сочувствием проговорил лекарь.
– Как же так? Ему вот только недавно наступил пятый десяток! – возмутился Альфонс и глянул на тело отца.
Йохан не был слабым или болезненным человеком. В своём возрасте он не страдал от физического или умственного недомогания. Его нельзя было назвать даже старым человеком! Да, седина уже покрыла его голову, но он продолжал вести активный образ жизни, всегда придерживался рекомендаций лекарей и правильного питания. Всё что касалось здоровья, он всегда выполнял с точностью и осторожностью, поэтому заключение лекаря вызвало ещё больше вопросов.
– Так бывает, лорд Розфельд. Никому не известна судьба, которую подготовил для нас Двуликий Бог. И мы должны принимать её с благодарностью.
– Прошу, оставьте свои проповеди, – резко подняв руку, сказал Альфонс, прерывая речи лекаря.
Тот немного стушевался, но в следующее мгновение приосанился и проговорил со слышимыми нотками обвинения:
– Я не смог найти подтверждение того, что советника отравили. Всё указывает на естественную смерть. Вам бы впору уважать старших, а особенно профессионалов в своём деле. Я на этом посту уже сорок лет.
– А вам бы впору уметь прикусить свой язык, когда надо, – серьёзно ответил Альфонс и смерил старика презрительным взглядом. – Отнесите тело в лазарет и тщательно его осмотрите. Если обнаружите хоть какую-нибудь странность, сразу же доложите. Покои не убирать, оставьте всё на своих местах. Лорд Брей, – Альфонс повернулся к финансовому советнику, – поможете провести мне расследование.
Тот, с внезапно проснувшимся уважением в глазах, низко поклонился. Рыцари и лекари, присутствовавшие в покоях, также поклонились и начали исполнять приказ. Королева с ужасом о чём-то перешёптывалась с Душасаной, а тот выглядел весьма равнодушным ко всему происходящему.
***
– Прежде всего, нужно опросить слуг, которые прислуживали вчера королевскому советнику, – сказал Альфонс, когда они с лордом Бреем вошли в кабинет.
– Вы считаете, что его убили? – спросил финансовый советник.
– Нельзя отметать этот вариант.
Альфонс вздохнул. Ему бы очень хотелось верить, что это не так. Хотелось бы думать, что дворец не заполонили предатели, которые только и ждут возможности всадить нож в спину. Но такое совпадение Альфонс не мог игнорировать. Хотя если Йохана и вправду отравили, то вряд ли убийца преследовал идею защитить Альфонса и Нарциссу от его гнева. Тогда это тоже можно было бы посчитать совпадением.
Внезапно, Альфонса пронзила отвратительная догадка. Он почувствовал, как холодеет. Могла ли это быть Нарцисса? У неё были и мотивы и, более того, возможности: Альфонс всё ещё помнил про яд, хранившейся у неё в комоде. Подумав немного, он начал себя отговаривать. Это не могла быть она. Тогда Нарцисса не предлагала бы разделить ложе, и не была бы так встревожена. Тем более она сказала, что яд убивает за пятнадцать минут, а отец, по мнению лекарей, скончался примерно в три ночи. Она в это время спала в покоях, Альфонс сам это видел. Да и вряд ли она смогла бы подкупить кого-нибудь из слуг, чтобы они подмешали яд в напитки или еду. Все доводы звучали правдоподобно, но сомнение всё больше окутывало Альфонса. Вдруг, она специально ломала эту комедию, чтобы отвести от себя подозрения? Нарцисса казалась ему искренней, но зная, как она изображала невинную овечку, Альфонс мог предположить, что всё это было лишь игрой.
– Лорд Брей, я попрошу Вас заняться розыском слуг, а мне надо кое-что проверить, – сказал Альфонс выходя из кабинета не услышав ответа финансового советника.
Идя по коридорам, он чувствовал, как волнение усиливалось с каждым быстрым шагом. Что если он прав? Что если это она убила его отца? Что Альфонс будет делать дальше? Он не знал. Но он точно не хотел быть следующим в очереди на убийство, поэтому перепроверить стоило, как бы противно он себя не чувствовал из-за этих сомнений.
Быстро дойдя до покоев, он отворил дверь и не обнаружил там Нарциссы. Наверняка она уже ушла в храм. Так даже лучше: ему не придётся объяснять, почему ему срочно нужно обыскать её вещи.
Подойдя к комоду, Альфонс открыл верхний выдвижной ящик. Он помнил, откуда она доставала флакон с ядом, но не помнил, куда она его положила. Поэтому Альфонсу пришлось осторожно отодвигать вещи и искать флакон так, чтобы не навести беспорядок. Первый ящик плодов не дал, что только усилило волнение. Дрожащими руками Альфонс стал перебирать второй ящик, представляя самые худшие сценарии. И опять ничего. Еле сгибающимися пальцами он открыл третий. Проведя рукой по задней стенке ящика, он почувствовал прохладное стекло. Быстро нащупав бутылочку, он достал её и внимательно осмотрел. Она была полностью идентичной той, какую ему показывала Нарцисса. Более того, уровень жидкость остался неизменным с того вечера.
Альфонс почувствовал, как адреналин отступает, а сердце успокаивается. Это была не она. Он облегчённо выдохнул и позволил себе сесть на кровать, переваривая происходящее. Это была просто его паранойя. Больная фантазия, пробудившаяся из-за шока. Посидев так немного, Альфонс окончательно успокоился и положил флакон на то место, где он лежал.
Выходя из спальни, Альфонс увидел, как открывается входная дверь в покои и на пороге появляется Нарцисса. Слава Богу, он успел замести следы обыска до её прихода. Заметив его, Нарцисса приподняла брови в удивлении и спросила:
– Альфонс, что Вы тут делаете? – оглянувшись на входную дверь, она оживилась, будто что-то вспомнила. – Что произошло утром? С чего такой переполох во дворце?
– Ты не знаешь? – удивлённо спросил Альфонс.
– Я спрашивала, но никто внятного ответа так и не дал.
– Мой отец умер, – серьёзно сказала Альфонс.
Выражение лица Нарциссы изменилось до неузнаваемости. Она нахмурила брови и приоткрыла рот, будто не могла поверить в то, что услышала.
– Что? – шокированным голосом переспросила она, садясь на диван.
Её реакция показалась Альфонсу искренней, и он окончательно расслабился. Оставаясь таким же серьёзным он бросил быстрое: «Поговорим вечером» – и вышел из покоев, оставляя Нарциссу одну.
***
Лорд Брей достаточно быстро собрал всех слуг, прислуживавших Йохану и отсеял всех, кто с ним вчера никак не контактировал. Опрашивая слуг, Альфонс становился всё задумчивее и задумчивее. Он часто ловил себя на том, как сильно хмурится и старался расслабить лицо, чтобы не пугать слуг ещё сильнее. Они с лордом Бреем опросили уже большую часть прислуги, ни за кого нельзя было зацепиться. Все рассказывали самую обычную рутину Йохана, но одна служанка упомянула, что приносила ему ужин и тёплое молоко, которое он всегда пил перед сном.
– Во сколько примерно он ужинал? – спросил Альфонс, перебирая показания других слуг.
– Лорд Розфельд приказал мне принести ужин примерно в час ночи, – сказала служанка, спокойно сидя на стуле напротив рабочего стола.
– Так поздно? – спросил лорд Брей, поднимая на неё внимательный взгляд.
– Вчера он сильно задержался. Обычно лорд Розфельд приходит в покои примерно в восемь-девять вечера и во столько же приказывает подавать ужин, но вчера он пришёл куда позже.
Альфонс не удивился этой новости. Вчера они с отцом попеременно допрашивали шпионов, оказавшихся предателями. Они оказались весьма молчаливыми, даже несмотря на пытки. Но всё же удалось узнать, что их направлял посредник, а имя настоящего заказчика никто из них не знал. Даже когда им говорили о Нэдуре, они только растерянно отвечали, что не знают, был ли он заказчиком. Имя посредника они тоже не раскрыли. Единственное, что удалось выяснить: это был кто-то из членов Совета и он выплатил огромный гонорар за предательство Розфельдов.
Крот был хитёр и подыскал людей с тяжёлой финансовой ситуацией. У одного сильно болела мать. Другой копил деньги на то, чтобы перевезти семью из обнищавшей деревни в столицу. К каждому человеку он находил свой подход и манипуляции. Альфонс предполагал, что шантаж также имел место быть.
– Что он ел и пил? – спросил Альфонс.
– Варёную рыбу с рисовой кашей. Перед сном, как я уже говорила, он выпил молоко.
– Он всё доел?
– Да, посуда была пустой.
– Когда вы в последний раз его видели?
– Когда я собирала посуду после его трапезы.
– Когда ты забрала посуду?
– Было примерно без четверти два, – сказала служанка, призадумавшись.
– Как он выглядел в тот момент? Было ли что-то странное?
– Нет, всё было как обычно.
Лорд Брей сделал ещё пару записей и отпустил служанку. Она была последней из тех, кто прислуживал Йохану в тот день. Информации было немного, а та, за которую можно зацепиться, ещё меньше. Альфонс перебирал показания стараясь найти хоть крупицу странности или нестыковок. Но всё было чисто и прозрачно, словно родниковая вода.
– Думаю, нам стоит осмотреть покои, – через несколько минут сказал лорд Брей, откладывая бумаги.
– Вы правы, – Альфонс встал и провёл руками по лицу, стараясь смахнуть усталость и тяжесть на сердце.
Они молча вышли из кабинета, и пошли в уже бывшие покои Йохана. В башне совета было тихо, но как только они вышли в розарий, подходя к главному крылу, сразу можно было заметить более оживлённую обстановку, чем обычно.
– Лорд Розфельд, как Вы себя чувствуете? – спросил лорд Брей.
Альфонс вздохнул. У него не было времени уходить в переживания. Не сейчас, когда он по уши завален неприятной работой. На душе скребли кошки, но Альфонс не позволял печальной мысли развить полноценную скорбь.
– Достаточно хорошо, чтобы это не мешало работать – ответил он тяжёлым тоном и ускорил шаг.
Дойдя до покоев, они открыли дверь большим ключом, который заранее взяли у экономки. Поскольку спальня была опечатана, ключ выдавался только из крайней необходимости и только членам семьи Розфельд или с их разрешения. Это были меры предосторожности, чтобы никто не смог подчистить улики.
Они вошли в покои и осмотрелись. Всё осталось таким же, каким и было, когда Альфонс вошёл сюда утром. Они разделились, лорд Брей осматривал спальню, а Альфонс гостиную. На обеденном столе стояли немного увядшие жёлтые розы. Также полный графин вина, которое Йохан мало пил, и полупустой стеклянный кувшин с водой. Надо бы отправить всю посуду и напитки, что есть в покоях к лекарю, знающемуся на ядах.
Перерыв книжные полки, ящики и шкаф с разной утварью, Альфонс так и не нашёл ничего интересного. Осмотрев гостиную ещё раз, глаз зацепился за большой портрет рыжеволосой, зеленоглазой женщины, которая сидела на стуле и скромно улыбалась. Альфонс вздохнул и подошёл к картине. С тех пор, как мама умерла, Йохан повесил её портрет в свои покои. Альфонс уже привык смотреть на неё и не чувствовать печали и скорби, но внезапная смерть отца оживила эту грусть.
Альфонс любил свою маму. Она была одной из немногих людей, кто тоже любил его и заботился о нём. У неё было много грехов: даже когда она вымолила прощение у Йохана и перестала изменять, она не могла защитить Альфонса от гнева своего мужа. Она чувствовала вину за это и много раз просила прощения у Альфонса, но как только Йохан снова срывал злость на нём, она опять молчала. Она старалась подружить Альфонса с Душасаной, и первое время у неё получалось, но чем старше Душасана становился, тем больше отстранялся от матери и попадал под влияние отца. Мама любила обнимать Альфонса, целовать его в лоб и гладить по голове, и, признаться, порой ему не хватало такой ласки. Он и не помнил, когда в последний раз с кем-то обнимался.
Интересно, что сказала бы мама, узнав о его браке с Нарциссой? Альфонс не любил задумываться, что было бы, если бы она всё ещё была жива, но иногда такие мысли всё же проскакивали у него в голове. Встала бы мама на сторону Нарциссы? Приняла бы её, как свою дочь или невзлюбила бы? Эти вопросы так и останутся без ответа, поэтому смысла задавать их Альфонс не видел, но фантазировать на эту тему, всё же, было интересно и даже приятно. Он отвернулся от картины, прогоняя опечаливающие мысли. Голос лорда Брея донёсся из спальни.
– Лорд Розфельд, подойдите, – сказал советник спокойным тоном. Альфонс подошёл к нему, пока тот делал записи на отдельных листах бумаги. – Ничего интересного, единственное – это стакан, в котором, судя по всему, было молоко.
– Отправьте его и всю посуду в покоях на осмотр к лекарю, знающемуся на ядах. Вдруг, он что-то обнаружит... – уставшим голосом сказал Альфонс.
– Как прикажете, – лорд Брей поклонился ему. Альфонс уже думал уходить, но советник опять его окликнул. – Лорд Розфельд, так на счёт чего хотел поговорить Ваш отец? – в вопросе послышались нотки любопытства.
Альфонс с досадой понял, что забыл об этом. С внезапной кончиной отца навалилась куча проблем, а старые не планировали исчезать. Нэдур всё ещё в столице и всё ещё что-то затевает. Возможно, он мог быть причастен к смерти отца, но пока было рано делать выводы. Альфонс не любил разбрасываться ложными обвинениями раньше времени, но этого ползучего гада нельзя списывать со счетов.
– Уже за полдень, а мы всё ещё не обедали. Как на счёт того, чтобы обсудить это за едой? – спросил Альфонс и постарался улыбнуться.
Так они и сделали. Когда служанки принесли обед оба, не проронив ни слова, сели за стол. Они молчали уже больше двадцати минут, а в кабинете слышался только стук столовых приборов. Лорд Брей выглядел абсолютно спокойным, но Альфонс заметил, как советник нервно тряс ногой в нетерпении. Когда они закончили с главным блюдом, Альфонс прочистил горло и начал рассказ. Лорд Брей внимательно слушал, изредка задавая уточняющие вопросы. Разговор выдался напряжённым, а в конце советник задал вопрос, который уже крутился в голове Альфонса:
– Как думаете, к смерти Главного королевского советника может быть причастен лорд Нэдур?
Альфонс нервно хмыкнул. Он вздохнул и тяжёлым голосом ответил:
– Это очень вероятно. Но мы не сможем задержать его без веских доказательств. Он всё же лорд одной из главных Земель. Поэтому нужно дождаться заключения от лекарей.
– Значит, я был прав... – задумчиво пробормотал лорд Брей, а Альфонс сразу зацепился за эту фразу.
– Что вы имеете в виду? – быстро спросил он, изучая советника внимательным взглядом.
– Вчера после собрания я поделился с лордом Розфельдом своими опасениями по поводу дружбы Его Величества с лордом Нэдуром. Ваш отец сказал, что это будет долгий разговор, и назначил встречу, уточнив, что дело касается государственной безопасности.
Вот почему Йохан поверил лорду Брею настолько, чтобы посвятить его в государственную тайну. Альфонс постарался придать себе суровый вид и стальным голосом сказал:
– Я предупреждаю, это дело секретно. Если хоть кто-то узнает...
– Я понимаю, – перебил его лорд Брей. – Я пятнадцать лет служил Королю верой и правдой и не позволю, чтобы какой-то инзэльновский выходец разрушил то, что строил Ваш отец, – в голосе слышалась искренность. Альфонс кивнул ему.
– Завтра утром соберём Совет. Королю нужно выбрать нового Главного советника, – сказал он печальным голосом.
Альфонс переживал, кого может выбрать Душасана. Без Йохана его некому контролировать. А безграничная власть в руках Душасаны не знаменовала начало великого правления. Главным королевским советником должен стать серьёзный и ответственный человек, который бы, как и Йохан, приумножал богатства королевства Родос. Также стоило найти не такого жестокого и беспринципного человека, как Йохан, иначе страна могла погрузиться в ещё одну междоусобную войну. На ум Альфонсу никто не приходил. Из всего совета никому нельзя было доверять, кроме, как оказалось, лорда Ратмира Брея.
Можно было бы найти советника и за пределами столицы. Лорд Эдвард Азалис славился своей справедливостью, честностью и рассудительностью. Он всегда справедливо судил человека за грехи и награждал за заслуги. Таких верных и искренних людей не хватало в королевском замке. Тем более у него есть трое сыновей, и он спокойно может передать правление Шумой кому-то из них. Насколько Альфонс знал, лорд Азалис уже объявил своим преемником старшего сына, Владимира. Значит, лорд Эдвард стал бы отличной заменой Йохану. Единственная проблема – королевского советника выбирал не Альфонс, а Душасана, но ему здравые доводы всегда были чужды. Альфонсу придётся подтолкнуть Душасану к этому выбору, а он не был силён в намёках. Ему было тяжело изворачиваться и придумывать обходные пути, чтобы донести свою мысль. Более того, Альфонс был плох в манипуляциях и лжи. Раньше он даже гордился этим, но на примере Нарциссы понял, что честность и искренность были как его достоинствами, так и недостатками.
– Уже три часа дня, – сказал Альфонс, смотря на часы. – Лорд Брей, давайте на этом остановимся. Приступайте к своим непосредственным обязанностям. Если буду нужен, я в своём кабинете, – советник поклонился, и Альфонс вышел из комнаты.
Он направлялся не в свой рабочий кабинет, а к Душасане. Этот разговор не требовал отлагательств. Альфонс разузнал у служанок, что король сейчас пьёт чай со своей женой в их покоях, поэтому Альфонс и направился туда.
Прохладный ветерок, гулявший по коридорам замка проникая через открытые окна, приносил за собой запах морского бриза. Вдалеке всё так же слышались всплески волн и пение чаек. Альфонс остановился у разноцветного витража и посмотрел на розарий и море за ним.
Для обывателя всё казалось бы обыденным, ведь смерть какого-то человека не останавливает обычный ход вещей. Не останавливает пение птиц, шум волн или солёный запах Горячего моря. Но смерть переворачивает жизни других людей. И чем более значимый человек покинул этот мир, тем большее количество людей затронет его смерть. Альфонс был уверен: кончина Йохана коснётся всех в королевстве Родос.
Он чувствовал, что идёт время больших перемен, и это пугало. Альфонс боялся неясности будущего, что теперь стало очень туманным. Оно не предоставляло никаких гарантий: теперь Душасана мог творить, что ему вздумается; у Нэдура стало на одну проблему меньше; а Альфонс стоял на распутье своих собственных чувств.
Он чувствовал злость, за то, что грустит. За то, что чувствует печаль по отцу. Йохан всегда относился к нему несправедливо и пренебрежительно и то, что он недавно «прозрел» не перечёркивало всю прошлую ненависть направленную исключительно на Альфонса. Тем более то, что он посмел сказать Нарциссе, как посмел ей угрожать, нивелировало всё хорошее, что отец сказал ему за всю его жизнь.
Но была другая сторона. Она обвиняла Альфонса за то, что он не достаточно скорбит. Ведь он не проронил ни слезинки, ни когда узнал, что отец умер, ни когда увидел его тело, лежащее в кровати. Это так противоречило изначальной злости, но внутри Альфонс будто пытался себе доказать, что должен чувствовать больше. Должен страдать больше. Йохан всё же был его отцом, который вырастил его, воспитал, дал хорошее образование, должность и никогда не ущемлял в средствах. Альфонс понимал, что жил лучше, чем многие дети из бедных деревень и селений. И всё это дал ему отец, а он даже оплакать его не может.
Эти чувства противоречили друг другу и, казалось, не могли существовать одновременно, но Альфонс чувствовал их. И это было ужасно горько и больно. Сердце заныло, а в носу защипало, поэтому Альфонс прокашлялся и, расправив плечи, отогнал грусть и двинулся к Душасане. Сейчас не время лить слёзы, хотя он не был уверен, наступит ли оно когда-нибудь.
Перед покоями как обычно стояли стражники. Когда Альфонс подошёл, они преградили ему дорогу, сказав, что король сейчас не принимает.
– Я пришёл сюда не как военный советник, а как брат короля. Вы уверены, что хотите навлечь на его величество гнев Бога за неуважение к семье?
Стражники переглянулись и впустили Альфонса без дальнейших расспросов. Этот трюк всегда работал безоговорочно. В Просвещении говорилось, что нет связи более священной, чем семейная. Семью всегда нужно ставить в приоритет и уважать каждого её члена, даже если это маленький ребёнок или далёкий троюродный брат. Альфонс был согласен с этим, он мечтал о сплочённой и любящей друг друга семье. Но у него всегда был вопрос, а кого из родственников нужно было ставить на первое место? Что важнее: счастье своей жены или подчинение приказам отца? Быть хорошим мужем или примерным сыном? Сколько бы Альфонс об этом не думал, не мог найти ответ. Поэтому он пришёл к выводу, что исполняя один священный долг – ты нарушаешь другой.
Альфонс вошёл в покои и увидел, как Душасана и Мелани мирно расположились на диване, попивая ароматный чай. Король, увидев Альфонса, казалось, только на секунду удивился, а потом опять принял обычное выражение лица.
– Так это ты, Альфонс. А моя дорогая жена предвещала твой приход, – Душасана перевёл взгляд на Мелани и улыбнулся.
– Прости, что без приглашения, мне нужно поговорить с тобой, – Альфонс учтиво поклонился. Сейчас ему нужно задобрить Душасану и в кои-то веки нормально с ним поговорить.
– Дорогой, наверно это важно. Я оставлю вас? – почтительно сказала Мелани и уже начала подниматься с дивана, но Душасана взял её за запястье и сказал:
– Конечно, нет. Мой дорогой брат прервал наше чаепитие, если кто-то и должен уйти, так это он, – Душасана с вызовом посмотрел на Альфонса.
Тот заметил, что у него не осталось сил даже язвить ему или отвечать в той ж манере. Тем более присутствие Мелани может весьма облегчить ему работу, поэтому он улыбнулся и сказал дружеским голосом:
– Я бы не помешал вашему отдыху, если бы дело не было серьёзным. Но я бы не посмел выпроваживать королеву из собственных покоев.
– Ладно уж, садись, – Душасана махнул рукой в сторону кресла напротив дивана, делая одолжение.
Альфонс спокойно сел и сделав небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями, начал:
– Я хотел предупредить, завтра состоится собрание Совета, – Душасана закатил глаза, будто уже в сотый раз слушая эту информацию, – и ты должен присутствовать на нём, – Альфонс замолчал на секунду, чтобы дать прочувствовать важность слов. – Ты должен будешь выбрать нового Главного королевского советника.
– Ну и кого же ты предлагаешь? – язвительно спросил Душасана и скрестил руки на груди. – Себя? – его голос был пропитан насмешкой.
– Отнюдь, не думаю, что из меня получится хороший Главный советник, – сказал Альфонс и дружелюбно улыбнулся. Душасана поднял брови вверх, явно удивившись словам брата.
– Да?.. А я думал, ты к себе должность прибрать захочешь... – недоверчиво пробормотал Душасана.
– Зачем мне это? Я себя прекрасно чувствую на своём месте. Мне не нужны деньги, высокая должность. Тем более, только ты обладаешь полной властью, а значит, она тоже мне ни к чему, – скромно сказал Альфонс.
– Хм... Раз так, – Душасана заметно приосанился, а в глазах появилась гордость, – кого же мне выбрать? В Совете сейчас одни индюки сидят, – «Удивительно, что он это понимает».
– Это полностью твой выбор. В Совете действительно нет достойных людей, но можно поискать и за пределами дворца. Ты и так знаешь, что Главный советник должен быть умным, справедливым и преданным короне. – Альфонс старался говорить непринуждённо, но размеренно, чтобы каждое слово укоренилось в голове Душасаны.
– Думаю, лорд Авон Нэдур может стать подходящим вариантом.
У Альфонса, казалось, похолодела кровь, но он постарался сохранить спокойный вид.
– Как же, дорогой! Ты же не хочешь ставить своего друга перед тяжёлым выбором между Инзэльном и столицей! – защебетала Мелани и состроила брови домиком.
– Я – король. Если я прикажу, он естественно выберет столицу, – Душасана приподнял подбородок и властно улыбнулся.
– Ваше величество, вы же хотите, чтобы вас считали мудрым королём во всех Землях королевства. Вы лишите себя репутации, если выберите лорда Нэдура. У него даже сына нет! Что подумает народ? Будут говорить, что вы неразумный правитель, который выбирает молодых и неопытных, – Альфонс увидел, как Душасана хмурится и тут же добавил, – естественно, мы все знаем, что это не так. Но другие неразумные люди то не знают, насколько хорош этот человек, что даже вы с ним дружите.
Душасана сделал важный вид и задумался.
– Думаю, ты прав. Нужно взять кого-то в летах, кого не стыдно будет представить народу, – король кивнул своим же словам.
– Конечно, дорогой! Ты абсолютно прав! Было бы ещё лучше, если бы у него были жена и сын, чтобы он мог оставить свои земли и полностью отдать себя служению тебе, любовь моя! – сказала Мелани тоненьким голоском и улыбнулась своей милой улыбкой.
Душасана нахмурил брови, напряжённо думая.
– Мне на ум приходит только лорд Эдвард Азалис, – сказал он, не теряя своего важного вида.
Альфонс внутренне начал ликовать от радости, но внешне старался оставаться спокойным. Мелани мельком глянула на Альфонса, как бы спрашивая, того ли Душасана выбрал. Альфонс лишь медленно моргнул. Как только королева увидела знак, то сразу же прильнула к руке Душасаны и затараторила:
– Какой ты у меня умный! Думаю, лорд Азалис примет это за честь!
– Конечно, примет! Его же сам король просит! – победно улыбнулся Душасана и ещё больше выставил грудь вперёд.
– Разумный выбор, ваше величество. Другого не следовало и ожидать, – Альфонс говорил с гордостью за брата.
– Отметим же! – празднично воскликнул Душасана. – Слуги, – он похлопал в ладоши и из-за двери выскочили несколько служанок, – разлейте вино для меня, моей жёнушки и братца.
Когда служанки подали всем кубки, Альфонс поднял его вверх и торжественно заговорил:
– Отметим же начало новой вехи в истории королевства Родос и семьи Розфельд! – они громко чокнулись и выпили вина.
***
Весь остальной день Альфонс занимался своими обязанностями военного советника. Из-за того, что большую часть дня он посвятил расследованию, рабочий день у него закончился только в пол-одиннадцатого ночи. Вечером, когда Альфонс понял, что сильно задержится на ужин, отослал слугу с короткой запиской для Нарциссы, чтобы та поела без него.
Со смертью отца работы стало ещё больше, чем с Нэдуром. Но и с ним проблемы никак не уходили. Нужно было найти новых шпионов, организовать слежку, а всё это требовало тщательного подбора людей, которые точно не предадут его, как прошлые. Раньше Альфонс мог надеяться на то, что это они сделают на пару с Йоханом, но сейчас на это рассчитывать не приходилось.
Вымотанный за день Альфонс вернулся в свои покои. Там, в приглушённом мерцании свеч уже в спальной сорочке и халате сидела Нарцисса и смотрела в окно. Как только она услышала звук закрывающейся входной двери, она тут же встала и посмотрела на Альфонса, как ему показалось, обеспокоенным взглядом. Они так постояли в тишине несколько мгновений, пока Нарцисса не спросила:
– Вы ужинали, Альфонс? – и опять это уважительное обращение. «А вчера, когда кричала, перешла на «ты»».
– Я поел у себя в кабинете, – сказал он и тяжело сел на диван. – А ты?
– Я поужинала сама, как Вы и сказали в записке.
– Хорошо, – устало выдохнул Альфонс и запрокинул голову, закрывая глаза.
Он услышал, что Нарцисса налила воду в стакан, а после подошла к Альфонсу. Он открыл глаза и глянул на неё. Стало понятно, что налила она вино и протягивала ему бокал. Альфонс потянулся к нему, но когда пальцы уже коснулись холодного стекла, он остановился. Странное наваждение вперемешку с подозрением зазвенели в голове. «...Я хотела отравить им Райдера...». Нарцисса непонимающе посмотрела на Альфонса, а он в свою очередь даже не пытался скрыть своего подозрения. Через несколько секунд в глазах Нарциссы промелькнуло понимание, её брови полезли наверх от удивления, но потом она коротко рассмеялась.
– Нет, Альфонс. Не в моих привычках травить человека, которому я уже доверилась, – она залпом осушила бокал и присела на диван. – Только если он не предаст меня, – ухмыльнувшись, сказала она.
Непонятное наваждение отступило, но Альфонс не мог понять свою внезапную мнительность. Скорее всего, из-за стресса он начал подозревать всех и вся.
– Как Вы себя чувствуете? – спросила Нарцисса спокойным голосом.
– Нормально, – сухо ответил Альфонс. – Лекари говорят, он умер из-за старости.
– И Вы в это верите? – в её взгляде читалось сомнение.
– Заключение ещё не пришло, поэтому точно сказать нельзя, – уклончиво ответил Альфонс, обходя неприятную тему.
– А Вы сами как думаете? – спросила Нарцисса, сверля Альфонса внимательным взглядом.
– Я подозревал тебя, – честно ответил Альфонс.
– То-то я думаю, кто в моих вещах рылся, – сказала Нарцисса по-доброму, еле улыбнувшись. – Но за это я Вас и уважаю, – она начала подниматься с дивана. – Как говориться: доверяй, но проверяй.
Когда она встала, Альфонс осторожно взял её за запястье и серьёзно посмотрел на неё. Нарцисса удивилась, но руку не выдернула.
– Почему опять обращаешься ко мне на «Вы»?
– Потому что так уважительнее..? – сказала она неуверенно, то ли спросив, то ли ответив.
– Но я же к тебя на «ты». Забудь об этой формальности.
– Хорошо, – всё ещё удивлённо глядя на него тихо проговорила Нарцисса. Альфонс отпустил её руку, и она подошла к обеденному столу. – Что Вы... – запнулась она, но так же быстро исправилась, – что ты будешь пить?
– Воду, – улыбнувшись, сказал Альфонс.
– На самом деле, – Нарцисса медленно наливала воду в стакан, – я тоже тебя подозревала.
Альфонс удивлённо посмотрел на неё, а она лишь слегка приподняла уголки губ, намечая улыбку.
– Я не знала, как бы ты устроил всё так быстро, но мне казалось это весьма вероятным, – Нарцисса снова села на диван и подала Альфонсу стакан. – Я не верю в такие совпадения, – сказала она серьёзно.
– Два неубийцы, которые подозревают друг друга. Да мы отличная пара.
Альфонс оцепенел, когда увидел, как серьёзное и сосредоточенное выражение лица Нарциссы вмиг меняется, даря Альфонсу весёлую улыбку и милый смех. Он ещё никогда не видел такую Нарциссу. Альфонсу пару раз доводилось видеть её улыбку, но то были улыбки благодарности или нежности, но не искреннего веселья. Она была обворожительна, и он, казалось, не уставал это себе повторять.
– Так что ты будешь делать дальше? – спросила Нарцисса, опять вернув своё спокойное выражение лица.
– Подожду заключения, а там посмотрим, – сказал Альфонс грустным голосом.
– Мне жаль... – спустя пару мгновений молчания прошептала Нарцисса.
– Это не так, – процедил Альфонс. – Ты ненавидела этого человека, тебе не может быть жаль его, – сказал он сурово, но тут же осёкся.
Нарцисса поджала губы, видимо немного пристыжённая, но тут же подняла подбородок и серьёзно проговорила:
– Ты прав. Я ненавижу твоего отца. И мне ни капли не жаль его, – в её голосе послышалась злость, но она тут же развеялась, как только Нарцисса продолжила. – Но мне жаль тебя. Как бы ты не старался показать, что тебе всё равно, я вижу, что ты грустишь. Я могу понять тебя, – сказала Нарцисса сочувствующим голосом.
Альфонс понял, что зря был так строг к её словам. Она сама в одночасье потеряла всю семью и свой дом, поэтому она понимала его чувства. Она пережила гораздо больше бед, чем Альфонс и он не имел права, так реагировать на её слова.
– Прости, – тихо сказал он, потупив взгляд.
– Я понимаю, – Нарцисса ободряюще погладила его по плечу. – Думаю, нам уже пора ложиться. Уже полночь, – сказала она, смотря на часы.
Альфонс быстро ополоснулся, чувствуя, как просто валится с ног. Единственное желание было поскорее лечь спать и проснуться в мире, где больше нет проблем, которые нужно решать в срочном порядке и, желательно, одновременно. Когда он уже собирался выходить из спальни, Нарцисса остановила его вопросом:
– Альфонс, ты уверен, что мне не надо освободить кровать для тебя?
– Мне приятна твоя забота, но не стоит. Я прекрасно высыпаюсь и на диване, – сказал Альфонс и улыбнулся ей. В глазах Нарциссы промелькнула благодарность.
Он вышел из спальни, пожелав спокойной ночи и обессиленный, провалился в сон.
Примечание автора: Начинается что-то а-ля детективов, поэтому будет интересно почитать ваши предположения, кто бы мог убить Йохана)))